40 ЦИАМ, ф. 31, оп. 5, д. 401, л. 33-34.
41 ИРЛИ РАН, ф. 23, д. 69, л. 5-6.
42 ОР РНБ, ф. 603, д. 145, л. 5.
43 ИРЛИ РАН, ф. 7, д. 57, л. 36.
44 РГИА, ф. 772, оп. 1, ч. 2, д. 4785, л. 1-5.
45 Там же, л. 9-12.
46 ГА РФ, ф. 109, оп. 3, д. 1959, л. 48, 50.
47 Там же, д. 1939, л. 1, 3; д. 1959, л. 41.
48 Исторические сведения о цензуре в России. Печатано по распоряжению Министерства народного просвещения. СПб., 1862. С. 89-95. Подробнее см.: Репинецкий С.А. Формирование идеологии российского либерализма в ходе обсуждения крестьянского вопроса публицистикой 1856-1860 годов. М.; Самара, 2010.
© 2011 г. С.А. КРОПАЧЕВ*
«БОЛЬШОЙ ТЕРРОР» И ЕГО ЖЕРТВЫ В ЗЕРКАЛЕ СОВЕТСКОЙ ПРОПАГАНДЫ 1937-1938 годов
«Большой террор»1 - явление уникальное в советской истории. За 2 года по обвинению в политических преступлениях аресту подверглись более 1.5 млн человек. Большая часть из них - 1 344 923 человека - были осуждены за контрреволюционные преступления, половина из них приговорена к высшей мере наказания2. Это означает, что в среднем государство за эти годы ежедневно убивало тысячу своих невинных граждан. В настоящей статье «Большой террор» будет представлен глазами его заказчиков, идеологов, организаторов и пропагандистов.
С 23 февраля по 5 марта 1937 г. прошел Пленум ЦК ВКП(б), на котором 3 марта с основным докладом «О недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных двурушников» выступил И.В. Сталин, повторивший свой известный вывод об обострении классовой борьбы по мере строительства социализма. Он заявил: «Чем больше будем продвигаться вперед, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут озлобляться остатки эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Советскому государству, тем больше они будут хвататься за самые отчаянные средства борьбы как последние средства обреченных»3. Главными врагами советского государства объявлялись троцкисты, превратившиеся, по мнению Сталина, «в беспринципную и безыдейную банду вредителей, диверсантов, шпионов, убийц, работающих по найму у иностранных разведывательных органов»4. Он призвал «в борьбе с современным троцкизмом» применять... «не старые методы, не методы дискуссий, а новые методы, методы выкорчевывания и разгрома»5. Фактически это была четко сформулированная перед НКВД СССР задача на уничтожение («выкорчевывание») «врагов народа». В заключительном слове на Пленуме 5 марта 1937 г. Сталин, опираясь на результаты партийной дискуссии 1927 г., даже назвал конкретное (!) количество «врагов» - 30 тыс. троцкистов, зиновьевцев и всякой другой «шушеры6: правые и прочие»7. К моменту Пленума из них уже были арестованы 18 тыс. человек. Таким образом, «врагов», по Сталину, осталось «всего» 12 тыс.8 Они представляли угрозу для партии и страны в целом, так как могли серьезно навредить, «напакостить и нагадить»9.
В резолюции Пленума, принятой 3 марта 1937 г., по докладу Н.И. Ежова10 «Уроки вредительства, диверсий и шпионажа японо-немецко-троцкистских агентов» были одобрены «мероприятия ЦК ВКП(б) по разгрому антисоветской, диверсионно-вреди-
* Кропачев Сергей Александрович, кандидат исторических наук, доцент, председатель Правления краснодарского общества «Мемориал».
тельской, шпионской и террористической банды троцкистов и иных двурушников»11. Органы НКВД СССР фактически получили неограниченные полномочия в деле «разоблачения и разгрома троцкистских и иных агентов фашизма»12. Они обязаны были довести эту работу «до конца, с тем, чтобы подавить малейшие проявления их антисоветской деятельности»13. Только так Наркомвнудел14 мог искупить свою вину за то, что «запоздал» «с разоблачением... злейших врагов народа... по крайней мере, на 4 года»15.
Накануне Пленума (23-30 января 1937 г.) в Москве, в Октябрьском зале Дома Союзов, на открытом заседании состоялся процесс по делу так называемого Антисоветского троцкистского центра16. Его освещение в СМИ, идеологическое и пропагандистское сопровождение преследовали несколько целей. Во-первых, показать советской и мировой общественности «врагов народа», конкретных организаторов диверсий, катастроф, крушений. Во-вторых, подготовить политическую почву для развязывания массовых репрессий, начавшихся в этом году. 22 января 1937 г. было принято постановление Политбюро ЦК ВКП (б) «О процессе по делу Пятакова, Ра-дека, Сокольникова, Серебрякова и др.»17, в котором определялся порядок освещения в печати его материалов18. На процесс допускались иностранные корреспонденты «буржуазной и коммунистической печати», а также журналисты советских газет «Правда», «Известия», «Комсомольская правда» и др.19 Было решено допустить на процесс «послов иностранных государств, или их заменяющих, если последние изъявят желание присутствовать», а также иностранных писателей Л. Фейхтвангера20 и А. Нексё. Открытый характер процесса определил его четкую режиссуру. Детально были установлены порядок допроса обвиняемых и содержание их выступлений, а также выступлений свидетелей и экспертов, обвинительное заключение, речь прокурора СССР А.Я. Вышинского и текст приговора. Газеты «Правда», «Известия», «За индустриализацию», «Гудок», «Рабочая Москва» обязывались печатать ежедневно, в течение всего процесса, полторы полосы отчетных материалов о процессе, остальные газеты - полосу. Особо оговаривалось, что газеты должны на своих страницах помещать статьи и отклики «с мест»21.
В «Правде»22 от 27 января 1937 г. печаталась подборка откликов на ход процесса. «Подлые изменники - Пятаков, Радек, Сокольников и др. - объединились с достойными их представителями фашистских охранок для осуществления своего грязного дела реставрации капитализма в нашей стране. Не удастся им их гнусный замысел. Нет той силы, которая помешала бы нам завершить построение коммунистического общества», - заявили на митинге рабочие и служащие завода им. Ф.Э. Дзержинского в Москве. А вот звучит голос сельского пролетариата - трактористов и комбайнеров Бе-логородского района Курской обл.: «В ответ на варварские преступления обезумевших извергов трактористы и комбайнеры дают клятву еще крепче сплотиться вокруг любимой партии Ленина-Сталина, еще лучшим, стахановским трудом бороться за высокий урожай»23.
Не менее гневные, эмоциональные отклики «с мест» печатались в эти дни в газете «Известия». Вот фрагмент выступления на митинге работницы московского завода «Красный треугольник» М.М. Васильевой: «Я - женщина, я - мать, я - бабушка. Но ни одну секунду не дрогнула бы у меня рука, если бы мне поручили привести в исполнение беспощадный приговор, который должен вынести всем им Верховный суд!»24. Обращаем внимание на слово «должен». Предатели, двурушники, шпионы должны быть наказаны по всей строгости. Страна с удовлетворением восприняла приговор по делу так называемого Антисоветского троцкистского центра - из 17 обвиняемых, большую часть - 13 человек приговорили к расстрелу, остальных - к длительным срокам лишения свободы.
В третьем номере журнала «Большевик» за 1937 г., вышедшем 1 февраля, поместили 2 материала о процессе - передовую статью «Приговор суда - приговор народа» и статью профессионального пропагандиста Н.Л. Рубинштейна25 «Подлые предатели родины и наемники фашизма». «Большевик» играл особую роль в политической
жизни страны. Сам Сталин неоднократно называл его «боевым журналом», «боевым органом», а материалы, печатавшиеся на его страницах, предлагал рассматривать как «руководящие» или, во всяком случае, «глубоко поучительные»26: Это издание, на страницах которого было меньше эмоций, истерии, психоза, призвано сформулировать правильные политические выводы, оправдать действия, даже чрезвычайные, правящей партии по разоблачению «врагов народа», предложить целенаправленный идеологический вектор, ясно указывавший на смертельную опасность, таившуюся, в данном случае, в деятельности «Антисоветского троцкистского центра», который якобы пытался реставрировать в СССР капитализм27. Нагнетание народного негодования, атмосферы всеобщей «бдительности» - задача центральных, а в большей степени местных газет. Во-первых, это облегчало «выявление» десятков, сотен тысяч «врагов народа», оправдывало разоблачение «антисоветских», «фашистских», «террористических» организаций даже в самых отдаленных городах и селах. Во-вторых, оставляло за центральной властью право спросить за «перегибы» с местных партийных организаций и их боевых органов в случае изменения политического курса.
Спустя неполных 4 месяца после окончания февральско-мартовского Пленума, 2 июля 1937 г., вышло постановление Политбюро с типичным, «конвейерным» для этого периода названием «Об антисоветских элементах»28. Этим постановлением ЦК ВКП(б) предложил «всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников, с тем чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные менее активные, но все же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД»29.
30 июля 1937 г. народный комиссар внутренних дел СССР Ежов подписал приказ № 00447 об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов30. Если выступления, статьи Сталина и его клевретов -В.М. Молотова, Вышинского, Л.М. Кагановича, Ежова, Н.В. Крыленко, Л.П. Берии и др. о нарастании классовой борьбы в 1930-х гг. можно расценить как злободневную политическую задачу, своеобразный социальный заказ, решения Политбюро об «антисоветских элементах»31 - высшего органа правящей партии - как важнейший ориентир, конкретизацию поставленных целей, то оперативный приказ НКВД был четким руководством к действию. Он определил порядок, сроки, масштабы, перечень «контингентов»32, подлежавших репрессиям, а также утвердил персональный состав республиканских, краевых и областных «троек», организацию их работы и полномочия. Все репрессируемые по мерам наказания разбивались на 2 категории. К
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.