В фондах российских архивов
А.В. Захаров
Боярский список 1703 г. из библиотеки Г.А. Потемкина
Ключевые слова: боярский список, Государев двор, московские чины, царедворцы, Разрядный приказ, Российский государственный архив древних актов, Научная библиотека им. Н.И. Лобачевского Казанского государственного университета, Г.А. Потемкин, М.Г. Спиридов, М.М. Щербатов.
Боярские списки давно получили в историографии статус важнейшего массового источника по истории Государева двора и приказного делопроизводства1. Впервые их использовали историки Г.Ф. Миллер, М.М. Щербатов и М.Г. Спиридов для поиска генеалогических сведений. Современным специалистам доступен ряд боярских списков книжной формы за 1667-1713 гг., по которым реконструируется динамика служебных назначений более 15 тыс. человек. Эти учетно-служебные документы фиксировали пофамильный состав и государеву службу московских чинов и оказались основным источником причисления родовитых фамилий XVIII в. к столбовому дворянству. Боярские списки ежегодно составлялись в Разрядном приказе со второй половины XVI в., а после его упразднения в 1711 г. - в Разрядном столе Канцелярии Правительствующего
2 3
Сената до 1721 г. С последней трети XVII в. до начала 1730-х гг. московские чины в делопроизводственной документации назывались и царедворцами. Они представлены в боярских списках чинами думными и высшими дворцовыми, а также стольниками,
4
стряпчими, дворянами московскими, дьяками и жильцами .
В описях Разрядного архива, хранящегося в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА), боярские списки начала XVIII в. представлены одним годовым экземпляром, тогда как сенатские описи этого же архива 1720-х гг. свидетельствуют о наличии в тот период и вторых их экземпляров5. Последних в РГАДА не выявлено. Сегодня известны только два боярских списка XVIII в., относящихся к одному 1703 г. Советские и современные исследователи6 обратили внимание лишь на экземпляр из РГАДА (далее - архивский список)7. Другой, наименее изученный боярский список8 (далее - рукопись или потемкинский боярский список) отложился в книжном собрании прославленного фельдмаршала, светлейшего князя Г.А. Потемкина в Научной библиотеке им. Н.И. Лобачевского Казанского госуниверситета9. Итак, попытаемся выяснить особенности бытования этого документа в сравнении с архивским списком, а также источники формирования богатейшей библиотеки светлейшего князя.
Известно, что «полудержавный» фаворит был большим книголюбом, собравшим более 4 тыс. томов. Все они предназначались Екатеринославскому университету, проект которого Потемкин утвердил у Екатерины II в 1784 г.10 Однако скоропостижная кончина фельдмаршала в октябре 1791 г. помешала осуществлению замысла. Книги, хранившиеся князем в Екатеринославе (ныне - Днепропетровск), описал переводчик Л.И. Сичкарев11 в каталоге 1793 г. Под № 831 в нем значится «Книга 703 года или список российских бояр, в лис[т]»12. Рукопись вместе с другими книгами властителя Тавриды по указу Павла I поступила в 1798 г. сначала в Казанскую гимназию, а затем в местный университет, где хранится поныне.
Еще весной 1779 г. Потемкин пытался через М.М. Щербатова приобрести книжное собрание Г.Ф. Миллера, но академик отказал «его светлости» под предлогом нерасторжимости цельного собрания. Причину отказа Миллера сообщил Щербатов: «Препроводя пятдесят три года в собрании таковых редкостей, сожалительно ему будет, естли они окроме Короны и Государственной архивы, где останутся»13. Щербатов способствовал расширению рукописной части собрания Потемкина. Занимаясь по поручению Екатерины II разбором бумаг Петра Великого, он имел доступ ко многим частным собраниям и государственным хранилищам, в том числе к Патриаршей и Типографской библиотекам, Разрядному архиву, хорошо знал библиотеку Г.Ф. Миллера и был допущен им к документам Московского архива Коллегии иностранных дел. Работал он и в архиве Военной коллегии, но информация об этом крайне скудна.
М.М. Щербатов одним из первых в российской историографии подкрепил свой труд «О старинных степенях чинов в России...», изданный Н.И. Новиковым в 1784 г., ссылками на архивные источники, снабдив описание каждого чина примерами из книг Разрядного архива. Он сделал около ста ссылок и в том числе девять раз сослался на рукопись, «которая обретается в Военной коллегии», - «список бояр и околничьих и проч. 1703 году»14. Только что опубликованное сочинение автор преподнес Потемкину. Многократно упомянутый Щербатовым боярский список светлейший не мог не заметить. Как видно из ссылок, в ту пору рукопись находилась в архиве Военной коллегии. Вероятно, в собрание фельдмаршала вместе с потемкинской рукописью попали и два рукописных сборника указов Петра I15. Было ли это случайным стечением обстоятельств или Потемкин намеревался вернуть документы в Военную коллегию, неизвестно, но ясно, что фаворит императрицы не придавал этому значения.
По названной выше книге Щербатова трудно определить особенности боярского списка, которым пользовался историк. Ответ дает сочинение его зятя, сына прославленного адмирала Г.А. Спиридова - Матвея Григорьевича. Найдя в работах тестя образец для подражания, Спиридов-младший увлекся историей и выпустил «Родословный российский словарь»16, над которым трудился вместе с Щербатовым до его кончины в декабре 1790 г., а затем продолжал работать самостоятельно. И авторское предисловие, и сам справочник17 свидетельствуют, что его составителям был хорошо знаком потемкинский боярский список 1703 г. В предисловии же этот документ показан «из книгохранительницы покойного кн. М.М. Щербатова»18.
Однако пробелы самого «списка чиновного 1703 года», в котором утрачено восемь листов, привели к пропускам около 150 персоналий19 в «Родословном российском словаре». Видя его несовершенство, Спиридов уничтожил практически весь тираж20. Чудом уцелели три экземпляра первой части и один том второй. Вероятно, Спиридов работал даже не с потемкинским боярским списком, а с его копией21, снятой Щербатовым в Военной коллегии, поскольку и в рукописи, и в ее копии имеется указанная лакуна.
В первой половине XIX в. боярский список 1703 г. из собрания Г. А. Потемкина в научных
публикациях не фигурировал. Только в 1850-е гг. сотрудник библиотеки Казанского
22
университета, магистр русской истории А. И. Артемьев кратко описал состояние рукописи , по всем рубрикам которой выписал разрядные подсчеты служилых людей. Однако, по ошибке самого Артемьева или издателей описания, воспроизведенные цифры были преувеличены в десятки раз23. Полное название рукописи библиограф не знал, поскольку верхняя часть листа с заглавием утрачена еще до описания библиотеки. Сейчас эти лакуны восполнены автором статьи по типичному заголовку боярских списков: «[Список бояр и] окольничихъ / [и ду]мныхъ / [и ближних] людеи / [и столни]ковъ, и стря / [пчих] и дворянъ / [мос]ковскихъ и дьяков / и жильцовъ нынешняго 1703-го году». Включение жильцов
необычно для боярских списков начала XVIII в.; собственно список жильцов, очевидно, утрачен до поступления рукописи в библиотеку Потемкина.
Документы Разрядного приказа подтверждают, что в 1703 г. было составлено как минимум два боярских списка. Так, в «Ведомости» разрядных книг, подготовленных к посылке в Петербург, среди документов, посвященных царским смотрам служилых людей, фигурирует «черной список 1703 г.»24. В описи Разрядного архива 1732 г. кратко говорится о трех книгах из повытья боярских списков: «1703 - две, третья отставным»25. Возможно, из двух списков один и является «черным», т. е. включавшим только предварительные сведения; в отличие от списков-«подлинников» он не велся в течение года. Нельзя исключать и возможность составления аналогичного документа, например для Военного приказа, который мог оказаться в будущем архиве Военной коллегии или Главной военной канцелярии.
Потемкинский боярский список предназначался для свода сведений о прошедших смотрах 1703 г., на которых царедворцы, от стольников до жильцов, назначались в полковые «начальные люди», «в ученье», «на службу», получали отсрочки по болезни или отставки по старости. Первый смотр 1703 г. состоялся в конце января на Генеральном дворе в с. Преображенском26. Царедворцы, прибывшие на второй мартовский смотр в Столовую палату Кремля и «оставленные для посылок»27, должны были вновь явиться и «приезды свои записывать в Розряде» до 1 сентября28. Согласно «государеву письму из Шлотбурха», царедворцев, которые «у смотру в Столовой полате не явились и написаны в нетех», первоначально предписывалось «выслать на свою Великого государя службу в Шлотбурх к указному сроку августа к 15-му числу». Ослушникам Петр I грозил смертной казнью, о чем вторили грамоты воеводам, а «по городовым воротам были прибиты письма»29. Но сентябрьский «государский смотр» не мог состояться в назначенный срок, поскольку Петр I находился осенью на Олонецкой «ладейной» верфи, в Александро-Свирском монастыре и в Санкт-Петербурге. Царь, с триумфом вошедший в Москву 11 ноября, назначил смотр на декабрь. За подготовку документации к новому смотру отвечал дьяк Разрядного приказа Федор Замятнин, хорошо знавший устройство полковой и приказной службы (получив в 1691 г. дьячество, он отправился в Севск, а спустя 10 лет «был на службе» в полку генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева30). Поэтому не случайно именно его назначили организатором смотра. На страницах потемкинского боярского списка стоит скрепа «Ди-акъ-
31
Фе-дор-За-мят-нин» .
Структура архивского и потемкинского списков 1703 г., а также содержание помет различаются. Первый - это типичный боярский список-«подлинник», созданный для фиксации полного состава царедворцев и учета службы в течение года. В потемкинском списке появляются несколько дополнительных рубрик: «По смотру на Генеральном дворе
32
оставлены для посылок» из стряпчих, а также из дворян московских . Как говорилось выше, в нем отсутствуют восемь листов из списка «отставных» стольников, в том числе «из новокрещенов» и «из смоленской шляхты», а также список стольников, «оставленных для посылок». Рубрики
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.