Размышления над новой книгои
© 2004 г.
Н.В. РОМАНОВСКИЙ
ЧТО ПРОИСХОДИТ В ИСТОРИИ СОЦИОЛОГИИ?
РОМАНОВСКИЙ Николай Валентинович - доктор исторических наук, профессор.
Учебник Г.Е. Зборовского по истории социологии [1], изданный в Екатеринбурге и Москве, видимо, станет одним из основных при изучении университетского курса истории социологии. Как фрагмент массива литературы по истории социологии отечественной [2] и переводной [3], оригиналов трудов классиков, хрестоматий [4] и исследований по истории социологии [5], этот труд позволяет поставить ряд общих вопросов развития отечественной социологии. Количественно и качественно феномен изучения истории социологии позволяет сделать вывод, что при некоторой фрагментарности, разноплановости центральными объектами рассмотрения стали ключевые разделы ее исторического развития. Описаны разные временные периоды, акцентируется история теоретической социологии, вклад классиков социологии в ее теоретическую компоненту. Историю социологии делят на отечественную и зарубежную и -реже - стремятся их интегрировать. Тематика дополняется исследованиями истории эмпирической [6] и региональной социологии [7], персоналиями, анализом отдельных парадигм, периодов и др. В освещении истории отечественной социологии [8] -наряду с основательной изученностью русской и советской (главным образом до 1930-х гг.) социологии - исключительно ценными представляются мемуары, уникальные нарративы о прожитой в социологии жизни [9].
При преобладании текстов, нацеленных на студенческую аудиторию, пока не вполне репрезентированы формы заочного, вечернего, непрофильного образования, колледжи (техникумы) и др., но выверенная база ее создания налицо. Первые "ласточки" не заставляют себя ждать [10]. Разнообразие книг - следствие авторского подхода к предмету социологии и ее истории, возможности поиска в построении учебного процесса на университетских кафедрах и факультетах социологии. Государственный стандарт требований к знаниям специалистов-социологов позволяет варьировать содержание книг. У факультетов "развязаны руки" для формирования специалиста определенного типа, его "агентных" качеств. При этом качество реализации замыслов не уступает уровню переведенных на русский язык книг Р. Арона, Дж. Ритцера и др.
Например, книга С.А. Кравченко [11], рожденная в стенах университета МИД РФ, предназначена студентам-международникам (не профессиональным социологам), готовящимся иметь дело и с носителями социологических теорий и парадигм, и с отраженными в них реалиями. Она выстроена как последовательное изложение "современных социологических теорий" по аналогии с книгами о политических, экономических, психологических и т.п. теориях, с элементами биографий их создателей. Специальные разделы стимулируют студентов применять их - с помощью социологического воображения - к современной практике. Не будучи историей социологии, тем не менее, книга С.А. Кравченко заполняет лакуны за счет полной репрезентации
парадигм. Правда, в дальнейшем, возможно, придется учитывать парадигмы, складывающиеся за пределами "западного" мира, в котором едва ли придется работать большинству выпускников данного вуза. В учебнике Зборовского (и в ряде других) стремление иное: воссоздать целостный процесс истории зарубежной и отечественной социологии, что требуется специалистам-социологам.
Корпус трудов по истории социологии - репрезентативная эмпирическая база социологического анализа процесса и его проблем, выявления тенденций развития российской социологии, дальнейших шагов в данном направлении. В свое время А. Гоулднер методом социологии критически проанализировал заключительный этап консенсуса вокруг парсонианства и сделал вывод о грядущем кризисе западной социологии [12]. Ко всей истории социологии можно применить методы исторической социологии, "историческая социология истории социологии". Такой подход, в частности, служит для ответа на ряд вопросов историко-социологической мысли: В чем специфика современной отечественной литературы по истории социологии? Насколько эта литература обогащает социологию? Каким может быть дальнейшее и более целенаправленное движение вперед от достигнутого? Какие импульсы социологически достоверная история социологии может придать развитию социологии в России как научной дисциплине, в первую очередь, и как изучаемому студентами предмету, -во вторую? Какие качества социолога формируют кафедры социологии, готовящие специалистов в этой области? и т.д.
Начну с констатации во вводной части книги Г. Зборовского: отсутствие в западной научной литературе большого числа "книг и учебников" по истории социологии [1, с. 23]. Действительно, на Западе не много учебных текстов по истории социологии. В переведенных на русский книгах Н. Смелзера, Э. Гидденса, Дж. Ритцера исторический материал занимает периферийное место. У них в фокусе специализированные разделы истории социологии: социологические теории, ключевые фигуры социологии, современная (на то время) социология (П. Монсон). Распространены, однако, подборки в хрестоматиях новых и новейших публикаций конкретных авторов и специальных социологических дисциплин, ее специализированных проблем. Контраст на фоне наших десятков книг по истории социологии, вышедших за короткое время, создает впечатление, что изучению целостного процесса развития социологии "там" уделяется меньше внимания. Налицо разные ориентиры и акценты в университетской подготовке: на Западе прикладной, менее теоретичный, фундаментальный аспект. У нас же рассматриваемый корпус литературы, можно сказать, выражает стремление знакомить студентов с логикой развития социологической науки, с теориями, фундаментальными разделами социологического знания.
Рассматриваемая литература позволяет выделить первую дилемму, в частности, вузовской социологии: перспективы российского высшего образования (не только социологического) и традиции национального университетского обучения. Вопрос акцентов в подготовке социологов, которые будут выходить из российских университетов, это часть проблемы так называемого "болонского процесса". Профессионалу-социологу в любом случае нужны знания о сфере деятельности, в которую тот вступает, знания полные и современные. По болонской схеме университет готовит преимущественно практиков, готовых участвовать в трудовом процессе в относительно узкой сфере социологических знаний и умений. По российской - фундаментально подготовленных специалистов широкого профиля с определенной профессиональной специализацией. Российское социологическое образование направлено на усвоение студентами-социологами целостного знания этой отрасли науки, фундаментальных ее разделов (другое дело - степень реализации этой цели в процессе преподавания). В обеих схемах по-разному решается и вопрос открытости для всех или не для всех пути "наверх" - в фундаментальную проблематику социологии. Нет сомнения, что изучение истории открывает этот путь.
Созданная к настоящему времени база изучения истории социологии позволяет двигаться в обоих направлениях. Тем, кто будет работать в эмпирической сфере,
нужна история - может быть, в большей мере концентрируемая вокруг проблем эмпирики, методов, методологии, или вокруг роли социологии в социальной работе, развитии науки менеджмента, маркетинга, рекламы и т.д. Важен и аспект, связанный с возникновением и развитием специальных социологических дисциплин (что на Западе решается выпуском хрестоматий соответствующих текстов).
Но если российские вузы акцентируют проблемы, связанные с социологическими теориями, возникает вторая дилемма текстов по ее истории: какие следующие шаги могут быть сделаны в этом направлении, чтобы в учебном процессе была возможность получить ответы на "большие" вопросы социологии? Пока значительная часть рассматриваемой отечественной социологической литературы не обращена к мета-проблемам самой социологии. В текстах по истории социологии социология пока не воспринимается (или с трудом воспринимается) как завершенная структура социологического знания и социологическая профессия. Практические вопросы (типа: какими профессиональными качествами выделялись классики-социологи, как они создавали крупные теории, каковы практики социологического теоретизирования и т.п.?) освещаются редко. Отсюда дефицит умения связывать анализируемый эмпирический материал с соответствующими теориями, попыток внести теоретический вклад в конкретную проблематику, часто наблюдаемый у отечественных социологов (у большинства университетских преподавателей), пишущих в журнал "Социологические исследования".
Между тем, в курсе истории социологии возможно показывать, как Т. Парсонс, Р. Мертон, К. Леви-Стросс, П. Сорокин, М. Фуко и др. формировали свои теории, опирались на методологию преемственности и новаций в сравнении с концепциями классиков-предшественников (известная фраза - "На плечах гигантов"). Этим путем в теоретизировании идут такие социологи, как Ш. Айзенштадт, Дж. Александер, М. Арчер, Р. Будон, И. Валлерстайн, Э. Гидденс, Р. Коллинз, А. Турен, М. Фуко, П. Штомпка и др. Создание новых социологических теорий в минувшем XX в. (наиболее известен здесь пример автобиографического самоанализа Т. Парсонса [13]), как правило, начиналось с истории, или того, что можно назвать исторической социологией социологии. Социологическое теоретизирование, анализ тенденций развития теории и собственно авторская позиция, выдвигаемый теоретиком подход выстраиваются названными авторами на тенденциях истории социологической мысли. Подобным же образом построил свой доклад на II Всероссийском социологическом конгрессе академик Г.В. Осипов [14]. В истории социологии теоретик находит фундамент данных о движении теоретической социальной мысли, современном состоянии социологии и ее тенденциях. Одно из последних подтверждений именно такой роли истории социологии - хрестоматии по американской и европейской "традициям" (каждой "традиции" отведено по четыре тома) в социологии, изданные в 1990-е годы под редакцией Дж. Александера, Р. Будона, Т. Шибутани и других ведущих социологов Европы и США [15]. Более осозна
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.