ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ, 2013, том 34, № 2, с. 99-107
- психология личности -
аутомортальная тревожность как субъектный
феномен1
© 2013 г. т. А. гаврилова
Кандидат психологических наук, доцент, заведующая кафедрой психологии образования, Дальневосточный федеральный университет, Школа педагогики, г. Уссурийск;
e-mail: tgavrilovaster@gmail. com
Аутомортальная тревожность раскрыта в контексте психологии субъекта как переживание человека по поводу собственной смертности, связанное с экзистенциальной угрозой в отношении реализации его субъектных функций. Выделены содержательные аспекты аутомортальной тревожности в функциональном поле субъекта (когнитивном, регулятивном и коммуникативном). Показана перспективность такой концептуализации для продвижения в теоретическом и эмпирическом исследовании.
Ключевые слова: тревога и страх смерти, аутомортальная тревожность, психология субъекта, системно-субъектный подход, когнитивная, регулятивная и коммуникативная функция субъекта.
Проблема тревожности в психологической науке изучается в самых разных аспектах и накопила определенные традиции в подходах и методах. Имея важное теоретическое и практическое значение в свете вызовов и угроз современной ситуации в обществе, она остается актуальной при том, что в последние годы наблюдается значительное продвижение в ее разработке. Одним из наименее изученных аспектов тревожности, на наш взгляд, остается вопрос о тревожности, связанной с осознанием человеком факта своей неустранимой смертности - аутомортальности (от лат. auto -"сам" и греч. morte - "смерть"). При всем том, что тема "человек и смерть" в известном смысле носит уже привычный характер в философии, в психологии ей уделяется гораздо меньше внимания по сравнению с другой тематикой. И если она все-таки становится предметом изучения, то преимущественно в эмпирическом или клиническом плане. Теоретических изысканий в этом поле пока явно недостаточно. На наш взгляд, этот дефицит может быть восполнен посредством построения концепции аутомортальной тревожности с позиций субъектного подхода. Целью предлагаемой статьи является изложение результатов изучения возможностей концептуализации аутомортальной тревожности как субъектного феномена. Реализация поставленной цели состояла в последовательном решении следующих задач: (1) обосно-
1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (грант № 12-06-00197).
вание терминологической адекватности названия феномена - "аутомортальная тревожность", (2) ориентация в различных направлениях субъектного подхода в психологии и (3) рассмотрение генерации аутомортальной тревожности в сферах когнитивного, регулятивного и коммуникативного функционала субъекта.
СТРАХ, ТРЕВОГА, ТРЕВОЖНОСТЬ
ПО ПОВОДУ СМЕРТИ: ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЕ НЮАНСЫ
Мы исходим из представления аутомортальной тревожности2 в качестве базовой модальности отношения человека к такому своему атрибуту, как смертность (аутомортальность). Аутомор-тальность открывается человеку опосредованно, через когнитивно-рефлексивные процессы, и, несмотря на определенную зависимость от актов "социального конструирования", всегда включает в свое содержание оттенок угрозы. Каким бы образом ни конструировалась и ни понималась перспектива конечности индивидуального существования, она всегда будет содержать как минимум угрозу утраты. Представление тревожности в качестве базовой модальной формы отношения
2 В понятие "тревожность" мы вкладываем смысл родового конструкта для обозначения феноменов тревоги и страха без их дифференциации и без дифференциации тревожности на состояние и диспозицию.
человека к своей смертности имеет солидную традицию в философии и психологии (М. Хайдеггер, П. Тиллих, Э. Беккер, И. Ялом, Дж. Рейнгольд, Ш. Соломон, Т. Пищинский, Дж. Гринберг и др.).
Терминологически понятие "аутоморталь-ная тревожность" близко к таким понятиям, как "страх смерти" (fear of death) и "тревога смерти" (death anxiety), но является более узким и однозначным. Так, тревога/страх смерти включает в себя не только озабоченность личной кончиной, но и другие виды обеспокоенности: тревогу по поводу смерти близких, тревогу по поводу "после жизни". Все эти виды беспокойства, конечно, неразрывно связаны друг с другом, но все-таки представляют собой различные феномены. О необходимости такого дифференцированного подхода к страху/тревоге смерти пишет и известный экзистенциальный психолог и психотерапевт И. Ялом. Рассматривая содержание понятий "тревога смерти", "страх смерти" и "ужас смерти" в качестве синонимов, он также отмечает, что их сутью является страх личной смерти, личного уничтожения. "Страх боли, - считает он, - несомненно, лежит по эту сторону смерти; страх посмертной жизни лишает смерть ее смысла как конечного события; страх за других - это, разумеется, не страх, связанный с собой. Страх личного исчезновения -вот что должно составлять суть беспокойства..." [17, c. 50-51]. Перспективность указанного подхода давно осознана, и его разработка реализована в области танатопсихологических исследований. Это проявляется, например, в разработке методик оценки беспокойства по поводу смерти, в которых либо выделяются отдельные шкалы, касающиеся страха собственной смерти и страха смерти других [19], либо же такая дифференциация закрепляется в названии методики - "Шкала страха личной смерти" [21]. Эмпирические исследования, выполненные с применением подобных методик, подтверждают правомерность такой нюансировки страха/тревоги смерти [22]. Все это привело нас к оформлению такого понятия, как "аутомортальная тревожность" (от лат. auto - "сам" и греч. morte -"смерть"), которое содержательно охватывает тревогу и страх человека по поводу собственной смерти.
ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РЕАЛИЗАЦИИ СУБЪЕКТНОГО ПОДХОДА
В отечественной психологии последних десятилетий субъектный подход признается одним из наиболее перспективных, позволяющих объединить в себе естественно-научную и гуманитар-
ную парадигмы исследования человека. С точки зрения этого подхода открываются новые перспективы в изучении страха/тревоги смерти, которые предстают как особого рода субъектные феномены.
Субъект как метасистема представляет психику в единстве ее организации, позволяет изучать человека целостно, а его внешнюю активность - как опосредованную внутренним миром. Изначально возникшее в философии познания понятие субъекта было творчески переработано С.Л. Рубинштейном и включено в психологическую науку как новый методологический принцип. Ученики С.Л. Рубинштейна, А.В. Брушлинский и К.А. Абульханова-Славская, продолжили развивать идеи учителя в новую психологическую парадигму, которая на сегодняшний день имеет большое количество авторитетных приверженцев (Л.И. Анцыферова, В.В. Знаков, Е.А. Сергиенко, С.Д. Дерябо, В.Э. Чудновский, А.К. Осницкий, В.И. Слободчиков, Г.А. Цукерман, Е.И. Исаев, Т.П. Скрипкина и др.). Основной посылкой субъектной парадигмы является признание активно-преобразующего и системно-интегративного начала в человеческой психике. Эта идея, конечно, никогда не была чужда отечественной психологии: под разными ракурсами инициативно-творческие аспекты личности изучались в работах таких известных ученых, как А.Н. Леонтьев, В.В. Давыдов, Д.Б. Эльконин, Л.И. Божович, А.Г. Асмолов, В.А. Петровский. И, как показала Л.И. Анцыферова, эта же идея занимает ключевое место в ведущих зарубежных теориях личности А. Адлера,
A. Маслоу, К. Роджерса, К. Юнга, К. Хорни и др. [1, с. 29-30].
Центральной проблемой субъектного подхода является разноречивость мнений по поводу общих критериев субъекта. К настоящему времени, по мнению Е.А. Сергиенко [12, с. 50-52], в этой сфере сложилось два противоположных подхода: акмеологический и эволюционный.
Большинство отечественных психологов придерживаются акмеологического понимания субъ-ектности человека, согласно которому субъект представляется вершиной развития личности (К.А. Абульханова, А.Г. Асмолов, А.Л. Журавлев,
B.В. Знаков, В.А. Петровский, З.И. Рябикина, Г.В. Залевский и др.). При всей привлекательности такого подхода он, по мнению Е.А. Сергиенко, приводит к нарушению континуально-генетического принципа, введенного в основание психологии субъекта А.В. Брушлинским. Такое нарушение не позволяет объяснить то, как человек приходит к этому высшему уровню своего разви-
тия, кем он был до этого и почему даже на высших уровнях своего бытия он может перестать быть субъектом?
Эволюционное понимание субъектности (Л.И. Божович, В.Н. Слободчиков, А.Ш. Тхостов, В.В. Селиванов, Е.А. Сергиенко) "снимает" эти вопросы и предполагает ее постепенное развитие в онтогенезе. Более того, Е.А. Сергиенко показывает возможность объединения акмеологи-ческого и эволюционного понимания критериев субъектности посредством объединения субъек-тно-деятельностного и системно-эволюционного подходов в единый системно-субъектный подход. В сочетании с континуально-генетическим принципом такой подход позволяет представить критерии субъектности как уровневые характеристики. По мере развития человека происходит развитие разных уровней его субъектности (протосубъ-ектный уровень, уровень агента, уровень наивного субъекта и др.), которые образуют целостное единство и уникальную индивидуальность. При этом также признается, что субъектом человек не рождается, а становится. Но, в отличие от акмеоло-гического понимания субъекта, человек становится субъектом уже в раннем онтогенезе в результате становления гетерархично организованных определенных уровней развития субъекта.
Предложенная Е.А. Сергиенко концепция включает в себя также и соотнесения развития субъекта с развитием личности. Личность, с ее точки зрения, выступает стрежневой характеристикой субъекта, задающей общее направление самоорганизации и саморазвитию. "Метафорически это соотношение можно представить в виде командного и исполнительного звеньев. Личность задает направление движению, а субъект -его конкретную реализацию через координацию выбора целей и ресурсов человека. Тогда носителем содержания внутреннего мира человека будет выступать личность, а реализацией в данных жизненных обстояте
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.