научная статья по теме Ф.И. ТЮТЧЕВ КАК «РЕСТАВРАТОР» РУССКОГО СЛОВА Языкознание

Текст научной статьи на тему «Ф.И. ТЮТЧЕВ КАК «РЕСТАВРАТОР» РУССКОГО СЛОВА»

Ф.И. Тютчев как «реставратор» русского слова

© А. Л. ГОЛОВАНЕВСКИЙ, доктор филологических наук

В статье приводятся интересные примеры «реставрации» Ф.И. Тютчевым значений некоторых русских слов, что можно считать стилистическим приемом поэта.

Ключевые слова: поэзия Ф.И. Тютчева, прием этимологизации, «реставрация» значения слова, корневые морфемы, архаизмы.

«Более русского человека, чем Тютчев, трудно придумать, потому что эта русскость у него внутри», - писал С. Ямщиков [1]. Эту «русскость» Тютчева подтверждают многие исследователи, в том числе и глубокий интерпретатор языка его поэзии Б.М. Козырев, который считал, что Тютчеву свойственно «использование приема этимологизации, или обнажения первичных смыслов» [2. С. 81].

Хрестоматийный пример - причастие разоблаченная: «...Разоблаченная с утра, Сияет Белая гора, Как откровенье неземное.» в стихо-

творении «Утихла биза» [3. С. 213]. (Курсив здесь и далее наш. - А.Г.) Еще до употребления причастия разоблаченная Тютчев в переводах из «Фауста» Гете использовал глагол разоблачать в таком контексте: «Ты в мирную ведешь меня пещеру, / И самого меня являешь ты / Очам души моей - и мир ее, / Чудесный мир, разоблачаешь мне!» [С. 117]. Глагол разоблачать употребляется в значении «лишая покрова, делать видимым». В таких словах, как воспитанный, светлость, тихость, слепость Б.М. Козырев, кроме обнажения первичных смыслов, усматривает и возможность неосознанного «нарушения канонов языка» в противовес взглядам Тынянова и Пумпянского, характеризующих язык Тютчева как сознательно архаический [2. С. 81-83].

Нам трудно согласиться с тем, что употребление иных неканонических лексических значений и грамматических форм типа облак, укора, огневица могут быть как гениальной ошибкой, вследствие «непривычки слушать русскую литературу», так и результатом сознательного архаизирования.

Прием этимологического обнажения, т.е. вскрытия семантики корневой морфемы, характерен и для префиксальных глагольных лексем с корнем лиц(о): обличить, обличиться. Думается, что значение лексемы обличиться «Устар. Становиться видимым», сопровождаемое в БАС тютчевской иллюстрацией: «О, какими вдруг лучами Озарились все края! Обличилась перед нами Вся славянская земля!» (К Ганке) [4. Т. 8. С. 216], не полностью раскрывает собственно тютчевскую семантику слова, так как в контексте с лексемой обличить ясно прослеживается значение «сделать ясным, показать настоящее лицо кого- чего-либо» [5]: «Москва и град Петров, и Константинов град - вот царства русского заветные столицы... / Но где предел ему? И где его границы / - На север, на восток, на юг и на закат? / Грядущим временам судьбы их обличат» [С. 152].

Вопрос о семантике корневых морфем и об актуализации вторичных значений рассматривался нами на примере глагольных и причастных лексем окрылить, возмутить, тяготить, приосенить, гласить, удрученный, изощренный и др. [6]. Особенно показательны в этом отношении строки из стихотворения «Эти бедные селенья.»: «Удрученный ношей крестной, / Всю тебя, земля родная, / В рабском виде Царь небесный / Исходил, благословляя» [С. 191]. Строка «Удрученный ношей крестной» не случайно вызвала отклик многочисленных интерпретаторов творчества Тютчева: писателей, философов, поэтов, литературоведов [7]. В этих комментариях приводятся слова Ф.М. Достоевского: «Вот потому-то, что народ русский сам был угнетен и перенес многовековую крестную ношу, потому-то он и не забыл своего "Православного дела" и страдающих братьев своих». Здесь же отмечается, что Вяч. Иванов на протяжении 1904-1916 годов обращался в статьях к этому стихотворе-

нию Тютчева, а в 1916 году написал отзыв «Удрученный ношей крестной.», процитировав всю строфу.

По-видимому, и Достоевский, и Вяч. Иванов воспринимали выражение «крестная ноша» как устойчивое символическое. Между тем, оно не зафиксировано ни одним словарем русского языка (можно предполагать, что В.И. Даль не был знаком с этим стихотворением). В первом издании «Поэтического словаря Ф.И. Тютчева» мы не выделили данное фразеологическое выражение как самостоятельное. Но в готовящемся новом издании оно будет дано в заголовочном слове Крестный в таком виде: ◊ Крестная ноша: крестной ношей (1). Тяжелая участь, равносильная участи Христа, несшего перед казнью свой крест, на котором его должны были распять. (Ср.: нести свой крест).

При употреблении глагола удручать и причастия удрученный Тютчев актуализирует значение «томить телесно или нравственно» [8]. Во всех тютчевских контекстах неразрывная связь телесного, точнее вещественного, этимологически восходящего к друг, диал. дрюк - «рычаг, шест, жердь»[9], явно или скрыто выражена в переводных и оригинальных текстах: «Не удручай сим пламенным презреньем / Главы моей! Не склонишь ты ея..!» [С. 114]; «Без сил и без движенья / Мы так удручены, / Что даже утешенья / Друзей нам не смешны» [С. 197].

Нельзя оставить без внимания и употребление Тютчевым слова передовой, которое встречается в позднем периоде творчества поэта (1867 и 1870 годов). Это слово, по наблюдениям В.В. Виноградова, до 50-х годов выражало лишь свое прямое значение «находящийся впереди». Оно применялось главным образом для определения пространственных отношений частей войска, деревенских обозов и т.п. Но в 50-х годах слово расширяет свои значения, в нем складывается новый социальный смысл: «прогрессивный, наиболее развитой, инициативный, двигающийся впереди других по пути прогресса» [10] Тютчев-поэт не воспринял нового публицистического значения этого слова. Он сохраняет семантику предлога перед, актуализирует ее и в самых неожиданных словоупотреблениях. У Тютчева передовой - «такой или тот, перед которым нет никого». Причем, передовой как признак может характеризовать лицо, к которому автор относится резко отрицательно. Так, в стихотворении «Славянам» (1867) он с болью говорит об отсутствии единства среди славянских народов, чем пользуются их враги: «А между нас - позор немалый / В славянской, всем родной среде, / Лишь тот ушел от их опалы / И не подвергся их вражде, / Кто для своих всегда и всюду / Злодеем был передовым: / Они лишь нашего Иуду / Честят лобзанием своим» [С. 234].

Второе употребление лексемы передовой связано с трагическим событием в жизни поэта - смертью брата Николая Ивановича Тютчева. Поэт остался старшим в своей семье, отсюда: «... Передового нет, и я как есть / На роковой стою очереди» [С. 258].

За многочисленными лексическими, семантическими, словообразовательными (а нередко и фонетическими) архаизмами Тютчева стоит присущая ему внутренняя русскость, которая проявлялась в его «реставрационной» поэтической деятельности.

Литература

1. Ямщиков Савва. Пушкин - наше все. Аксаковы - наш дух // Известия. 2008. 24 июня.

2. Козырев Б.М. Письма о Тютчеве // Литературное наследство: Ф.И. Тютчев. В 2 т. М., 1988. Т. 1.

3. Тютчев Ф.И. Полн. собр. стихотворений. Л., 1987. Далее указ. только стр.

4. Словарь современного русского литературного языка. М., 1959. Т. 8. С. 216.

5. Голованевский А.Л. Поэтический словарь Ф.И. Тютчева. Брянск, 2009. С. 450.

6. Голованевский А.Л. Лексическая неоднозначность в языке поэзии Ф.И. Тютчева // Вопросы языкознания. 2006. № 6. С. 200.

7. Тютчев Ф.И. Полн. собр. соч. и писем. В 6 т. Комментарии В.Н. Касаткиной. М., 2003. Т. 2. С. 413-423.

8. Даль В.И. Словарь живого великорусского языка. В 4 т. М., 1955. Т. IV. С. 475.

9. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. М., 1967. Т. I. С. 543-544.

10. Виноградов В.В. История слов. М., 1999. С. 962.

Брянск

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ: проект 11-14-3200 (а/ц)

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком