МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2014, № 5, с. 31-41
ЕвропА: новые реалии
европейская и евразийская модели интеграции: пределы соизмеримости*
© 2014 г. Е. Трещенков
Апелляции к опыту Европейского союза - неотъемлемая составляющая дискуссий о евразийской интеграции в российском экспертном сообществе и политических кругах. В статье анализируется обоснованность таких сравнений, а также делаются выводы относительно перспектив и обязательных условий развития евразийской интеграции. Одним из важнейших, по мнению автора, условий является обеспечение интеграционного процесса соответствующей динамикой синхронизированных друг с другом внутренних преобразований в странах-участницах.
Ключевые слова: Россия, евразийская интеграция, европейская интеграция, Европейский союз, Таможенный союз, ЕЭП, ЕврАзЭС.
Последние несколько лет развитию интеграционных процессов на постсоветском пространстве присущ ощутимый динамизм. Речь идет прежде всего о формировании Таможенного союза (ТС) и Единого экономического пространства (ЕЭП) Беларуси, Казахстана и России на базе Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), а также о планах создания в 2015 г. Евразийского экономического союза [3]. Несмотря на ограниченный круг участников евразийской интеграции, очевидно, что население и элиты остальных бывших советских республик также испытывают определенный интерес к подобным процессам.
Среди различных групп российской общественности спрос на успешный интеграционный проект на постсоветском пространстве очень высок, а дискурс, сложившийся вокруг евразийской интеграции, разнообразен. Высказываются как оптимистичные мнения [13] относительно перспектив будущего Евразийского союза, так и критические замечания [10]. Одно из центральных мест в российских дискуссиях занимает модель объединения, представленная Европейским союзом, а для процесса соотнесения европейского и евразийского интеграционных проектов характерно наличие глубоких противоречий.
ТРЕЩЕНКОВ Евгений Юрьевич, кандидат исторических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного университета, РФ, 191060 Санкт-Петербург, ул. Смольного, Санкт-Петербургский государственный университет, подъезд 8, 1/3 (evgeny.tre@gmail.com).
* Настоящая статья подготовлена при поддержке гранта Президента РФ № МК-696.2013.6.
С одной стороны, европейская и евразийская модели воспринимаются многими экспертами как взаимоисключающие. Современные события на постсоветском пространстве разворачиваются в условиях продолжающегося застоя в отношениях России и ЕС. Ситуация усугубляется отсутствием между ними взаимопонимания относительно путей развития государств региона. От стран, проявляющих интерес к обоим интеграционным объединениям, и Россия, и ЕС требуют однозначного выбора в пользу лишь одной из двух моделей. Кроме того, сильны голоса сторонников противопоставления России и Европы как разных цивилизационных общностей. В данном контексте российские интеграционные проекты чаще всего характеризуются как альтернатива сближению европейских республик СНГ с Европейским союзом [37, с. 13].
С другой стороны, также часто речь заходит об использовании функционерами евразийской интеграции уникального опыта формирования европейских структур таможенного союза и единого рынка. Причем не только заимствуется опыт в области торгово-экономической интеграции, но и наблюдаются попытки переноса положительного образа европейского объединения в глазах граждан государств постсоветского пространства на евразийские интеграционные проекты. Пример Евросоюза используется для обоснования необходимости евразийской интеграции, придания ей привлекательности и современного звучания. Предлагается использовать опыт ЕС, избегая в выстраивании евразийских структур тех ошибок, которые были допущены при реализации евро-
пейского проекта. По этой причине анализ просчетов, приведших Евросоюз к кризису, всегда завершается в официальных формулировках замечаниями о том, что «"хоронить" европейскую социальную модель пока рано» [28].
Вместе с тем любые утверждения относительно того, что движение по пути формирования евразийских ТС и ЕЭП будет совпадать с основными стадиями европейской торгово-экономической интеграции [32], должны исходить из идентичности предпосылок и условий обоих процессов. Однако вполне понятно, что это не так. Анализируя принципиальные сходства и различия между существующей европейской и формирующейся евразийской моделями интеграции, а также аргументацию участников дискуссий, можно сделать некоторые выводы о характере и перспективах Евразийского экономического союза.
ИДЕЯ ЕВРАЗИЙСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ
Как справедливо отмечают эксперты, в основе любого серьезного интеграционного движения должна лежать некая консолидирующая идея и "образ будущего" [14]. В частности, европейский проект базировался на стремлении предотвратить повторение континентальной войны, а также преодолеть послевоенную разруху путем экономического союза на основе общих норм и ценностей. Причем сама идея подобного объединения появилась задолго до формирования европейских сообществ и развивалась, в том числе, в рамках других организаций. После Второй мировой войны она нашла отражение в Уставе Совета Европы, создававшегося как тесный союз государств, разделяющих такие общие ценности, как свобода личности, политическая свобода и верховенство права во имя экономического и социального прогресса [39]. Если обратиться к Декларации о евразийской экономической интеграции, обращает на себя внимание отсутствие в тексте документа идеи, которая могла бы стать неким консолидирующим ориентиром на будущее для стран-участниц; лишь ряд общих формулировок об уважении международного права и стремлении к объединению интеграционных пространств от Атлантики до Владивостока [3].
Представления о том, к чему стремится Евразийский экономический союз, кардинально различаются среди правящих кругов стран - участниц интеграции. По словам председателя Госдумы РФ пятого и шестого созывов Бориса Грызлова, евразийская интеграция в виде создания ТС и ЕЭП -это "строительство большой страны" [9]. В то же время для президента Казахстана Нурсултана
Назарбаева главным двигателем интеграционных процессов являются "экономические интересы, а не абстрактные геополитические идеи и лозунги" [25]. Действительно, зона свободной торговли и даже Таможенный союз как конструкции торгово-экономического прагматизма не нуждаются в особой консолидирующей идее. Однако любые более глубокие интеграционные проекты, выходящие за рамки торговли и единого таможенного регулирования, без единого вектора и базового консенсуса относительно будущего нежизнеспособны. Пока единственной общей направляющей евразийской интеграции остается решение странами-участницами текущих торговых и экономических проблем, а также достижение высоких стандартов материального благосостояния. Последнее обстоятельство - одна из причин проведения аналогий с Евросоюзом.
ЕВРАЗИЙСКИЙ СОЮЗ - ВОЗРОЖДЕНИЕ ИМПЕРИИ?
Зарубежные критики евразийской интеграции часто указывают на то, что Евразийский союз, по сути, представляет собой попытку реинкарнации советской империи под эгидой Москвы [44]. Встречная аргументация сторонников евразийского сообщества разнообразна и не отличается согласованностью. Одни подчеркивают, что «никакой "реставрации" или "реинкарнации" СССР нет и не будет», что "это лишь фантомы прошлого, домыслы и спекуляции" [25]. Другие, напротив, призывают к переосмыслению имперской концепции, отмечая, что исторически и сам Европейский союз опирался на богатый имперский опыт [8].
С тезисом о том, что возрождение Советского Союза невозможно, трудно не согласиться. Не только потому, что изменился внешний контекст, но также и по причине незаинтересованности в таком развитии событий подавляющего большинства представителей экономических и политических элит государств постсоветского пространства, включая и саму Россию. Советское прошлое используется элитами в качестве ресурса воздействия на электорат. Однако сами эти элиты также несвободны от тех социальных и политических практик, которые усвоены ими в рамках социализации в советской системе. Это влияет на их подход к реализации евразийского проекта. Кроме того, имперские аналогии не обязательно ограничиваются именно СССР.
Анализ правовой базы ТС и ЕЭП ЕврАзЭС не дает четкого ответа на вопрос о сущности данной интеграционной модели. Сегодня это скорее
межгосударственное торгово-экономическое объединение с элементами наднационального регулирования в технических вопросах. Питательную почву для высказываний об имперском характере будущего Евразийского союза создают заявления ряда представителей российской правящей элиты, подкрепляемые очевидным и естественным дисбалансом в пользу России в рамках всего проекта.
Для сравнения, у истоков европейской интеграции находилось шесть государств, три из которых - Западная Германия, Италия и Франция - обладали соизмеримым экономическим, территориальным, ресурсным и демографическим потенциалом. Например, их доля в совокупном ВВП будущего Европейского сообщества угля и стали в 1950 г. составляла 31.7, 23.9 и 29.6% соот-ветственно1. доля России в совокупном ВВП трех стран - участниц Таможенного союза ЕврАзЭС в 2010 г. составляла 88.2%, то есть превышала долю трех стран "ядра европейской интеграции" вместе взятых. На Казахстан приходилось 8.5, а на Беларусь - 3.3%2. Такое очевидное экономическое доминирование ставит остальных партнеров в зависимость от готовности или неготовности Москвы идти на политические и экономические уступки. Кроме того, в структурном плане - чем глубже интеграция, тем более зависимыми от качества российской экономики (включая ее сырьевой характер) становятся экономики других участвующих в евразийской интеграции государств.
В настоящее время фактическим лидером европейского интеграционного проекта выступает Германия. Однако и тут сравнения с ролью России в евразийской интеграции представляются некорректными. Немецкая элита после окончания Второй мировой войны отказалась от имперского плана "германской Европы" в пользу идеи "европе
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.