ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
2009 • < 2
Н.С. РОЗОВ
Историческая макросоциология: становление, основные направления исследований и типы моделей*
Историческая макросоциология - междисциплинарная область исследований, в которой изучаются механизмы и закономерности крупных и долговременных исторических процессов, таких как происхождение, динамика, трансформации, взаимодействие, гибель обществ, государств, мировых систем и цивилизаций.
По объему предметного поля эта наука (далее, просто - макросоциология) практически совпадает со всеобщей (мировой) историей, но использует в большей мере подходы и методические средства теоретической истории (построение и проверка относительно строгих объяснительных теорий исторических явлений [Разработка... 2001; Розов, 2002]).
Макросоциология отвечает на традиционные для философии истории вопросы о структуре, направленности, закономерностях, ходе истории, но не на философском, а на научном теоретическом уровне. Познавательные методы и средства макросоциология заимствует из обширного спектра социальных наук: социологии, политологии (особенно сравнительной), геополитики, кросскультурных исследований, экономической истории, этнологии, исторической демографии и т.д.
Краткий обзор истории и основных направлений макросоциологии
Изначально социология рождалась и развивалась именно как макросоциология. О. Конт, К. Маркс, Дж.-С. Милль, Ф. Теннис, Г. Спенсер, Э. Дюркгейм, М. Вебер занимались главным образом макросоциологической проблематикой: формулировали законы и определяли этапы исторического прогресса, развития и смены общественных формаций, описывали и изучали принципиальные типы обществ, культур и цивилизаций. В то время научный методический аппарат социологии еще не был разработан, приходилось обсуждать множество абстрактных онтологических, эпистемологических и аксиологических вопросов, поэтому работы этих авторов могут с тем же успехом считаться социально-философскими и философско-историческими.
* Работа выполнена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда (исследовательский грант № 06-03-00346а). Выражаю благодарность П. Турчину и С. Цирелю за обсуждение рукописи статьи и ценные замечания.
Розов Николай Сергеевич — доктор философских наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института философии и права СО РАН (Новосибирск).
В XX в. социология стала более узкой, эмпиричной, методичной, сконцентрировалась на изучении групп и слоев отдельного общества-нации, во многом утратила интерес к большим историческим процессам. Такова традиция, которая нам хорошо знакома по стандартным социологическим журналам и учебным программам. При этом довольно много талантливых ученых продолжали макросоциологические исследования, как правило, неоцененные современниками, но получившие большой резонанс в последней трети прошлого столетия (П. Сорокин, К. Поланьи, И. Шумпетер, Л. Уайт, Н. Элиас, Н. Луман, А. Клебер, П. Баран, Б. Мур).
С 1970-х гг. появилась самосознательная историческая социология [Tilly, 1978; Тили, 2000] и началось бурное возрождение макросоциологии. В высшем образовании c начала 1990-х гг. она стала институализироваться в университетах США как отрасль социологии и с тех пор неуклонно распространяется в англоязычном академическом мире, а также в Голландии, Германии, Франции, Италии, Скандинавских странах, выступая под разными именами, отпочковываясь от социологии, мировой истории, геополитики, политической и экономической географии, геоэкономических, кросскуль-турных, цивилизационных исследований, и т.д. Учебник C. Сандерсона "Макросоциология" [Sanderson, 1995a] уже выдержал множество изданий, появляются новые учебные пособия, но в основном обучение опирается на современные монографические исследования.
Важной вехой самосознания макросоциологии стала книга Р. Коллинза, где во введении с говорящим названием "Золотой век макроисторической социологии" сведено воедино множество, казалось бы, разнородных исследовательских направлений, показаны их общие основания и причины продолжающегося расцвета и расширения [Коллинз, 2000а]. Наиболее теоретически продвинутыми направлениями являются:
- исследования военно-центрированного становления современных государств;
- сравнительное изучение социальных революций и государственных распадов, крушения империй;
- анализ мировых систем;
- исследования геополитической динамики, долгих циклов гегемонии;
- сравнительно-исторические исследования семейных отношений;
- изучение эволюции культурных норм, "цивилизующих манер";
- макроистория болезней и окружающей среды;
- макросоциологические сравнения в истории искусства;
- социальная и сравнительная история пола, сексуальности, материальной культуры.
К списку Коллинза следует добавить:
- исследования Большой истории, объединяющие в единых концептах эволюцию звезд, Солнечной системы, историю Земли, биологическую эволюцию, происхождение человека и традиционную историю [Spier, 1996; Анатомия... 1999];
- бурно развивающуюся область изучения социальной эволюции, сравнительной антропологии и этнологии, тесно взаимодействующую со сравнительной археологией, где нередки прорывы к ценным макросоциологическим обобщениям; следует особо отметить блестящие исследования Р. Карнейро с его макросоциологической теорией происхождения государства [Carneiro, 1970a; 19706; 1988; The Early... 1978; Diamond, 1997; Gellner, 1988; Harris, 1977] и сравнения уровня сложности обществ по количеству и профилю четко выделенных критериев [Carneiro, 19706], оригинальную книгу Дж. Даймонда, возрождающую на новом уровне географический детерминизм [Diamond, 1997], а также работы Э. Геллнера, Г. Классена, Г. Ленски, М. Салинза, Э. Сервиса, М. Фрида, М. Харриса, Т. Эрля [Gellner, 1988; Claessen, 1978; Harris, 1977] и др.;
- продолжающиеся (хотя и без прежних амбиций, характерных для О. Шпенглера, А. Тойнби, П. Сорокина, А. Кребера, Ф. Бэгби и др.) сравнительные исследования цивилизаций [The Boundaries... 1987; Время... 2001];
- масштабные сравнительные исследования технологического обмена и диффузии в связи с международной политикой [Bulliet, 1975; Headrick, 1981; 1991; Pacey, 1990; Ralston, 1990];
- сравнительные и обобщающие работы по межкультурной торговле, проблемам рабства и работорговли, по колониальным отношениям, по последствиям вестерниза-ции и индустриализации в разных уголках планеты [Adas, 1989; Chaudhuri, 1990; Stinch-combe, 1995; The Political... 1991; Wolf, 1982];
- сравнительные исследования демократических транзитов и др.
В сфере политических наук наиболее близка к макросоциологии по тематике, по общей направленности и методологии, конечно же, быстро и успешно развивающаяся область сравнительной политологии. В ней практически всегда используется обращение к широкому историческому, социальному, экономическому, культурному, географическому и другим контекстам, что дает основание считать ее областью пересечения политических наук и исторической макросоциологии. При этом в обеих областях сравнительная политология - наиболее продвинутое и перспективное направление исследований. Наряду с изучением революций, генезиса, трансформации и распада государств обширно и бурно развивается область сравнительного анализа процессов демократического транзита с его успехами и неуспехами, откатами к авторитаризму, застреванием в режиме имитационной демократии и т.п. [Карл, Шмиттер, 1993; Липсет, Сен, Торрес, 1993; Пшеворский, 2000; Растоу, 1996; Di Palma, 1990; Collins, 1999; Huntington, 1991].
Историческая макросоциология в России
Советская социология, которая стала пробуждаться с 1960-х гг., естественным образом ориентировалась на мейнстрим тогдашней западной, преимущественно американской социологии с ее традиционным вниманием к опросам, анализу общественного мнения и т.п. Макросоциологическая проблематика оставалась табуированной, поскольку была надежно монополизирована одной из главных идеологических дисциплин - "историческим материализмом" ("истматом"). Судя по всему, данная родовая травма сохраняется. Поэтому, несмотря на переводы классических макросоциологи-ческих трудов Сорокина, Элиаса, Лумана, Поланьи, Шумпетера и новых превосходных книг, таких как "Социология философий" Коллинза и "Долгий двадцатый век" Дж. Арриги [Коллинз, 2002; Арриги, 2006], отечественные социологи за редчайшим исключением остаются равнодушными к анализу крупных социальных процессов, даже не считая такие исследования "подлинно научной социологией".
Во многом по причине неведения, отчуждения и равнодушия социологов в России макросоциология пока не легитимирована, не говоря уже о ее институализации. Не менее плачевна ситуация и с другой потенциальной материнской дисциплиной - историей. Постсоветская история имеет свою травму, связанную с эмансипацией от давно надоевшего марксизма [Гуревич, 1990], вкупе с которым были отброшены темы крупных исторических сдвигов и трансформаций, задачи выявления объективных закономерностей, и т.д.
Российские историки либо наслаждаются обретенной возможностью проводить сугубо эмпирические, узкие архивные изыскания без излишних теоретических умствований, либо переживают "радость узнавания", когда на своем, местном, материале обнаруживают нечто похожее на новомодные (обычно французские или немецкие) концепты. Есть попытки ассимилировать достижения социальных наук, чтобы полностью подчинить их обновленной историографии, причем с нескрываемой антитеоретической установкой [Могильницкий, 2002, с. 30-33]. Лишь редкие историки, как правило, старшего поколения (И. Дьяконов, о котором см. ниже, а также Э. Кульпин, В. Чубаров, В. Илюшечкин, Ю. Березкин [Кульпин, 1990; Чубаров, 1991; Илюшечкин, 1992; Березкин, 2005]) позволяют себе крупные обобщения, широкий сравнительный и теоретический анализ. Эту линию подхватывают историки среднего поколения [Миронов, 1999; Крадин, 2001; Коротаев, 2003; Нефедов, 2005].
Подрастающее поколение историков проявляет живой интерес к проблемам исторической макросоциологии, но действительного прорыва, появление серии новых яр-
ких работ следует ожидать только после радикального
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.