МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2009, № 8, с. 82-88 ^=ЕВРОПА: НОВЫЕ РЕАЛИИ =
ИСПАНИЯ МЕЖДУ АТЛАИТИЗМОМ И ЕВРОПЕИЗМОМ (ПОСТФРАНКИСТСКИЙ ПЕРИОД)
© 2009 г. Е. Черкасова
XX век начался крайне неудачно для Испании. Поражение в войне 1898 г. привело к утрате последних заморских владений - Кубы и Филиппин, то есть по существу к окончательной ликвидации испанской колониальной империи. Это не могло не вызвать глубокий кризис в общественном сознании. Империя по своей сути является самодостаточной, и, пока она существует, внимание общества в основном сконцентрировано на ее внутренних проблемах. Ликвидация империи со всей остротой поставила совершенно другую задачу - преодолеть исторически сложившееся отставание от остальной Европы, обратить свое внимание не на заморские владения, а на север, на своих ближайших соседей. Выражаясь современным языком, это была задача модернизации или европеизации страны, на решение которой у Испании по существу и ушел весь XX век. Вопрос о принадлежности Испании к Европе был больным для испанских мыслителей поколения 1898 г., часть из которых утверждала, что Испания относится к Европе лишь наполовину и что Африка начинается на Пиренеях. Этой же концепции отчасти придерживался и франкистский режим, поощрявший идеи национальной исключительности, ксенофобию и т.п. Недаром одним из основных лозунгов франкизма был "España es diferente" ("Испания другая").
На наш взгляд, следует выделить три периода или, вернее, три попытки такой "модернизации" или европеизации.
1. Революция 1931-1939 гг. Это период европеизации то очень робкой (аграрный вопрос так и не был решен, латифундизм не был ликвидирован), то, напротив, чрезмерно радикальной (насильственная секуляризация, убийства священников, предоставление избирательных прав женщинам), очень непоследовательной, подверженной влиянию извне, прежде всего советско-анархист-кого типа. На этом этапе попытка европеизации потерпела поражение, приведя к гражданской войне и установлению франкистской диктатуры.
2. Позднефранкистский период - с конца 50-х -начала 60-х годов XX в. и, по существу, до смерти диктатора. Именно тогда был сделан окончатель-
ЧЕРКАСОВА Екатерина Геннадьевна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН (Katya_Moscow@inbox.ru).
ный моральный выбор в пользу Европы, воспринимавшейся испанской общественностью как образец свободы, демократии и прогресса. Испанское "экономическое чудо" 60-х годов стало началом возвращения в Европу. Приобщение в самом широком смысле к европейской культуре шло на уровне личности: этому способствовали массовая эмиграция испанцев в страны Западной Европы и еще более массовый иностранный туризм в Испанию. Эта новая волна европеизации 60-70-х годов шла уже не по призыву узкой группы интеллектуалов, как это было на рубеже веков, она затронула все испанское общество, разрушила прежний быт среднего испанца. Именно в европеизации большинство испанской интеллигенции видело средство избавления страны от бедности и отсталости. Этот этап можно условно назвать экономической европеизацией. Причем именно экономической, так как сам Франко, разумеется, не был ни европеистом, ни - еще менее - атлан-тистом, а был лишь испанским националистом.
3. Постфранкистский период. Он начинается со смерти диктатора в 1975 г. и подразделяется на четыре этапа: непосредственно вступление страны в НАТО и ЕЭС (с 1975 по 1986 г.); внешнеполитический консенсус (с 1986 по 2002 г.); нарушение консенсуса (2002-2004 гг.) и, наконец, - современный этап (с 2004 г. - по настоящее время).
Первый этап - это, прежде всего, политическая европеизация. Этот этап был призван решить три основные задачи: подчинение армии гражданской власти, полное отделение церкви от государства и формирование политической системы, основанной на всеобщем избирательном праве.
Переход к демократическому правовому государству в Испании путем "реформы", а не "разрыва" стал возможен благодаря феномену консенсуса всех внутриполитических сил - от постфранкистов до коммунистов. Последние ради спасения государства и общества, предотвращения новой гражданской войны еще в начальный, самый сложный период перехода к демократии заключили между собой соглашение по основным вопросам внутриполитической жизни. Этот политический опыт был основан - в идеологическом плане - на отказе от "особого пути" развития и недвусмысленном выборе в пользу европей-
ской политико-экономической модели. В экономическом плане этот консенсус опирался на уже сложившуюся во франкистский период рыночную экономику и средний класс.
Ликвидация франкистского режима сделала возможным интеграцию Испании в европейские структуры на всех уровнях. Важнейшей внешнеполитической задачей страны в постфранкистский период стало вступление в ЕЭС, которого она добивалась на протяжении десятилетий. Испания видела в этом шаге возможность преодоления исторически сложившейся международной изоляции, приобретение большего политического веса при принятии решений как в европейском, так и в глобальном масштабе, что должно было привести к ликвидации своеобразного "комплекса неполноценности" при проведении внешней политики. В Испании "европеизм" представлял собой целостный политический выбор, включавший как внутренний (стремление объединиться с европейскими демократиями и приблизиться к ним в социально-экономическом плане), так и внешний (стремление участвовать в строительстве единой и сильной Европы) компоненты.
Касаясь проблемы формирования внешнеполитического консенсуса и, в частности, соотношения европеизма и атлантизма, необходимо отметить традиционализм испанского общественного сознания, наличие в нем прочных изоляционистских тенденций, не в последнюю очередь связанных с геополитической спецификой страны.
Постепенное осознание того очевидного факта, что в конкретных условиях середины 80-х годов вступление Испании в ЕЭС не могло произойти без ее вступления в НАТО, сыграло решающую роль в изменении позиции правительства Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП) и широких слоев населения по вопросу о членстве страны в Североатлантическом альянсе. Этот в значительной степени вынужденный внешнеполитический шаг, используемый как средство давления и даже шантажа при решении вопроса о вступлении страны в ЕЭС, позволил Мадриду найти приемлемый баланс между европейским и атлантическим компонентами своего внешнеполитического курса, явно склоняющегося в сторону первого. Таким образом, задолго до того, как вступление в НАТО стало предварительным условием для вступления в ЕС восточноевропейских стран, с этой проблемой столкнулась Испания.
Что касается атлантизма, то если на протяжении десятилетий франкистского периода представления Испании о собственной безопасности определялись прежде всего двусторонними соглашениями с США (с 1953 г.), в соответствии с которыми испанская территория использовалась для размещения американских военных баз, то в
постфранкистский период Мадрид, не отказываясь от практики двусторонних соглашений, взял курс на полномасштабное вступление Испании в НАТО, невозможное ранее по политическим причинам.
Испания - член НАТО с 1982 г. Сложность и острота внутриполитической борьбы, развернувшейся в стране в первой половине 80-х годов по вопросу о вступлении страны в Организацию североатлантического договора, вызвала необходимость проведения - впервые в истории альянса -общенационального референдума по условиям участия страны в НАТО. Таким образом, атлан-тизм являлся как бы подчиненным, дополнительным направлением по отношению к приоритетному направлению - европеизму. Такое положение объясняется историческими факторами, а именно специфическим характером внешних угроз. Испания, в отличие, скажем, от Германии, даже во времена холодной войны была традиционно маловосприимчива к гипотетической "угрозе с Востока", но весьма озабочена вполне реальной "угрозой с Юга". Эта угроза, обусловленная географически периферийным положением страны, включает целый комплекс стратегически важных для нее проблем и в первую очередь неурегулированный вопрос принадлежности Сеуты и Мелильи - двух испанских анклавов на территории Марокко. Испанские правящие круги всегда отдавали себе отчет в том, что в случае вооруженного конфликта с Марокко, Испания не получит поддержки ни в арабском мире, ни со стороны развивающихся стран, ни со стороны Запада. На территории Сеуты и Мелильи не распространяется юрисдикция НАТО. Но "угроза с Юга" связана и с англо-испанским спором из-за Гибралтара, проблемой Западной Сахары, сложными взаимоотношениями с Алжиром и принадлежностью Канарских островов. Поскольку часть этих проблем выходит за рамки региона, Испания как крупнейшая средиземноморская держава приобретает некоторое значение и в глобальном масштабе.
Второй этап начинается с референдума 1986 г., определившего отношения Испании с НАТО и, по существу, ее представления о трансформации блока в постбиполярном мире. Необходимость сохранения НАТО и присутствия американских вооруженных сил в Европе не ставилась под сомнение испанскими правящими кругами, которые продолжали рассматривать альянс в качестве элемента стабильности.
Пересмотр отношений Испании с НАТО в конце 80-х и в 90-е годы подразумевал превращение блока в организацию более "европейскую", ориентированную на поддержание мира. При этом реформа НАТО, по мнению Мадрида, должна была быть направлена на то, чтобы уровень
вооруженных сил альянса определялся исключительно принципом сдерживания, а также включать отказ от использования первыми ядерного оружия. Таким образом, требовалась трансформация НАТО путем распространения на страны-члены "испанской модели", то есть политизация блока, перенесение центра тяжести на политические аспекты деятельности, установление исключительно политического характера взаимосвязей.
Успех испанской модели, которая была связана с отказом от вхождения испанских вооруженных сил в единую систему военного командования при участии страны в разработке стратегических проектов, носил весьма ограниченный характер. Положение начало меняться с приходом в 1
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.