ВОЕННАЯ ИСТОРИЯ
ВИКТОР ПРОКОПЬЕВИЧ КАЗАНЦЕВ
кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой истории и социально-политических дисциплин Смольного института РАО (Санкт-Петербург) Тел.: 8 (962) 684-11-45; E-mail: smunspb@rambler.ru
ЯНА ЛЕОНИДОВНА САЛОГУБ
кандидат исторических наук, доцент кафедры общетеоретических правовых дисциплин северо-западного филиала Российской академии
правосудия (Санкт-Петербург) Тел.: 8 (911) 906-90-18; E-mail: salogub66@mail.ru Статья посвящена анализу двух проектов местного управления Квантунской области, представленных непосредственными участниками событий занятия Россией Порт-Артура.
Ключевые слова: Квантунская область, местное управление, дальневосточная политика, проект, единоначалие в управлении.
«ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ТЕРРИТОРИЕЙ НА ЛЯОДУНСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ СОСРЕДОТОЧЕНО...» ПРОЕКТЫ МЕСТНОГО УПРАВЛЕНИЯ КВАНТУНСКОЙ ОБЛАСТЬЮ (1898-1899 гг.)
Занятие Россией Ляодунского (Квантунского) полуострова является переломным событием в российской дальневосточной политике конца XIX в. и непосредственно связано с идеей приобретения военного незамерзающего порта на Тихом океане1. С началом строительства Транссибирской магистрали к нуждам военных моряков добавилась коммерческая составляющая. Потребовался незамерзающий порт как конечная точка Транссиба. Министр иностранных дел А.Б. Лобанов-Ростовский в своей записке к императору от 25 марта 1895 г.2, формулируя приоритетные для империи направления в дальневосточной политике, выделил две задачи: приобретение незамерзающего порта на Тихом океане и присоединение некоторой части Маньчжурии, необходимой для более удобного проведения Сибирской железной дороги3.
После захвата Германией в ноябре 1897 г. китайского порта Циндао4 М.Н. Муравьев, преемник А.Б. Лобанова-Ростовского на министерском посту, вновь поднял этот вопрос. Речь шла о занятии Россией Квантунского полуострова с расположенным на нем Порт-Артуром. В дальнейшем, в результате закулисных игр министра финансов С.Ю. Витте и высокопоставленного китайского чиновника Ли Хунчжана, захват Россией портов в Китае стал неизбежным5.
15 (27) марта 1898 г. в два часа ночи конвенция между Россией и Китаем о Ляодунском полуострове была подписана. В Министерстве иностранных дел это известие встретили с ликованием. «Конвенция с Китаем подписана сегодня в два часа, о чем получил телеграмму от Павлова. Ура!», - сразу же сообщил С.Ю. Витте министр иностранных дел М.Н. Муравьев6. К России отошла территория в 2784 тысячи квадратных верст с населением в 250 тыс. человек7. В пределах области находились четыре города: Цзиньчжоу, Порт-Артур, Бицзыво и Талиенвань (Дальний). В Конвенции оговаривалось, что Россия арендует у Китая эту территорию сроком на 25 лет, с правом продления аренды, но без оплаты или каких иных условий. Аренда не нарушала верховные права императора Китая на Ляодун (Квантун)8, но в тексте конвенции специально оговаривалось, что «...все военное командование, <...> а равно и высшее гражданское управление будут всецело предоставлены русским властям и будет сосредоточено в руках одного лица»9. Таким образом, под властью российского правительства оказалась территория, которая, оставаясь китайской de-jure, подлежала включению в административное и правовое пространство Российской империи, причем на неопределенный срок.
Сразу же за подписанием конвенции началась высадка десанта с кораблей Тихоокеанской эскадры на территорию Квантуна. Операция по занятию территории завершилась традиционной процедурой утверждения символа Российской государственности - поднятием флага. «В 8 часов, одновременно с подъемом кормового флага на эскадре, на форте Золотой Горы взвились вместе русский и китайский военные флаги, которым эскадра салютовала 21 выстрелом; вслед за этим форт Золотой Горы салютовал моему флагу и в ответ получил установленный салют крепости», -доложил командованию начальник Тихоокеанской эскадры адмирал Ф.В. Дубасов10. Через час (в 9 часов утра) десантом с крейсера «Дмитрий Донской» и с лодки «Кореец» был занят Талиенвань. «Порядок нигде не нарушен», - доложил адмирал Ф.В. Дубасов телеграммой управляющему морским министерством П.П. Тыртову11.
«Новое приобретение» породило целый комплекс задач, к решению которых правительство России было не готово. В отличие от Приамурья, значение которого долгое время определено не было, как не было и официально разработанной программы его освоения, территория Квантуна приобреталась для решения конкретных задач. Военным была необходима незамерзающая стоянка для Тихоокеанского флота, экономистам - конечный пункт Транссиба и незамерзающий коммерческий порт, который, по мнению С.Ю. Витте, мог составить в ближайшем будущем реальную конкуренцию торговому пути через Суэцкий канал.
Для реализации этих задач необходимо было создать эффективную систему управления, учитывающую международно-правовое положение арендованного региона. Российское правительство на тот момент не имело опыта решения таких вопросов. По сложившейся практике присоединенные к империи окраины какое-то время были обособлены в административном отношении, и местная власть получала некоторую автономию. Задача центральных ведомств заключалась в определении основных направлений региональной политики и контроле деятельности местных учреждений. Но Квантун, не говоря об отдаленности, стал единственной в истории России окраиной, с которой у нее не было совместной границы. В российском правительстве и прессе колониальный характер Квантуна, в отличие от Приамурья, никогда не ставился под сомнение. «Занятая нами территория, - писал в октябре 1902 года журнал «Вестник Европы», - хотя и представляет собой важное в политическом, военном, торговом и экономическом отношениях приобретение, собственно в
смысле экономическом, долго еще, вернее - всегда будет только колонией. Задача наша - поднять ее благосостояние и разумно эксплуатировать. Будущее покажет, сумеем ли мы справиться со взятой на себя задачей. Если мы сумеем справиться с нашей задачей, то нам будет не страшна конкуренция ни Англии, ни Германии, ни Америки, ни Японии. Пока это только голова, прикрывающая великий рельсовый путь»12.
Официальный Китай постоянно подчеркивал свое невмешательство в управлении Квантуном, но верховная власть принадлежала китайскому императору, и китайские жители по договору оставались его подданными. Они, в отличие от жителей Кавказа и аборигенного населения Приамурья, были представителями древнейшей цивилизации и смотрели на пришельцев свысока, в полной уверенности, что «варвары» бессильны перед великой китайской культурой.
Начальное освоение полуострова, как и ранее Приамурья, проводилось силами военного и морского ведомства. Нестандартность ситуации заставила даже министра внутренних дел И.Л. Горемыкина усомниться в возможностях своего ведомства нести «столь непосильную ношу», как организация управления на Квантуне13. На заседании Особого совещания 31 марта 1898 года, посвященного вопросам взаимодействия между военно-сухопутными силами и Тихоокеанской эскадрой на Квантуне, решили на первое время общее руководство оставить за моряками во главе с начальником Тихоокеанской эскадры контрадмиралом Ф.В. Дубасовым14. Непосредственное управление всеми сухопутными войсками и гражданской частью передавалось командующему сухопутными войсками Квантунского полуострова. Пока не состоялось назначение командующего войсками, исполнение этих обязанностей было поручено командиру 3-й Восточно-Сибирской стрелковой бригады генерал-майору В.С. Волкову15. 14 апреля Николай II утвердил журнал Совещания. Гражданское управление одновременно с дипломатическим осуществлял переводчик Пекинской дипломатической миссии И.И. Колесов16. Нормы резолютивной части журнала, утвержденного императором, стали первыми (после конвенции) правовыми основаниями для организации местного управления на Квантуне.
Процесс разработки положений об управлении Кван-туном отличался от традиционной процедуры законотворчества в Российской империи второй половины XIX в. Обычно для обсуждения вопросов реформирования местного управления в столице создавались ведомственные комиссии, куда поступали проекты, чаще всего разработанные начальниками местной администрации (действующими или бывшими). Особо важным это положение было для азиатских окраин, где все нововведения, по действующему законодательству, согласовывались с генерал-губернаторами. В министерства шли проекты, уже прошедшие обсуждение и получившие одобрение комиссий. Окончательная доработка проекта и представление его в Госсовет осуществлялась тем министерством (военным, морским, МВД), в чьем ведении находилось управление данной территорией.
Разработка принципов управления и административного законодательства для Квантунской области пошла по иному пути, исключившему из законосовещательной процедуры стадию прохождения обсуждения проекта в Государственном Совете. Все предложения были внесены в Особое совещание министров, которому предстояло разработать общие основания (концепцию) закона. Следующая стадия включала в себя работу межведомственной комиссии при военном министерстве. Она состояла из двух этапов: анализ и обсуждение представленных в комиссию материалов и разработка проекта временного положения об управлении. После этого проект был передан в Особое совещание министров, где прошел процедуру доработки и согласования. На завершающем этапе проект подписал император Николай II, после чего закон вступил в действие. Подобная «тайная» практика разработки законопроектов будет характерна в дальнейшем для
всего законодательства по управлению арендованными территориями и созданию наместничества.
Процесс формирования принципов административной системы на Квантуне сопровождался жаркими спорами в правящих кругах России. Основной вопрос, вокруг которого развернулась дискуссия: создавать отдельно гражданское управление или управление полностью сосредоточить в руках военного ведомства по примеру Закаспийской области. По существовавшей в России традиции первыми нормотворческую деятельность развернули местные руководители.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.