ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2014 ■ № 3
М.И. ПАНТЫКИНА
Феноменология права и интегративное правопонимание
Актуальность статьи обусловлена кризисным состоянием методологии современной юридической науки. Показаны теоретико-методологические возможности феноменологии права в применении к интегративному правопониманию. Основной тезис - содержательно-логическое единство феноменологии права и интегративного правопонимания - одно из оснований становления методологически строгой неклассической науки о правовой жизни.
Ключевые слова: феноменология права, интегративное правопонимание, правовая жизнь, правовой объект, методология юриспруденции.
Actuality of the article is caused by the critical state of the methodology of the contemporary science of law. It shows the theoretical-methodological opportunities of phenomenology of law in the area of their application in integrative understanding of law. The main thesis of the article is that the content-logical unity of the phenomenology of law and integrative understanding of law can become one of the foundations for the formation of methodologically strict non-classical science of law with such an object of study as legal life.
Keywords: phenomenology of law, integrative understanding of law, legal life, legal object, methodology of jurisprudence.
В последние десятилетия было опубликовано немало исследований о методологии современной юриспруденции. Методологический кризис М. Антонов объясняет тем, что, несмотря на изменения, происходящие в обществе, правоведы склонны проецировать "апробированные в старом праве методы и термины на формирующееся новое право. Согласование таких методов и терминов с движением социальной жизни обычно мало заботит догматически настроенного правоведа, если заботит вообще" [Антонов, 2011, с. 13]. В результате "метастазы" методологических проблем начинают проявляться в некритическом синкретизме гносеологических установок и методологических подходов, исторически сложившихся в философском, научно-теоретическом и юридико-догматическом отношении к праву [Тарасов, 2009, с. 661]. Отсутствие ясных методологических ориентиров приводит к тому, что, как пишет К. Коссио, предпочтение той или иной теории становится для современного исследователя "не вопросом поиска истины, но делом мнения, вкуса или настроения" [Коссио, 2009, с. 423]. Кроме того, для современной юриспруденции характерно непонимание необходимости построения более широкой теории права, которая бы учитывала особенности всех правовых семей, а не только права государств Вестфальской системы, а также включала бы в себя проявления надгосударственного и негосударственного права [Твайнинг, 2010, с. 256]. А все усиливающаяся разнонаправленность в развитии общей теории права и
Панты кина Марина Ивановна - доктор философских наук, профессор кафедры истории и философии, заместитель директора гуманитарно-педагогического института по учебной работе Тольяттин-ского государственного университета.
отраслевых юридических наук формирует несогласованность стилей правового языка и мышления.
Очевидное отсутствие методологического единства между догматикой права, законотворчеством и практикой правоприменения оказывает разрушающее воздействие на систему юридического образования и проявляется распространенной эвокацией: «Преподаватели права... предупреждают студентов, чтобы те не вздумали в своей будущей деятельности воспользоваться научной аргументацией в суде и, с другой стороны, не шли бы на поводу у профессиональных юристов, готовых предложить "серые" технологии применения права и разрешения правового конфликта» [Пермяков, 2013, с. 175].
В сложившейся деструктивной теоретико-методологической ситуации особое значение приобретают философско-правовые концепции, направленные на переосмысление сложившихся представлений о праве и раскрывающие внутреннюю логику изменений правовых норм, ценностей и смыслов права. Как писал Ж.-Л. Бержель, необходима всеобъемлющая концепция права, которая была бы применима к изучению существующих и разработке новых юридических норм. Для ее создания следует "выявить существенные элементы методологического плана, обеспечивающие разработку правовых норм, и докопаться до инструментария и аргументов, посредством которых происходит внедрение этих норм в практику" [Бержель, 2000, с. 13].
Философско-правовыми концепциями, отвечающими указанным выше требованиям, принято считать феноменологию права, правовую герменевтику, коммуникативную концепцию права и саморазвивающуюся теорию права. Думается, особое место среди них занимает феноменология права. Ее специфика в отношении указанных выше направлений философии права состоит в том, что она является теоретико-методологическим фундаментом решения их собственных теоретических задач. Данное преимущество феноменологии права объясняется тем, что она обладает конкретной методологической программой, сформированной еще в рамках философской феноменологии Э. Гуссерля. Кроме того, последняя обогатила теорию права такими понятиями, как интенциональность, интерсубъективность, и учением о жизненном мире, применение которых в правовых исследованиях позволяет вернуть юриспруденцию к исходным основаниям и обнаружить право как постоянно отодвигающийся "горизонт" актуального освоения мира.
В первом приближении феноменологию права можно определить как теоретико-методологическое направление философии права, изучающее условия конституиро-вания правовых смыслов и формы их явленности в правовой реальности. Основная задача феноменологии права состоит в адаптации феноменологической методологии к исследованию права, поскольку именно она позволяет учитывать нередуцируемую сложность права, интегрировать частные аспекты бытия права, разработанные в классических типах правопонимания, сосредоточить внимание на правовом субъекте и его способностях. Внешние же проявления и объективации права должны рассматриваться в контексте этих условий.
Предложенные определения сущности и назначения феноменологии права, безусловно, не раскрывают всех ее теоретических и методологических возможностей. В этой связи целесообразно обратиться к ее "краткой истории" (подробнее см. [Панты-кина, 2008, с. 68-69]) с тем, чтобы в тенденциях развития феноменологии права обнаружить ее специфику. Замечу, что реконструкция истории развития феноменологии права - нетривиальная задача, сложность решения которой объясняется в энциклопедии "Философия права" тем, что "хотя Гуссерль полагал, что его метод может быть применен во всех науках, немногие теоретики права использовали феноменологию и ее методологические процедуры для рассмотрения проблем философии права. А те, кто считал себя феноменологом, ограничивались одним из аспектов феноменологии, оставляя без внимания другие методологические возможности" [Phenomenology. 1999, р. 645-647]. Таким образом, констатируют авторы энциклопедии, в настоящее время отсутствуют образцы или эталоны феноменологических теорий права.
Как уже отмечалось, феноменологическая традиция философии права обязана своим развитием учению Гуссерля. Однако невозможность обнаружить текстуальные свидетельства философско-правовых взглядов Гуссерля и его окружения существенно осложняет анализ источников и основных периодов развития феноменологии права в соответствии с канонами принципа историзма. Думается, история феноменологии права может быть реконструирована, исходя из допущения о непроизвольном влиянии идей Гуссерля на различные философско-правовые направления. Это в конечном итоге привело к формированию феноменологии права как интегративной теоретической концепции, аккумулировавшей в себе основные тенденции развития правового мышления ХХ в., позволило обосновать возможность перехода от объективистской науки о праве к рефлексивной позиции по отношению к нему.
В истории феноменологии права можно выделять следующие блоки теоретико-методологических интеракций:
- взаимовлияния неокантианства и феноменологии права, связанные с совместной разработкой проблем должного и сущего в праве, интерсубъективной интерференции, определяющей его ценностную природу, поиском априорных структур в праве, применением интенционального анализа (Г. Кельзен, Г. Радбрух, Дж. Дель Веккио, К. Коссио и др.);
- метафизические искания русской философии права, где феноменология рассматривалась как основание для "возрождения" естественного права, специфика которого должна состоять в синтезе различных направлений гуманитарного знания (психологии, социологии, истории, философии) и религиозной метафизики (С. Гес-сен, И. Ильин, Н. Лосский, С. Франк, Б. Вышеславцев, Ф. Степун, Г. Гурвич, Л. Пет-ражицкий и др.);
- аутентичные философско-феноменологические учения, в которых право описывается как сложный феномен с помощью широкого спектра феноменологических процедур, рассматривается проблема объективной структуры или эйдетической сущности правового логоса, определяется функция горизонта или смыслового предела сущностных характеристик права (Н. Алексеев, А. Райнах);
- современные философско-правовые интерпретации феноменологии, направленные на восполнение пробелов теории права и уточнение современных определений нормативности с помощью феноменологической редукции, логического учения о значении и принципа интерсубъективности Гуссерля. Их отличает стремление применить данные теоретические положения к решению проблем гражданского, судебного и международного права, правовых техник, правовой политики в отношении национальных меньшинств и ревизии юридического языка (Э. Гуссерль, А. Кауфманн, П. Амселек и Б. Вальденфельс и др.).
Логика развития феноменологических идей демонстрирует их непоследовательность и нелинейность, а историческая и логическая "неоформленность" традиции феноменологии права может служить дополнительным аргументом в пользу продуктивности и своевременности развития этого направления правовой и философской мысли. Открытость ее исследовательской программы задает импульс развитию неклассической и постнеклассической научной рациональности и, в конечном итоге, служит теоретико-методологическим основанием обно
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.