Славяноведение, № 6
© 2013 г. Н.Б. КОРИНА
БЕЛОРУССКО-СЛОВАЦКИЕ ЯЗЫКОВЫЕ СВЯЗИ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
В статье дается краткий обзор истории белорусско-словацких языковых связей, начиная с отдельных схождений, зафиксированных в исследованиях славистов XIX -начала ХХ в., и заканчивая современными целенаправленными сопоставительными исследованиями на разных уровнях, в том числе в рамках международных научных проектов.
The article presents a brief overview of the history of Byelorussian-Slovak language contacts, from certain parallels registered in the works of Slavists of the nineteenth - early twentieth centuries to contemporary specific comparative research of different levels, including international research projects.
Ключевые слова: белорусский язык, словацкий язык, белорусско-словацкие связи, славистика.
Первые попытки включить языковые факты белорусских и словацких диалектов в сравнительный анализ славянских языков были предприняты еще в начале Х1Х в. (см. труды П.Й. Шафарика, Л. Штура, М. Бобровского и др.). Одним из первых восточнославянских ученых, собиравшим и публиковавшим данные непосредственно о словацком языке, был П. Кеппен, этнограф и библиограф, друг А.Х. Востокова. В своем журнале «Библиографические листы» (1825-1826) он помещал сведения о словацком языке, тем более ценные, что автор опирался не только на известную ему научную литературу, но и на высказанные лично ему мнения авторитетных словацких и чешских ученых, таких как П.Й. Шафарик, Я. Коллар, Ю. Палкович, Ф. Палацкий и др. Впервые в российской науке он начал рассматривать словацкий как самостоятельный язык, а словацкую литературу отделил от чешской. Однако белорусский язык в то время еще официально не признавался самостоятельным1.
Впервые конкретные белорусско-словацкие языковые схождения встречаются в «Корнеслове» Ф.С. Шимкевича (1842 г.): drichnat'- дрыхнуць 'долго спать', krosna - кросна (-ы) 'ткацкий станок', litka -лытка 'голень, нижняя часть ноги',
Корина Наталья Борисовна - канд. филол. наук, доктор философии, доцент Университета им. Константина Философа в Нитре (Словакия).
1 После вхождения в состав Речи Посполитой Великого княжества Литовского, в котором старобелорусский язык был государственным языком (в частности, на нем составлен главный свод законов - «Статут Великого княжества Литовского» 1588 г.), начался упадок белорусского языка. Белорусский язык был вытеснен польским из всех сфер общественной жизни. После трех разделов Речи Посполитой территория Белоруссии вошла в состав Российской империи, и царским указом 1840 г. было запрещено использование самого названия Белоруссия, которое сменило название Северо-Западный край. Результатом полонизации XVIII в. и русификации XIX в. стали утверждения о том, что белорусский язык - не самостоятельный язык, а диалект польского или русского языка. Этих взглядов придерживались многие известные ученые (А.А. Потебня, И.И. Срезневский, А. Ры-пинский, С. Линде и др.). Только во 2-й половине XIX в. белорусский язык начал возрождаться на народно-диалектной основе (подробнее см. [1]).
slina - сл1на 'слюна', slota - слота 'непогодь, слякоть', túl'at'sa - туляцца 'слоняться, бродить' и т. д. [2].
В 1843 г. в Москве был опубликован перевод «Славянского народоописания» П.Й. Шафарика, где были подробно описаны основные черты крупнейших славянских языков и диалектов и приведены межъязыковые параллели. Определенное место отведено у Шафарика и белорусским этноязыковым реалиям и особенностям белорусского языка, которые ученый в русле существовавшей тогда традиции квалифицирует как белорусский диалект русского языка. Шафарик отмечает языковые факты, общие для белорусов и восточных словаков: 1) c, dz на месте t', d': pojdzece, budzece; 2) твердое l: jablucko, mladosc,podala; 3) вставные е, o, u, a: serce, zolty, barzo и т.д. Очень прогрессивно по тем временам звучит утверждение П. Шафарика, что в XV и XVI вв., во времена Великого княжества Литовского, на Западной Руси писали и издавали книги на белорусском в своей основе языке или, по меньшей мере, развившемся на белорусской основе [3. C. 26].
Знаменательным для белорусов стал 1870 год, когда появился «Словарь бЪлорускаго нар-Ьчм» И.И. Носовича - первое научное собрание белорусской лексики, которое показало, что белорусский язык является самостоятельной и богатой языковой системой, а не «северо-западным наречием» русского языка. В словаре Носовича есть также белорусско-западнославянские (в том числе белорусско-словацкие) схождения: стрыкаць 'корить, попрекать' (сравн. strkat' 'совать, тыкать' - общее значение 'тыкать носом во что-н. (желая указать на недостатки)'), лонскг 'прошлогодний' (сравн. lonsky 'прошлогодний') и др. Начиная со второй половины XIX в. и особенно в конце XIX - начале XX в. развивается сравнительное славянское языкознание, а вместе с ним все чаще и все более основательно начинают исследоваться языковые факты белорусского и словацкого языков [4; 5; 6]. В 1886-1893 гг. была опубликована монография И. Первольфа «Славяне, их взаимные отношения и связи», в которой подчеркивалось значение «племенной славянской близости западнорусского наречия к языку чешскому, к наречиям чешско-словацким» [7. Т. I. С. 46], хотя ни белорусский, ни словацкий язык Первольф не признает самостоятельными языками.
В 1878 г. в Киеве появился фундаментальный труд Антона Будиловича «Первобытные славяне в их языке, быте и понятиях по данным лексикальным», в котором сопоставляются целые пласты лексики различных славянских языков (в основном это имена существительные космографической, географической, ботанической и подобной тематики). Среди межславянских параллелей присутствуют словацкие и белорусские схождения: серын - srien, strin 'иней, лежалый снег, наст' [8. С. 16], прысак -prsk, paprsk 'cinis, горячий пепел' [8. С. 121], сл1мак - slimák 'слизень, улитка' [8. С. 147], пазур -pazur 'unguis, ноготь, коготь' [8. С. 223-224], воле - hrvol 'ingluvies, зоб' [8. С. 250] и др., хотя, к сожалению, белорусские слова автор не отделяет от русских, поскольку сам белорусский язык традиционно рассматривается как северо-западный диалект русского языка.
В конце XIX в. появляются труды Е.Ф. Карского - крупнейшего белорусского славяноведа рубежа веков. Изучая белорусский язык как самостоятельный, равноправный с другими славянскими языками, Карский проводил масштабные межславянские параллели на базе белорусского материала и обнаружил, что целый ряд редких, эксклюзивных языковых фактов белорусских диалектов имеет соответствия в несоседних родственных языках, в том числе в словацком и чешском. Ученый опирался на начавшие собираться, еще неполные диалектные материалы (работы А. Бернолака, Й. Юнгманна, Й. Ранка, Л. Штура, Ф. Бартоша), поэтому он не всегда указывал на паралеллизм отмеченных им явлений белорусского языка с западнославянскими языками, хотя с современной точки зрения эти параллели очевидны. Они наблюдаются на разных структурных уровнях. В области фонетики это 1) протетический j в начале слова, начинающегося гласным, в позиции после слова, заканчивающегося гласным: yci цвецт ялыя, на юлку,
тделю ю пасцелг лгжала, два юланы молодые - сравн. моравск. ju studénky stala и др. [9. Вып. 1. C. 304]; 2) твердый согласный в возвратном постфиксе -са (прасгу-са, даласа, напгуса - сравн. prosil sa, dal sa); 3) дифтонги ie и uo (вгедаць, хлгеба, нуож - сравн. viera, chlieb, nöz); 4) восстановление мягкости губных согласных в позиции перед гласным i в разных морфемах (вктругаць, прывж, кабта, снат, грыбi - сравн. мягкое произношение губного перед у в аналогичных словацких морфемах: vysoky, kobyla, huby, kopy) и др. В области морфологии выделяются
1) окончание Loc. pl. -ох (-ёх) существительных с древней основой на -o (-jo): канёх, лясох, людзёх, лугох - сравн. komoch, dároch, stanoch [9. Вып. 2. C. 156];
2) глагольная форма 1 л. ед. ч. бел. купую (от купляць; литературная норма куп-ляю), где в основе присутствуетj, ср. словац. форма 1 л. ед.ч. kupujem и 3 л. мн.ч. kupujú; 3) форма Instr. sg. возвратного местоимения себою (сравн. словац. sebou) и существительного женского рода (з) рекоу (словац. riekou) и др. Отдельные схождения наблюдаются на уровне лексики и словообразования.
Стараниями Евфимия Карского белорусоведение получило научный статус, и межславянские связи на базе белорусского языка начали изучаться более последовательно и широко2. В ХХ в. белорусско-словацким языковым связям посвящен ряд трудов, среди которых труды белорусских лингвистов (П.А. Бузук, Я. Станкевич, Л.Н. Цветков, И.В. Волк-Леванович, М.Г. Булахов, В.В. Мартынов, Г.А. Цыхун, А.Е. Супрун, И.И. Лучиц-Федорец, А.Е. Михневич, Н.Б. Киселёва3 и др.); словацких лингвистов (С. Цамбел, Я. Станислав, А.В. Исаченко, Л. Новак, Ш. Ондруш, А. Габовштяк, Р. Крайчович, Я. Доруля, В. Бланар, Ю. Дудашова-Кришшакова, П. Женюх, Ю. Ванько и др.); славистов других стран - В. Важны, Ф. Копечны, Я. Белич (Чехия); З. Штибер, Л. Оссовский, И. Савицкая, Х. Поповс-кая-Таборская, Х. Далевская-Грень, И. Грек-Пабисова, В. Будишевская (Польша); И. Леков (Болгария); С.Б. Бернштейн, Ф.П. Филин, О.Н. Трубачев, В.Н. Топоров, Н.И. Толстой, Г.А. Клепикова, Т.И. Вендина и др.4 (Россия); И.И. Дзендзелевс-кий, П.Е. Гриценко, В.Т. Коломиец, А.М. Рот (Украина); П. Векслер (Израиль), Ю.В. Шевелёв (Канада) и др.5 Однако в большинстве случаев речь идет об отдельных совпадениях и параллелях, исследование которых не имело системного характера. Пожалуй, наиболее регулярно белорусский и словацкий материал (наряду с другими диалектами) привлекается в рамках масштабных межславянских исследований Института славяноведения РАН (этнолингвистические исследования под руководством Н.И. и С.М. Толстых, работа над Общеславянским лингвистическим атласом под руководством Т.И. Вендиной, изучение славянских диалектов в Отделе славянского языкознания).
Интерес к белорусскому языку в Словакии возрос после того, как в Прешове и Банской Быстрице (позднее также в Нитре) начали работу приглашенные лекторы белорусского языка. Были организованы две международные конф
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.