МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2014, № 5, с. 3-14
экономика, экономическая теория
глобальные нефтегазовые корпорации в меняющемся мире
© 2014 г. а. Березной
В статье анализируются основные сдвиги в мировой нефтегазовой отрасли с точки зрения их воздействия на "супермейджоров" - базирующихся на Западе ТНК, которые традиционно задавали тон в этом секторе глобальной экономики. В центре внимания автора находятся структурные отраслевые тренды, которые вынуждают современных наследников нефтяного картеля вносить серьезные изменения в свою корпоративную стратегию. Предпринимается попытка выявить те новые, связанные с нетрадиционными конкурентными преимуществами, характеристики формирующейся бизнес-модели глобальных корпораций, которые позволяют им сохранять устойчивые позиции отраслевых лидеров, несмотря на неблагоприятные тенденции во внешней среде.
Ключевые слова: нефтегазовая отрасль, международные нефтяные компании, "супермей-джоры", национальные нефтяные компании, конкурентные преимущества, управление альянсами, мегапроекты, "обучающаяся" организация.
Первые десятилетия XXI в. неожиданно для многих оказались богатыми на весьма радикальные изменения в мировой нефтегазовой отрасли -индустрии уже далеко не молодой и, как казалось, с вполне устоявшимися не только основными технологиями, но и глобальной структурой, раскладом сил, географией центров производства, потребления и соответствующих международных товарно-материальных потоков.
Эти сдвиги не могли не затронуть так называемых супермейджоров. Речь идет о верхушке международного нефтегазового бизнеса - группе крупнейших по рыночной стоимости и глобальных по масштабам деятельности нефтегазовых корпораций. Обычно в эту группу зачисляют современных наследников легендарных "семи сестер" - участниц нефтяного картеля из США и Западной Европы, полностью контролировавших мировую нефтегазовую отрасль вплоть до энергетического кризиса 1970-х годов [1, сс. 421-600; 3, сс. 109-119]. В результате серии глобальных слияний и поглощений, произошедших в 90-е годы прошлого столетия, нынешними наследниками "семи сестер" выступают всего четыре "су-пермейджора" - ExxonMobil, Chevron, Shell, BP. Прочность положения этих гигантов долгое время не вызывала никаких сомнений. Однако целый ряд тенденций последних лет заставляет не только
БЕРЕЗНОЙ Алексей Васильевич, доктор экономических наук (abereznoy@gmail.com).
серьезно задуматься о перспективах сохранения ими прежнего влияния в мировой нефтегазовой отрасли, но и, что представляется более важным, попытаться проанализировать их способность эффективно реагировать на современные вызовы глобальной экономики.
НОВЫЕ ВЫЗОВЫ ДЛЯ "СУПЕРМЕЙДЖОРОВ"
Тектонические сдвиги - именно такая терминология подходит для характеристики масштабов и значимости изменений, происходящих в нефтегазовом секторе мировой экономики. Важнейшее из них - радикальное перераспределение прямого контроля над мировыми нефтегазовыми ресурсами в пользу национальных нефтяных компаний (ННК), созданных с участием государства в странах - основных производителях и потребителях углеводородного сырья. Тенденция такого перераспределения наметилась еще в конце 70-х годов прошлого столетия, но в последние полтора десятка лет она получила логическое завершение. Если в 70-х ННК контролировали менее 10% мировых нефтегазовых запасов, а 85% находилось под прямым контролем "семи сестер", то к 2012 г. доля ННК возросла до 90% [9].
Другой фундаментальный сдвиг касается перемещения основных центров потребления энергетических ресурсов в целом и нефтегазовых ресурсов в частности из западных стран (прежде
всего США и Западной Европы) на Восток (в первую очередь в Китай и Индию). По данным Международного энергетического агентства (МЭА), доля стран ОЭСР в потреблении энергетического сырья снизилась с 60% в 1975 г. до 45% в 2010-м., а к 2035 г., как ожидается, вообще упадет до 30%. К этому времени Китай и Индия будут потреблять больше энергетического сырья, чем все страны ОЭСР, вместе взятые [21, р. 3].
Очень важное и куда более разноплановое по своим последствиям изменение связано с так называемой сланцевой революцией. Речь идет о происходящем в последние годы широкомасштабном распространении комплекса новых технологий добычи углеводородного сырья (на основе горизонтального бурения и гидроразрыва), способного обеспечить резкое наращивание объемов извлекаемых нефти и газа за счет вовлечения в процесс добычи нетронутых ранее неф-те- и газоносных сланцевых пород. К настоящему моменту сланцевые технологии уже обеспечили небывалый взлет объемов добычи как газа, так и нефти в США, дав возможность стране выйти на лидирующие позиции в мире по дневной добыче жидких углеводородов (10.1 млн. барр.) и обогнать по этому показателю и Россию, и Саудовскую Аравию [7]. Это означает, что теперь более половины американского спроса на нефть удовлетворяется из "домашних" источников, соответственно, значительно сокращается импорт. Хотя о "сланцевой революции" как двигателе структурных изменений на нефтегазовом рынке пока можно твердо говорить только применительно к США, дальнейшее распространение соответствующих технологий по миру и обусловленное этим динамичное изменение географии добычи и продаж углеводородов теперь уже мало у кого вызывает сомнения [17].
Еще один существенный структурный сдвиг -резкое повышение газовой составляющей в балансе добычи и потребления углеводородного сырья. Обусловленная этим глобализация газового рынка, в свою очередь, тесно связана с другим техническим прорывом - распространением технологий сжижения газа и возможностью транспортировки СПГ посредством специализированного танкерного флота практически в любую точку земного шара. В результате мировой рынок газа, традиционно состоявший из отдельных относительно изолированных континентальных сегментов (каждый из которых пронизан более или менее густой сетью трансграничных газопроводов), быстро превращается в действительно глобальный рынок.
Если же задаться вопросом о роли "супермей-джоров" в последних наиболее существенных изменениях в мировой нефтегазовой отрасли, то фундаментальные сдвиги происходили, скорее, помимо их воли и желания. Самые серьезные изменения либо явно противоречили их интересам, либо просто не работали на укрепление их позиций. Особенно разрушительной для "супермей-джоров" оказалась, разумеется, потеря прямого контроля над большей частью мировых нефтегазовых запасов.
После волны национализации добывающих активов в большинстве стран - производителей нефти в 70-е годы прошлого века некоторое время казалось, что "супермейджоры" сохранят свои доминирующие позиции в мировой добыче за счет так называемых неакционерных форм контроля. Действительно, вместо привычного наращивания прямых инвестиций в добывающие филиалы, находящиеся в полной собственности материнских компаний, они во многих случаях пошли на заключение с правительствами стран-производителей соглашений о создании совместных предприятий и о разделе продукции в целях сохранения эффективного контроля над основными источниками углеводородного сырья [2, сс. 156-158; 22, сс. 104-105]. Однако дальнейший ход событий показал, что такая стратегия не могла обеспечить стабилизацию позиций в добыче на длительную перспективу. Дело в том, что правительства стран-производителей решили дополнить формальное установление суверенитета над своими природными ресурсами реальными инструментами контроля и встали на путь создания мощных национальных нефтяных компаний (ННК), которые мало-помалу начали вытеснять "супермейджоров" из традиционных сфер приложения капитала в мировой нефтегазовой отрасли.
В определенном отношении "супермейджоры" даже невольно помогли усилению ННК, когда в погоне за повышением эффективности собственных структур инициировали процессы выделения нефтесервисных активов в качестве самостоятельных бизнесов с их последующей продажей третьим лицам. Во многом именно эти выделившиеся бизнес-единицы стали основой для создания весьма динамичной группы транснациональных нефтесервисных корпораций (Schlumberger, Petrofac, Halliburton, Baker Hughes, Weatherford, Transocean и др.), довольно быстро ставших не только сотрудничать, но и успешно конкурировать со своими бывшими "родителями", особенно когда ННК потребовались передовые технологии
и знания, не обремененные требованиями доступа к добывающим активам. "Перемещение контроля над нефтегазовыми активами от так называемых МНК (частных нефтяных компаний) к ННК (национальным нефтяным компаниям), - отмечал финансовый директор Petrofac Т. Уэллер, - обеспечило нефтесервисным фирмам отличные позиции для того, чтобы восполнить дефицит знаний, который возник у суверенных государств, стремящихся сохранить формальный контроль над своими активами, а не отдавать их в руки нефтяных мейджоров" [14].
Вклад транснациональных нефтесервисных корпораций в развитие технологических и управленческих возможностей ННК трудно переоценить. Однако решающую роль сыграли целенаправленные усилия самих ННК по наращиванию собственной экономической мощи и активная их поддержка со стороны правительств стран базирования. В последнее время все быстрее исчезают главные "конкурентные активы", традиционно определявшие превосходство "супермейджоров" над ННК. Если начать с технологического потенциала, то есть области, где еще не так давно доминирование западных нефтегазовых гигантов казалось практически безоговорочным, но начиная с 2005 г. пятерка ведущих в этом отношении ННК наращивала свои бюджеты НИОКР в два раза быстрее, чем группа "супермейджоров", а в 2011 г. их инвестиции в НИОКР существенно превысили соответствующие вложения "супермейд-жоров" уже и по абсолютным объемам - 5.3 млрд. долл. против 4.4 млрд. [11, р. 2].
Такие гигантские вложения уже дают вполне осязаемые результаты. Например, норвежская ННК Statoil уже давно приобрела статус бесспорного мирового лидера в области технологий нефтедобычи на арктическом шельфе. Бразильской ННК Petrobras нет равных в области технологий глубоководной морской добычи. Саудовская ННК Saudi Aramco до
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.