Культура
В.М. ХАЛИЛОВ, Е.В. ХИЛЬКЕВИЧ*
ДИСТОПИЧЕСКИЕ ВИДЕНИЯ БУДУЩЕГО В АМЕРИКАНСКОЙ КИНЕМАТОГРАФИИ
Жанр дистопии1, или негативной утопии, как особое направление в художественной литературе и философии, выделился на рубеже XIX-XX веков и был призван критически переосмыслить модель общества утопического типа, одновременно выполняя некую алармистскую функцию для современников2.
Дистопия вобрала в себя прежде всего продукты нового утопического сознания, и не только эмоционально, но и научно обоснованные негативные предвидения не столь отдалённого будущего.
Задача авторов дистопий состоит не столько в том, чтобы предсказать будущее, сколько, в первую очередь, в том, чтобы указать на наиболее опасные тренды в развитии общества настоящего и предупредить о политических, социальных, экономических и этических последствиях в том случае, если оно продолжит своё движение в русле существующих тенденций при самом неблагоприятном варианте развития событий.
Научно-технический бум 1950-1960-х годов, повлёкший за собой расцвет прогностических дисциплин во всех сферах знания, поднял дистопический литературный метод почти до уровня некоего междисциплинарного исследования, призванного предупредить сторонников безудержного прогресса об опасностях, которые таят в себе современные тренды .
Огромное количество литературы утопического характера захлестнуло Запад в 60-70-е годы прошлого столетия - появление всевозможных «экоуто-пий» (глобальное научно-культурное проектирование), «практотопий» (система
* ХАЛИЛОВ Владимир Мадаминович - кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра социально-политических исследований ИСКРАН; ХИЛЬКЕВИЧ Евгения Владимировна - кандидат политических наук, научный сотрудник сектора теории политики ИМЭМО РАН. Copyright © 2009.
1 От древнегреческой приставки «дис», обозначающей дурное, плохое, анормальное, противное, и «топос» - место.
2 Наиболее ранняя из современных негативных дистопий - «Железная пята» Джека Лондона, повествующая о восходе олигархической тирании в Соединённых Штатах.
3 Самым тесным сближением утопии, дистопии и науки в ХХ веке можно назвать появление футурологии - конгломерата междисциплинарных исследований в попытке максимально точно выявить картину общества будущего. Условно все футурологические построения второй половины ХХ века можно подразделить на две группы - «технооптимизм», новый утопизм, выдвинувший идею быстрого преодоления всех социальных катаклизмов благодаря достижениям технического прогресса (труды Д. Белла, Э. Тоффлера, П. Друкера и многих других), и «экопессимизм», развивающий дистопическую парадигму зловещих предвидений техногенного будущего, таящего в себе массу угроз для дальнейшего существования человечества (исследования Римского клуба).
77
социальных реформ, направленных на построение не идеального, но лучшего, чем наш, мира (Э. Тоффлер), «эупсихий» (программа стабилизации и раскрепощения душевного и духовного мира личности с помощью социальной терапии) и т. п. свидетельствовало о расцвете жанра.
В этот же период происходит пересмотр истории утопической мысли, переоцениваются старые трактаты и романы об идеальном обществе. «Исследователи видят в них уже не реликты безумных надежд, а предвосхищение "нового мышления", столь необходимого XXI веку. Вместе с тем продолжается ревизия утопических идеалов (особенно связанных с концепциями прогресса)... На этом фоне выделяется уникальный философско-художественный жанр XX века - дистопия, т.е. образ общества, преодолевшего утопизм и превратившегося вследствие этого в лишённую памяти и мечты "кровавую сиюминутность" - мир оруэлловской фантазии»4.
К этому времени окончательно выкристаллизовываются основные черты и каноны подобных произведений:
• мир дистопии является вымышленным и, как правило (но необязательно), футуристическим (обычно в сравнительно недалеком будущем);
• в то же время автор апеллирует к вызовам и опасностям современности (которые потенциально содержат в себе угрозы воплощения пессимистических прогнозов в кошмарную реальность), это всегда некая экстраполированная версия настоящего;
• в социально-политическом измерении дистопическая реальность представляет собой общество тоталитарной или авторитарной формы правления, или другой разновидности жёсткого социального контроля, сопровождаемой гнетом, репрессиями, подавлением индивидуальной свободы, иерархическим разделением (кастовая система) и т.п.
Дистопии часто рассматривают как поджанр научной фантастики. Однако многие современные авторы всё чаще настаивают на использовании в отношении своих произведений термина speculative fiction. В русском языке пока не существует адекватного перевода данного понятия. Американский писатель Норманн Спинрад определяет его так: «Это новая литературная норма, которая помогает нам исследовать "возможное-но-несуществующее" (более точным представляется "пока-несуществующее-но-уже-возможное")». Так, известная канадская писательница Маргарет Этвуд3 подчёркивает, что не полагается на воображение каких-то принципиально новых научных и технологических открытий, а всего лишь экстраполирует те, что доступны уже сегодня (пусть даже на практическом уровне их реализация ещё может сталкиваться со сложностями - техническими, юридическими и т.д.), и доводит текущие соци-
4 http://philbook.ru/content242126/
5 Недавний дистопический роман М. Этвуд «Орикс и коростель» (Atwood M. Oryx and Crake, 2003) посвящён разработкам в сфере медицинской науки и технологии - ксено- (межвидовая) трансплантация и генная инженерия, в частности создание трансгенных (генетически модифицированных) животных. В нём речь идет о гибели человечества вследствие вирулентной генетической пандемии, созданной безумным учёным, вознамерившимся вывести новую расу генетически усовершенствованных особей.
альные и экономические тенденции и сопутствующие им этические дилеммы до радикальных заключений («до упора в абсурд»)6.
В последние годы новый всплеск дистопического творчества был связан с рядом причин, которые условно можно подразделить на социально-политические, научно-технологические и экологические.
Среди социально-политических причин стоит выделить продолжающийся общемировой процесс глобализации, углубляющий политические неопределённости и военные конфликты во всём мире и как следствие - религиозный фанатизм, мировой терроризм и объявленная США «война с террором». Дальнейшая дестабилизация на мировой политической арене вполне обоснованно вызывает опасения со стороны социальных мыслителей, предостерегающих политических лидеров современности от чересчур бескомпромиссных решений.
Ещё больший простор для фантазии современных авторов представляют технологические новшества, в особенности стремительное развитие Интернета (и так называемой виртуальной реальности), информационных и телекоммуникационных технологий в последние годы. Камеры видеонаблюдения (в офисах, магазинах, на улицах), сканеры (в аэропортах), слежение посредством спутниковых систем навигации за обладателями сотовых телефонов, мониторинг веб-серфинга (сетевой активности) - все эти технологии, существующие уже сегодня, призванные повысить уровень безопасности гражданина современного развитого государства, имманентно содержат в себе угрозу ограничения личной свободы индивидуума. В самом скором времени могут найти распространённое применение радиочастотная идентификация при помощи ИЕГО-меток и микрочипов, имплантированных под кожу, взятие образцов ДНК и биометрическая паспортизация - электронная цифровая трёхмерная фотография. Отпечатки пальцев и скан радужной оболочки глаза превратят каждого гражданина в строго учтённую оцифрованную единицу, что небезосновательно вызывает опасения у ряда исследователей о перспективах этого процесса, а именно о создании общества дистопического типа, общества тотального наблюдения. Созданный фантазией Дж. Оруэлла образ «Большого брата», таким образом, из угрозы некогда отдалённого будущего на наших глазах превращается в сегодняшнюю повседневную реальность глобального масштаба. Не менее вдохновляют творцов дистопического жанра последние достижения в сфере биологии и медицины. Согласно многочисленным прогнозам, в ближайшее время биогенетические технологии превзойдут по своей значимости все прочие, включая информационные. Инженерия стволовых клеток, клонирование, трансгенная инженерия, биологическая инженерия уже не являются выдумкой писателей-фантастов.
Наконец, особую важность для алармистов представляют экологические проблемы современности. Загрязнение окружающей среды и всё учащающиеся в связи с этим экологические катастрофы, угроза глобального потепления и затемнения не первое десятилетие отрицательно сказываются на состоянии
6 Роднянская И. Этот мир придуман не нами (http://magazines.russ.rU/novyi_mi/1999/8/rodnyan.html).
окружающей среды и здоровье населяющих Землю людей, заставляя бить в набат уже не только профессиональных энвайронменталистов, но и рядовых граждан во всем мире, включая авторов дистопических произведений.
Можно без преувеличений утверждать, что явление безостановочного прогресса в различных сферах экономики и в XXI веке продолжает служить постоянным источником восторга для одних исследователей и тревоги для других.
Во многом благодаря техническому прогрессу в конце XIX века стало возможно появление кинематографа, в связи с чем постепенно литература утрачивает монополию на создание дистопических произведений. Визуализация произведений дистопического характера создала практически неисчерпаемое поле для фантазии сценаристов и режиссёров, обогатив жанр кинодистопии новыми признаками и характеристиками, по сравнению с её литературным собратом . В данной статье предпринимается попытка классификации и анализа кинематографических произведений, созданных в последние годы в жанре дистопии в США, где данный жанр представлен значительным количеством фильмов, в том числе выдающимися.
В отличие от литературы для кинематографа, искусства, в первую очередь, визуального, помимо функции мрачной предостерегающей прогностики, не менее важна зрелищная сто
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.