Люди науки
Памяти
Бориса Евсеевича Чертока
Академик Б.Е. Черток (1912-2011).
14 декабря 2011 г. в Москве, не дожив 77 дней до своего столетия, скончался российский ученый и конструктор ракетно-космической техники академик Борис Евсеевич Черток. Вспомним, каким был этот уникальный человек.
Б.Е. Черток родился 1 марта 1912 г. в Лодзи (Польша). Отец, Евсей Менасеевич Черток (1870-1943), был учителем начальной школы, затем бухгалтером на текстильной фабрике. Мать, Софья Борисовна Явчунов-ская (1880-1942), окончила гимназию в Гродно и фельдшерско-акушерские курсы в Санкт-Петербурге. В 1914 г., когда Польша оказывается зоной военных действий, семья переезжает в Москву. Так в двухлетнем возрасте Борис становится москвичом.
Детство знаменитого в будущем ученого прошло за Пресненской заставой. На севере - в трех километрах от дома - располагалась Ходынская радиостанция, в те годы самая мощная в стране. На востоке находился Центральный аэродром республики, а на западе - аэродром завода "Юнкерса". Во многом эти географические особенности явились причиной увлеченности Бориса авиацией и радиотехникой. Отец и мать серьезно занимались образованием своего единственного сына. В 1924 г. он поступает сразу в пятый класс школы-девятилетки. Уже там Борис проявляет талант в технических дисциплинах: радиотехнике, физике и авиации. Будучи школьником, бегает в радиоклуб и даже печатается в журнале "Радио всем". В 1928 г. выходит его первая публикация, тогда же в возрасте 16 лет он получает свой первый гонорар.
В 1929 г. Б.Е. Черток сдает экзамены на электротехнический факультет
Московского высшего технического училища (ныне МГТУ им. Н.Э. Баумана), но не поступает из-за социального происхождения. Осуществление мечты о высшем образовании приходится отложить на пять лет. Один год Борис работает электромонтером на Краснопресненском силикатном заводе.
Осенью 1930 г. он поступает на авиационный завод № 22 имени "Десятилетия Октября" (ныне завод Государственного космического научно-производственного центра им. М.В. Хруничева), где до 1926 г. изготавливали самолеты Юнкерса. В то время перед страной стояла сложная и трудная задача: создать авиационную промышленность. Завод № 22 очень бурно расширялся. Строились новые корпуса, аэродромные ангары, жилой поселок. Шел интенсивный процесс набора рабочих, обучения их новым, доселе незнакомым профессиям. Завод осваивал производство первых отечественных цельнометаллических самолетов ТБ-1, ТБ-3 и последующих моделей главного конструктора А.Н. Туполева. На них советские летчики выполнили рекордные перелеты по северным маршрутам, в том числе из Москвы в США через Северный полюс. Борис увлеченно занимается новыми авиационными системами зажигания, прицела и бомбометания, участвует в наземных испытаниях электрооборудования тяжелого бомбардировщика ТБ-3.
Борис Черток - в гуще событий. Как активный комсомолец он в 1932 г. вступает в РКП (б). Директор завода С.П. Горбунов замечает молодого энергичного работника и уговаривает его перейти на комсомольско-органи-зационную работу, но на волне очередной кампании по борьбе с пережитками капитализма Бориса исключают из комсомола за социальное происхождение. К счастью, по партийной линии его реабилитировали и ограничились простым выговором.
Заработав необходимый трудовой стаж, в 1934 г. он поступает на вечернее отделение Московского энергети-
Борис Черток в период работы на заводе № 22. 1932 г.
ческого института. В этом же году его как активного изобретателя направляют в авиационное КБ, которым руководил В.Ф. Болховитинов. Тогда же он встречает свою будущую супругу и верного спутника жизни Екатерину Семёновну Голубкину.
Работа в конструкторском бюро В.Ф. Болховитинова становится прекрасной школой для начинающего инженера. Коллектив КБ по тем временам обладал высоким интеллектуальным уровнем. В нем царил дух товарищества и взаимопомощи. Борис Евсеевич возглавил конструкторскую бригаду, которая вела разработку спецоборудования для самолетов. Здесь он знакомится с новейшими достижениями и работой смежных организаций авиационного приборостроения, бортового электро- и радиооборудования, устанавливает деловые контакты с рядом московских и ленинградских заводов.
С.Ф. Фармаковский, Н.М. Шишмарёв, И.В. Курчатов, А.Г. Иосифьян - таков далеко не полный перечень тех, с кем Б.Е. Черток встречался и обсуждал технические проблемы. Школу
B.Ф. Болховитинова прошли многие замечательные конструкторы: разработчик жидкостных ракетных двигателей для ракет и космических аппаратов А.М. Исаев, конструктор крылатых ракет А.Я. Березняк, первый заместитель
C.П. Королёва академик В.П. Мишин, заместитель С.П. Королёва и руководитель проекта "Союз" - "Аполлон" К.Д. Бушуев, главный конструктор систем управления многих боевых ракет и ракет-носителей академик Н.А. Пилюгин, первый разработчик отечественных турбореактивных двигателей А.М. Люлька.
В 1937 г. Б.Е. Чертока назначают ведущим инженером по спецоборудованию дальнего бомбардировщика ДБ-2. Конструкторское бюро В.Ф. Болховитинова в этом же году переводят в Казань, а Бориса Евсеевича оставляют в Москве и переводят на должность начальника бригады спецоборудования и вооружения в серийное конструкторское бюро завода № 22. В 1938 г. он увольняется с завода № 22, чтобы окончить пятый курс института, и в следующем году возвращается в коллектив В.Ф. Болховитинова, обосновавшийся к тому времени на небольшом опытном заводе № 293 в Химках. Здесь Б.Е. Черток напишет дипломный проект "Система переменного тока для тяжелого бомбардировщика", в том же году защитит его и получит диплом инженера-электрика с отличием.
В 1940 г. А.Я. Березняк и А.М. Исаев приступают к созданию самолета-истребителя БИ-1 с жидкостным реактивным двигателем. Борису Евсеевичу предлагают придумать для БИ-1 системы наведения перехвата цели и возвращения на аэродром. Поставленная задача требовала неординарных решений. Пришлось заняться поисками специалистов в данной области среди
знакомых в НИИ ВВС, Ленинградском физико-техническом институте и НИИ самолетного оборудования (НИИ-12). К весне 1941 г. становится ясно, что быстро создать такие навигационные системы не удастся, и Б.Е. Черток берется за более актуальную задачу автоматизации управления запуском и работы ЖРД. Здесь намечается новый поворот в его судьбе - в сторону ракетной техники. В ноябре 1941 г. Борис Евсеевич вместе с коллективом завода № 293 эвакуируется в город Би-лимбай Свердловской области. В это время он занимается разработкой автоматики управления ЖРД. Первое испытание самолетного ЖРД состоялось в феврале 1942 г., но двигатель при запуске взорвался. Однако в мае того же года БИ-1 впервые взлетел и совершил успешный полет. Это был первый в СССР взлет ракетного пилотируемого аппарата.
В 1942 г. Б.Е. Чертока переводят в НИИ-1 начальником сектора. В институте впоследствии работали академики М.В. Келдыш, Б.В. Раушенбах, В.С. Авдуевский, А.С. Коротеев и другие выдающиеся ученые, инженеры.
В апреле 1945 г. группу специалистов от авиационной промышленности направляют в Германию для поиска на немецких предприятиях документации, оборудования и образцов авиационной и ракетной техники. Борис Евсеевич получает звание майора и на военном самолете летит в Берлин. В первой книге "Ракеты и люди" он вспоминает о событиях тех дней войны, о том, как советские специалисты вслед за наступающими частями армии находили и обследовали германские фирмы "Сименс", "Аншютц", "Аскания", "Телефун-кен", "Лоренц" и др.
В июне 1945 г. Б.Е. Черток с группой специалистов прилетает в немецкий ракетный центр Пенемюнде. Его осмотр и последующее изучение завода Миттельверке в Нордхаузене показали, что фактический размах работ и уровень развития ракетной техники в
Германии намного превосходили существовавший тогда уровень советской и американской ракетной техники. Немцам, по сути, удалось создать ракетную промышленность. США, покидая территорию Германии, передаваемую в советскую оккупационную зону, постарались многое вывезти, а то, что осталось, уничтожили. Нашим специалистам достались разрозненные чертежи, остатки ракет, отдельные узлы. Американцы забрали не только лучшие образцы техники, но и ведущих специалистов, включая руководителя работ Вернера фон Брауна. Бригада фон Брауна в будущем обеспечила приоритет США в реализации первых лунных экспедиций.
Борис Евсеевич вместе со своей группой предложил советскому командованию создать в городе Бляхероде близ Нордхаузена институт и привлечь оставшихся немецких инженеров к работе по восстановлению документации. Здесь проявилась еще одна удивительная черта Бориса Евсееви-ча - предельно уважительное отношение к инженеру как создателю техники. Те, кому довелось работать с ним, хорошо знают о его умении поддержать специалиста, оказать помощь в реализации проекта. Советская военная администрация поддержала эту идею. В сентябре 1945 г. начал работать советско-германский институт RABE. Его начальником назначили Б.Е. Чертока. Вскоре состоится его первая встреча с С.П. Королёвым, который после ознакомления со структурой института на прощание скажет: "Представляется мне, Борис Евсеевич, что мы с Вами еще не один раз будем встречаться". Уже в октябре С.П. Королёв присоединится к RABE в качестве руководителя группы "Выстрел" по разработке техники и технологии подготовки и запуска ракет.
Б.Е. Чертоку удалось организовать совместную работу со многими видными немецкими специалистами, среди которых были заместитель В. фон
Б.Е. Черток во время работы в РАБЕ. Германия. 1946 г.
Брауна доктор Г. Греттруп, известный ученый по теории гироскопии профессор Магнус, доктор Хохе. А главное, в RABE командируются Н.А. Пилюгин, В.П. Мишин, А.Я. Березняк, М.С. Рязанский, В.И. Кузнецов, Ю.А. Победоносцев и другие советские специалисты по ракетной технике. Главное артиллерийское управление СССР активно поддержало работу института RABE. В мае 1946 г. по инициативе генерал-лейтенанта Л.М. Гайдукова и при поддержке Д.Ф. Устинова по примеру RABE создается институт "Нордхаузен". Его руководителем был назначен Л.М. Гайдуков, гл
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.