УДК 94(420)«11/12»::347.121.2
А.А. Касатов
ИНСТИТУТ СЕЙЗИНЫ В СИСТЕМЕ ИМУЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ АНГЛО-НОРМАНДСКОГО КОРОЛЕВСТВА (XII-XIII вв.)
В статье рассматривается практика оформления имущественных прав в Англонормандском королевстве в XII-XIII вв. с использованием специальной символической процедуры, известной как сейзина. Она служила передаче всей полноты прав на имущество, определяемое нередко как феод, от прежнего к новому владельцу. Несмотря на широкое применение этого акта, им не оформлялись разнообразные ограниченные права, например разные формы краткосрочной аренды.
Ключевые слова: сейзина, аллод, феод, наследование, приданое, вдовья доля, аренда.
Свое исследование об истории становления письменной культуры в Англии М. Клэнчи решил завершить эпохой правления Эдуарда I (1272-1307). Он отметил, что письменное удостоверение разнообразных, в том числе и имущественных отношений, практиковалось и до, и после, но, по его мнению, именно этот период является переломным. Однако тот же М. Клэнчи приводит достаточно примеров того, сколь архаичным все же было общество, в котором устное слово, разнообразные ритуалы и жесты играли если и не ключевую, то очень заметную роль1.
Для удобства изложения материала словом «сейзина», вынесенным в заглавие работы, было решено обозначить процедуру оформления имущественных прав, в чем-то близкую континентальной инвеституре, хотя для ее описания до XII в. почти исключительно, а в XII-XIII вв. чаще всего составители документов использовали глагольные формы (saisire, dissaisire, saisiatus), что вполне объяснимо. Здесь не место разбирать причины того, почему само слово «сейзина» утвердилось в языке английских документов. Можно полагать, что оно, равно как и описываемый им институт, появившись на страницах документов еще в эпоху раннего Средневековья и получивши распространение в среде
1 Clanchy M.T. From memory to written record: England 1066-1307. Cambridge (Mass.), 1979. Introduction. P. 1-8. О символике: P. 23-25, 205-208. О письменном документе и практике устного свидетельствования: Р. 232-236.
вооруженных франков (в латинизированной форме sacire германского слова с неясной этимологией), наиболее адекватно описывало и условия нормандского завоевания 1066 г., и те имущественные отношения, которые сложились в ходе его. Из отрывочных упоминаний в ранних источниках можно заключить, что этим актом приобреталось имущество со статусом аллода. Сколь бы размытым ни был сам термин «аллод», в доступных нам документах им обозначают в первую очередь наследственное имущество, противопоставленное прекарию. Иногда речь идет о приобретении прав, определяемых как proprietas или имущества со статусом suo jure (как своим собственным, на своем праве).
Надо сразу сказать, что институт сейзины уже не раз становился предметом исследований, а упоминания о нем можно встретить в трудах по истории права, социальной и политической истории. Недавно в авторитетном французском журнале появилась статья Э. Крето, посвященная, однако, исключительно историографическому сюжету - доктрине наследственной сейзины в трудах французских юристов XIX в.2 Основные же труды собственно по истории сейзины были написаны в XIX - первой половине XX в., и с тех пор специально к этой теме никто не обращался. Но даже и те, кто посвятил этому сюжету внушительные тома (А. Хейслер, Ф. Поллок, Ф.У. Мэйтланд или Ф. Жойон де Лонг-рэ), рассматривали сейзину скорее как некий аналог владению, меньше уделяя внимание сейзине как процедуре, что порождало порой терминологическую (да и смысловую) путаницу3. Следуя поздней ученой традиции, исследователи были склонны видеть в сейзине не процедуру передачи владельческих прав, а некое отношение лица к имуществу. Наиболее точно эту мысль выразил Ф. Жойон де Лонгрэ, для которого сейзина есть лишь внешнее выражение прав на его эксплуатацию, по сути сводимое к таковой эксплуатации. Не оспаривая правомерность его выводов в целом, отметим, что он смешал акт сейзины и сейзину, понимаемую как отношение, в чем явно разошелся со своими английскими пред-
2 Créteau E. La seisine héréditaire dans la doctrine du XIX'siècle // Revue historique du droit français et etranger. 2010. N 3. Р. 423-443.
3 На этом фоне выделяется работа Ф. Виссманна, который сделал подборку английских источников, засвидетельствовавших акт сейзины и его символику. Wissmann F. Die Förmlichkeiten bei den Landübertragungen in England während der anglo-normannischen Periode // Archive für Urkundenforschungen. 1911. Teil. 3.
шественниками4. Тем самым затушевывается важное с юридической (и социальной) точки зрения различие между теми, кто имел известную полноту прав на имущество, и каковая обеспечивалась актом сейзины (например, видный английский судья Брактон (ок. 1200 - после 1268) определял как seisitus), и теми, кто был просто пользователем nomine alieno5.
Изучение сейзины важно и по той причине, что предшественники иногда вообще отказывали этому институту в каком бы то ни было значении. По нашему убеждению, было бы неверно вслед за С. Торном считать, что акт дарения был достаточным для того, чтобы передать права на имущество6. Как пример можно привести дарственную грамоту Вильгельма, графа Глостерского. В документе сказано, что Вильгельм предоставил графу Гильберту такую же власть над церковью в местечке Луитон, каковой располагал сам (dedit quale ipse habebat dominium ecclesiae de Luitone), и приказал своему представителю Гоффриду де Уо-тервилла (de Watervilla) совершить акт сейзины в пользу графа Гильберта (eum inde saisire fecit). Гоффрид же отправил вместо себя Вальтера де Кверсето (Querceto), который и совершил акт ввода во владение, так что «этот дар и эту сейзину многие видели и слышали» (Hanc autem donationem et seisinam multi viderunt et audierunt). Таким образом, дар (donatio) и сейзина (saisina) представлены двумя разными процедурами7.
4 В специальной работе об институте владения в общем праве Ф. Поллок предлагает восстановить древнее значение сейзины как «владения юридического», а словом possession - держание, что опять же представляется искажением наших источников. Pollock F. An essay on possession in Common law. Oxford, 1888. Part I—II. P. 11. Правда, в другом месте он совершенно справедливо замечает, что «сейзина это владение, но никто не может быть наделен имуществом путем акта сейзины иначе как только на фригольд-интерес». Pollock F. An essay on possession... P. 22.
5 На эту особенность обратил внимание еще Ф.У. Мэйтланд. Maitland F.W. The mystery of seisin // The Collected Papers of Frederick William Maitland / Ed. by H.A.L. Fisher. Cambridge, 1911. Vol. 1. P. 167—188; Maitland F.W. Beatitude of seisin // The Collected Papers of Frederick William Maitland. Vol. 1. P. 188—207. Не менее обстоятельно этот вопрос освещает и Ф. Полок: Pollock F. An essay on possession. P. 21—32.
6 Thorne S. Livery of seisin // Law Quarterly Review. 1936. Vol. LXII. P. 363. Ср.: Pollock F. An essay on рossession... P. 24, 28 и сл.
7 English Lawsuits from William I to Richard I / Ed. by R.C. Van Caenegem. L., 1990. Vol. 1. N 296. (Publications of the Selden Society. Vol. 106); см. также: «Hec est donatio et concessio et saisiatio quam Johannes de Bochervilla fecit et concessit Johanni de Bachepus avunculo suo» (Documents illustrative of the social and economic history of the Danelaw / Ed. F. M. Stenton. L., 1920. N 459 (конец XII в.)).
Даже тогда, когда словом «сейзина» все чаще будут обозначать не акт, а его последствия, эта тенденция наиболее полно проявит себя отнюдь не в дарственных грамотах или протоколах судебных тяжб - наших главных источниках по истории сейзины - а в трудах ученых юристов и законодательных памятниках. Для современников же акт сейзины служил как раз оформлению прав на имущество, причем, как правило, прослеживается известная связь между актом сейзины и наследственным статусом имущества. Здесь можно усмотреть продолжение традиций древней сейзины, с одной стороны, и становление самой системы наследственного права, в которую акт сейзины удачно вписался, - с другой8.
Не будем забывать о том, что, по меньшей мере, нормандская знать рассматривала свои владения как итог завоевания, свою власть как покоящуюся на праве меча, а свои права на имущество как особо прочные9. Акт сейзины встречается нам в документах в связи с оформлением прав на феод, будь то пожизненный или наследственный, либо на имущество, которое как феод не определялось, но о наследовании которого источники говорят пря-мо10. В условиях же Англии XIII в. феод являлся наиболее полной формой обладания имуществом, теряя присущие ему ранее черты военного держания и превращаясь в свободный сокаж на общем праве - форму, по сути, близкую современной частной (с юридической точки зрения) собственности. В ряде случаев такие держатели даже не знали, от кого держат, а сеньоры все более теряли причитающуюся им долю ренты - материальное выражение их владельческих прав; ее львиная доля оседает в руках их держателей11. Ниже мы на конкретных примерах покажем много-
8 Hudson J. Anglo-Norman Land law and the origins of property // Law and Government in medieval England and Normandy / Ed. G. Garnett and J. Hudson. Cambridge, 1993. P. 198-222.
9 Классический пример см.: Clanchy M. T. From memory to written record. P. 24, 27.
10 Tsurushima Hirokazu. Feodum in Kent c. 1066-1215 // Journal of Medieval History. 1995. Vol. XXI. P. 109-110 (1142-1152 гг.). Здесь, правда, ситуация противоположенная: «Et volo... quod conditio illa... permaneat... ut predic-tum manerium de monachis teneat sine feodo et sine hereditate omni... sed solu-tum et quietum... in dominio monachorum... remaneat»; English borough charters 1042-1216 / Ed. Ad. Ballard. Cambridge, 1913. P. 38 (1141-1175 гг.); 41 (1194 г.); Early Yorkshire Charters / Ed. W. Farrer. Edinburgh, 1914. Vol. 2. № 782 (11471163 гг.); № 793 (1147-1161 гг.). Далее EYC.
11 Косминский Е.А. Английское крестьянство в XIII в.: К вопросу о свободном держании // СВ. 1942. Вып. 1. С. 56-57, 63; Гутнова Е.В. Возникновение английского па
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.