Страницы истории
А.М. УРАЗОВ
ИРАКСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1958 г. И БЛИЖНЕВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА ВАШИНГТОНА
«Американцы на Ближнем Востоке» - казалось бы, однополярный мир уже давно привык к этой данности. Когда стало очевидно, что маленькая «победоносная» война в Ираке весной 2003 г. не только не принесла лавров Вашингтону, но и завела в тупик весь внешнеполитический курс Дж. Буша-мл. на Ближнем Востоке, перед американскими стратегами в очередной раз встала необходимость выработки здесь нового плана действий.
Впервые с подобной проблемой Вашингтон столкнулся полвека назад, когда Иракская революция 1958 г. радикально изменила геополитическую ситуацию в регионе и поставила перед США задачу адаптации американской стратегии на Ближнем Востоке и в зоне Персидского залива к новым условиям.
Тогда, как и сегодня, правящие круги США переживали передачу «иракского досье» из рук республиканцев в руки демократической администрации. И сегодня, когда история вопреки расхожему выражению повторяется отнюдь не в фарсе, представляется чрезвычайно интересным проанализировать события 50-летней давности.
В данной статье автор ставит своей целью исследование политики США в отношении Иракской республики в 1958-1961 гг., а также изменения американского восприятия режима генерала Касема и его места в региональной стратегии Соединённых Штатов в ходе завершающих лет работы администрации Эйзенхауэра и самых первых шагов администрации Кеннеди. Победа демократов привела не только к изменению общего видения внешней политики руководством США, но и к изменению подходов к проблемам Ближнего Востока и зоны Персидского залива в частности, к «иракской проблеме».
Иракская революция июля 1958 г. стала не только для США, но и для СССР тем «незапланированным фактором» ближневосточной политики, который поставил под сомнение всю архитектуру системы безопасности на Ближнем Востоке 1950-х годов и в одночасье сделал потенциально возможным приход в регион Советского Союза, что привело к изменению баланса сил во всей ближневосточной зоне.
УРАЗОВ Алексей Михайлович - аспирант исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Copyright © 2009.
Появление после 14 июля 1958 г. на карте Ближнего Востока радикального по своей сути режима генерала Касема поставило перед американской элитой важный концептуальный вопрос о реакции на Иракскую революцию 1958 г. Администрация Эйзенхауэра должна была понять, как наилучшим образом реагировать на новые реалии огромного ближневосточного региона, как выстраивать взаимоотношения с откровенно антизападным режимом и как обеспечить преемственность условий нефтедобычи на территории Ирака.
В долгосрочной перспективе решение «иракской проблемы» означало определение своего отношения к новым явлениям биполярного мира и включение в концепцию своих государственных интересов действенных методов, позволяющих влиять в нужном для США направлении на ситуацию на Ближнем Востоке. Проблема заключалась в том, что серия кризисных явлений на Ближнем Востоке 1957-1958 гг. продемонстрировала: «чёрно-белая логика» дипломатии Дж.Ф. Даллеса уже не соответствовала реалиям конца 1950-х годов.
После XX съезда КПСС (февраль 1956 г.), в соответствии с решениями которого советское руководство стало всерьёз рассматривать национально-освободительное движение как реальную союзническую силу в мировой политике, стратегическая инициатива в налаживании отношений со стремительно преображающейся периферией мировой системы перешла к СССР.
Фактически, на глазах правящей элиты США складывалась ситуация, когда советская внешнеполитическая мысль стала концептуально превосходить видение проблем «третьего мира» администрацией Эйзенхауэра. «Отставание» в процессе осмысления международных событий на Ближнем Востоке конца 1950-х годов ощущалось и в направленности ближневосточной «доктрины Эйзенхауэра», «внешнеполитического ответа» администрации республиканцев на серию локальных кризисов на Ближнем Востоке в 1956-1957 годы.
Безусловно, «доктрина Эйзенхауэра», призванная заполнить так называемый «вакуум силы», образовавшийся после официального ухода англичан «к Востоку от Суэца» выполняла эту задачу: большинство стран региона (за исключением ОАР, Саудовской Аравии и Йемена) присоединились к инициативе Соединённых Штатов.
Однако на концептуальном уровне, как подчёркивал на страницах «Форин афферс» видный аналитик Дж. Бэдоу, «администрация Эйзенхауэра не учитывала всего многообразия политических явлений на Ближнем Востоке конца 1950-х годов». Главная проблема заключалась в том, что «базировалась на реалиях региональной системы безопасности, основу которой составлял созданный в 1955 г. под англо-американским руководством Багдадский пакт» . Ставшая неожиданностью для американского руководства Иракская революция 1958 г. в одночасье разрушила не только сам Багдадский пакт, но и поставила под сомнение логику всех внешнеполитических действий США в регионе.
Весна - лето 1958 г. стали для Ближнего Востока периодом нарастающей нестабильности. Ливан, где весной 1958 г. резко обострилась внутриполитическая обстановка, стал ареной конфронтации двух противоборствующих сил -
1 B a d e a u J. The Middle East: Conflict in Priorities. - «Foreign Affairs», January 1958, p. 234.
насеровской ОАР, объединившей под властью Каира Сирию и Египет, и Арабской Федерации - консервативного политического блока Ирака и Иордании.
Президент Ливана К. Шамун обратился с жалобой в ООН на вмешательство ОАР во внутренние дела своей страны, но, прибывшая в страну комиссия международных наблюдателей свидетельств тому не обнаружила. Тогда Ливан обратился за помощью к Арабской Федерации, руководство которой решило перебросить на территорию Иордании, ближе к границам Ливана, крупную группировку иракских войск.
Но события приняли совершенно неожиданный оборот: предназначенная для марша в Иорданию группировка иракских военных во главе с бригадным генералом Касемом подошла к Багдаду и осуществила кровавый военный переворот, в ходе которого была физически уничтожена вся правящая верхушка. Монархия была ликвидирована, и провозглашена республика2. В Вашингтоне об этом узнали через полчаса после начала государственного переворота. Столь неожиданное событие повергло руководство США в шок. В тот же день новые иракские власти сформировали кабинет правительства, в который вошли сторонники Насера и левые. Премьер-министром стал А. Касем, министром внутренних дел полковник А. Ареф. Кабинет провозгласил курс на сближение с Гамаль Абдель Насером.
Революция в Багдаде означала, что политическая картина на Ближнем Востоке резко изменилась. Уже вечером 14 июля стало понятно, что там возник откровенно антизападный политический режим.
Взаимное дипломатическое признание Ирака и Объединённой Арабской Республики произошло 19 июля, когда стороны подписали Договор о сотрудничестве и обороне. В случае нападения на одну из стран третьей стороны участницы договора обязывались оказать военную помощь .
СССР и страны Варшавского договора, а также ряд стран «третьего мира» признали новое правительство уже через четыре дня после революции. 18 июля Президиум ЦК КПСС вынес решение «о признании республики и
.. 4
оказании серьёзной политической поддержки новому режиму» .
Внезапно произошедшая Иракская революция оказалась неожиданностью и для членов «консервативного лагеря» Ближнего Востока. Отсутствие осязаемых предпосылок к ней невольно говорило о том, что такой ход событий мог стать универсальным.
Уже 14 июля 1958 г. в Анкаре экстренное совещание проводят неарабские члены организации Багдадского пакта - Афганистан, Иран, Пакистан. Руководство пакта выразило готовность участвовать в разрешении ливано-иракского кризиса, однако, опасаясь резкой реакции СССР (Москва начала показательные военные маневры в Туркменском и Закавказском округах), в качестве санкции для действий ожидало реальных шагов от США.
2 Weekly Diary of Important World Events with Index Continually kept up-to-date. - Keesing's Contemporary Archives, vol. X, 1955-1956, London, 1956, p. 560.
3 British and Foreign Papers, 1957-1958, vol. 163, London, 1967, p. 936.
4 «Правда», 19.07.1958.
5 FRUS, 1958-1960, vol. XII, Near East Region; Iraq; Iran; Arabian Peninsula, Wash., 1993, p. 311.
В тот же день состоялась консультация госсекретаря США Дж.Ф. Даллеса с членами сенатского комитета по международным делам. Было очевидно, что время требовало незамедлительных действий. Однако сенатор У. Фулбрайт отметил, что Соединённым Штатам совсем не нужна большая война с СССР. По мнению Фулбрайта, «советский след» в Иракской революции был не столь очевиден, как может показаться на первый взгляд6. 25 июля прошла новая встреча Дж.Ф. Даллеса и А. Даллеса с сенаторами. Основная мысль дискуссии заключалась в том, что «выпадение» Ирака из Багдадского пакта привело к нарушению механизмов безопасности на Ближнем и Среднем Востоке. На фоне кризисной ситуации в Ливане и Иордании Вашингтон не может позволить себе дальнейшую конфронтацию с пронасеровскими силами. Такова была позиция конгрессменов.
Жёсткая критика в адрес республиканской администрации поступала со стороны Демократической партии. «В сложившихся условиях нам недостаточно взывать к Багдадскому пакту и "доктрине Эйзенхауэра". Нам нужно выработать принципиально новый подход, выходящий за границы языка "холодной войны". Только так мы сможем привлечь неприсоединившиеся страны, наладить эффективное сотрудничество и избавить арабский мир от антиамериканских страхов»7, - подчёркивал сенатор Дж. Кеннеди.
Через неделю посол США в Ираке Галлман в беседе с представителем иракского Министерства иностранных дел Джумаром на вопрос о перспективах сотрудничества Ирака и стран Багдадского пакта услышал весьма жёсткий по форме и крайне неприятный по сути ответ: «Пакт был заключён от имени Ирака по поручению небольшой кучки людей. Пакт никогда не имел широкой поддержки в народе и не получил одобрения народа»8.
Вместе с тем осознание необратимости политических изменений в Ираке диктовало тактику действий американской стороны. Уже 30 июля во внутренней перепи
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.