Историки - об архивах Афона
Борис Львович Фонкич, доктор исторических наук, заведующий Центром «Палеография, кодикология, дипломатика» Института всеобщей истории РАН:
Ознакомившись с сообщением московских архивистов об их работе по реорганизации архива Свято-Пантелеимонова монастыря на Афоне, не могу не выразить своего глубокого удовлетворения результатом этого труда. Занимаясь много лет историей Афона, его рукописями и документами, я тем не менее даже не мог себе представить, что рукописные (и прежде всего - архивные) богатства монастыря находятся в таком состоянии и требуют срочных мер для их спасения. Замечательно, что помощь пришла из России и - что очень важно - из той среды, которая может принять реальные меры к сохранению документов и книг, найти средства и нужных специалистов. Хотя Пантелеимонов монастырь находится в Греции и в церковном отношении принадлежит Константинопольскому патриархату, он в то же время неразрывно связан с русской культурой. Это обстоятельство так или иначе выделяет его из афонского сообщества, делает «менее интересным» для среды греческого монашества и естественным образом призывает к возрождению тесных связей с Россией. И поэтому долг нашей страны - всячески помогать этой обители, причем не только со стороны Русской православной церкви, но, быть может, в неменьшей степени, - со стороны нашего государства, нашей светской науки. Прекрасным примером такого содружества, которое уже дало великолепные результаты, явилось теснейшее сотрудничество последних десятилетий Сербской академии наук (Белград) и сербского Хиландарского монастыря на Афоне, приведшее к расцвету как самой обители, замечательной реорганизации ее библиотеки и архива, уникального собрания икон, так и сербской славистики, археографии, истории византийского и славянского искусства, издательской деятельности Сербской академии наук.
Очень важным, на мой взгляд, моментом является (после завершения реставрационных и других технических работ) создание такого режима функционирования библиотеки и архива Пантелеимонова монастыря, который сделал бы реально доступными для изучения специалистами его рукописные сокровища. В этом - залог его нормального существования, в этом - обретение в сегодняшнем мире (в том числе, в среде всей Восточной церкви) достойного места. Мне кажется, что в этом отношении образцовыми можно назвать такие афонские греческие монастыри, как Ивир, Ватопед, Пантократор, Симонопетра, Дионисиу. В монастыре должен быть настоящий, профессионально подготовленный библиотекарь, действительно заинтересованный в изучении своих фондов, и, быть может, специалист-архивариус. Уже настало время открывать свои сокровища и изучать их по-настоящему -своими силами, но в еще большей мере (ибо монашеская жизнь не предоставляет такого досуга) силами ученых. Пора уходить от укрывания своих рукописных фондов, а, наоборот, делать их известными, доступными и грамотно описанными и изученными. Для меня на Св. Горе образцовыми в этом отношении на сегодняшний день являются Иверский и Ватопедский монастыри: не случайно именно в этих обителях ведется интенсивное, на современном уровне, описание их греческих рукописных фондов, появились первые тома новых каталогов.
Сергей Михайлович Каштанов, доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН, главный научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, председатель Археографической комиссии РАН, руководитель Высшей школы источниковедения, специальных и вспомогательных исторических дисциплин ИАИ РГГУ: Вполне согласен с мнением Б.Л. Фонкича о том, что московские архивисты делают на Афоне весьма нужную работу. В мае 1999 г. мы с ним побывали на Афоне и посетили несколько монастырей для ознакомления с их рукописными фондами. Меня интересовали
прежде всего грамоты русских царей ХУ1-ХУН вв., а также одна неопубликованная молдавская грамота, две фотокопии которой мне когда-то вручил известный французский византинист проф. А.Гийу. У Бориса Львовича был более широкий круг интересов. Кроме грамот его интересовали многочисленные рукописные кодексы, по которым он определял «руку» знакомых ему средневековых греческих писцов. Участие в нашей экспедиции Б.Л. Фонкича, известного специалиста по греческой палеографии, кодикологии и истории, а также знатока греческого языка и члена-корреспондента Афинской академии наук, имело решающее значение для ее успеха. Все переговоры о доступе к рукописям он взял на себя. Важно было и то, что нам покровительствовал член протата (афонского правительства) о. Иустин, хороший знакомый Бориса Львовича, доброжелательный, ученый. В первый же день нашего пребывания на Афоне он объехал с нами на своей машине северную часть полуострова. Тогда мы посетили несколько монастырей, в том числе Зограф, где библиотекарь о. Сергий показал нам ряд книг и рукописей. Меня очень заинтересовал русский синодик первой половины XVII в. (около 200 л.). Впоследствии я нашел упоминание о нем в обзоре А.А. Турилова и Л.В. Мошковой1. В нем фигурируют немало членов двора царя Михаила Федоровича и их родственников, весь цвет русской аристократии того времени.
Благодаря этой поездке мы познакомились с такими знаменитыми местами, как Старый Руссик, где никого не оказалось и о. Иустин оставил тамошнему монаху кулек с едой, Констамонит, где нас встретил пожилой монах, говорящий по-русски.
В Хиландарском монастыре о. Иустин, нас там устроивший, сделал все от него зависящее, чтобы мы получили желаемые рукописи: познакомил с библиотекарем и организовал посещение библиотеки, где мы увидели выставленные под стеклом сербские и греческие грамоты, а также пергаменную грамоту царя Федора Ивановича 1585 г. Это единственный на Афоне монастырь, где в подлиннике сохранились две грамоты Ивана IV. В Х1Х-ХХ вв. жалованные грамоты Хиландарскому монастырю Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Годунова и последующих царей XVII в. издавались как в России, так и за рубежом. Наиболее полное по составу и наилучшее по качеству издание было осуществлено в 1986 г. Ф.Кемпфером. И тем не менее у дипломатиста оставалось еще много вопросов, которые можно решить только обратившись к подлинникам. И на эти вопросы мне надо было найти ответы, готовя вместе с Л.В. Столяровой и Б.Л. Фонкичем публикацию «Россия и греческий мир в XVI веке»2.
Что касается работы с рукописями, то разрешение на доступ к ним дает только главный человек в монастыре - архимандрит, а он был в отъезде. Вот мы и ждали его возвращения. Поселившись 8 мая в монастыре (в 1999 г. в нем насчитывалось 30 монахов и послушников) и проведя День Победы без научной работы, занимаясь богослужением и другими богоугодными делами, в полдень 10 мая мы увидели, что архимандрит вернулся: его машина въезжала во двор монастыря (другим машинам въезд запрещен).
Архимандрит Митрофан разрешил нам заниматься рукописями полчаса, однако библиотекарь о. Иосиф и его помощник послушник Драган - человеколюбивые и добрые люди - просидели с нами три часа. По совету о. Иосифа мы обратились вечером к помощнику архимандрита о. Мефодию с просьбой разрешить поработать завтра. Он сказал, что не возражает, нужно только договориться с библиотекарем. Благодаря любезности последнего нам удалось хорошо поработать 11 мая. Были сделаны очень нужные измерения грамот. При сверке оригиналов с публикациями выявились, как обычно, погрешности и неточности в передаче текста почтенными археографами. На этом наша деятельность в Хиландарском монастыре закончилась. В тетради записи посетителей библиотеки мы нашли подписи наших соотечественников-искусствоведов, в том числе Г.И. Вздорнова.
12 мая утром мы на джипе были доставлены на западную пристань (есть еще и восточная) Хиландарского монастыря. В 11 час. пришел пароход «Аксион эстин» (это название воспроизводит начало молитвы, известной и в русском переводе, «Достойно есть» или просто «Достойно»). С этим кораблем мы были уже знакомы, ибо он-то в первую очередь и осуществляет регулярную связь Афона с материком. Здесь надо, в нарушение хронологии, вспомнить историю нашего приезда на Афон. Из Москвы мы прилетели в Салоники 4 мая. Два следующих дня были использованы для общения с греческими коллегами: историками, историками права, филологами, а также для ознакомления с городом и его достопамятностями. 7 мая рано утром мы отбыли из Салоник на рейсовом автобусе в Уранополи. Именно там в довольно невзрачном административном здании около пристани паломникам выдают аттестаты на право посещения Афона. Посадка на пароход проходила в быстром темпе, поскольку паломников было много.
Пароход шел вдоль западного берега Афонского полуострова по заливу Эгейского моря, носящему название Сингитикос (его же называют Святогорским или заливом Святой Горы), швартуясь у пристаней монастырей - Дохиара, Ксенофонта, Пантелеимонова (или Россикона). Некоторые далекие от моря монастыри тоже имеют свои пристани. На подробнейшей карте Афона, приложенной к обширной (на греческом языке) монографии по его истории «Святая Гора» архимандрита Г.Смирнакиса (1903 г., переизд. 1988 г.), каждая такая пристань обозначается словом «арсанас». Но этого слова я не нашел ни в древне-, ни в новогреческом словарях.
В Пантелеимонов монастырь мы не решились поехать. Борис Львович был убежден, что рукописи там мы не получим. Правда, в этом монастыре бывали наши крупные ученые, например Г.Г. Литаврин или Я.Н. Щапов, но изучали ли они там рукописи, я не знаю. В 1983 г. в монастыре работала группа российских археографов под руководством священника о. Иннокентия (А.И. Просвирнина). В ее состав входили Н.Б. Тихомиров, А.В. Лебедев, А.А. Турилов, В.П. Казанцев3.
Южнее Пантелеимонова монастыря находится залив Дафни. На карте Г.Смирнакиса напротив этого залива изображены пристань и якорь, а надпись гласит «Аг. Пансес» (Св. Пансес). Поселок Дафни там не показан. В настоящее время Дафни является главным портом Афона. Мы прибыли сюда впервые 7 мая с большой толпой паломников, никем не встречаемые. Отсюда надо было ехать наверх, в горы, где расположен административный центр Афона - Кария или Кариес. Тут находится правител
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.