© 2015 г.
А.А. ВЕРШИНИН
ЖАН ЖОРЕС - ЛИДЕР ФРАНЦУЗСКИХ СОЦИАЛИСТОВ
Во всем мире в 2014 г. с размахом отмечалось столетие начала Первой мировой войны. Во Франции юбилей совпал с другой датой - годовщиной гибели Жана Жореса. Для французов эти два события неразделимы: популярнейший политик, лидер социалистов и общественный деятель стал первой жертвой войны, пострадав за свою последовательную пацифистскую позицию. Через сто лет после Сараевского убийства Первая мировая война воспринимается прежде всего как трагедия. Это заставляет вновь обращаться к фигуре Жореса, человека, который предвидел ее и предчувствовал все ее последствия.
По размаху официальных, публичных и академических, мероприятий во Франции годовщина гибели Жореса была вполне сравнима с юбилеем войны. С января в различных городах страны проходили тематические выставки, посвященные самому известному французскому социалисту. Летом под эгидой фонда Ж. Жореса в стенах Пантеона прошел цикл тематических конференций, которые венчал состоявшийся 11 ноября, в день окончания Первой мировой войны, большой научный симпозиум "Жорес перед лицом войны". Апофеозом торжеств стало 31 июля - день гибели Жореса. Рано утром в парижское кафе "Круассан" на улице Монмартр, в котором его настигли пули убийцы-националиста, прибыл президент республики Ф. Олланд. У входа в кафе он возложил венок в память о Жоресе.
Чтобы понять, почему во Франции до сих пор так популярен человек, никогда не занимавший даже министерского поста, необходимо принять во внимание сложную историю этой страны и ее особую политическую культуру. Своей личностью Жорес в большей степени, чем многие другие, олицетворял те ценности, на которых основана современная французская политическая система. Защитник свободы в ходе борьбы за реабилитацию несправедливо осужденного А. Дрейфуса, борец за равенство в рядах Французской социалистической партии, он пал на боле битвы за братство, против войны, которая на десятилетия погрузила Старый Свет в атмосферу насилия и страха. На юге Франции, на его малой родине, Жорес является культовой фигурой. Памятниками ему заставлены города и деревни Лангедока. В столице региона, Тулузе, массивный бюст Жореса находится у входа в зал заседаний городского совета. В честь лидера французского социализма названы улицы, площади, проспекты. Дома, связанные с его жизнью и политической деятельностью, превращены в музеи.
Уже столетие фигура Жореса притягивает к себе внимание историков по всему миру. Количество изданных во Франции публикаций, посвященных лидеру социалистов, огромно. Первые начали появляться вскоре после его гибели. За перо взялись люди, лично знавшие Жореса и понимавшие масштаб его личности1. Полноценные научные биографии стали создавать уже во второй половине XX в.2 В преддверии
Вершинин Александр Александрович - кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра изучения кризисного общества при Отделении общественных наук РАН.
1 Rappoprt Ch. Jean Jaurès. L'Homme, le Penseur, le Socialiste. Paris, 1915; Soulé L. La vie de Jaurès. Toulouse, 1917; Lévy-Bruhl L. Jean Jaurès. Esquisse biographique. Paris, 1924.
2 Auclair M. La vie de Jean Jaurès où la France d'avant 1914. Paris, 1954; Rabaut J. Jean Jaurès. Paris, 1971; Gallo M. Le grand Jaurès. Paris, 1984; Candar G. Jean Jaurès. L'intolérable, 1850-1914. Paris, 1989; Rebérioux M. Jaurès: la parole et l'acte. Paris, 1994.
юбилейных событий 2014 г. в свет вышло еще несколько обобщающих работ3. Но это - лишь один из пластов литературы о Жоресе. Другой, также весьма объемный, представляют собой художественные очерки и зарисовки, которые оставили после себя выдающиеся писатели и мыслители эпохи. А. Франс, Р. Роллан, С. Цвейг, Л.Д. Троцкий, А.В. Луначарский - их литературные характеристики Жореса представляют собой как ценные источники сведений для его биографии, так и первые попытки осмысления его общественной и политической деятельности4.
В.И. Ленин, на труды которого ориентировалась советская историография, был не только современником, но и внимательным критиком лидера французских социалистов. При всем своей сложной оценке личности Жореса он сформировал общее отношение к нему как к одной из ключевых фигур эпохи. Уже в 1918 г. отдельной брошюрой был выпущен очерк Л.Д. Троцкого о Жоресе. Особое отражение получило творчество Жореса как историка Французской революции5. Однако тот факт, что основатели Советского государства неоднозначно характеризовали лидера французских социалистов, считая его оппортунистом и отступником от марксизма, не мог не сказаться на его общей оценке отечественными историками. Собственно, о нем писали лишь двое из них. А.З. Манфред посвятил Жоресу ряд статей, в которых дал общую характеристику его политической деятельности6. Н.Н. Молчанов в серии "Жизнь замечательных людей" опубликовал первую и до сих пор единственную крупную биографию Жореса на русском языке7.
Сегодня в России имя французского трибуна почти неизвестно. Подготовка к столетию со дня его гибели практически не получила отклика в историческом сообществе. Вероятно, это следовало бы исправить. В распоряжении современного исследователя имеется обширный корпус источников, который позволяет осветить основные стороны его биографии. Письменное наследие Жореса огромно. Ни одному издателю еще не удалось свести его воедино, однако в XX в. были опубликованы многочисленные сборники его речей и статей. Ряд важных текстов, посвященных актуальным социальным и политическим проблемам, выходил и отдельными изданиями. Блестящий журналист, Жорес сотрудничал с целым рядом газет, тексты которых сегодня доступны для изучения. Практически вся политическая жизнь Жореса прошла в стенах французского парламента. Стенограммы тщательно зафиксировали его выступления и полемические выпады. Переписка Жореса сохранилась лишь фрагментарно8. То, каким его видели современники, мы знаем прежде всего из мемуаров. На страницах многочисленных воспоминаний он предстает как один из главных трибунов своей эпохи.
ПОЛИТИК С ЮГА
Французский Юг подарил стране целую плеяду блестящих политиков. Южанами были О. де Мирабо, Ф. Гизо, О. Бланки, Л. Гамбетта и многие другие. Однако, вероятно, никто из них так, как Жорес, не олицетворял собой этот регион - его культуру, людей и сам его дух. На протяжении столетий исторические области Юга - Гасконь,
3 Rioux J-P. Jean Jaurès. Paris, 2005; Duclert V. Jean Jaurès 1859-1914: la politique et la légende. Paris, 2013; Candar G., Duclert V. Jean Jaurès. Paris, 2014.
4 Троцкий Л.Д. Политические силуэты. - Троцкий Л.Д. Соч., т. VIII. М., 1926; Франс А. Собр. соч. в 8-ми т., т. 8. М., 1960; Роллан Р. Воспоминания. М., 1966; Луначарский А.В. Воспоминания и впечатления. М., 1968; Zweig S. Hommes et destins. Paris, 1999.
5 Кареев Н.И. Французские историки второй пол. XIX века и начала XX века, т. 2. Л., 1924; Лукин Н.М. Избранные труды, т. 1. М., 1960.
6 Манфред А.З. Жан Жорес. - Исторический журнал, 1944, № 9; его же. Жан Жорес - борец против реакции и войны. - Новая и новейшая история, 1959, № 5; его же. Голос Жореса. - Новый мир, 1964, № 8.
7 Молчанов Н.Н. Жорес. М., 1969.
8 Важную подборку его писем приводит друг Ж. Жореса Л. Леви-Брюль: Lévy-Bruhl L. Op. cit., p. 131-185.
Лангедок, Прованс - представляли собой территорию, культурно обособленную от центральной и северной Франции. Местное население изъяснялось на языке, который больше походил на каталанский, чем на французский. П. Мериме, в 1834 г. оказавшийся в Авиньоне, был настолько поражен этой языковой разницей, что записал в дневнике: "Мне показалось, что я покидал Францию... Я как будто оказался посредине города в Испании"9. Стендаль выражался еще более категорично. Он утверждал, что цивилизованная жизнь во Франции развивается лишь севернее линии Нант-Дижон. Южнее же "верят в ведьм, не умеют читать и не говорят по-французски"10. Ему вторил Ж. Мишле, который именно север страны назвал "настоящей Францией"11.
Помимо языкового своеобразия, Юг стяжал славу колыбели религиозных ересей. В Средние века здесь распространилось учение катаров, искорененное пришедшими с севера крестоносцами. Здесь разгорелось пламя Религиозных войн между католиками и протестантами. Плюс к этому - особый жизненный уклад, обычаи и традиции. Народная культура Юга на севере была не в чести.12 Язык местных крестьян, окситанский, дискриминировался. Его презрительно называли "патуа" - наречием или говором. Чтобы сделать политическую карьеру в Париже, выходец с Юга должен был принять официальную франкоязычную культуру и пожертвовать своей идентичностью. Жорес выбрал для себя другой путь.
Жорес родился в 1859 г. в городке Кастр к востоку от Тулузы в семье с глубокими южными корнями. Предки матери в XVIII в. покинули предгорья Пиренеев и поселились на равнине, занявшись торговлей текстилем. Семья отца обосновалась в Кастре вскоре после Французской революции, где посвятила себя ткацкому ремеслу. По обеим линиям родственники Жореса были типичными буржуа, которые за несколько десятилетий успели почти полностью забыть о своем происхождении. Они были слишком состоятельны и образованы, чтобы в домашнем обиходе использовать язык простонародья. Детей приучали изъясняться на правильном французском.
В пансионе и коллеже Кастра Жан и его брат осваивали язык Вольтера и Руссо, а также латынь и греческий - младших Жоресов готовили к столичной карьере. Жан считался лучшим учеником. В 1876 г. ему доверили почетную обязанность приветствовать от лица коллежа префекта департамента Тарн, на территории которого находился Кастр. Однако месяцы учебы в городе проходили, и дети на лето возвращались к родителям на ферму. Пасторальный Юг, населенный трудолюбивыми и добродушными людьми, был Жоресу по душе. Дни напролет он проводил в поле, общаясь с крестьянами. В этих молчаливых тружениках он увидел нечто большее, чем представителей необразованного простонародья, над которым посмеивались в Париже.
"Крестьянин серьезен, - отмечал Жорес. - Ему приходится много трудиться, рассчитывать свои действия и вести себя осторожно с окружающими. Он не распыля
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.