190
Этнографическое обозрение № 1, 2013
ЭО, 2013 г., № 1
© Г.В. Длужневская. Рец. на: В.А. Прищепова. Иллюстративные коллекции по народам Центральной Азии второй половины XIX - начала XX века в собраниях Кунсткамеры: Монография / Отв. ред. д.и.н. Н.Г. Краснодембская. СПб.: Наука, 2011. 452 с., ил.
Основным источником, исследуемым в рецензируемой работе В.А. Прищеповой, впервые послужили иллюстративные коллекции отдела Центральной Азии Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера) конца XIX - начала XX в. Изучение и введение в научный оборот этих документов является актуальной задачей, поскольку иллюстративные материалы, особенно фотографии - самостоятельный документальный источник познания, в данном случае истории, культуры и быта народов Центральноазиатского региона.
До сих пор не существует общего каталога или обзора материалов, отложившихся в разных архивохранилищах. Во многих случаях не имеется даже каталогов по отдельным архивам и фототекам, что затрудняет работу исследователей, пользующихся иллюстративными коллекциями. Я сама часто сталкиваюсь с этим, много лет занимаясь фотодокументами по Центральноазиатскому региону, которые хранятся в фотоархиве Института истории материальной культуры РАН. Если учесть, что в МАЭ и ИИМК РАН хранятся близкие по составу документы одних и тех же фотомастеров, то ценность исследования В.А. Прищеповой возрастает многократно.
Рецензируемая монография написана ярким языком - например, когда знакомишься с образным описанием снимка, то, даже не видя изображения, мысленно представляешь его; часть главы V (с. 215-237) читается как художественное произведение детективного жанра. Объем монографии -27 п.л. (к сожалению, тираж составляет всего 200 экз.), она состоит из семи глав, а также содержит списки географических названий, иллюстраций к тексту (с. 412-416) и снабжена именным указателем и указателем народов и этнических групп.
В первых двух главах автор рассматривает процесс формирования иллюстративного фонда отдела Центральной Азии МАЭ с 1870-х по 1920-е гг., оценивая вклад каждого дарителя, и приводит подробные, а во многих случаях ранее неизвестные сведения о собирателях коллекций. Автор досконально изучила каждую фотографию, изображение, давая этнографическое объяснение сюжетам и отдельным предметам.
В третьей главе автор приводит сведения о собирателях коллекций отдела Центральной Азии МАЭ, выделяя, прежде всего, К.П. фон Кауфмана и его сподвижников - ориенталиста А.Л. Куна, ботаника И.И. Краузе, заведующего Ташкентской библиотекой Н.В. Дмитровского, художников В.В. Верещагина и П.М. Кошарова, а также фотографов - Д.А. Никитина и знаменитого И.Ф. Барщевского, коллекционера, художника, археолога, этнографа и фотографа С.М. Дудина-Марцинкевича, разностороннему творчеству которого В.А. Прищепова уделяет особое внимание. Также автор рассказывает о К.Н. Де-Лазари, его предках и потомках, и о многих других собирателях коллекций.
"Антропологический поворот", который происходит в настоящее время (термин ввела в науку историк И.В. Тункина), свидетельствует, что исследователи стали изыскивать, а это весьма непросто, и публиковать сведения о людях, оставивших нам наследство в виде многочисленных музейных коллекций, в том числе и фотографических. Это хорошо прослеживается по сводному каталогу иллюстративных коллекций по народам Центральной Азии МАЭ, опубликованному в рецензируемой книге (с. 417-450).
Глава IV посвящена этнотематической характеристике иллюстративных коллекций, в которой В.А. Прищепова поставила цель "привлечь внимание этнографов к изобразительным материалам и показать их содержание". А это означает, что до настоящего времени данному источнику оказывалось не слишком много внимания. Она справедливо отмечает отличие работ фотографа, фиксирующего с одинаковой точностью все, что попадает в кадр, от картин художника, который отражает то, что его заинтересовало, хотя этнографические подробности могли при этом передаваться совершенно документально. В конце XIX в. фотография все-таки получает признание как источник для научного изучения, хотя некоторым исследователям казалось, что не меньшее значение имели и этюды в красках, чертежи и т.п. Однако практически все стали признавать, что фотографические работы могут быть только дополнены, но не заменены другими.
В начале четвертой главы скрупулезно и с номерами коллекций перечислены рисунки, фотографии с рисунков по казахам, киргизам, таджикам, узбекам (сартам), среднеазиатским евреям, цыганам,
Галина Вацлавна Длужневская - д.и.н., зав. научным архивом Института истории материальной культуры РАН; e-mail: g-dluzh@yandex.ru
Обзоры и рецензии
191
индийцам, афганцам, персам и арабам. Внутри выделены подразделы, представленные не всегда одинаково полно: антропологические типы, традиционные ремесла и промыслы, средства передвижения, жилище, одежда, украшения, народное искусство и т.п. В разделе фотоснимков принята несколько иная рубрикация: вначале "оседлое население" (антропологические типы, представители власти, традиционные занятия, промыслы и ремесла, торговля, памятники архитектуры, образование и т.д.), а затем казахи, туркмены, памирские народы, таджики, дунгане, каракалпаки, ягнобцы и др. (внутри приблизительно та же рубрикация). Аналитическая часть главы представляет интерес как важный источник по культуре и быту названных народов. В ней автор, опираясь на тщательное изучение фотографий, приходит к обоснованным выводам, причем один из них довольно неожиданный - о социальном положении женщин, позирующих на снимках.
В главе "Иллюстративные коллекции МАЭ как источник историко-этнографических сведений" автор дает критическую оценку положения в сфере учета, хранения и научной обработки иллюстративных коллекций, отмечая, что до недавнего времени им отводилась второстепенная роль. Отсюда проистекают и многие сложности работы с этим материалом, но тем приятнее становится "вкус победы", заключающийся как в раскрытии "тайны" изображения, так и определении его места в комплексе этнографических данных.
В.А. Прищепова рассматривает историю создания известного "Туркестанского альбома" и поднимает вопрос о количестве экземпляров названного альбома. Эта проблема издавна волнует специалистов, а также сотрудников архива Института истории материальной культуры РАН, где тоже хранится один том "Туркестанского альбома" и более шестисот оригинальных негативов, поступивших в архив в 1930 и 1932 г. из Публичной библиотеки. Автор делает вывод о том, что в МАЭ (а я полагаю, и в ИИМК РАН) хранятся сборные тома альбома, включающие фотографии из этнографического, промыслового и археологического разделов этого издания.
Совершенно уникальна глава, освещающая жизнь Бухарского ханства исключительно по иллюстративным коллекциям и архивным и литературным документам. Здесь рассказ о поступлениях материалов в МАЭ; одной из главных коллекций следует считать фотодокументы, исполненные Н. Ордэ (кстати, определение написания имени Ордэ - тоже исследовательская заслуга В.А. Прищеповой). Описывая фотографии с использованием данных письменных источников, автор представляет читателю городское пространство, систему богословского обучения в Бухаре, отдельные святые места, караванную торговлю и сопутствующие ей караван-сараи, городские базары, отмечая их большое общественное значение, и другие особенности жизни Бухары и ее обитателей. Отдельный раздел посвящен "портретной галерее", содержащей редкие снимки женщин с описанием прически, головного убора, платья и др.
Также В.А. Прищепова учитывает многонациональный состав населения, в частности, уделяет внимание бухарским евреям и осевшим в Бухаре индийцам (всего 100-150 мужчин, поскольку бухарские власти запрещали им привозить с собой жен).
Поскольку во второй половине XX в. портреты бухарских эмиров, их родственников и даже приближенных использовать в работе было нельзя, то эти ценнейшие фотодокументы оставались вне поля зрения исследователей. Большой заслугой автора монографии является введение их в научный оборот, "дешифровка" исторических персоналий, определение их имен (с. 284-342).
В.А. Прищепова впервые изучила вопросы пребывания бухарской делегации в Москве и Петербурге в 1892-1893 гг. (по периодической печати) и приезда в Петербург бухарского эмира и хивинского хана в 1898, 1906, 1913 и 1916 гг.
Последняя глава посвящена изучению исторических и этнографических сведений о народах Центральной Азии в иллюстрациях русской периодической печати конца XIX в. (по материалам МАЭ), выполненных в большинстве в 1850-1880-х гг. и накапливавшихся в МАЭ с 1917 г., но ни разу до этого не систематизировавшихся. Особая ценность этих материалов заключается в том, что многие памятники культуры, изображенные на них, в настоящее время не сохранились. Обычно такой источник, как иллюстрации в периодической печати, либо остается за рамками исследования, либо вообще отсутствует, но кто-то из сотрудников МАЭ решил сохранить заметки, а В.А. Прищепова использовала их в качестве источника.
В заключении монографии на примере коллекции отдела Центральной Азии МАЭ выделены этапы развития отечественной фотографии, подчеркнуты использованные в работе методы, среди которых едва ли не главным является сравнительный анализ собственно иллюстративного материала и письменных источников.
Исследование вносит серьезный вклад в изучение иллюстративного материала как источника знаний по истории, культуре, политике, экономике и другим вопросам и представляет исключительный интерес для специалистов нашей страны и зарубежных коллег.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.