В фондах российских и зарубежных архивов
И.В. Трошкина
Документы ГАРФ о деятельности русских эмигрантских общественных организаций в Польше (1920-1930-е гг.)
Изучение истории русской эмиграции в Польше до начала 1990-х гг. велось фрагментарно. Правда, еще в 1920-е гг. к этой теме обращались сами русские эмигранты. Первые работы были публицистическими и освещали отдельные стороны жизни русских в этой стране: положение русской школы, участие в политической жизни, правовое положение и др.1 В 1930 г. в Париже опубликован цикл статей Л.Д. Любимова, где автор в форме путевых очерков дает общую характеристику существования соотечественников в разных воеводствах Польши . В 1959 г. в Буэнос-Айресе вышла монография А.К. Свитича, посвященная православной церкви в Польше в период между мировыми войнами3. В исследовании автор раскрывает нарушения принципов свободы совести и уважения к религиозным чувствам русского и украинского населения в независимой Польше, достигшие высшего проявления в насильственном разрушении многих православных храмов летом 1938 г. Источниковой базой для нее послужили статьи из эмигрантской прессы видных церковных и общественных деятелей. В 1990 г. в Нью-Йорке появилась статья М.Илова, содержащая обобщающие сведения о положении русской диаспоры в Польше в 1919-1939 гг.4 К сожалению, в ней отсутствует научно-справочный аппарат, что практически лишает читателя возможности проверить приведенные факты. Некоторые сведения о положении россиян в Польше представлены в крупных исследованиях, вышедших в эмиграции, таких как «Зарубежная Россия», «Россия за рубежом»5 и др. В постсоветский период начинается изучение данной темы и в самой России. Первоочередному исследованию подверглась культурная и литературная деятельность русской эмиграции в Польше в межвоенный период6.
В 1990-е гг. польская историография пополнилась работами по общим вопросам
7 8
российской эмиграции и ее отдельным сюжетам , подготовленными с использованием хранящихся в Архиве новых актов (ЛАК) в Варшаве документов Русского общественного комитета (РОК) в Польше, министерств Польской Республики: внутренних дел, иностранных дел, вероисповедания и просвещения, польской и русской печати, мемуаров и др. В 2002 г. вышла статья украинского историка С.Ткачева о деятельности российской эмиграции в Польше в 1918-1939 гг.9, опирающаяся на источники из государственных архивов западных областей Украины (Волынской, Ровенской, Тернопольской), входивших в то время в состав Польской Республики, а также Центрального государственного исторического архива во Львове.
В последние десятилетия исследователям стали доступны и фонды русских общественных организаций 20-30-х гг. прошлого столетия в Польше, хранившиеся в Русском заграничном историческом архиве в Праге и находящиеся ныне в составе ГАРФ10. Правда, их изучение еще только началось, и пока лишь в нескольких исследованиях в той или иной степени затронуты вопросы российской эмиграции в Польшу, приведены сведения о жизни там русской диаспоры11.
Эмиграция россиян в Польшу в первые годы после революции была одной из самых массовых в Европе. По данным российских общественных организаций, примерная численность русских эмигрантов в республике составляла: в 1921 г. - 400 тыс., в 1922 г.- 200
тыс., в 1923 г. - 125 тыс., в 1924 г. - 90 тыс. К середине 1930-х гг. их осталось приблизительно 30 тыс. человек13, а в самой Варшаве к 1936 г. не более 500-600 человек14. По ряду причин определить точную численность российских эмигрантов в Польше довольно сложно. Во-первых, эта страна для многих эмигрантов была транзитной. (Польша имела общую границу с Советской Россией, и через нее шел постоянный поток новых партий беженцев. По некоторым источникам, например в 1922 г. их было около 100 человек ежедневно15.) Во-вторых, из-за неблагоприятной экономической и социальной обстановки немало тех, кто первоначально осел в Польше, стремились при возможности перебраться в более благополучные страны. В-третьих, политика польского правительства, направленная на полонизацию многонационального населения, вынуждала эмигрантов принимать польское гражданство16. И, в-четвертых, неприязненное отношение польских чиновников к России и русским приводило к тому, что многие из них предпочитали записываться в официальных документах другими национальностями, например белорусами и украинцами.
Точные данные о социальной структуре русских эмигрантов в Польше отсутствуют. По статистическим сведениям их организаций, большую часть эмиграции (примерно 70 %) составляла интеллигенция17, а среди общего числа беженцев огромный процент приходился на интернированных - военнослужащих белых армий и антибольшевистских формирований, в результате боев с советскими войсками отступивших на территорию Польши и
18 тт "
направленных в лагеря . Для оказания им правовой, духовной, материальной, продовольственной, жилищной, медицинской, чисто благотворительной помощи за короткое время в Польше были созданы десятки русских общественных и профессиональных объединений, оставивших солидное документальное наследие.
Попытаемся дать общую характеристику источников, сосредоточенных в фондах наиболее значительных организаций русских эмигрантов в Польше, в числе которых Русский попечительный комитет об эмигрантах - РПК (Ф. Р-5814), Союз русских студентов-эмигрантов (Ф. Р-5846), Русский общественный комитет (Ф. Р-8262), Союз русских эмигрантских организаций в Польше (Ф. Р-5854), Центральное правление Союза русских военных инвалидов (Ф. Р-7502), Общество юристов-эмигрантов (Ф. Р-5855), Комитет помощи детям при РПК (Ф. Р-5864).
Центральное место среди них занимает фонд РПК. Комитет был образован 12 августа 1921 г. (председатели: Л.К. Ивановский, П.Э. Бутенко, Н.А. Племянников) и состоял из общей канцелярии и пяти отделов: финансового, контрольного, общего, административного, учета интернированных; при нем существовал «Русский дом» с отделами (правовым, денежным и материальной помощи)19. Круг вопросов, входивших в компетенцию комитета, был достаточно широк: от оказания денежной, медицинской, материальной помощи русским эмигрантам, устроения жилищно-питательных пунктов для беженцев из Советской России, содержания бюро труда, организации артелей, мастерских и кооперативов, выдачи субсидий средним учебным заведениям с преподаванием на русском языке, содержания библиотек, выплаты стипендий Союзу русских студентов до оказания правовой помощи и защиты интересов интернированных.
В ходе деятельности РПК образовался большой документальный массив. В фонде 155 ед. хр. за 1920-1935 гг., разнообразных по составу и содержанию. Это уставы, положения, отчеты, в том числе финансовые, информационные листки и бюллетени, бухгалтерские книги, сметы расходов, докладные записки о состоянии и работе комитета, меморандумы польским властям о правовом положении русских эмигрантов, протоколы, постановления, инструкции, заявления, переписка с польскими министерствами и другими учреждениями, русскими эмигрантскими организациями, ведомости на выдачу пособий, кассовые книги, членские билеты, анкетные листы, списки эмигрантов, фотографии и др.
Подавляющее большинство делопроизводственных документов комитета свидетельствуют о крайне сложном социальном и экономическом положении русских в Польше в 1920-1930-е гг. (это отчеты, доклады с мест, переписка с Земгором, множество различного рода заявлений, прошений о материальной помощи и т.п.). Особенно красноречивы письма эмигрантов. Например, письмо от 25 июня 1923 г. от бывшего сотрудника южнорусских газет А.К. Закржевского: «А теперь несколько слов про мое горе. Сижу без дела, без заработка. Здесь, в Холме, абсолютно нельзя найти никакой должности. Продаю последние вещи. Не знаю, куда мне обратиться... Попросту не везет мне в Польше. Цены здесь растут и растут. У меня же ни гроша и нет надежды на получение какой-либо должности. Надвигаются подчас мрачные мысли вплоть до. возвращения в Совдепию. При одной мысли даже становится еще тошнее. В мае месяце я обращался с просьбой в Попечительный комитет о субсидии, но ответа не получил. Положение безвыходное, а при мне к тому же жена. Ради Бога, помогите, посодействуйте предоставлением должности. Не знаю, куда обратиться. Чувствую, что погибаю»20.
Из отчетов РПК видно, что для помощи русским эмигрантам в трудоустройстве в Польше было создано два Бюро труда: в Вильне и Львове (последнее, правда, вскоре закрылось). Отчет о деятельности Бюро труда в г. Вильно за 1922 г. свидетельствует, что там было зарегистрировано 3127 безработных членов русской колонии. Запросы на рабочих и служащих исходили в основном от частных лиц и небольших предприятий, не связанных с профсоюзами. Попытки устроить рабочих на крупные производства, фабрики и заводы, встречали противодействие польских профсоюзов, и посланные рабочие немедленно увольнялись. Поэтому безработные в Вильне размещались преимущественно на должностях сторожей, швейцаров, разносчиков товаров, пильщиков дров и на строительных работах. Из лучших мест, на которые удалось устроить русских, можно выделить: директора гимназии, техника (два случая), лесовода, строительного агента21. В 1924 г. с помощью Верховного комиссара Лиги Наций по делам беженцев Ф.Нансена РПК сумел организовать отправку безработных русских эмигрантов из Польши на фабрики и заводы Франции. В 1924-1926 гг. было отправлено свыше 2 тыс. русских. В 1929-1930 гг. во Францию из Польши по официальным приглашениям выехали свыше 500 русских эмигрантов22.
Русские пользовались любой возможностью, чтобы перебраться в страны с более благоприятным политическим и социальным климатом. Они уезжали, как свидетельствуют документы фонда, за свой счет даже в страны Латинской Америки (Аргентину, Бразилию, Парагвай, Уругвай и др.), правительство которых предоставляло кредит на аренду земли
23
русским эмигрантам .
Проблема получения юридического статуса эмигрантами широко отражена в циркулярах и разъяснениях польского МИДа, справках полиции о политических взглядах и материальном положении беженцев, заявлениях самих эмигрантов с про
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.