ПОЛИТИКА
Л.В.Дьякова
Демократические правительства Чили и индейское население (1990—2009)
В статье рассматриваются политика чилийских демократических правительств, начиная с 1990 г., в отношении индейского населения страны, ее основные тенденции и проблемы, достижения и новые вызовы. Анализируются правительственные программы, роль и деятельность неправительственных организаций, причины протестного движения мапуче, общее состояние «индейского вопроса» накануне новых президентских выборов.
Ключевые слова: индейцы, политика, мультикультурализм, правительство, программы, неправительственные организации.
Уровень развития каждого общества определяется, помимо соблюдения основных демократических принципов политической жизни, еще и политикой в отношении «малых народов» — тех, кто представляет этническое меньшинство, но отстаивает свое право на традиционную культуру и образ жизни, отличные от норм современной цивилизации. Специфика Чили по сравнению с более «индейскими» странами региона состоит в том, что индейские народы здесь хотя и сохранились, но представляют собой, по сути, небольшую группу населения, со своими особенностями, интересами и проблемами.
В настоящее время на территории Чили проживают восемь индейских народов, общая численность которых составляет около 666 тыс. человек. Индейские общины существуют практически во всех областях страны — от Арики и Тарапаки на севере до области Магальянес на крайнем юге. Однако основная часть коренного населения, представленная арауканами-мапуче, проживает в центральных и южных районах — Био-Био, Араука-нии, Лос-Риос и Лос-Лагос, а также в столичном округе Сантьяго. Мапуче, формально так и не покоренные испанскими конкистадорами, составляют наиболее многочисленную и политически активную группу — 570 тыс. человек, 85,6% от общего числа чилийских индейцев. На севере страны, в пограничных с Перу и Боливией районах, присоединенных к Чили после Тихоокеанской войны (1879—1883 гг.), а также на побережье Тихого океа-
Людмила Владимировна Дьякова — кандидат политический наук, старший научный сотрудник ИЛА РАН (diakova65@mail.ru).
3* 67
на живут аймара (9%, 60 тыс.) и кечуа (2,3%, 15,2 тыс.). В пустыне Атакама — атакаменьос (8 тыс. человек, 1,2%) и койя (5325 человек, 0,8%). Остальные группы еще малочисленнее, каждая из них составляет менее 1% от общего числа чилийских индейцев (в реальности это несколько сотен человек и даже меньше)1. Острова и берега вдоль Магелланова пролива населяют кавашкар (3781 человек, 0,6%); в юго-западной части Огненной земли, а также на островах между проливом Бигл и мысом Горн обитают почти исчезнувшие яган (667 человек, 0,1%). На о. Пасхи проживают рапануи (2671 человек, 0,4%)2. Различия в культуре, языке, традициях этих групп, в преобладающем типе хозяйства и уровне развития всегда осложняли поиск адекватной и эффективной государственной стратегии. Однако общим и фундаментальным для всего индейского населения оставался вопрос признания их гражданских прав, культурной самобытности, а также права на природные ресурсы (землю, воду, прибрежные территории), исторически принадлежавшие коренным народам и отчужденные в процессе колонизации.
Формирование политики в отношении индейского населения страны явилось важнейшим направлением деятельности всех демократических правительств. Эта проблема, имевшая давнюю историю, много лет находилась в латентном состоянии и обострилась в начале процесса демократизации, когда с окончанием военного правления индейцы получили реальные возможности заявить о своих правах.
Предшествующие попытки государства решить «индейский вопрос» всегда имели трагические последствия, были тесно связаны с сиюминутной политической конъюнктурой и не носили характера продуманной и взвешенной политики, учитывающей как экономические интересы страны в целом, так и проблему выживания коренных народов. После «покорения Араукании» в 80-х годах XIX в. и вытеснения мапуче в труднодоступные районы в 1930 г. индейские вожди приняли решение о подчинении законам чилийского государства, т.е., фактически признали частную собственность на землю. Это послужило началом очередного наступления на общины, но не привело к полноправному включению индейского населения в общественную и экономическую жизнь страны. Мапуче, имевшие давнюю традицию сопротивления чилийскому государству, перешли к созданию собственных организаций протестного характера.
Политический подъем периода С.Альенде охватил и индейское движение, однако стремление правительства «Народного единства» провести аграрную реформу, в том числе в районах проживания коренных народов, делая ставку на индивидуальное, а не на общинное землевладение, не встретило массовой поддержки. Что касается военного правления, то режим Пиночета специальным законом 1979 г. определил порядок интеграции индейцев в чилийское общество, наделив их формально теми же правами и обязанностями, что и остальных чилийцев. Однако на деле такой подход означал углубление маргиналь-ности и отсталости индейцев, которые не могли самостоятельно вписаться в жесткий процесс неолиберальных преобразований. Как отмечает российский исследователь Т.В.Гончарова, уже в 1981—1988 гг. под предлогом включения коренных народов в общенациональную
жизнь началось дальнейшее наступление на земли общин, что вызвало марши протеста и активизацию индейского движения3.
С восстановлением в 1989 г. демократии правительство П.Эйлвина оказалось перед лицом жесткого противоречия: как совместить ценности неолиберального рыночного общества с сохранением и даже развитием традиционных культур? Несмотря на драматизм подобного выбора и наличие многих других проблем, решение которых требует от политического руководства не только профессиональных, но и незаурядных человеческих качеств и четкой личной позиции, в 90-е годы были сделаны первые шаги в плане формирования основ политики мультикультурности и поиска взаимопонимания. В 1989 г. между лидерами различных индейских организаций и П.Эйлвином, тогда еще кандидатом в президенты от демократических сил, было заключено соглашение о выработке нового закона, защищающего экономические, социальные и культурные права индейского населения. Главное требование индейцев касалось сохранения существующих и возвращения занятых общинных земель и реального соблюдения демократических правил и норм в отношении коренных народов. (Эти принципы были провозглашены в знаменитой Конвенции № 169, принятой Международной организацией труда в 1989 г., от ратификации которой Чили в тот момент воздержалась.)
В 1993 г. «индейский» закон (№ 19.253) был принят. В нем впервые в истории Чили индейские поселения были названы не просто «общинами», а этническими и культурными сообществами, имевшими право на свои исторические территории, на сохранение и развитие своих традиций, языков и культуры. После принятия этого закона на территориях компактного проживания индейцев (главным образом аймара, кечуа, атакаменьос и ма-пуче) по распоряжению правительства создавались «Области индейского развития» (Áreas de Desarrollo Indígena — «ADIs»). Предполагалось не только сохранить природу и экологическую чистоту этих районов, естественный цикл жизни индейцев и обусловленную веками зависимость от природных ресурсов, но и оптимизировать государственную политику, направленную на повышение уровня жизни, образования, медицинского обслуживания коренного населения, начать процесс передачи общинам части исторических земель.
Для координации действий правительства и осуществления взаимосвязи между нуждами и требованиями индейцев, с одной стороны, и государственными проектами — с другой, была создана специальная неправительственная организация — Национальная корпорация индейского развития (Corporación Nacional de Desarrollo Indígena, CONADI). На CONADI были возложены функции универсального посредника в сложных взаимоотношениях правительства и индейских сообществ. В ее задачи входило изучение реальных проблем, существующих в ADIs, помощь исследовательским организациям в создании планов и программ развития, взаимодействие с местными властями, министерствами, различными НПО и фондами, университетскими кругами, государственными и бизнес-структурами.
Возник и ряд других (но менее значимых) неправительственных индейских организаций — Фонд земли и воды, Фонд содействия ADIs и др. Всего в 90-е годы для защиты интересов коренных народов и развития индейской культуры было создано более тысячи независимых организаций,
имевших статус НПО. Действовали специальные программы в области образования (главным образом предоставление стипендий), жилья, занятости, оказания бесплатной юридической помощи. За период с 1994 по 2003 г. индейским общинам было передано более 235 тыс. га земли, в развитие которых государство вложило значительные средства4. Правительство неоднократно заявляло о необходимости социальной адаптации коренного населения, его более полного включения в жизнь страны при сохранении языка и культурных традиций.
Казалось бы, основные требования индейских народов на протяжении 90-х годов были частично удовлетворены, шел процесс поиска компромисса, проводилась адекватная и эффективная политика «на основе 5уважения и справедливости», как отмечал впоследствии президент Р.Лагос . Однако, несмотря на все меры и усилия, предпринятые администрациями П.Эйл-вина и Э.Фрея, конфликты в отношениях между правительством и активистами индейских организаций не только не были преодолены, но продолжали нарастать.
Главная проблема, решения которой ожидали индейцы от демократической власти, — остановить экономическое наступление на общины, вернуть им реальное право на землю, занятую сельскохозяйственными и лесоперерабатывающими предприятиями — в условиях быстрой и успешной экономической модернизации страны обернулась утопией. Кроме того, сама идея «права на землю» нередко трактовалась индейцами расширительно, как «оплата исторического долга», что совершенно не соответствовало ни экономическим, ни политическим реалиям Чили. Уже в 1997 г. при Э.Фрее вспыхнул конфликт, связанный со строительством испанс
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.