45 Там же. С. 285.
46 Там же. С. 295.
47 Там же. С. 282-283.
48 Там же. С. 199.
49 Вопросы образования единой торговой монопольной компании для регулирования внутренней и внешней торговли на отдалённых землях волновали российское правительство в течение длительного времени. Подробнее см.: Петров А.Ю. Российско-американская компания: деятельность на отечественном и зарубежном рынках (1799-1867). М., ИВИ РАН, 2005. С. 18-19.
50 Петров А.Ю. Деятельность Российско-американской компании накануне продажи Аляски США. 1858-1867 гг. // Вопросы истории. 2006. № 2. С. 31-50.
51 Там же. С. 192.
52 Там же. С. 125-135.
53 Там же. С. 189, 223-224.
54 Там же. С. 187.
55 Там же. С. 172. Говоря о законности как необходимом условии долгого накопления национального богатства, он раскрывал преимущества долгосрочной политики. В одном месте он охарактеризовал законность как «наиболее важное дело» (Там же. С. 163). «Пока на Руси не будет установлено и жестко утверждено истинной законности, - утверждал он, - ни одна мера не сможет преобразовать нас в богатую нацию, по подобию других стран. Не сможем мы прославиться добрым именем, пока причиной всех наших болезней остается плохая законность, фальшивые доводы».
56 Там же. С. 171. «Долгом судей должно быть, - утверждал он, - удостовериться в том, растрат не будет, но богатство нации будет увеличиваться» (Там же. С. 158).
57 Там же. С. 161-163.
ТАРАС АРНОЛЬДОВИЧ ГРИЩЕНКО
кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры Новой и Новейшей истории зарубежных стран исторического факультета Киевского национального университета имени Тараса Шевченко (Киев, Украина) Тел.: (812) 534-28-28; Е-таИ; poltprak2006@yandex.ru
В статье анализируются взгляды З. Бжезинского на международную стратегию США после завершения им работы в Белом доме. Делается попытка соотнесения убеждений З. Бжезинского с ключевыми подходами администрации Р. Рейгана к международной политике. Автор приходит к выводу о том, что исследуемый период стал временем появления в воззрениях З. Бжезинского новых черт, обусловленных как его собственной интеллектуальной эволюцией, так и изменившимися запросами американского общества.
Ключевые слова: З. Бжезинский, администрация Р. Рейгана, международная стратегия США.
ЗБИГНЕВ БЖЕЗИНСКИЙ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1980-х гг.: ПОДВЕДЕНИЕ ПРОМЕЖУТОЧНЫХ ИТОГОВ И ПОИСК НОВЫХ ОРИЕНТИРОВ
В последней трети ХХ - начале ХХ1 в. З. Бжезин-ский занял особое место в истории международной стратегии США. Прочно закрепив за собой членство в немногочисленной плеяде интеллектуальных лидеров американской политико-формирующей элиты, он стал живым воплощением развития внешнеполитической мысли наиболее влиятельной сверхдержавы ХХ столетия. Политическая и интеллектуальная биографии З. Бжезинского поучительны с точки зрения того, как его взгляды изменялись под воздействием международных и американских реалий, сохраняя при этом определенные неизменные компоненты. З. Бжезинский - весьма показательный пример того, как личное мировоззрение взаимодействует с общественными настроениями сложного и новаторского общества, многие десятилетия дискутирующего относительно места и роли своей страны в мире.
В этой связи интерес представляют те отрезки биографии З. Бжезинского, в течение которых под влиянием новых обстоятельств и опыта он корректировал или менял свои подходы к существенным проблемам мирового развития и внешней политики США. Между тем в существующей исследовательской литературе эта проблема практически не разработана. Посвященные З. Бжезинскому две монографии обращаются к ней лишь фрагментарно1. При этом из поля зрения их авторов выпадают сюжеты и обстоятельства, связанные с анализом З. Бжезинским опыта своей государственной деятельности 1977-1981 гг. на должности советника президента Дж. Картера со статусом члена кабинета, и последующим его обращением к исследованию проблем мировой политики в геостратегическом ключе. Стремление к более объемному раскрытию этой проблемы обусловило обращение к теме данной статьи.
Победа Р. Рейгана на президентских выборах в 1980 г. была одним из самых значительных событий в послевоенной американской истории. К власти приходил национальный лидер, взгляды которого на развитие
страны были во многом необычными для американской государственно-политической традиции, сформированной «новым курсом», Второй мировой войной и ее последствиями. При этих обстоятельствах побежденные на выборах Дж. Картер и З. Бжезинский оказывались в двойственном положении, когда шла речь об их внешней политике. Своими шагами на международной арене они раздражали традиционалистский либерально-реалистский истеблишмент, но в то же время и не были приемлемы для сторонников Р. Рейгана, которые, по крайней мере на рубеже 1970-1980-х гг., стояли на почве огульного осуждения своих предшественников времени детанта.
Вскоре после президентских выборов З. Бжезинский принял в своем кабинете в Белом доме сотрудника культурно-политического журнала «Энкаунтер» Дж. Урбана и дал ему пространное интервью. Обстоятельная и глубокая по содержанию беседа не могла обойти вопрос об общественной оценке государственной деятельности З. Бжезинского. Журналист констатировал, что «хорошо это или нет, но идеологические леса (метафора, заимствованная из строительной терминологии. - Т.Г.) внешней политики администрации Дж. Картера» были делом его собеседника, за которое он «вполне оправданно мог бы взять на себя ответственность». Со свойственным ему юмором З. Бжезинский на это ответил: «Ценю ваш тезис. Вы, вероятно, имеете на него право. Даже невзирая на то, что кое-кто хотел бы меня повесить на этих лесах»2.
Высказываясь по поводу других затронутых интервьюером вопросов, высокий правительственный чиновник сформулировал ряд положений, которые вытекали из его правительственной деятельности. «Выводом, к которому я прихожу на основе опыта последних четырех лет, - отметил З. Бжезинский, - есть то, что история не является продуктом определенного плана или заговора, а скорее отображением непрестанного хаоса»3. И дальше добавил: «История - это турбулентный, хаотический процесс, который включает в
себя непрерывный конфликт между альтернативными концепциями жизни. В самом глубинном смысле наш конфликт с Советским Союзом затрагивает самые фундаментальные посылки, касающиеся человеческой природы. Этот конфликт будет длиться долго, и мы на Западе должны научиться жить с ним: сотрудничать с Советами в то же время соревнуясь с ними, - соревнуясь в самом глубоком понимании слова, - соревнуясь за выживание»4.
«Долгое время», о котором говорил З. Бжезинский, окажется фактически короче десятилетия. Однако в тот исторический момент никто во властной Америке не мог допустить, что век самого грозного за всю историю ее противника подходит к концу. Продолжая советскую тему, советник президента Дж. Картера признавал, что Кремль негативно относится к нему из-за того, что он отстаивает концепцию «многомерной» политики относительно Советского Союза. Квинтэссенцией этого подхода является сочетание жесткости относительно СССР с «аккомодацией в том смысле, в котором возможно использование внутренней слабости Советского Союза и такой способ содействия существенным изменениям в самом характере советского режима»5. Относительно же восточноевропейских стран администрация Дж. Картера, как отмечал З. Бжезинский, придерживалась политики, которую, по его мнению, коротко можно было охарактеризовать как «тихая дифференциация». По существу она сводилась к налаживанию разнообразных отношений с теми режимами, которые обнаруживали склонность к независимой от Москвы внешней политике или по меньшей мере «автономной» внутренней политике6.
Однако когда Дж. Урбан попросил высокого собеседника охарактеризовать самые главные достижения внешней политики администрации Дж. Картера, то Советскому Союзу среди них не нашлось места. Список З. Бжезинского содержал девять позиций: 1) «реидентификация Америки с определенными фундаментальными идеалами: справедливостью, равноправием, правлением большинства, самоопределением народов, достоинством личности»; 2) Кемп-Девидские соглашения; 3) нормализация отношений с Китаем; 4) соглашение о Панамском канале и «новых отношениях» с Латинской Америкой; 5) «новая жизнь и обновление американской военно-технической доктрины и военной готовности»; 6) новые отношения с «умеренными» арабами и усилия, направленные на построение региональной системы безопасности для Персидского залива; 7) «политика дифференциации» относительно Восточной Европы; 8) международные соглашения по энергетическим вопросам, задуманные с целью создания Западу лучшей возможности преодолевать будущие энергетические кризисы7. К своим самым существенным личным заслугам З. Бжезинский зачислял достижения на китайском направлении, стратегическую модернизацию и «защиту» Персидского залива8.
Такая сжатая и достаточно тезисная, данная еще в служебном кабинете в Белом доме, оценка международно-политических достижений администрации Дж. Картера перекликалась с публичными самооценками Белого дома предыдущих лет. Ей явно недоставало глубины исторического постижения и откровенности, возможной для политического деятеля лишь с течением времени. Зато З. Бжезинский был более раскован, когда дело касалось разработки и направления международной стратегии Белого дома. Интервьюер придал ее обсуждению личностное измерение, охарактеризовав своего собеседника как короля-философа (в платоновском смысле. - Т.Г.), который интеллектуально обеспечивал президентскую внешнеполитическую стратегию. З. Бжезинский в ответ заметил, что лучшим метафорическим определениям своего места в администрации он бы считал роль «великого визиря»9. Он также отметил, что в его собственной иерархии «мыслителей» и «деятелей» превыше всех он ставит того, кто, придерживаясь твердых мировоззренческих, моральных или религиозных установок, готов к практическим действиям с целью их воплощения в жизнь. Менее исторически значимыми он считал другие четыре типа общественных персонажей: активных деятелей, которые, однако, не имеют четких личны
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.