КУЛЬТУРА
Рубен Дарио Флорес Арсила (Колумбия)
Значение танго для кофейной зоны Колумбии
В статье рассматриваются особенности культуры кофейного региона Колумбии, где укоренилось танго, созданное в ином лингвистическом, городском и культурном контексте. Кафе, ставшие центром социальной жизни этого региона, создавали культурное пространство для мужчин. Оно было наполнено музыкой из Буэнос-Айреса, люди учились там поведенческим кодам и выражению своих чувств. «Сентиментальная милонга», соединяющая в себе народную речь и литературный стиль, — это пример поэтического дискурса, ставшего очень популярным в Колумбии. Автор анализирует семиотические аспекты мировоззрения и способа высказывания в «Сентиментальной милонге». Ее можно назвать выражением ментальности патриархального общества.
Ключевые слова: культура, милонга, народная речь, поэзия, экономика кофейного региона.
«Мы красотой восхищаемся, ибо она погнушалась уничтожить нас. Каждый ангел ужасен».
Райнер Мария Рильке. «Дуинские элегии».
1912—1922 гг.
Особенности народной бытовой и поэтической речи в так называемом кофейном регионе Колумбии оказали влияние на культуру его коренного населения в целом, сделав ее поистине уникальным явлением со своими неповторимыми смысловыми и языковыми оттенками.
Речь идет о департаментах Рисаральда, Киндио, Антьокия, Кальдас и Валье-дель-Каука. Здесь пятьдесят муниципалитетов и две тысячи четыреста отдельных хозяйств, а число жителей достигает восьмисот тысяч. Именно в этом регионе выращивают кофе, ставший истинным символом Колумбии в мире, ее «зеленым золотом». В 2011 г. регион включен в список объектов Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО под названием «Кофейный культурный ландшафт Колумбии». «На всем латиноамериканском континенте, наверное, не найти места, где кофейня как культурное и общественное явление имела бы такие глубокие и разветвленные кор-
Рубен Дарио Флорес Арсила — кандидат исторических наук, профессор факультета гуманитарных наук Национального университета Колумбии. С 1991 г. — Президент Института языков и культур имени Льва Толстого в г. Боготе. Советник-посланник посольства Республики Колумбия в РФ (florezaruben@gmail.com).
Сборщики на плантации «зеленого золота» Колумбии
ни», — говорит Нурия Санс, возглавляющая отдел стран Южной Америки и Карибского бассейна в центре Всемирного наследия ЮНЕСКО1.
Городок (pueblo) — звено между городской жизнью и сельским миром. Городки до недавнего времени (30 лет назад) определяли экономическую, культурную и социальную жизнь страны, были самыми густонаселенными центрами за исключением столицы и крупных городов (центров департаментов). Недаром слово «pueblo» обозначает и «люди, народ», и «населенный пункт».
Даже в престижных районах больших городов хранят эту память о жизни в маленьком городке, и некоторые районы могут именоваться «el poblado» («поселок», «городок»). Одна очень известная в Колумбии песня называется «Pueblito viejo» («Старый городок»). Персонажи художника Фернандо Ботеро размещаются в живописном месте действия — в Городке, с его очевидными, бросающимися в глаза признаками: узкими улочками, бродячими музыкантами, провинциальными проститутками — типичными персонажами любого городка.
КАФЕ КАК ОБЩЕСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ
Во всех городках кофейного региона этого королевства кофе существовали кафе. Кофе, кофейное дерево по метонимии в народной речи дало имя этому заведению2. На центральной площади рядом с церковью или зданием местной администрации располагалось одно или несколько кафе. Там кипела социальная жизнь, происходил торговый обмен, велись разговоры, переговоры, здесь возникали дружба и соперничество. Это была часть городской жизни, сфера, в которой распространялись слухи и уста-
Улочка в одном из городков
навливались связи. В кафе шли, чтобы заключать сделки, чтобы узнать, как обстоят дела с ценами на кофе. Туда приходили люди почти без образования, работники, которые во время сезона сбора кофе собирались там по выходным. Но бывали и люди более высокого уровня: адвокаты, чиновники муниципалитета, врачи. Кафе было местом диалога, где испанский язык звучал как в народных выражениях, так и в изысканных оборотах речи образованных людей. И на это лингвистическое пространство существенно повлияли восьмисложные стихи танго. Кафе стало важнейшим элементом социальной и культурной жизни поселений этого региона.
В кафе создавался фантастический мир. Звучали рассказы об огромных состояниях, возникавших из-за неожиданных поворотов конъюнктуры мировых цен на кофе, и невероятные истории о крахе и разорении. Разговаривали обычно на повышенных тонах, царило нервное возбуждение: игра, споры, почти нереальный мир рынка с его торговлей кофе. Длинные бильярдные столы отражались в больших зеркалах, а музыка и алкоголь, так же, как и кофеин, создавали атмосферу оторванности от повседневной жизни, дома и производства кофе. Стены рядом с зеркалами или сами зеркала могли быть украшены фотографиями Карлоса Гарделя или других исполнителей аргентинского танго. Кафе находились рядом с местами, где продавали тюки и мешки с зернами кофе, который поставляли на мировые рынки. В городке были церковь, мэрия, площадь и кафе. У одних были экзотические названия: кафе «Дунай», кафе «Волга». Названия других были менее живописными: «Общественное кафе», кафе «Искра». В этих
заведениях, созданных для разговора, где завсегдатаи проводили все субботы и воскресенья, узнавали и анализировали политическую ситуацию, распространялись слухи, новости, формировался авторитет человека или его предприятия. В кафе мужчины и юноши получали навыки общения и ведения дел, там воспитывались чувства. Это был мужской мир. Женщин в такие места не допускали, разве что в качестве разносчиц агуардьенте — национального алкогольного напитка.
В регионе, ныне объявленном наследием человечества, в кажущейся изоляции от Аргентины, в кафе звучали музыка и стихи, созданные в Буэнос-Айресе. Это были одни из первых населенных пунктов Латинской Америки с индустрией культуры. В центре Колумбии под аргентинскую музыку учились манерам и умению выражать свои чувства. Там царило танго. Почему этот музыкальный жанр, возникший в другом лингвистическом контексте, на ином городском и культурном фоне, на юге континента, на периферии Буэнос-Айреса, укоренился в кофейной зоне? Тому есть разные причины.
В 30—50-е годы XX в., вплоть до начала 60-х, рост экспорта кофе, превративший эту зону в главного поставщика, совпал с периодом расцвета создания текстов танго в Аргентине. Исполнителей было несколько, в том числе и актеры. Колумбийская публика следила за их приключениями в маленьких кинозалах, в большом количестве появившихся благодаря «кофейному» процветанию. Сложился круг производства и культурного потребления, связывавший кофейный регион с Аргентиной: пластинки, фильмы с новым кинематографическим языком, типичным для особого рода популярной культуры того времени. Радио становится главным средством коммуникации, пластинки с записями танго покупались владельцами кафе.
Как и среди тех, кто танцевал танго в Аргентине, многие из слушателей этого жанра в кафе Саламины, Нейры, Пихао, Кайседонии, Армении и других городков кофейного региона Колумбии приехали издалека. Это были работники, новые владельцы небольшого бизнеса, люди различных профессий: сапожники, часовщики, продавцы тканей и обуви, адвокаты, врачи и преподаватели, оставившие свои родные места. Цена кофе на мировом рынке — и для больших экспортеров, и для малых производителей, и земледельцев — то поднималась, то снижалась и становилась причиной экономических взлетов и провалов. Колебания на рынке порождали чувства неопределенности, тревоги — сентиментальных тем, которые часто отражаются в танго.
В танго присутствуют темы ностальгии, воспоминаний, меланхолии. Эта чувственность, типичная для города того времени, распространялась индустрией танго, связанной с психо- и социокультурными ожиданиями слушателей.
С другой стороны, регистры провинциальной речи многих текстов танго, их разговорные формулировки, не соответствующие стандартной лингвистической норме и носящие внешне небрежный характер, возникают рядом с литературными выражениями. Ошибки или сомнения в употреблении определенных норм местоимения второго лица, присущие народному разговорному испанскому языку и отразившиеся в текстах, были с готовностью восприняты в социальной среде людей с невысоким уровнем образования и культуры: небогатых владельцев плантаций и среднего биз-
неса, работников и представителей пестрого мира городских и провинциальных профессий.
Важным фактором распространения танго стала и гибель знаменитого певца Карлоса Гарделя в авиакатастрофе в 1935 г. в Медельине — событие, растиражированное благодаря фотографиям, радио и газетам Колумбии. Смерть превратила Гарделя в миф народной культуры кофейного региона. Память о нем поддерживалась особым эмоциональным отношением колумбийцев к аргентинскому артисту, и это воспоминание очень кстати сочеталось с жанром танго. Гардель после смерти переходит в мир любителей танго как воскрешенный образ, потому что танго — это воспоминание, воплощенное в песне и в танце.
Воспоминание и ностальгия вообще были распространенной темой в фольклоре и в массовой литературе Колумбии. Берущая свое начало в жанре элегии, эта тема прошла эволюцию от высокого стиля литературной традиции Испании к латиноамериканским фольклорным жанрам (вспомним болеро, сальсу и танго).
В танго народная речь соединялась с высокими литературными поэтическими формами. Метафоры с глубоким экзистенциальным смыслом могли сочетаться в текстах с народной манерой речи, благодаря чему в течение почти четырех десятилетий танго выражало духовный мир жителей кофейного региона Колумбии. Оно как бы давало слушателям и литературное, и сентиментальное образование. Художественный мир танго соотносился с патриархальным миром мужчин, для которых женщина зачастую становилась объектом фатальной страсти. Эпитеты и сюжеты выражали подчеркнуто мужественный, «мачист-ский» тип мужского поведения: мужчины не плачут из-за
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.