Книжная полка
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВОЕННОЙ СИЛЫ США В ЗЕРКАЛЕ ОПРОСОВ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ
I. Д.В. КУЗНЕЦОВ. АМЕРИКАНСКОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ
И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВОЕННОЙ СИЛЫ: ПЕРИОД ПРЕЗИДЕНТСТВА
УИЛЬЯМА ДЖ. КЛИНТОНА (1993-2001 гг.).
Москва: ЛИБРОКОМ, 2011. 304 с.
II. Д.В. КУЗНЕЦОВ. АМЕРИКАНСКОЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ МНЕНИЕ
И ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВОЕННОЙ СИЛЫ: ПЕРИОД ПРЕЗИДЕНТСТВА
ДЖ. БУША-МЛАДШЕГО (2001-2009 гг.).
Москва: ЛИБРОКОМ, 2011. 448 с.
В рецензии на две недавно вышедшие из печати книги Д.В. Кузнецова, посвя-щённые исследованию взглядов общественности США на внешнеполитические действия с использованием или возможностью использования вооружённых сил для разрешения локальных конфликтов за рубежом в период с 1993 по 2009 г., анализируются сильные стороны, научная новизна и актуальность работ Д.В. Кузнецова, а также некоторые их спорные аспекты.
Ключевые слова: общественное мнение США, военная политика США, внешняя политика США, администрация Клинтона, администрация Дж. Буша-мл.
Кандидат исторических наук, доцент кафедры всемирной истории Благовещенского государственного педагогического университета Д.В. Кузнецов -автор 75 публикаций, большинство из которых посвящено рассмотрению актуальных проблем международных отношений сквозь призму общественного мнения. Среди недавно изданных монографий за его авторством - «Взаимодействие внешней политики и общественного мнения в США: некоторые актуальные вопросы» (2010 г.), «Проблема нераспространения оружия массового уничтожения и общественное мнение» (2009 г.), «Проблемы Ближнего Востока и общественное мнение» (2009 г.), «Югославский кризис: взгляд сквозь призму общественного мнения» (2009 г.), «События 11 сентября 2001 года и проблема международного терроризма в зеркале общественного мнения» (2009 г.).
Две рассматриваемые здесь работы автора опубликованы в 2011 г. и посвящены теме использования Соединёнными Штатами инструментов военной силы и тому, какое отражение это нашло в динамике и тенденциях, определяющих состояние американского массового сознания по данному вопросу в период с 1993 по 2009 год.
Весь материал разбит на две части, соответствующие срокам президентского правления У. Клинтона (1993-2001 гг.) и Дж.У. Буша (2001-2009 гг.). Причём монографии Д.В. Кузнецова фактически являются продолжением одна другой, а также служат аналитическим дополнением к его более ранним работам. Автор исследует заявленную проблему на основе статистических данных, отражающих вовлечённость США в отдельные региональные конфликты, связанные с применением или угрозой применения военной силы в указанный период.
При У. Клинтоне:
Сомали, 1993-1995 гг.; Босния и Герцеговина, 1993-1995 гг.; Гаити, 19931995 гг.; Руанда, 1994 г.; КНДР, 1994 г.; Ирак, 1993-1998 гг.; Афганистан / Судан, 1998 г.; Косово, 1998-1999 гг.; Восточный Тимор, 1999 год.
При Дж. Буше-мл.:
Афганистан, 2001-2009 гг.; Ирак, 2003-2009 гг.; Иран, 2002/2003-2009 гг.; Северная Корея, 2002/2003-2009 гг.; Сирия, 2003 г.; Либерия, 2003 г.; Дар-фур (Судан), 2004-2009 гг.
В двух случаях автор счёл возможным объединить анализ нескольких конфликтов в единый раздел: Судан и Афганистан (1998 г.) в первой монографии, очевидно потому, что «акции возмездия» в отношении этих стран были спровоцированы одним и тем же событием - нападением с применением взрывных устройств на посольства США в Найроби и Дар-эс-Саламе 7 августа 1998 г. и последующим объявлением Усамы бен Ладена международным «террористом № 1», крупнейшие базы которого располагались, по информации разведывательного сообщества США, на территории Афганистана и Сомали. Также в одной главе второй монографии рассматриваются КНДР и Иран (2002/2003 -2009 гг.) - здесь объединение оправдано схожим характером и ходом развития конфликтов: во-первых, они оба касались проблемы нераспространения ядер-
ного оружия; во-вторых, в истории иранской и северокорейской ядерных программ, как отмечает автор, действительно много схожих черт; в-третьих, после событий 11 сентября 2001 г. КНДР и Иран были включены Дж. Бушем наряду с Ираком в список стран «оси зла»; в-четвёртых, общая тональность отношений между Вашингтоном, с одной стороны, и Пхеньяном / Тегераном - с другой, уже долгое время отличалась напряжённостью, не характерной для двусторонних отношений США с другими странами.
Таким образом, по мнению автора, за рассматриваемый им 16-летний период истории Соединённых Штатов можно говорить о 17-ти случаях, подпадающих под определение «использование военной силы»: десять из них пришлись на период правления У. Клинтона, а семь - на время президентства Дж. Буша. Ни в одном из этих случаев война со стороны Вашингтона не объявлялась, несмотря даже на значительные по своим масштабам военные действия (как, например, в Афганистане и Ираке при Дж. Буше). Зачастую реального участия вооружённые силы США в конфликте и вовсе не принимали (Восточный Тимор, Иран, КНДР, Сирия и Дарфур) либо ограничивались «бряцанием оружием» (Либерия).
Учитывая это обстоятельство, читатель может задать справедливый вопрос: насколько правомерно в названии монографий употребляется понятие «использование военной силы». Автор развернуто обосновал в общем введении к обеим монографиям уместность, с его точки зрения, такого употребления. Он различает понятия «военная сила» и «военная мощь» государства, которые имеют частично совпадающие семантические поля в русском и английском языках. Если в отечественной специальной литературе эти два понятия не только различаются содержанием, но и состоят в отношениях общего («военная мощь») и частного («военная сила»), то в англосаксонской традиции, по мнению автора, они взаимозаменяемы и используются только в одном, широком, контексте.
Ссылаясь на дефиницию, приведённую в словаре военных терминов, регулярно переиздаваемом Министерством обороны США, автор определяет военную силу как «всю совокупность материальных и духовных возможностей государства, которые могут быть использованы в качестве внешнеполитического инструмента» (I, с. 6). При этом он вводит ещё одно понятие - «военное вмешательство», которое и объявляет основным для толкования сущности «военной силы» применительно к своему исследованию. Это, на наш взгляд, порождает терминологическую путаницу, поскольку тем самым «военное вмешательство», которое вслед за Большой российской энциклопедией автор трактует как «прямое или косвенное, опирающееся на применение вооружённых сил вмешательство одного государства (коалиции государств) во внутренние дела других государств, нарушающее или явно ставящее под угрозу его суверенитет» (I, с. 9), становится как бы синонимом использования военной силы.
При всей справедливости проводимого Д.В. Кузнецовым разделения понятий «военная сила» и «военная мощь», представляется необходимым указать на существование также и в английском языке понятийного разграничения
терминов military power (военная мощь) и military force (военная сила), последний из которых, по нашему мнению, как раз и выступает эквивалентом «потерянного» автором узкого определения военной силы. Если взять за основу наличие такого русско-английского соответствия, то становится очевидным, что речь должна идти о применении не военной силы, а скорее военной мощи, или даже - чтобы оправдать включение Восточного Тимора, Ирана, КНДР, Сирии и Дарфура в список рассматриваемых автором случаев - военно-политических инструментов внешней политики государства.
Другой изначально правильной посылкой автора представляется утверждение о том, что расширенная трактовка военной мощи составляет основу, на которой происходит концептуализация представлений о национальной безопасности и мощи американской державы (I, с. 7). Он прямо делает вывод о том, что в настоящее время общественное мнение, «в центре внимания которого оказываются международные проблемы, постепенно превращается в фактор внешней политики, потенциальные возможности которого очень высоки» (I, с. 12).
Отметим, что это мнение Д.В. Кузнецова разделяют некоторые его американские коллеги. Так, М. Баум, профессор Калифорнийского университета, объясняет данный феномен следующим образом: «Если президент не полностью уверен в успехе, заинтересованная общественность может, в том случае если геополитические ставки относительно невысоки, воспрепятствовать ему в осуществлении рискованных внешнеполитических действий, включая использование военной силы... Когда геополитические ставки в зарубежном конфликте невысоки, президент склонен взвешивать более тщательно потенциальные политические риски, сопутствующие определённому политическому курсу, тем самым превращая общественную заинтересованность в потенциальный лимитирующий фактор» [1, p. 188].
Читателя, несомненно, заинтересует тот факт, что анализ общественного мнения США в работах Д.В. Кузнецова не ограничивается изучением результатов социологических опросов, но представлен в более широком контексте. Автор исследует настроения отдельных категорий американского общества, как то: масс и элит. Так, в каждой из глав, посвящённых примерам использования или угрозы использования военной силы со стороны США, после краткого изложения сути проблемы представлены в строгой очередности официальная позиция американских властей (публичные заявления представителей
* Представляется справедливым даже более категоричное утверждение: в демократическом государстве степень терпимости общества к человеческим и материальным потерям в результате участия в вооружённом конфликте играет одну из ключевых ролей в способности государства довести военную кампанию до победного конца. Так, американский исследователь данного вопроса Патриция Салливан пришла к выводу, что три наиболее развитых в военном отношении демократических государства - США, Великобритания и Франция - в период с 1945 по 2007 г. не смогли добиться выполнения поставленных задач в ходе участия в вооружённых конфликтах против более слабых стран в 40% случаев. Причём упомянутым державам не было нанесено военное поражение, они сами предпочли завершить военные операции, не достигнув цели, после того, как осознали, что победа достанется
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.