научная статья по теме БОЯРСКОЕ ОКРУЖЕНИЕ МОСКОВСКОГО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА В 1425-1432 ГГ История. Исторические науки

Текст научной статьи на тему «БОЯРСКОЕ ОКРУЖЕНИЕ МОСКОВСКОГО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА В 1425-1432 ГГ»

Статьи и сообщения

© 2011 г. И.Г. ПОНОМАРЕВА*

БОЯРСКОЕ ОКРУЖЕНИЕ МОСКОВСКОГО ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ВАСИЛИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА В 1425-1432 годах

После смерти 27 февраля 1425 г. московского великого князя Василия Дмитриевича его единственным прямым наследником остался сын Василий1, которому 10 марта исполнилось 10 лет2. Хотя летописи все дальнейшие действия московской великокняжеской власти связывают с именем Василия Васильевича, в первые годы своего княжения он мог править лишь номинально. Совершеннолетним юный князь признавался с 12 лет3. Но, по-видимому, по достижении Василием II этого возраста в течение нескольких лет его политическая деятельность носила еще формальный характер. Самостоятельное княжение Василия II началось после того, как 5 октября 1432 г. представитель хана царевич Мансыр Улан совершил обряд посажения его на престол4, поэтому хронологические рамки статьи ограничены 1432 г.

Историки отводят важную роль в управлении Московским великим княжеством в период малолетства Василия II его боярам. Н.М. Карамзин писал о Василии Васильевиче: «Подобно отцу и деду в начале их государствования, он зависел от Совета боярского»5. По мнению Н.А. Полевого, «несколько старых бояр... советников Василия (Дмитриевича. - И.П.) окружили его сына»6. М.П. Погодин сетовал, что при малолетнем Василии не было достойных думных бояр7. Как считал А.Е. Пресняков, «опекуном юного князя оказался митрополит Фотий с боярами»8. В.В. Мавродин назвал московских бояр опекунами юного великого князя9. Высказывания Л.В. Черепнина и А.А. Зимина по вопросу об управлении Московским княжеством при малолетнем Василии II представлены несколькими несогласованными тезисами. При этом Черепнин упомянул о «боярском правительстве», а Зимин - о боярских советниках, которым принадлежала «действенная власть»10. Ю.Г. Алексеев, назвавший время княжения Василия I периодом расцвета боярского правления, тем не менее осторожен в оценке роли бояр при его преемнике: «Можно только гадать, кто олицетворял власть при малолетнем Василии II - мать или бояре с митрополитом»11. И.Б. Михайлова уверена, что в Московском великом княжестве в 1425-1433 гг. имела место особая «форма государственной власти» - правление бояр, хотя подтверждения этому не приводит12.

Круг бояр, которым историками отведена столь важная роль в управлении Московским великим княжеством при малолетнем Василии II, до настоящего времени не определен. Наиболее влиятельными боярами в окружении Василия Дмитриевича в конце его правления, очевидно, были те, кто присутствовал при составлении его душевной грамоты. Я поддерживаю точку зрения историков, признающих последним из трех завещаний Василия I душевную, представленную в академическом издании второй13. Свидетелями ее оформления в период между 20 января 1424 г. и 27 февраля 1425 г.14 были: князь Юрий Патрикиевич, Иван Дмитриевич, Михаил Андреевич, Иван Федорович и Федор Иванович. Во второй душевной грамоте, следуя предлагаемой теперь последовательности оформления завещаний, названы эти же бояре и Михаил Федорович (Фоминский15), в последний раз упоминаемый источниками как заверитель

* Пономарева Ирина Гавриловна, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории Московского государственного лингвистического университета.

жалованной грамоты Василия I Ивану Кафтыреву от 30 января 1424 г.16 Первым в обоих завещаниях назван шурин Василия I князь Юрий Патрикиевич, правнук Гедимина, родоначальник князей Патрикеевых, Булгаковых, Щенятевых.

Боярин Иван Дмитриевич фигурирует во всех душевных грамотах Василия I. С.Б. Веселовский определенно писал только об Иване Дмитриевиче, упоминаемом в первом завещании (февраль-июнь 1407 г.17) и склонен был видеть в нем сына Дмитрия Зерна Ивана Красного, но не его современника - потомка смоленских Рюриковичей Ивана Дмитриевича Всеволожа (Всеволожского)18. В пользу такой идентификации, как считал историк, свидетельствует «Память Генадия Бутурлина да Михаила Борисовичя», перечисляющая бояр Василия Дмитриевича («Как князь Юрьи Патрикиевич приехал, а заехал бояр Констянтина Шею, да Ивана Дмитреевичя, Володимера Данилович[я], Дмитрея Васильевичя, Феодора Кошкина Голтяя»19). В одном из списков «памяти», по словам Веселовского, Константин Шея и Иван Дмитриевич названы «братьями». Очевидно, историк имел в виду текст из Ундольского II списка Разрядной редакции родословных книг, на который указала М.Е. Бычкова. В нем названо прозвище Ивана Дмитриевича - Зернов. Но Бычкова полагает, что оно привнесено переписчиком, и видит в Иване Дмитриевиче из памяти Всеволожа20. Зимин считал свидетелем последнего завещания, согласно академической публикации, Всеволожа21. А.В. Кузьмин пишет об Иване Дмитриевиче только из первого завещания Василия I, считая его Зерновым. В доказательство этого он приводит ряд доводов. Братья Иван Красный и Константин Шея Зерновы в то время по возрасту, а, следовательно, и по службе стояли выше Всево-ложей. В подтверждение высокого статуса И.Д. Зернова Кузьмин называет найденную в Новгороде печать начала XV в. с именами новгородских наместников Константина Ивановича и Ивана Дмитриевича22. Он связывает их с Константином Ивановичем До-брынским (с чем следует согласиться)23 и Иваном Дмитриевичем Зерновым. Кузьмин также ссылается на «Память Генадия Бутурлина да Михаила Борисовичя», которая «прямо указывает на то, что оба брата в начале XV в. были наиболее близкими и влиятельными боярами Василия Дмитриевича», но мнения Бычковой не приводит. Историк отметил также, что заверенные Всеволожем великокняжеские акты известны лишь с 1415 г.24

Выдвижение в первые ряды московской знати Всеволожа, возможно, произошло не позднее 1408 г., так как Иван Дмитриевич упомянут Тверским сборником (правда, как отметила Е.Л. Конявская, только в его Забелинском списке25) в числе бояр, оставшихся в осажденной эмиром Едигеем в декабре этого года Москве. Он назван после Константина Ивановича (Добрынского) и Константина Дмитриевича (Шеи), но перед Дмитрием Васильевичем (Ратшич, по мнению Веселовского, он же - Дмитрий Афинеевич26), который в последних душевных грамотах не назван, а в первой его имя стоит третьим, перед Иваном Дмитриевичем27. К свидетельству списка бояр Тверского сборника следует относиться с осторожностью. В нем, кроме названных лиц, перечислены Михаил Федорович Морозов, Иван Федорович (Кошкин), Филипп Васильевич, Александр Федорович (Беззубец). Среди тогдашних Морозовых не известен Михаил Федорович. Летопись, видимо, ошибается и в отношении боярина Филиппа Васильевича, по родословцам также неизвестного. Возможно, имелся в виду Филимон Васильевич, сын Василия Туши, который был братом или сыном Ивана Мороза28. Не исключено, что родовое прозвище последнего оказалось приписанным Михаилу Федоровичу, в котором можно видеть Михаила Дурного, младшего сына Федора Кошки29, или, что более вероятно, Михаила Федоровича Крюка Фоминского.

В отношении Ивана Дмитриевича двух последних душевных грамот сомнений быть не может. Присутствовать при их составлении Иван Красный Зернов не мог. Тверская летопись сообщает о гибели в бою рязанской и московской ратей с войском князя Ивана Владимировича Пронского на реке Смядве Игнатия Жеребцова и Ивана Дмитриевича, очевидно Зернова, 1 июня 1408 г.30 Когда в 1407 г. оформлялось первое завещание Василия I, он был еще жив, но справедливости ради следует заметить, что и в нем упомянут Всеволож, иначе трудно объяснить, почему старший из сыновей Зерна

4 Российская история № 1

97

Иван Дмитриевич Красный назван четвертым и после своего младшего брата Константина Дмитриевича Шеи, который стоит в перечне бояр вторым.

Михаил Андреевич, как считает, хотя и без разъяснений, Бычкова, Михаил Че-лядня31. Действительно, других Михаилов Андреевичей из знатных родов в это время неизвестно. На первый взгляд, его присутствие среди ближних бояр странно, тем более что появляющийся в последних душевных грамотах Челядня поставлен сразу третьим по счету, будучи последним из 8 сыновей представителя младшей ветви Ратшичей, внука Акинфа Великого Андрея. Но еще Веселовский подметил, что со времен правления Василия II Челяднины находились в особой близости у великих князей, став на сотню лет одной из самых могущественных боярских фамилий32. С чем связано выдвижение их родоначальника, сказать трудно, но обращает на себя внимание следующий факт: старший сын Михаила Челядни Иван женился на родной племяннице Василия I Елене, дочери Дмитрия Донского Анны и князя Юрия Патрикиевича33. Очевидно, что именно этот брак, ставший причиной возвышения или его следствием, обеспечил свату сестры Василия I и свекру его племянницы третье место в боярской иерархии. Если соотнести время рождения племянницы Василия I (не ранее 1407 г., так как ее отец оказался на московской службе около 1406-1407 гг.34) и появление на третьей позиции ее свекра во второй душевной Василия I (1422-1423 гг.), можно предположить заключение этого брака в самом начале 1420-х гг.

Иван Федорович, по мнению Веселовского, с которым нельзя не согласиться, -старший сын Федора Андреевича Кошки, хотя его полным тезкой был внук Кошки от второго сына Федора Голтяя. Веселовский, отмечая, что тот нигде не упоминается, считал, что он умер молодым, и предположил, что это произошло во время большого мора (эпидемия оспы 1425-1427 гг.)35. Действительно, западнорусские летописи, сообщая о смерти осенью 1427 г. Ивана Федоровича Голтяева, называют его Ивашко36. Форма имени свидетельствует о молодости. Таким образом, становятся невозможными его боярство и привлечение к оформлению душевной Василия I. В пользу Кошкина свидетельствует и послание Едигея 1408 г., в котором говорится, что он был фаворитом Василия I и оказывал на него большое влияние37. Правда, его брат Федор Голтяй породнился с великокняжеской семьей: Мария Федоровна Голтяева зимой 1407-1408 гг. вышла замуж за Ярослава Владимировича Серпуховского38. Внучка Голтяя от этого брака впоследствии стала женой Василия II, и возможно, этот союз уже планировался в 1420-х гг., что обеспечило бы в перспективе высокое положение дяде Марии Ярославны И.Ф. Голт

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком