«...Завещаю... все вышеозначенное имущество... в полную собственность Ташкентского университета»
Документы архивов Республики Узбекистан о последних годах жизни великого князя Николая Константиновича Романова.
1917-1919 гг.
Последнее десятилетие все активнее проявляется интерес к ранее малоизученной и незаслуженно обойденной вниманием фигуре великого князя Николая Константиновича Романова (1850-1918)1. Однако исследования посвящены главным образом скандальной истории с похищением фамильных реликвий, повлекшей за собой весьма суровое и беспрецедентное решение царской фамилии -сослать одного из представителей правящей династии в Оренбург, а затем в Туркестан. В биографии великого князя, о туркестанском периоде жизни которого его современники оставили воспоминания2, сохраняется еще много белых пятен: спорными, в частности, являются обстоятельства смерти и место погребения Николая Константиновича.
По мнению одних исследователей, великий князь был арестован 3 февраля 1918 г. и в тот же день расстрелян3. Другие, не уточняя причины смерти, полагают, что Николай Константинович умер 16 или 17 января 1918 г. в Ташкенте4. Очевидец событий академик М.Е. Массон5 в своих воспоминаниях пишет: «Его не преследовали. Он спокойно проживал в доме Д.А. Часовитиной6 по Шелковичному переулку за крепостью7, где и скончался в 1918 г.»8. Местные газеты сообщили о его кончине 14 января (что подтверждается
\ 9
документами) , назвав местом
захоронения Иосифо-Георгиевский
собор10, тогда как у Массона это Спасо-Преображенский11, у дипломата С. В. Чиркина12, написавшего мемуары в 1930-е гг. в эмиграции, -Ташкентский кафедральный13.
Известный ташкентский краевед Б. А. Голендер считает, что великого князя спасли от расправы со стороны большевиков постоянное фрондерство и оппозиция царскому правительству.
(Николай Константинович к тому же горячо приветствовал Февральскую революцию, послал поздравительную телеграмму на имя А. Ф.
Керенского14.) В мемуарах Чиркина указывается, что при установлении власти большевиков великий князь
15
серьезно заболел и вскоре умер .
Анализ документов Центрального государственного архива Республики Узбекистан (ЦГА РУз) позволяет сделать обоснованный вывод, что
Великий князь Николай
Константинович в мундире полковника Генерального штаба. Фото Г.Деньера. С.-Петербург, 1873 г. Опубл.: Голендер Б. Мои господа ташкентцы. Ташкент, 2007
Николай Константинович с октября 1916 г. долго и серьезно болел16, о чем свидетельствуют записи и история болезни великого князя17, составленные врачом П.Ф. Боровским18. Именно в этот период, октябрь-декабрь 1916 г., когда медики давали самые неутешительные прогнозы, Николай Константинович составил так называемое «Завещательное письмо»19 (опубликовано на страницах журнала «Восточный архив», издаваемого Институтом востоковедения РАН20). Адресованное Туркестанскому генерал-губернатору А.Н. Куропаткину21, оно интересно тем, что является, по сути, не столько завещанием, сколько мемуарами. Примечателен круг физических и юридических лиц, упомянутых в нем. Имение «Золотая
22 ^ 2 3 ^
Орда» в Голодной Степи Николай Константинович еще при жизни разделил на десять частей и завещал эти уделы после смерти своей и супруги Надежды Александровны24 в собственность, на вечные времена, без права отчуждения: на развитие приюта русских воинов25; городу Ташкенту; будущему высшему учебному заведению Туркестана; народным учителям края; на поддержание построенной на средства князя и переданной им в казну системы ирригационных сооружений; своим детям и их потомкам26.
Однако в ходе исследования выяснилось, что это было не единственное завещание Николая Константиновича. Поскольку на протяжении 1917 г. здоровье великого князя оставалось нестабильным, 12 декабря он составил новое завещание, по которому после его смерти имущество переходило в пожизненное владение Надежде Александровне Дрейер-Искандер, а после ее кончины - в полную собственность Ташкентского университета27.
С Надеждой Александровной, дочерью казачьего офицера, Николай Константинович познакомился в Оренбурге. Именно здесь ему было предписано поселиться в 1874 г. За этот морганатический брак великого князя подвергли бессрочной ссылке в Ташкент, которая частично распространилась и на Надежду Александровну - «княгиню Искандер»28. (Она была венчанной, но не единственной женой великого князя29.)
Живя в Ташкенте, великий князь, по существу, не играл ни
^ ^ 30
политической, ни административной роли , но полюбил Туркестан и многое сделал для экономического и культурного развития края. На его деньги в Средней Азии было организовано несколько научных экспедиций31, в Голодной степи построены оросительный канал имени императора Николая I32 и арык33 Искандер. На берегах последнего было заложено великокняжеске селение (там разместились высланные с Кавказа молокане)34. Он также инициировал и финансировал строительство двух мостов, один - через реку Сырдарья, другой -через реку Чирчик.
Николай Константинович основал несколько поселков для русских крестьян-переселенцев; в одном из них, Княжеском городке (Княжеской слободке), разбитом на месте ташкентских трущоб, возвел 200 типовых домиков для беднейшего населения города (правда, поселок просуществовал всего несколько лет и был разрушен по распоряжению властей, поскольку территория входила в
35
эспланаду крепости, которая не подлежала застройке) .
Наиболее доходным и популярным у горожан предприятием великого князя были два «синематографа»: для холодного времени года - зимняя «Хива», а для теплого - летняя36. «Недвижимую
собственность великого князя в Ташкенте, - вспоминал Чиркин, -можно было узнать по излюбленной им окраске оранжево-красного цвета - в него были окрашены и его дворец, и оба его кинотеатра»37. Эту склонность подметили также начальник Управления земледелия Туркестанского края А.А. Татищев38 и академик Массон39.
Заметим, что великий князь ежегодно получал из казны определенную сумму содержания и регулярно отчитывался о расходовании этих денег40.
Созидательная деятельность сочеталась у Николая
Константиновича с эксцентричным поведением и эпатажными поступками. Чудачества великого князя, о которых ходило множество легенд41, вызывали некоторую обеспокоенность в Петербурге. Министерство императорского двора и уделов наблюдало чуть ли не за каждым шагом своего подопечного. При канцелярии Туркестанского генерал-губернатора со времени приезда великого князя в Ташкент в 1881 г. и до смерти в 1918 г. существовало Управление его делами, возглавлявшееся особым лицом. В последние годы это был полковник Д. В. Белов42. Документы управления отложились в ЦГА РУз (Ф. И-40).
Хранящиеся в Государственном архиве города Ташкента (ГАГТ) в фонде Ташкентского городского совета рабочих и солдатских депутатов «Завещание» (Док. № 1), а также другие документы о национализации его земли и строений советской властью (Док. № 2, 3) позволяют пролить свет на последние годы жизни великого князя и состояние его имущества после Октябрьской революции43.
На протяжении жизни Николай Константинович собирал коллекцию антиквариата, скульптуры, русской и европейской живописи. Она размещалась в небольшом дворце, который сам по себе представлял ценность. Дворец был построен в 1889-1891 гг. по проекту В. С. Гейнцельмана44 и А. Л. Бенуа45, а прекрасный сад при нем создан И. И. Краузе46. Во внутренней его отделке участвовали мастера из числа коренных национальностей, работавшие в традиционной манере резьбы по ганчу47. Изобилие старинной мебели, картин и скульптуры придавало комнатам характер выставочных музейных помещений. По оценке современников, это было самое красивое здание дореволюционного Ташкента48.
В отличие от завещания 1916 г., которым предусматривался широкий круг наследников, в завещании 1917 г. фигурировала только Надежда Александровна, объявлявшаяся пожизненной опекуншей имущества. Собственником, по добровольному решению Николая Константиновича, становился Ташкентский университет, правда, при жизни князя так и не открывшийся. Николай Константинович придумал своеобразный экономический механизм, благодаря которому музей, размещавшийся в его дворце и основой которого являлась его личная коллекция, мог содержаться: расходы должны были покрываться доходами от кинотеатров.
Первые годы после прихода к власти большевиков Надежда Александровна действительно работала смотрительницей музея. Затем ее уволили, обвинив в сокрытии ценностей49. Она влачила нищенское существование и, по одной из версий, умерла от укуса
50
бешеной собаки .
В 1918 г. в Ташкенте был открыт Туркестанский народный университет. И завещанный музей, датой создания которого также принято считать 1918 г., ему действительно принадлежал. В 192 0 г., когда по декрету СНК РСФСР на базе Туркестанского народного университета открылся Туркестанский университет51, коллекция князя обрела статус Центрального художественного музея (с 1924 г. - Ташкентского музея искусств, с 1935 г. - Музея искусств Узбекистана).
С 1918 по 1935 г. музей, согласно завещанию, располагался в бывшем дворце великого князя, с 1935 по 1966 г. - в так называемом Народном доме52. После ташкентского землетрясения 1966 г. здание последнего было снесено, и на этом месте в 1974 г.
53
построено новое, в котором музей располагается по сей день .
Что касается дворца, то в 1940-1970-е гг. в нем находился Республиканский дворец пионеров, в 1980-х - начале 1990-х гг. -Музей антиквариата и ювелирного искусства Узбекистана, в настоящее время - Дом приемов МИД Республики Узбекистан.
Документы публикуются по правилам современной орфографии, стиль сохранен.
Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии Т.В. КОТЮКОВОЙ, А.В. МАХКАМОВА.
Салоникес М.И. Самарская ученая экспедиция 1879 г. // Вопросы истории. 1996. № 1. С. 152-157; Анварбек Ф., Бирюков В. Бриллианты от Великого князя // Труд. 2000. № 18; Герчиков О. Августейший домушник // АиФ. 2002. № 35; Корнеев В.В. Изгой. За что царского племянника объявили
душевнобольным // Родина. 2002. № 1. С. 3741; Третьякова Л. Изгна
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.