В юбилейном номере (№1. 2012) «Природы» была опубликована статья геронтолога Владимира Николаевича Анисимова «Борьба со старостью: надежда на разум», которая заканчивалась словами: «Мозг без нагрузки стареет гораздо быстрее. <...> Хотите жить долго — с юных лет тренируйте не только тело, но и мозг!». Это утверждение не голословно, оно подкреплено результатами исследований, которые в последнее десятилетие провели ученые разных стран (США, Японии, Германии,
3*
а
*
^^России и т.д.) и специальностей (геронтологи, нейробиологи, биохимики, генетики, психологи).
Интересны в этом отношении и результаты статистического анализа долголетия ученых, работаю-^ щих в разных областях науки (см. с.48—53 текущего номера). Однако это исследование было огра-^ ничено сведениями о долгожителях мужчинах, а среди наших постоянных авторов есть две удивительные женщины, одна из которых — геохимик и почвовед Мария Альфредовна Глазовская — ро-^ дилась не только в один год, но и в один месяц с «Природой», другая — эмбриолог Ольга Михайлов-^ на Иванова-Казас — младше всего на год. Рассказать о них нам помогли Мария Иннокентиевна Герасимова (доктор биологических наук, профессор кафедры геохимии ландшафтов и географии ^^^почв географического факультета МГУ им.М.В.Ломоносова) и Алексей Викторович Чернышев ^ (доктор биологических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории эмбриологии Института ^^биологии моря ДВО РАН, Владивосток), за что мы искренне благодарим их.
3
Эмбриолог ОММванова-Казас
Ей было ровно семь месяцев, когда началась Первая мировая война, почти три года во время Октябрьской революции, 27 лет, когда грянула Великая Отечественная. В зрелом возрасте она пережила перестройку и распад СССР, выдержала и новое потрясение — начавшееся в прошлом году реформирование РАН. 28 декабря 2013 г. Ольге Михайловне Ивановой-Казас исполнилось 100 лет. Несмотря на столь почтенный возраст, она продолжает трудиться — пишет научные статьи и книги, готовит рисунки к ним, а также ведет переписку по электронной почте с друзьями, редакторами и коллегами, читает и анализирует присланные ими статьи.
Причина научного долголетия Ольги Михайловны, возможно, кроется в ее характере, приверженности науке и привычке мыслить, доставшихся ей по наследству. Дед Ольги Михайловны — Илья Ильич Казас (1832 — 1912) — выдающийся караимский просветитель, педагог, поэт, переводчик (знал 11 языков). Он организовывал учебные заведения и писал учебники для караимов и татар, за что (будучи инородцем и иноверцем) получил наследственное дворянство.
Родилась Ольга Михайловна в Санкт-Петербурге, ее отец — военный врач Михаил Ильич Ка-зас, мать — сестра милосердия Александра Александровна Ряшенцева.
Во время Первой мировой и Гражданской войн отец работал в прифронтовых госпиталях, и нам часто приходилось менять место жительства. В 1922 г. отец демобилизовался, и мы стали жить в Евпатории*.
Хотя в нашей семье (у Казасов) было много врачей, медицина меня мало интересовала, я и теперь гораздо хуже разбираюсь в лекарствах, чем большинство домашних хозяек. Должна сознаться, что я не отношусь и к числу тех людей, которые с детства начинают собирать гербарии и коллекционировать насекомых, да и в школе биологию преподавали плохо. Я хорошо училась по всем предметам, но ни которому не отдавала предпочтения. А после того, как посмотрела фильмы «Песнь о Нибелунгах» и «Падение
* Здесь и далее курсивом выделены цитаты из автобиографии О.М.Ивановой-Казас, опубликованной к ее юбилею в журнале «Биология моря» (2013. Т.39. №6. С.467—469).
Трои», стала интересоваться мифологией. Однако я не догадывалась о том, что мифологией занимаются историки и филологи, и в 1930 г. подала заявление на биологический факультет ЛГУ.
В то время принимали студентов без экзамена, а по документам — в первую очередь детей рабочих и крестьян и менее охотно детей служащих. А меня вообще не приняли, как я потом догадалась, из-за того что в моем метрическом свидетельстве было сказано, что мой отец — военный врач в довольно высоком чине и дворянин (ведь оно было выдано в 1913 г.), а что он во время гражданской войны работал в «красных» госпиталях, не сообщалось.
Итак, чтобы поступить в университет, мне нужно было «повариться в пролетарском котле», т.е. поступить на работу на какой-нибудь завод. Но это оказалось тоже непросто, так как подросткам (к которым я еще относилась) полагался неполный рабочий день и их брали неохотно. Наконец, уже весной 1931 г. мне удалось поступить на «Красный треугольник», где я клеила резиновые камеры для футбольных мячей. А потом я взяла вЛенинград-ском архиве справку о рождении, в которой не было никаких компрометирующих подробностей, и была принята в университет.
На этот раз мне очень повезло — меня сразу же зачислили на кафедру зоологии беспозвоночных, которым заведовал профессор Валентин Александрович Догель. Моим непосредственным руководителем был доцент Андрей Петрович Римский-Кор саков — немного чудаковатый, но тоже очень хороший человек. Их обоих я всегда вспоминаю с чувством глубокой симпатии и с благодарностью. Недавно я опубликовала статьи с воспоминаниями о них [1, 2].
На третьем курсе после лекций по эмбриологии, которые читал профессор Петр Павлович Иванов, определился мой интерес именно к этой дисциплине, а когда зашла речь о выборе темы для дипломной работы, я выбрала в качестве объекта изучения Асцидий*. В процессе литпод-готовки я очень увлеклась этими животными и даже нарисовала аллегорическую карикатуру. на которой я изображена сидящей на личинке Асцидии (верхом между ротовым и клоакальном сифонами, как на двугорбом верблюде) и на-
* В цитатах русские названия групп животных приводятся с прописной буквы по просьбе Ольги Михайловны. — Примеч. ред.
Ольга Михайловна за работой.
Здесь и далее фото из семейного архива О.М.Ивановой-Казас
правляющей копье на морскую ведьму (а что именно олицетворяла эта ведьма, я уточнять не буду).
Летом 1935-го я и двое моих однокурсников (Варя Цвиленева и Алеша Кнорре) отправились на Белое море собирать материал для своих дипломных работ. Это тоже увековечено на одном из моих рисунков, где мы занимаемся драгиров-кой: Варя и Алеша сидят на веслах, а я управляюсь с драгой.
На нашей кафедре проводились учебные семинары, на которых студенты и аспиранты делали доклады по проблемам, которым мало внимания уделялось в лекционных курсах и учебниках. На нашем пятом курсе была прочитана серия докладов на темы индивидуального развития беспозвоночных. Мой доклад был посвящен явлению неотении. Я выбрала эту тему потому, что класс Appendicularia, по всей вероятности, произошел неотеническим путем от личинок Асцидий. Замечу, что никаких сводок, посвященных неотении, в то время в мировой литературе не существовало. По-видимому, мой доклад оказался довольно удачным, за ним последовали интересные прения, а Догель счел его заслуживающим публикации и, сделав небольшие сокращения, отправил в «Природу». Так была опубликована моя первая научная статья [3].
Интерес к неотении (явлению, при котором достижение половозрелости и окончание онтогенеза происходят на ранних стадиях развития организма) сохранился у Ольги Михайловны до сих пор. Неотения способна «омолодить» ту или иную группу, позволить ей занять новую экологическую
Студенты 3-го курса кафедры зоологии беспозвоночных. Петергоф, 1933 г. Стоят (слева направо): М.Н.Горбунова (в замужестве Дубинина), О.М.Казас, В.А.Цвиле-нева, М.Манусова; сидят: Ж.Эберт, А.Г.Кнорре и Г.С.Марков.
нишу — как это имело место у аппендикулярий. Воистину неотения — «молодильное яблочко» эволюции!
После окончания университета я поступила в аспирантуру в отдел морфологии Всесоюзного института экспериментальной медицины. Моим руководителем был самый значительный эмбриолог того времени — профессор Петр Павлович Иванов. Он был не из тех руководителей, которые дают своим подопечным четкий план работы и регулярно проверяют его выполнение, однако я уже не нуждалась в подобном руководстве, так
как хорошую школу прошла еще в университете, да и тема моей предполагаемой диссертации была продолжением моей дипломной работы — исследование живородящей одиночной Асци-дии Вепётоёоа £гоззи1апа. При ее вскрытии в перибранхиаль-ной полости обнаруживается множество зародышей, находящихся на разных стадиях развития, в том числе и вполне сформированные личинки. Но личинки этого вида сильно отличаются от той, которую я изобразила на карикатуре, так как зачатки дефинитивных органов еще очень слабо развиты и в них содержится очень много желтка. Личинки плавают всего лишь несколько часов, после чего прикрепляются ко дну чашки Петри, в которых я их содержала, и приступают к метаморфозу. А для завершения метаморфоза и полного использования желтка требуется очень много времени — около месяца.
Еще в годы аспирантуры я вышла замуж за ассистента кафедры зоологии беспозвоночных ЛГУ Артемия Васильевича Иванова* (ниже я его буду называть АВИ). Это был во всех отношениях очень удачный союз, так как наши научные ин-
* Об А.В.Иванове подробнее см.:МамкаевЮ.В., Степаньянц С.Д. Зоолог, открывший мир погонофор. К 100-летию Артемия Васильевича Иванова // Природа. 2007. №8. С.63—73. — Примеч. ред.
Акварели О.М.Казас: «Верхом на личинке асцидии» (1934) и «Экспедиция на Белое море в поселок Умба» (1935).
тересы часто соприкасались. В 1940 г. я защитила кандидатскую диссертацию на тему «Признаки гистологической дифференцировки при развитии Асцидии Dendrodoa grossu-laria». После этого П.П.Иванов предложил мне место ассистента на руководимой им кафедре общей биологии во 2-м мединституте.
Через всю жизнь Ольга Михайловна пронесла любовь к двум «А» — асцидиям и АВИ. Увлеченность асцидиями была столь сильной и разносторонней, что Иванова-Казас посвятила этой группе животных около 30 публикаций и описала три новых для науки вида — Distaplia unigermis и глубоководных Pyro-soma vitjasi и Oligotrema laethmo-bia. (И сейчас, если вы хотите доставить Ольге Михайловне удовольствие, пришлите ей какую-нибудь новую и непременно интересную работу по асцидиям.) Однако верн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.