Славяноведение, № 1
© 2015 г. Б.С. НОВОСЕЛЬЦЕВ
ЗАПИСКА НС. ХРУЩЁВА О БЕСЕДАХ С Й.Б. ТИТО (январь 1963 года)
Записка была составлена Н.С. Хрущёвым 3 января 1963 г. для служебного пользования членов и кандидатов в члены Президиума ЦК КПСС о беседах с югославским лидером Й. Броз Тито. Она представляет собой краткое изложение основных вопросов, обсуждавшихся лидерами двух стран, с комментариями Н.С. Хрущёва, таких как экономическое развитие двух стран, советско-югославские отношения, Германский вопрос, внешнеполитическая активность Китая, развитие политики неприсоединения и другое.
January 3, 1963, Nikita Khrushchev made a note for the official use of the members and alternate members of the Central Committee Presidium of the CPSU about his talks with the Yugoslav leader Josip Broz Tito held during his visit to the USSR in December 1962. The note represents a summary of the main issues the two leaders were discussing, with a commentary made by Khrushchev. Among the topics covered, one should name the economic development of the two countries, the Soviet-Yugoslav relations, the German question, China's foreign policy activation, the development of non-alignment policy and so forth.
Ключевые слова: Югославия, СССР, внешняя политика, Йосип Броз Тито, Н.С. Хрущев.
В 1961-1962 гг. в советско-югославских отношениях начался очередной цикл возвратно-поступательного развития: после конфликта второй половины 1950-х годов снова последовало сближение двух социалистических государств.
Кризис во взаимоотношениях Москвы и Белграда был обусловлен рядом причин. Важнейшей из них было нежелание Югославии по всем вопросам солидаризироваться с позицией СССР, вступить в Организацию Варшавского договора, отказаться от своего суверенитета и вновь стать частью советского лагеря. Со всей очевидностью это стало ясно после визита югославской делегации в Советский Союз в июне 1956 г. и подписания межпартийной Московской декларации, в которой подчеркивались многообразие путей развития социализма, необходимость добровольного и равноправного сотрудничества коммунистических партий, а также важность дружеской критики и товарищеского обмена мнениями по спорным вопросам [1-2].
Советская сторона осталась разочарована результатами переговоров [3. Оп. 14. Д. 35. Л. 2]: сближения Югославии и лагеря добиться не удалось, а, кроме того, Московская декларация могла быть воспринята другими государствами как основа для пересмотра и либерализации некоторых принципов взаимоотношений
Новосельцев Борис Сергеевич - канд. ист. наук, научный сотрудник Института славяноведения РАН.
внутри блока. Югославия, как социалистическая страна, независимая от СССР, получающая выгоды от сотрудничества одновременно с обеими сверхдержавами, была для советских сателлитов притягательным образцом и, в определенном смысле, примером для подражания. Не случайно венгерское руководство в 1956 г. [4], румынское в середине 1960-х годов [5], чехословацкое в 1968 г. [6-7] в известной мере опирались на югославский опыт.
События венгерского кризиса (октябрь - ноябрь 1956 г.) стали еще одной причиной ухудшения советско-югославских отношений (см. [1-2; 4]).
11 ноября в Доме Армии в Пуле И. Броз Тито произнес речь перед активом коммунистов Истрии, в которой попытался обосновать позицию Югославии во время Венгерского кризиса. По мнению югославского лидера, он стал следствием поддержки Советским Союзом «сталинистского режима Ракоши - Герё», Тито осудил подавление советскими войсками демонстрации в Будапеште 23 октября, заметив, что это было «абсолютно неверное решение». Вторую же интервенцию Тито оценил как «меньшее зло», подчеркнув, что она позволила предотвратить гражданскую войну, реставрацию капитализма и вмешательство Запада в ситуацию в Венгрии, что объясняет поддержку такого решения СССР со стороны Югославии [9. Кщ. XI. S. 228-229]. Помимо прочего, в выступлении Тито рассказал и о секретной советско-югославской встрече на Бриони. Раздражению Москвы не было предела.
В ноябре 1957 г. на Совещании представителей коммунистических и рабочих партий в Москве делегация СКЮ отказалась подписывать итоговую декларацию совещания, «которая основывалась на принципе монолитности социалистического движения, проводя знак равенства между ним и социалистическим блоком» [11. S. 552], ограничившись лишь подписанием Манифеста мира. Учитывая результаты встречи в Румынии, советские руководители ожидали других действий от представителей ФНРЮ и потому были страшно разочарованы. Однако для югославов подписать Декларацию, которая, в результате давления со стороны компартии Китая, была довольно жесткой по формулировкам, фактически означало бы расписаться в собственном возвращении в советский блок.
В апреле 1958 г. на VII съезде Союза коммунистов Югославии (СКЮ) была принята новая программа. Ее текст, отправленный для ознакомления советским руководителям, вызвал бурю негодования в Москве: программа «усматривает главную причину международной напряженности в борьбе между двумя блоками за сферы влияния»; при этом «не приводится принципиальных различий между политикой социалистических и империалистических стран»; «проводится мысль, что стремление к гегемонизму и эксплуатации малых стран, присущее великим державам в эпоху капитализма, продолжает будто бы существовать и внутри социалистической системы» [10. 119/1-117]. Таким образом, «проект программы выступает против самого существования социалистического лагеря, всячески опорочивает установившиеся между социалистическими странами отношения» [3. Оп. 14. Д. 207. Л. 112]. Таким образом, коренную причину международной напряженности авторы проекта видели не в агрессивной политике империалистической реакции, а в существовании двух военно-политических блоков и борьбе между ними за сферы влияния. По их мнению, метод разделения на сферы интересов и другие подобные политические приемы нашли выражение еще на конференции глав союзных стран в Тегеране, Ялте и Потсдаме и продолжили существовать в послевоенный период. «Разделение мира на блоки препятствует осуществлению идеи сосуществования, противоречит полной независимости и суверенности народов и государств», - заключали они [3. Оп. 12. Д. 360. Л. 101].
Кроме того, в СССР критике подвергся тезис, согласно которому, наряду с революционным, существует также эволюционный путь строительства социализма. В связи с этим югославские коммунисты были обвинены во враждебном отношении «вообще ко всякому государству». Подчеркивалось, что и буржуазное,
и социалистическое государство рассматривается югославскими партийными теоретиками как сила, стоящая над народом, которая по мере совершенствования общественно-политической системы должна отмереть. Это «привело на практике к ослаблению роли государства в экономике, что нарушило ее стабильное развитие и привело к образованию диспропорций в народном хозяйстве». Отмечалось, что «под флагом сращивания государства и партийного аппарата югославами по существу отрицается руководящая роль политической партии рабочего класса в социалистическом государстве». Ей отводилась лишь роль «идеологического фактора», «фактора развития социалистического сознания» [12. Оп. 26. П. 62. Д. 30. Л. 36-41].
С этого момента началась открытая критика политики Югославии, а в адрес руководителей СКЮ зазвучали обвинения в ревизионизме. 11 мая 1958 г. была отменена поездка в ФНРЮ К.Е. Ворошилова. 24 мая советская сторона отложила или отменила рабочие встречи, обмены делегациями и другие мероприятия, направленные на расширение сотрудничества с ФНРЮ (поездки журналистов, университетских преподавателей и историков, выставку книг, встречу совместной комиссии по научно-техническому сотрудничеству и т.д.) [13. 1958. SSSR. F-117. 412596]. 3 июня на съезде Коммунистической партии Болгарии Н.С. Хрущёв заявил, что резолюция Информбюро «О ситуации в КПЮ», принятая в 1948 г., содержала справедливую критику югославского руководства в ряде принципиальных моментов [10. 119/1-127].
До начала 1960-х годов советско-югославские отношения характеризовались прекращением сотрудничества по партийной линии, на страницах журналов и в научной литературе [2. S. 212]. Однако в дальнейшем ситуация начала меняться.
С 7 по 13 июля 1961 г. состоялся официальный визит в СССР союзного секретаря иностранных дел Югославии Кочи Поповича. Он был принят Н.С. Хрущёвым и А.И. Микояном, провел ответственную беседу с министром иностранных дел СССР А.А. Громыко [13. 1965. SSSR. F-158. 420547]. Неожиданно резкое выступление И. Броз Тито на Белградской конференции неприсоединившихся стран (1-6 сентября 1961 г.) с острой критикой в адрес империалистической и колониальной политики западных стран [14. S. 39-58] стало подтверждением готовности югославского руководства сделать шаг в направлении улучшения отношений с СССР. Важную роль сыграли и события XXII съезда КПСС (ноябрь 1961 г.). Его результаты были высоко оценены в Югославии. Во-первых, на съезде прозвучали критика сталинизма и культа личности, в чем югославы увидели добрый знак. А, во-вторых, в выступлениях делегатов было значительно меньше выпадов против югославского ревизионизма [15].
Демонстрируя желание возобновить диалог, каждая из сторон руководствовалась своими задачами. Югославия - в первую очередь экономическими интересами. Используя емкий рынок СССР и других стран социалистического лагеря, югославы рассчитывали расширить сбыт сельскохозяйственных и промышленных товаров, обеспечить экономику недостающим сырьем на льготных условиях, укрепить свои экономические и политические позиции в отношении Запада; преодолеть дискриминационную политику государств, входящих в закрытые экономические организации; добиться положительного баланса во внешней торговле. В свою очередь советское руководство стремилось добиться поддержки со стороны ФНРЮ по важнейшим внешнеполитическим вопросам (Берлинский кризис, советско-китайский конфликт, борьба за расширение сферы своего влияния в Азии и Африке, укрепление советских позиций в международных отношениях и в том числе в ООН).
Кроме того, на позицию Тито не могла не пов
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.