АРАБСКИЙ МИР И РОССИЯ: ИЗМЕНЯЮЩИЕСЯ ПАРАДИГМЫ ВЗАИМНОГО ВОСПРИЯТИЯ
© 2009 И.М. СМИЛЯНСКАЯ, Н.Г. РОМАНОВА
13-14 октября 2008 г. в Институте востоковедения РАН состоялась Российская конференция арабистов. Ее целью было рассмотрение факторов, воздействовавших в исторической ретроспективе и влияющих в настоящее время на формирование в российском сознании образа арабского мира или в арабском - образа России, а также на осознание россиянами и арабами взаимной культурной ина-ковости, терпимое отношение к которой - одно из условий осуществления межкультурного диалога. Организаторы конференции исходили из того, что понимание проблематики, связанной с феноменом Иного и оппозицией "свой" - "чужой", позволяет проанализировать набор реальных сведений, а также мифов и стереотипов, определяющих взаимовосприятие, и выявить пути преодоления конфликтных ситуаций, в основе которых подчас могут лежать мифологизированные представления о Другом.
На конференции предполагалось рассмотреть импульсы, влияющие на представление о Другом, такие как эволюция российско-арабских культурных, религиозных, идеологических и политических контактов, изменение приоритетов в политике правящих и оппозиционных кругов и их отражение в средствах массовой информации, изменение геополитической роли арабского мира в международной политике, процесс трансформации культурных стереотипов в русле смены больших культурных стилей и т.п. Вместе с тем организаторы конференции ставили перед участниками задачу изучить набор понятий и оценочных критериев, с помощью которых создается образ, определить разброс бытующих в обществе различных мифологизированных представлений, уяснить соотношение литературной и простонародной традиций, а также роль привычных лингвистических форм, используемых при создании образа Другого.
Все эти вопросы до сих пор почти не разрабатывались отечественными арабистами, и конференция до известной степени была подступом к их изучению, что объясняет недостатки постановки и решения вопросов в некоторых докладах. Пожалуй, основной неудачей, вытекающей из слабой привычки к рефлексивному мышлению1, стал акцент на описание реалий культуры или политических институтов той или другой стороны, а не на анализ восприятия сознанием этих реалий.
Заседания первого дня открыл сопредседатель оргкомитета конференции директор ИСАА МГУ М.С. Мейер. Он отметил важность и своевременность обращения к означенной теме и рассмотрел некоторые возможные подходы к ее изучению. В частности, по его мнению, в процессе непосредственных контактов нередко можно обнаружить смягчение утвердившихся в сознании жестких стереотипов, ослабление неприязни к иноверцу, о чем свидетельствует, например, паломническая литература. Вместе с тем на восприятие чужих реалий воздействуют изменения в собственной культуре. Так, под влиянием арабских мусульманских реформаторов XIX в. принципы джихада, разделяемые североафриканским обществом, начали сменяться интересом к опыту модернизации в России. Для уяснения культурной инаковости, как показали наблюдения Т.Ю. Кобищанова, плодотворно сопоставление взглядов друг на друга или оценок одних и тех же событий представителей разных культур. М.С. Мейер привлек внимание участников конференции к роли повторных социологических опросов как одного из современных способов выявления динамики восприятия Другого.
Пленарное заседание открылось докладом З.И. Левина (ИВ РАН) "О механизме кросскультур-ного взаимодействия", в котором рассматривалось значение межкультурных контактов для формирования представлений о Другом. Докладчик констатировал, что наибольшая степень взаимопони-мания2 может быть достигнута лишь между обществами одного цивилизационного ареала и к тому же находящимися на одном уровне социально-экономического развития. Вопреки происходящей глобализации и планетарной стандартизации, по мнению З.И. Левина, в мире сохраняется "порог возможной аккультурации", вследствие чего маловероятен синтез восточной и западной культур. Следовательно, заключил докладчик, ускорение процесса сближения между народами возможно прежде всего на почве осознания общих интересов, а это требует от общества воли к познанию и пониманию Другого.
1 Не является ли слабость рефлексивного мышления следствием долгого господства в науке позитивизма и догматизма?
2 По нашему мнению, в данном случае речь может идти о восприятии Другого, основанном в наибольшей степени на знании реалий и максимальной терпимости к его инаковости.
6 Восток, № 5
В докладе "Ислам в русской традиции: образ и событие" Ю.В. Любимов (ИВ РАН) исходил из положения о том, что Образ интенсивно конструируется в условиях взаимных контактов. Поскольку контакты с арабами на Руси были слабыми, то и представление об арабском мире и исламе возникло у народов, проживавших на территории Руси, относительно поздно и преимущественно под воздействием европейских, главным образом византийских, стереотипов, несущих на себе печать христианско-мусульманского противостояния. Враждою было окрашено отношение этих народов к мусульманским соседям. Однако по мере вхождения в состав Московского государства/России территорий с мусульманским населением на их геополитическом пространстве возникло тесное мирное соприкосновение христианского и мусульманского народов, а в кругах политической элиты постепенно утверждалось осознание необходимости ведения диалога с подданными-мусульманами. Это влияло на смягчение образа ислама среди россиян, что отразилось на конструировании и образа арабов. Но сегментарность и специфический характер контактов с арабским миром (церковные связи, паломническая традиция, политика Императорского Православного палестинского общества - ИППО) способствовали сохранению традиционного противостояния.
Третий пленарный доклад "Россия как инокультурный ареал в арабской традиции" М.А. Родионова [МАЭ (Кунсткамера) РАН] был представлен тезисами, основное положение которых заключалось в утверждении, что арабский этнический стереотип восприятия Руси/России сложился под воздействием общегеографических представлений средневековых арабов о детерминирующем влиянии на человека климата ("южного" или "северного"). Анализ арабской письменной и устной традиции показывает, что и в наше время образ и топос России отчасти строится с помощью утвердившегося стереотипа, часто игнорирующего конкретный опыт. В результате, по мнению М.А. Родионова, «образ России нередко репрезентируется в арабской традиции по законам "перевернутого мира" как некое экзотическое пространство, культурные правила которого противоположны "своим". Переиначивая Э. Саида, такой конструкт можно назвать восточным "оксидентализмом"».
Ссылка на Э. Саида вызвала развернутую реплику Т.А. Елистратовой (Представительство изд-ва Кембриджского ун-та), которая отметила, что в отечественной востоковедной литературе было уделено мало внимания взглядам Э. Саида. Между тем обращение к теме образа Другого до известной степени было подготовлено этим мыслителем, открывшем, по сути, новый этап в востоковедных исследованиях. Уже в 1970-х гг. он заговорил о том, что образ Востока в западной науке отражал видение Запада, во многом ориентированное на собственную самоидентификацию. При этом происходила известная подмена - Запад выдавал "свое" за восточное. Западные ученые подчас писали о Востоке то, что хотели в нем видеть, а не то, что было в реальности. Он упрекал западных ученых в излишней политизированности их представлений о Востоке, что служило интересам империалистической экспансии. Иными словами, Э. Саид посягнул на основы западных исследований и вызвал бурю протестов.
Поскольку дихотомия представлений "Восток-Запад" оказала и продолжает оказывать влияние на осмысление образа Другого, то на конференции логично прозвучал доклад "Восток и Запад в культурно-философской традиции" Н.Г. Романовой (ИВ РАН). Докладчик напомнила, что противопоставление обществ Запада и Востока возникло еще в античную эпоху. В европейской традиции этот дихотомический способ познания употреблялся преимущественно для упорядочения накопленной информации. Взгляд, согласно которому Запад и Восток представляют два различных типа устроения общества, утвердился в науке только к началу XIX в. первоначально у немецких романтиков (Ф. Шлегель, Ф. Шеллинг). И хотя постепенно растущая информация меняла отношение к этому построению, лишь в XX в. идею дуалистического противопоставления Востока и Запада открыто отвергли О. Шпенглер, Питирим Сорокин и А. Тойнби. К концу века ряд арабских ученых, прежде всего Э. Саид и А. Абдель-Малек, заговорили о необходимости нового типа многомерного анализа. По мнению Н.Г. Романовой, осмыслению многообразия исторического процесса благоприятствует диалог культур, в процессе которого осуществляется познание Другого, осознание общности человечества, понимание собственной идентичности, ибо, по словам М.М. Бахтина, культура диалогична по своей природе, а диалог - способ бытия культуры, выражающий ее сущность. Свой доклад Н.Г. Романова завершила рассмотрением взглядов В.С. Библера, развивающего учение Бахтина. Согласно Библеру, в современном процессе формирования универсального мышления происходит поиск возможностей сосуществования на едином человеческом пространстве разных культурных типов.
Заседание исторической секции началось с доклада Д.Е. Мишина (ИВ РАН) «"Остров русов" в произведениях средневековой мусульманской географии». По его мнению, средневековые мусульманские географические произведения из-за своей ориентированности на предоставление читателю
сведений о различных странах и народах являются важным источником формирования образа Другого. Однако следует учитывать фрагментарность содержащихся в них сведений (Ю.В. Любимов называет это "сегментарностью", т.е. предоставлением данных об отдельных этнических сегментах, а не этносах в целом) и возможность их искажения в процессе многовековой передачи. Д.Е. Мишин посвятил выступление интерпретации сведений об "острове русов", которые содержались в "Анонимной записке", сообщавшей данные конца IX в., дошедшие до нас в более поздних компиляциях,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.