научная статья по теме ИМПЕРСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИМПЕРИИ: СОВЕТСКАЯ ХОРЕЗМСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ История. Исторические науки

Текст научной статьи на тему «ИМПЕРСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИМПЕРИИ: СОВЕТСКАЯ ХОРЕЗМСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ»

ЭО, 2013 г., № 4 © И.А. Аржанцева

ИМПЕРСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ И АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ИМПЕРИИ: СОВЕТСКАЯ ХОРЕЗМСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ

Ключевые слова: С.П. Толстов, Хорезмская археолого-этнографичес-кая экспедиция, Приаралье

Статья посвящена истории Хорезмской археолого-этнографической экспедиции от ее начала (1937 г.) до самых последних работ (1997 г.) уже после распада СССР. В Хорезмской экспедиции выделяются три этапа: довоенный (1937-1941 гг.), послевоенный - самый плодотворный, широкомасштабный и успешный (19451970-е гг.) - и заключительный (1980-е - 1997 гг.), когда (особенно после распада Союза) работы постепенно сокращались и сворачивались. Автор анализирует "феномен Хорезмской экспедиции", с точки зрения современного поколения археологов, уделяя большое внимание личности создателя ХАЭЭ, выдающегося ученого и организатора С.П. Толстова.

О Хорезмской археолого-этнографической экспедиции (ХАЭЭ) и о ее основателе и бессменном руководителе (до 1965 г.) С.П. Толстове написано немало как в научной, так и художественной литературе (Бершадский 1949: 149-180; Земская 1983; Берестов 1998). Есть различные варианты биографии С.П. Толстова: от "казенно-панегирических" (по образному выражению А.А. Формозова), неотделимых от его научной деятельности и карьеры, какие и положено было печатать к юбилеям и годовщинам в 50-80-е гг. XX столетия (Лобачева 1957; Жданко и др. 1967; Камалов 1967; Ити-на 1997)1, до биографий с "человеческими" интонациями, живыми подробностями и попытками проанализировать ту сложную жизненную ситуацию, в которой жили и трудились ученые в условиях советской "империи" (Германов 2002: 13-34). Среди последних особенно выделяются статьи и отдельные воспоминания Ю.А. Рапопорта (Рапопорт 2000: 15-14; Рапопорт 2001: 73-81; Рапопорт, Семенов 2004: 184-232) и М.М. Рожанской2, знавших С.П. Толстова лично много лет. Вряд ли я смогу добавить хоть какие-то новые факты к уже известным и многократно изложенным. И вряд ли имею право судить о тех или иных противоречивых поступках такого яркого и, безусловно, выдающегося ученого, как С.П. Толстов. Я хотела бы показать, как воспринималась и воспринимается эта экспедиция и ее создатель археологами моего поколения, начавшими свою самостоятельную профессиональную деятельность в 80-х гг. прошлого столетия, в переломный момент не только для нашей науки, но и для всего государства.

Я впервые услышала о Хорезме и Хорезмской экспедиции в годы учебы на историческом факультете МГУ, на кафедре археологии, на лекциях профессора Г.А. Федорова-Давыдова, принимавшего участие в работах этой экспедиции (1945-1950 гг., раскопки Топрак-калы). При упоминании знаменитого дворца Топрак-кала профессор страшно оживлялся, академический тон его повествования сменялся восторженными описаниями сказочных залов с завораживающими названиями: "Зал арфисток", "Зал танцующих масок", "Зал чернокожих воинов". По воспоминаниям Ю.А. Рапопорта,

Ирина Аркадьевна Аржанцева - к.и.н., ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии РАН; e-mail: arzhantseva@rambler.ru

3 Этнографическое обозрение, № 4

эти названия придумывал сам С.П. Толстов, который был, помимо всего прочего, и талантливым популяризатором науки, и, безусловно, литературно одаренным человеком (Рапопорт, Семенов 2006: 199). Тогда, в середине 70-х гг., молодым археологам Хорезмская экспедиция казалась чем-то легендарным, полумифическим, грандиозным. Эта экспедиция для археологов-ориенталистов была тем же, чем Новгородская экспедиция для археологов и историков, занимающихся историей и археологией Древней Руси, с той лишь разницей, что деятельность Новгородской экспедиции была связана с одним городом и историческим периодом, а работы Хорезмской экспедиции охватили площадь в несколько десятков тысяч квадратных километров (Южные Кызылкумы и Северные Каракумы, Прикаспийский регион, Восточное Приаралье, Низовья Сырда-рьи и Амударьи), были открыты, описаны и исследованы более 800 археологических памятников от палеолита и до средневековья. Такой размах не мог не поражать воображение. Я специализировалась по раннему средневековью Средней Азии, и тогда мне казалось, что Хорезмская экспедиция - это уже героическое прошлое, "эпоха титанов" среднеазиатской археологии. Но моя археологическая судьба сложилась так, что мне самой пришлось не только поработать в этой экспедиции (лаборантом и раскопщиком), но и тесно сотрудничать с последними "легендарными" хорезмийцами и хорезмийца-ми "молодого" (уже достаточно условно) поколения, а впоследствии вплотную заниматься обширным архивом Хорезмской экспедиции. Героическая "сага" о Хорезмской экспедиции (ХАЭЭ), не переставая быть таковой, распадалась на отдельные неравнозначные части, иногда драматические, часто действительно героические, овеянные романтикой. По сути дела, деятельность Хорезмской экспедиции прекратилась вместе с распадом СССР, хотя отдельные отряды продолжали работать и в 90-х гг.

Безусловно, феномен Хорезмской экспедиции тесно связан и, более того, является порождением такой государственной системы, какую представлял собой Советский Союз: колониальная империя с сильной центральной властью и жесткой идеологической доктриной. А учитывая личные особенности правителей и национальные традиции, наше государство к тому же имело явственные черты восточной деспотии. Часть колоний перешла по наследству от царской России, другие были присоединены ("добровольно вошли в состав", по советской терминологии) в ходе "триумфального шествия советской власти". Что касается Средней Азии, то политика присоединения, с последующим "освоением" старых и вновь приобретенных территорий Средней Азии практически, явилась продолжением колониальной политики царской России в этом регионе, начиная с XIX в., в чем-то повторяя основные этапы этого самого присоединения и освоения3. Тем самым демонстрировалось наличие одного из главных признаков империи - постоянное стремление к идеологической и пространственной экспансии (Зеленева 2005: 15). Таким образом, началу работ советских историков и археологов в Средней Азии предшествовало более чем столетнее изучение военными, путешественниками и учеными древностей этого края. Серьезным отличием от политики царской России в Средней Азии (и вообще в национальных окраинах) было то, что советская власть сделала ставку на формирование новых национальных кадров, идеологически выдержанных и придерживающихся генеральной линии партии (это главным образом касалось гуманитариев - историков, этнографов, археологов, филологов и т.д.). С этой целью и как отражение этого процесса на местах в 30-40-е гг. создавались филиалы АН СССР (в 1932-1933 гг. появились первые филиалы, включая Казахский, Таджикский, а в 1934-1940 гг. - Туркменский и Узбекский филиалы). Затем на их базе возникли национальные Академии: в 1943 - АН Узбекской ССР, в 1951 - Туркменская и Таджикская (БСЭ). Под эгидой национальных академий создавалась сеть соответствующих учреждений: институты, музеи, научно-исследовательские базы, экспедиции - все это осуществлялось под жестким контролем Москвы. Новые кадры должны были прийти на смену ученым, краеведам и специалистам с дореволюционным образованием, традициями и "нежелательным" (для новой власти)

образом мыслей. Старые кадры были устранены и часто просто физически уничтожены в ходе "чисток" и репрессий в конце 20-х и 30-х гг. То, что происходило на национальных окраинах, естественно, было лишь частью общего процесса по вытеснению и уничтожению инакомыслящих, проходившему по всей Советской России в это время4. Их место должны были занять молодые кадры, зарекомендовавшие себя истинными марксистами и принявшие новые правила игры. К этим новым кадрам принадлежал и С.П. Толстов - талантливый, честолюбивый и энергичный молодой ученый.

Другой отличительной чертой советской политики в Средней Азии стал размах "социалистического строительства" (индустриализация и коллективизация национальных окраин), выразившийся в крупнейших проектах освоения пустынных и залежных земель, строительстве каналов и крупных ирригационных систем и ГЭС5, дорог, и в одном из самых грандиозных проектов XX в. - переброске части стока сибирских рек в Среднюю Азию. Все эти грандиозные стройки и проекты привели к созданию новых и к увеличению уже имеющихся археологических экспедиций, работающих в этом регионе, так как в 1934 г. ВЦИК и СНК СССР приняли постановление, согласно которому все новостройки должны были предоставлять средства на раскопки археологических памятников, обреченных на уничтожение в зонах строительства.

Этапы существования Хорезмской экспедиции соответствовали определенным периодам истории СССР. Занимаясь историей этой экспедиции и ее архивом, я условно выделила эти три этапа.

Начало: Довоенный период, или "Бегство в пустыню". Официальным годом первых работ Хорезмской экспедиции считается 1937 г.6 Район работ - земли древнего орошения в низовьях Амударьи, Хорезм, как и время начала работ, выбраны были совершенно не случайно. С.П. Толстов в 1932-1934 гг. был аспирантом кафедры Средней Азии Института истории материальной культуры (ИИМК) по специальности "История и археология Средней Азии", а в 1935 г. получил степень кандидата исторических наук и стал ученым секретарем Московского отделения ГАИМК (Государственной Академии истории материальной культуры)7. Изначально С.П. Толстов, который сам себя считал прежде всего этнографом и учеником выдающегося дореволюционного ученого Д.Н. Анучина8, интересовался больше проблемами первобытного общества и опубликовал несколько работ по истории первобытного общества, но вскоре он понял, что теоретизировать в этой области становится крайне небезопасно. В начале 30-х гг. в качестве генеральной идеологической линии утвердилась идея о стадиальности развития общественных формаций. Эту теорию, согласно которой все общества развиваются на месте по единой схеме вне зависимости от природных условий и конкретно-исторической ситуации, разработали молодые ленинградские ученые (В.И. Равдоникас, Е.И. Кричевский и др.) в поисках соответствующей марксизму археологической ид

Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.

Показать целиком