ЭО, 2010 г., № 4 © Т.А. Листова
БОГОРОДИЦА, МОСКВА И НЕКОТОРЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РЕЛИГИОЗНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ РОССИИ
Ключевые слова: Богородица, Москва, Россия, конфессиональное, этническое и государственное самосознание, религиозная политика, богородичные иконы
Статья посвящена изучению одного из основных факторов - конфессионального - в процессе формирования единого государственного и этнического самосознания жителей России (включая украинские и белорусские земли) в разные исторические эпохи. Автор показывает некоторые векторы и особенности интеграционной деятельности Москвы как религиозно-политического центра и значение в политике столицы единого для всего православного мира восточных славян почитания Богородицы.
В 2009 г., во время празднования дня российского флага, телевидение проводило опрос относительно цветовой символики стяга. Среди ответов едва ли не самым распространенным был такой: синий цвет - знак Богородицы, оказывающей особое покровительство России. Поскольку данное толкование имеет широкое хождение среди православного населения (независимо от степени веры), то невольно возникает вопрос о том, что же лежит в его основании: безусловное почитание современными русскими Божьей Матери, желание видеть ее присутствие повсюду, тем более в символах своего государства, или уверенность в особом покровительстве Богородицы, возможности и правомерности возведения ее почитания в ранг государственной, национальной идеи, той идеи, которая могла бы объединить огромную страну? Историческое развитие России показывает, что оба концептуальных положения, по сути представляющих собой два аспекта единой реальности, традиционны для истории нашего Отечества. Более того, они были самым активным образом включены в построение российской государственности и формирование единого этнонационального самосознания. Другое дело, что на разных этапах истории в соотношении государственной и религиозной линий развития страны выделялись те или иные приоритетные направления, всегда учитывавшие специфику ситуации и особенности народной религиозности.
Внутренняя незыблемость и нераздельность государства, тем более такого территориально огромного, как Россия, могут быть устойчивы лишь при наличии определенных факторов. К таковым относилась и общность религии - не только единое восприятие и понимание догматов, таинств и обрядов церкви, но и связанный с православной верой духовно-эмоциональный фон жизни, который влиял на мысли и поступки мирян, определял особенности их этнического и этнонационального самосознания.
История показывает, что политические силы России всегда учитывали значимость религиозного фактора в деле государственного строительства, в том числе огромную роль вошедшего в плоть и кровь народа почитания Богородицы.
Ныне имеется значительный материал по религиозной истории России, однако вряд ли можно назвать исследование, полностью соответствующее задаче всестороннего рассмотрения почитания Богородицы в контексте исторической эволюции государства и народного сознания. Возможно, это связано с трудностями совмещения
Татьяна Александровна Листова - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН; е-шаП: ksandr.92@mail.ru
сугубо исторического взгляда на события прошлого (подтвержденные документальными источниками) с имеющим мистическое звучание и не всегда соответствующим историческим реалиям их освещением церковной историей. Выискивание исторических несоответствий, как и игнорирование реальной ситуации при изучении религиозных явлений, не могут дать адекватного видения причинно-следственных связей, влияющих на ход истории. Примером могут служить труды некоторых исследователей православия на Руси.
В начале 1980-х годов перед советскими читателями открылся целый мир "другой России" в монографии "Святые древней Руси" Г.П. Федотова - одного из самых выдающихся аналитиков православия и православной культуры. Он пришел к выводу, что рассматривать жития святых нужно не как обычный исторический источник, что безуспешно, по его мнению, делал В.О. Ключевский (Ключевский 2003), а как источник по истории русской святости, не подчиняя исследование жесткой схеме исторической действительности (Федотов 1980). Сложность изучения тем, находящихся на пересечении веры и истории, очевидна в работе А. С. Хорошева "Политическая история русской канонизации (XI-XVI в."). Для нас эта книга послужила примером при определении ракурса исследования, хотя методический подход А.С. Хорошева к разработке темы не всегда приводит автора к убедительным результатам. Он анализирует отдельные эпизоды канонизации с сугубо материалистической точки зрения, рассматривая их в контексте реальных событий как результат продуманной политики церкви и светской власти, излишне иронизируя подчас по поводу своевременности чудесных явлений. В этом интересном исследовании полностью игнорируется рассмотрение феномена святости, его влияния на ум и веру современников, а, следовательно, в известной степени, и на ход истории (Хорошев 1986).
Почитание Богородицы пришло на Русь вместе с православием из Византии и стало едва ли не доминантой русской религиозности. Именно это обстоятельство и объясняет значимость данного культа в религиозно-политической деятельности русского/российского правительства. Нельзя не согласиться с утверждением, что через историю почитания Богородицы, ее праздников и икон прослеживается вся история России. Подтверждения тому можно найти в сводах богородичных икон и праздников. Мы же хотим несколько сдвинуть ракурс исследования соучастия Богородицы в государственной истории России и рассмотреть не только мистическую приуроченность дней, посвященных Богородице, к ключевым для русской истории событиям, но и обратить внимание на содержание и временные изменения почитания в церковно-государственной политике, направленной на укрепление внутреннего единства страны. Мы отдаем себе отчет в том, что любое исследование, касающееся религиозного мироощущения народа, требует максимальной корректности. Тем более это касается Божьей Матери, чей образ в народной религиозности преисполнен святости.
Применительно к нашей теме первым, пожалуй, кто прямо сказал о политическом значении событий, относящихся к почитанию Богородицы, в данном случае Владимирской иконы, был В.О. Ключевский. Имея в виду чудесное пожелание иконы остаться во Владимире, он писал: "В числе чудес ее рассказывается одно, которому старое владимирское предание дало вид политической демонстрации против Ростова... наперед оправдывая тем нововведение Андрея, перенесшего свой княжеский стол из Ростова во Владимир" (Ключевский 1995). Автор не делает никаких заключений, что же было первопричиной изменения существующей ситуации: чудо или политический расчет. Для него более важно то, что уже источники того времени могли придавать чудотворным фактам политическую окраску. Напомним, что еще ранее именно эта икона, тогда еще называвшаяся Вышгородской, дала понять князю, что пора оставить Киевское княжество и двигаться на восток.
В соответствии со шкалой ценностей и мышлением средневекового периода, которому был присущ религиозный характер восприятия мира, что, впрочем, типич-
но, хотя и в меньшей степени, для последующих веков, Москва не могла бы стать центром нового государства, достаточно авторитетным для населения окружающих самостоятельных земель, не будучи одновременно средоточием религиозной жизни. Необходимо было возвысить и укрепить духовное единство всех подданных под эгидой всеобщей государственно-религиозной идеи. Между тем религиозно-пространственное обустройство русских земель отличалось определенной спецификой: каждый населенный пункт независимо от величины ощущал не только свою административную выделенность, но и подвластность божественному миру, понимая свой сакральный статус как принадлежность ("Дом") своему святому и своему патро-нальному храму.
Это нашло отражение в зафиксированных в летописях местных самоназваниях, приобретавших, по-видимому, особое звучание при угрозе извне. Жители Изборска жаловались: "придша немцы под город Изборск... Хотели пленити дом святого Николы". Маленький псковский городок Кобылу летопись определяет как "Дом святого Архистратига божиа Михаила"1. Новгородцы называли свой город "Домом пресвятой Софии", а псковичи Псков - "Домом пресвятой Троицы".
Такая же терминология употреблялась и по отношению к монастырям. Псково-Печерская лавра называлась в летописях "Домом пресвятой Богородицы" по главному - Успенскому - храму. Так же называли и Успенский собор Кремля, и саму Москву. Патрональное покровительство было иерархичным, т.е. своим патроном считали и святого, в честь которого был освящен приходский храм, и святых покровителей всего княжества. Защита небесных покровителей и защита родины сливались в сознании воедино. Перед битвой с литовцами князь Довмонт обратился к псковичам со словами: "Братьа мужи псковичи. потягните за святую Троицу и за святые церкви и за свое отечьство" (История русской. 1980). При междоусобных войнах враждующие княжества не всегда испытывали почтение к "чужим" православным святыням. Наиболее ярким примером отсутствия общерусского почитания святынь служило известное событие времен войн Андрея Боголюбского с Новгородом. Один из ростово-суздальских воинов пустил в защитницу Новгорода икону "Знамение" стрелу, а икона за это наказала войско князя.
Вместе с тем культ патрональных святых и святых икон никоим образом не означал отсутствия общеправославного, семантически и содержательно идентичного почитания высших небесных сил, прежде всего Христа и Богородицы.
Это обстоятельство учитывали московские князья, выдвигая близкую всем православным идею объединения русских земель под покровом Божьей Матери в единый Дом Пресвятой Богородицы, в котором Москве была уготована роль религиозного центра. Явление Богородицы, положившее начало соответствующему празднику, произошло в Византии, но праздновать его стали в Русской земле (точнее, в восточнославянском православном мире, включающем нынешних белорусов и особенно украинц
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.