География в биографии П.А.Кропоткина
£
М.Ю.Зубрева
Журнал «Природа» Москва
О
герое этой книги, пожалуй, наслышан каждый. Его именем были названы улица, переулок и станция метро в Москве, город в Краснодарском крае, поселок, потухший вулкан в Восточной Сибири, горный хребет и ледники. Оно частенько «эксплуатируется» составителями кроссвордов и прочими затейниками. Как-то ведущая телепрограммы «Слабое звено» тщетно пыталась вырвать эту фамилию из уст испуганного игрока: назовите, мол, автора термина «вечная мерзлота». Ответа не последовало — не все еще мы знаем о Петре Алексеевиче Кропоткине -(1842-1921).
Эта личность столь многогранна, а наследие его так велико, что каждое новое издание — неизбежная попытка объять необъятное. Ученый-энциклопедист, философ, путешествен-ник-первоткрыватель, революционер-анархист (проповедник общества без принуждения и насилия «на основе взаимопомощи как фактора эволюции»), талантливый публицист, популяризатор науки (и литературы!) — вот далеко не полный перечень характеристик Кропоткина. Библиография его собственных работ содержит 2000 наименований не менее чем на
© М.Ю.Зубрева
20 языках мира, да и кропотки-ниана уже достаточно обширна, хотя не все архивные материалы на сегодня изучены.
Это уже третья книга о Кропоткине В.А.Маркина — географа, историка, журналиста. Несколько десятков лет он занимается исследованиями жизни Кропоткина, много работал в архивах, побывал в тех местах, где в 60-х годах XIX в. прошли маршруты его экспедиций. Итог — хорошо иллюстрированная, легко читаемая биография, дополненная фрагментами сочинений и писем Кропоткина.
Обычно его научная жизнь меньше известна читающей публике, чем общественно-политическая. Поэтому, не ставя своей задачей всесторонний анализ книги (здесь, пожалуй, нужен энциклопедист), совершим экскурсию по тем ее местам, которые в какой-то мере имеют отношение к географии. Эта наука как школьный предмет присутствует в жизни каждого человека, а для некоторых даже становится профессией.
Книга «Неизвестный Кропоткин» устроена традиционно и начинается с детства героя, которое протекало в «Сен-Жер-менском» предместье, что между Арбатом и Пречистенкой, где издавна селились русские аристократы — потомки знатных се-
В.А.Маркин. НЕИЗВЕСТНЫЙ КРОПОТКИН.
М.: Олма-Пресс, 2002. 446 с. (Архив).
мейств, утратившие величие, но сохранившие титулы. Рюрикович в 30-м колене, князь Петр Алексеевич родился в доме, на котором теперь мемориальная доска в его честь, в Штатном, ныне Кропоткинском пер. (кстати сказать, слышала, что здесь когда-то жил и автор книги — отсюда, верно, его почти родственный интерес к своему герою). Детство Кропоткина было безоблачным только до трех с половиной лет, когда умерла мама — Екатерина Николаевна. Всего детей было четверо, а самым близким был брат Александр, полутора годами старше (тоже впоследствии революционер) — именно ему написано большинство писем, приводимых в книге. Летом жили в имении Никольском Мещовского уезда Калужской губернии, одном из трех, принадлежавших отцу — отставному генерал-майору Алексею Петровичу. Переезд туда на лето — настоящее путешествие для маленьких Кропоткиных. Кстати, в г.Ме-щовске, на ярмарке, уже подростками Петр и Александр проводили первые свои статистические изыскания: подсчитывали число торговцев и анализировали их товар.
Но самое удивительное приключение с «географическим уклоном» случилось раньше, в конце 1850 г. Праздновали 25-летие царствования Николая I. На грандиозном балу на Большой Дмитровке в Благородном собрании (ныне Дом Союзов) семилетний Кропоткин вместо другого, заболевшего мальчика оказался одним из детей, представлявших 60 верноподданнических губерний России — Астраханскую. В богатом восточном костюме, украшенном драгоценными камнями, с гербом на жезле, он был столь забавен, что император захотел поближе его рассмотреть. «Аст-раханца» подняли на монарший помост, добрая царица Александра Федоровна усадила его рядом, Петя разморился и заснул, положив голову на ее колени.
Умиленный Николай I распорядился, чтобы князь Кропоткин учился в Пажеском корпусе. Милость таила блестящую придворную, военную или дипломатическую карьеру. Кто бы знал, что именно среди приближенных к царю пажей вырастет враг всякой государственности.
В корпус принимали с 15 лет, и первые знания по школьной программе, как было принято в дворянских семьях, были получены от домашних учителей, из книг и журналов, а читали дети запоем. Уже тогда возник у Кропоткина жгучий интерес к путешествиям, географии и геологии. В пажеском корпусе, где преподавали некоторые университетские профессора, ему «невыразимое удовольствие» доставляли топографические съемки, там же появилось желание уехать после окончания в Сибирь вместо обычных для лучшего ученика старшего класса «гвардии, придворных балов и парадов» или университета, о котором он мечтал, но для которого не было «даже небольших денег». Впоследствии в «Записках революционера» Кропоткин пишет об этом странном желании так: «И все более и более я останавливался на мысли о Сибири. Амурский край тогда только что был присоединен к России. Я читал об этом Миссисипи Дальнего Востока, о горах, прерываемых рекой, о субтропической растительности по Уссури; восхищался рисунками, приложенными к «Уссурийскому путешествию» Маака, и мысленно переносился дальше, к тропическому поясу, так чудно описанному Гумбольдтом, и к великим обобщениям Риттера, которыми я увлекался».
В 1862 г. 19-летний Кропоткин отправляется через Иркутск в Читу, получив воинское звание есаула, а должность — чиновника по особым поручениям при начальнике штаба казачьего войска и губернаторе Забайкальской обл., вольнодумце и «восхитительной личности»
Б.К.Кукеле. Первую работу в новом качестве — описание Забайкальской выставки промышленных и сельскохозяйственных товаров — Кропоткин отправил в Петербург, в Императорское Русское географическое общество (ИРГО), в дальнейшем он будет тесно связан с ним.
Свое отношение к месту новой жизни он описывает в письме Александру: «Что, брат, сказать про то, каковой показалось мне Сибирь? Обманула! Ведь с детства учат нас про сибирскую тайгу, про тундры, про степи, и мы при слове «степи» рисуем себе Сахару с ее песками. А тут выходит совсем наоборот. До Тюмени еще и несколько за Тюменью тянутся безотрадные болота: едешь по гати, а кругом густая, высокая трава, но не суйся в нее — сгинешь, так и втянет в тину. По болоту растет мелкий березняк, пересохший большей частью. А за Тюменью начинается благодать, да какая! — чернозем, какого я никогда еще не видал, тучность почвы такая, что трава растет в поле в аршин вышины, да густая такая, что муравью кажись не пролезть, камыши ли в болоте, — так-таки и видна их сила, рослость. А хлеба, овса такие, какие едва ли в Тамбове родятся. Страна богатая...»
С весны 1863 г. Кропоткин начинает путешествовать по Восточной Сибири и Дальнему Востоку. Очень кстати оказалась представившаяся возможность участвовать в сплаве по Амуру, куда доставляли продовольствие крестьянам-казакам, страдавшим от недорода.
Однако баржи погибают, а Кропоткин на время возвращается в Петербург с докладом о печальном событии. Желание исследовать сибирскую природу становится все более целенаправленным, и в Главной физической обсерватории ему удается раздобыть приборы для метеорологических наблюдений и топографической съемки — термометры, барометры, буссоль; все это он привез в Ир-
кутск, куда был назначен чиновником особых поручений при генерал-губернаторе Восточной Сибири. Вскоре Сибирский отдел ИРГО избрал его действительным членом.
Готовясь к следующему путешествию, ОН ПОСТОЯННО учится: изучает гербарий, собранный на Амуре Р.Мааком за 20 лет до него, коллекции горных пород Иркутского музея, отчеты Сибирской академической экспедиции, встречается с петербургским геологом Ф.Б.Шмидтом, немецким этнографом А.Басти-аном, совершавшим кругосветное путешествие, и с американским геологом итальянского происхождения Р.Пумпелли. По его совету в 1862 г. Кропоткин послал в итальянский географический журнал заметку о Байкальском землетрясении, затем статью о наблюдении полярных сияний на Байкале в журнал «Nature». Таким образом, еще в 60-х годах XIX в. Европа узнала о Кропоткине-гео-графе.
Первая серьезная экспедиция под его руководством отправляется в Маньчжурию. Ее цель секретная: разведать кратчайший путь между Забайкальем и Благовещенском через китайскую территорию; «срезать» излучину Амура, из-за которой расстояние удлиняется не менее чем на 600 верст, найти удобную дорогу для перегона скота через Маньчжурию, что позволит сэкономить казне около 35 тыс. серебром в год.
Из казаков-охотников был составлен торговый караван, а предводителем его назначен есаул — князь Кропоткин, отправляющийся в путь под именем купца Петра Алексеева. В этом путешествии ему удалось пересечь Большой Хинган и открыть потухшие вулканы в горах Ильхури-Алинь. На водоразделе между Иркутом и Окой, образованном куполовидным горным массивом Нуху-Дабан, будущий создатель ледниковой теории впервые встретил до блеска отполированные скалы,
изрезанные параллельными царапинами. И возникла мысль: не следы ли это исчезнувших несколько тысячелетий назад глетчеров?
В том же 1864 г. он совершил еще одно путешествие по Амуру — до Николаевска и плавание по Сунгари и Гирину в должности историографа Сунгарийской экспедиции.
Впрочем, дадим слово самому Кропоткину, который так описывает свои исследования 60-х годов XIX в.: «Постепенно я все более стал отдаваться научным исследованиям. В 1865 г. я исследовал Западные Саяны. Здесь у меня прибавилось еще несколько новых данных для построения схемы орографии Сибири, и я также нашел другую важную вулканическую область на границе Китая, к югу от Окинского караула. Наконец, в 1866 г. я предпринял далекое путешествие, чтобы открыть прямой путь из Забайкалья на Витимские и Олекминские золотые прииски...
Три месяца мы странствовали по почти совершенно безлюдной горной стране и по болотистому плоскогорью, пока, наконец, добрались до цели наших странствований,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.