И. А. ГУЛОВА
Москва
Анализ стихотворения Д. Самойлова «Была туманная луна...»
(В поисках доминант идиостиля)
Имя Давила Самойлова занимает особое место в литературном процессе XX в. Его произведения легко узнаваемы по классически выверенному слогу, по изысканности реализации высокого через обыденное, по интонационному богатству, афористичности и ироничности.
Самойловские тексты уникальны по интеллектуальному и эмоциональному общению с адресатом при максимальной степени доверительности Эта опосредованная диалогичность может быть как скрытой, так и явной, и ее внутреннее напряжение предопределяется способностью субъекта речи вычленять и осмысливать только важнейшие эмоциональные составляющие бытия. «Талант — это умение точно воспроизвести свое состояние в его человеческой (значит, и всечеловеческой) сути <...> Единственный способ писать стихи — это лечь на диван и прислушаться к тому, что происходит в тебе. И наиболее точно и просто изложить свое состояние. Оно и есть состояние человечества» — это выдержки из «поденных записей» Д. Самойлова за 1964 г.1, значимые для творчества автора.
В достаточной мере характеризующим идиостиль Д. Самойлова является написанное в 1966 г. стихотворение «Была туманная луна...». Это стихотворение полностью рассчитано на взаимодействие с адресатом: из-за незаполненности позиции названия и отсутствия вступления (два первых предложения являются коммуникативно нерасчлс-ненными2) читатель сразу оказывается погруженным в предмет речи.
1С а м о й л о в Д. С. Поденные записи: В 2 т. — М., 2002.-Т. 1.-С. 354. 361.
2 «Предложения не всегда членятся на тему и рему. Существует тип предложений с нулевой темой — коммуникативно нерасчлененные
предложения... Весь их состав образует комплексную рему. Коммуникативная цель таких предложений — сообщение о существовании, наличии или возникновении каких-то явлений, представляемых как единое целое: Бша глубокая ночь» (Русская грамматика: В 2 т. — М.,
1980. - Т. 2. Синтаксис. - С. 195).
Была туманная луна.
И были нежные березы...
0 март-апрель, какие слезы!
Во сне какие имена!
Туман весны, туман страстей,
Рассудка тайные угрозы...
01 март-апрель, какие слезы —
Смросонья, словно у детей!..
Как корочку, хрустящий след
Жуют рассветные морозы...
О март-апрель, какие слезы —
Причины и названья нет?
Вдали, за гранью голубой,
Гудят в тумане тепловозы...
О март-апрель, какие слезы!
О чем ты плачешь? Что с тобой?'
При первом восприятии текста сильное впечатление производит последовательность его эмоционального развертывания. В этом стихотворении доминирует нейтральная лексика; разговорные спросонья, корочку, как и обладающее оттенком книжности словно, не меняют общей стилистической картины.
Что не позволяет адресату остаться равнодушным? Что делает стихотворение легко запоминающимся? Отвечая на эти вопросы, будем исходить из того, что любая повторяемость значима, а неоднократная воспроизводимость значима особо. Конечно же, речь идет о точном лексическом и позиционном повторе строки О март-апрыь, какие аезы, которой отведена четверть объема стихотворения и которая является лейтмотивом текста.
Строка не содержит пиррихисв, т. е. подчеркнута ритмически; она занимает третий стих в строфе с охватной рифмовкой, а это значит, что на ней наше внимание остановилось бы всегда4 и уж
3 Цит. по изд.: Самойлов Д. С. Стихотворения. — М., 1985. В других изданиях есть текстовые расхождения: Бша туманная весна в первой строке и О чем ты пшчешь? Бог с тобой.' — в последней (см., например, книгу «Мне выпало всё...», составленную сыном поэта. — М., 2000).
'См. об этом: Холщевников В. Е. Основы стиховедения. - СПб., 2004. - С. 132.
тем более тогда, когда она отделена авторским тире или оформлена как восклицательное предложение и представляет собой риторическое восклицание. А колоссальный интонационный потенциал риторических восклицаний существенно увеличивается за счет междометия, передающего состояние возбуждения5, сразу вслед за умолчанием. Такие интонационные «сломы» во многом обеспечивают драматизм развертывания текста. При этом следует учитывать, что наряду с эмоциональной функцией риторические восклицания выполняют коммуникативную функцию и активно воздействуют на адресата, предлагая ему видение мира и систему оценок субъекта речи. Их специфика в том. что они известны адресанту, но конкретно им не определены. Например, традиционная образность времен года является предметом разработки во многих текстах поэта. Основой разнообразных реализаций слова-образа весна является его положительная оценоч-ность; ср.:
Веселишься, малый. На носу апрель... («Музыка играет...»); Люблю я март. Вороний карк. Зимы последний выплеск... («Люблю я март...»); И вдруг почуяв, что весна, Тревожно ржали кони. И было все на волоске. И думало, и ждало. И, словно жилка на виске. Чуть слышно трепетало... («Черный тополь»); Стоял апрель. И жизнь была желанна... («Пестель, поэт и Анна»); Вдруг март на берегу залива... И то, что было несчастливо. Приобрело иной разбег... («Вдруг март на берегу залива...»);
а также: ...ярый свет весны... Ярое пре-ображенье духа... («Распутица. Разъезжено. Размято»).
Аналогично этому текстовое календарное март-апрель выступает в лейтмотиве как обратимое, диахроническое и синхронное время, связанное с реа-
5 Свидетельством свободы проявления чувств является высокая частотность междометий ах, ох, ой и лр. Междометие о активно и постоянно
используется поэтом для выражения эмоций при рапичных душевных состояниях: О человек! О пыль! О прах! («Крылья холопа»); О, тыько бы оно пришло! О. только бы не опоздаю! (• Вдохновение»); О, как я любою Искр воркованье... («Бертольл Шварц»); О горе! Я не помню зла... («Весь лес листвою переполнен...»); О, разве можно сохранить... («Химера самосохране-нья...»); О краткое очарованье... («На Дунае») и мн. др.
лизацией традиционного мотива «жизнь —смена времен года». Эта временная определенность / неопределенность поддержана местоимением какой в функции оценки. Далее инерция семантической неопределенности, изначально введенная междометием, выражающим чувства без их называния, распространяется и на входящее в элегический словарь слово слезы, которое используется в предельно общем значении «эмоции».
Лейтмотивным стихом задается именной характер текста, обеспечивающий его подчеркнутую субъективность. В стихотворении явно преобладают существительные; они входят в разные тематические поля, но все более или менее явно ориентированы на тематическое поле «человек», что прослеживается в их сочетаемости: нежные березы, туман страстей, Жуют... морозы.
Специфика использования существительных состоит в их контекстуальной «размытости» благодаря одновременной актуализации прямого и метафорического значений или ассоциативного подтекста6. О последнем можно говорить, потому что большая часть существительных входит в круг слов-симво-лов русской поэзии и воспринимать текст без такого «поэтического ореола» невозможно. В связи с этим уместно отметить, что и выбор четырехстопного ямба является также определенным жестом, отсылающим к классической традиции.
Однако наличие лейтмотива не только прочно связывает строфы и обеспечивает целостность стихотворения. Оно обладает еще одной важной функцией — структурной. Действительно, вы-деленность регулярно воспроизводимого стиха противопоставляет предшествующие и последующие строки, причем на фоне большого количества акцентированных совпадений особую значимость приобретают текстовые рас-
4 «Одним из самых продуктивных приемов в творчестве Давила Самойлова 50—60-х годов становится работа с контекстными значениями слов. Он старается сделать слово динамичным и придать ему расширительное значение 1а счет разнообразия контекстов» (Клев нова Л. Ю. Поэтическая эволюция Давила Самойлова: АКД. — М., 1999).
хождения. Выявление того и другого позволит получить представление о структуре стихотворения.
Как кажется, можно говорить о разноуровневой соотнесенности двух первых строф. Прежде всего привлекают внимание словообразовательно связанные и однотипно размешенные (в первой строке строфы) туманная— туман. Вкупе с парой Во сне— Спросонья, введенной в сильную позицию начала заключительных строк тех же строф, они указывают на относительную имманентность этой части текста. Ее характеризует также морфологическое единообразие рифмующихся слов: это существительные в форме мн. числа (кроме слова луна). Обращас! на себя внимание активность назывных предложений в этой же части текста. Таким образом, на передний план восприятия выдвигается повтор как стилистический прием.
Как реализуется текстовое время? Две первые строки, связанные параллелизмом, при общей установке на статику представляют собой психологический пейзаж и ориентированы на прошедшее имперфектное. Им соответствует пятая строка, воспринимаемая на фоне словообразовательной соотнесенности как настоящее историческое.
О переходе ко второй композиционой части свидетельствует относительное «расподобление» используемых языковых средств, которое обнаруживается с третьей строфы. Индикатором этого можно считать преодоление морфологического однообразия рифмующихся слов: от нестандартных здесь след— нет к привлечению выразительных возможностей прилагательного и личного местоимения.
Установка на дифференциацию реализуется в подборе лексики. Как контекстуально противопосташгенные осознаются ориентированные на сферу эмоционального Туман весны, туман страстей и обращенные к ratio Причины и названья; ср. в предыдущей композиционной части лишь Рассудка тайные угрозы.
Синтаксическая и морфологическая палитры текста существенно изменяются с привлечением инверсированного двусоставного предложения. В нем препозиция сказуемого, акцентированного вынесением в начало строки и уси-
ленного предшествующим причастием, четко обозначает переход от статики к динамике, от визуального уровня восприятия к слуховому и указывает на смену временнбго плана. «Настоящее изобразительное» закрепляется позиционной и морфологической аналогией Жуют— Гудят7.
Последовательная смена тропов под
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.