Профессия и сообщество
История и политика: суждения В.О. Ключевского
Юрий Поляков, Наталия Щербань
Василий Осипович Ключевский - один из самых замечательных историков России, снискавший себе мировую славу (в США его имя даже присвоено малой планете № 4560). Но он до сих пор не дождался памятника в Москве, его именем не названа ни одна московская улица, а на стене исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова не висит мемориальная доска в его честь, хотя он проработал там около 50 лет. При этом более 30 из них Ключевский занимал кафедру истории России и был академиком не только истории, но и изящной словесности. Юбилей историка (170 лет со дня рождения и 100 лет со дня смерти) прошёл в 2011 г. более чем скромно. Между тем именно Ключевский и его учитель С.М. Соловьёв вывели российскую историографию в первые ряды мировой исторической науки, развив всё то передовое, что уже накопили до них русские историки.
Парадоксально, но факт: с каждым годом всё больше читателей в России обращаются к его трудам. Недаром говорят, что большое видится на расстоянии. Думающих людей, причем не только историков, интересует, куда идёт страна, почему так часто случались в России смуты и как не допускать их в дальнейшем, какова роль народа в истории Отечества и многое другое, -словом, целый спектр вопросов, отражающих одну общую проблему: история России на мировом фоне. И едва ли не наиболее острый её аспект - взаимоотношение истории и политики. «Одним из отличительных признаков великого народа, - писал Ключевский, - служит его способность подниматься на ноги после падения»1. Это абсолютно верное суждение подтверждено событиями всего прошедшего после смерти Василия Осиповича столетия, в которых влияние политики находило сложные, противоречивые, порой причудливые проявления.
В литературе на тему «история и политика» преобладают философские и политологические труды2. Особенность Ключевского состоит в том, что он подходил к общим проблемам, опираясь на конкретно-исторический анализ живой истории России со всей её многомерностью и противоречивостью. Известен его призыв превратить историю в «науку об общих законах строения человеческого общества»3. Не допуская схематизма, он на конкретном материале нащупывал пружины, движущие человеческой историей. Таким образом, Ключевский предстаёт перед потомками не только как крупнейший историк, но и как оригинальный мыслитель, философ и социолог.
© 2013 г. Ю.А. Поляков, Н.В. Щербань
1 Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1991. С. 65.
2 См.: Эйнштейн А. Замечания о теории познания Бертрана Рассела // он же. Собрание научных трудов. Т. 4. М., 1967; Барг М.А. Эпохи и идеи. Становление историзма. М., 1987; Историческая наука в России в XX веке. М., 1997; Конашев М.Б. Цензура в России: история и современность. Ч. 1. М., 2001; и др.
3 Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в 3 кн. Кн. 1. М., 1993. С. 9.
В российской исторической литературе представлен широкий спектр высказываний об отношении Ключевского к проблеме «история и политика» и о его личной политической позиции. Коллеги и ученики Василия Осиповича, а также современные специалисты отмечали его необычайную щепетильность в этом вопросе и независимость как учёного от политической конъюнктуры4. В то же время предпринимались попытки приписать ему чуть ли не лакейское отношение к самодержавию, ссылаясь при этом на его речь в честь Александра III в Московском университете, на чтение им лекций больному вел. кн. Георгию Александровичу в Абастумане на Кавказе и даже на факт вызволения Ключевским из тюрьмы своего ученика П.Н. Милюкова, которое тот сам объяснял близостью учителя ко Двору. В связи с этим есть резон выяснить личную позицию Ключевского в данном вопросе, используя его научные труды, тексты лекций, дневниковые записи, архивные документы, а также высказывания современников. Как же Ключевский определял взаимоотношения истории и политики? Мы не увидим в его работах каких-либо попыток идентифицировать эти понятия и высказываний вроде крылатых выражений «история - это политика, обращенная в прошлое» или «политика делает историю». Историю он определял как «специальную науку», содержанием которой служит изучение «жизни человечества в её развитии и результатах», причём её предметом являются все стороны человеческого бытия, а не только политические отношения. Вслед за Геродотом или Ф. Гизо Ключевский выдвигал основополагающую для человеческой истории триаду факторов: личность, общество и природа. Политика выступает у него одной из составляющих всей работы историка, частью жизни «людского общества», и притом не всепоглощающей. В любом случае, по мнению Ключевского, «политика должна быть не более и не менее, как прикладной историей. Теперь она не более как отрицание истории и не менее как её искажение»5. Создаётся впечатление, что учёный предвидел попытки некоторых своих потомков свести историю к политике или рассматривать любые исторические события в политическом свете. Даже политические лозунги вроде свободы (что особенно важно отметить сегодня) он рассматривал в конкретно-исторических условиях, отмечая, что свобода для одних подчас оборачивается несвободой для других: «Личная свобода при известном складе общежития может вести к подавлению личности»6.
4 См.: Сборник статей, посвящённых В.О. Ключевскому. М., 1909; Ключевский В.О. Характеристики и воспоминания. М., 1912; Бороздин И.Н. Памяти Ключевского // Современный мир. СПб., 1911. № 5. С. 310; Киреева Р.А. Ключевский как историк русской исторической науки. М., 1996; НечкинаМ.В. Василий Осипович Ключевский. М., 1974; Янин В.Л. Предисловие // Ключевский В.О. Сочинения. Т. I. М., 1987; Александров В.А. Василий Осипович Ключевский // Ключевский В.О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1991; Богословский М.М. Из воспоминаний о Ключевском // Историография, мемуаристика, эпистолярия. М., 1987; Кизе-веттер А.А. На рубеже столетий. Воспоминания. 1881-1914. М., 1997; Милюков П.Н. Воспоминания. Т. 1-2. М., 1990; Щербань Н.В. В.О. Ключевский о смуте // Отечественная история. 1997. № 3-4; она же. Цивилизационный подход к истории в трудах В.О. Ключевского // Россия в XX веке. Судьбы исторической науки. М., 1996; она же. Памяти великого историка. К 165-летию со дня рождения В.О. Ключевского // Отечественная история. 2006. № 2; Киреева Р.В. Лучший образец русской исторической литературы // В.О. Ключевский. О нравственности и русской культуре. М., 1998. С. 3-35; Попов А.С. Ключевский и его «школа»: синтез истории и социологии. М., 2001; Бутаков Я.А. Ключевский В.О. // Общественная мысль России XVIII - начала XIX в. Энциклопедия. М., 2005. С. 205-209; и др.
5 Ключевский В.О. Русская история... Кн. 1. С. 10; он же. Афоризмы. Исторические портреты и этюды. Дневники. М., 1993. С. 6.
6 Ключевский В.О. Русская история... Кн. 1. С. 14.
В каких условиях развивается историческая наука? От чего зависит востребованность её обществом? И Ключевский отвечал: это зависит от политических и экономических условий. Политические - это «государство и общество, их строение и взаимное отношение, люди, руководившие строением того и другого, условия внешние, международные и внутренние». Экономические же -это «производительные силы..., формы, в какие отливался государственный и хозяйственный быт народа». И, наконец, нельзя не учитывать чрезвычайные факторы, влияющие на развитие науки, - «глубокие переломы, социальные и нравственные, пережитые нашим обществом» (не случаен повышенный интерес учёного к состоянию умов в периоды смут). Полностью подчинённый политике историк ставит своей задачей «уловить, предчувствовать, предугадать» настрой того, от кого он зависит (наряду с прямым заказом). Главную же задачу отечественной исторической науки Ключевский определял, исходя из объективных факторов, как стремление раскрыть «всю широту и глубину исторической жизни народа». Существует здесь и практическая, прикладная задача - историческое воспитание народа, от чего зависит его роль в общественной жизни. «Достигнутый уровень народных сил, накопленный запас народных средств, - писал учёный, - это плоды многовекового труда наших предков... Их недоимки - наши задачи». Таким образом, «каждому народу история задаёт двустороннюю культурную работу - над природой страны, в которой ему суждено жить, и над своей собственной природой, над своими духовными силами и общественными отношениями». В этой связи особого внимания заслуживают слова Ключевского о важности исторического самовоспитания народа. Конечно, как говорится, каждое поколение стремится усовершенствовать мир «на основе собственных несовершенств». Это неизбежно. Но для того, чтобы идти по пути прогресса, важно постоянно использовать накопленный опыт, учиться у истории, а не учить её, не пытаться «высечь море»! И это относится в первую очередь к переломным, кризисным моментам истории. При этом важно осознавать высокую себестоимость собственных ошибок, проистекающих, как отмечал Ключевский, «от невежества или пренебрежения». Зато «историческое сознание даёт обществу, им обладающему, тот глазомер положения, то чутьё минуты, которые предохраняют его как от косности, так и от торопливости»7.
Так удивительно просто и объективно, а потому убедительно говорил великий историк о задачах исторической науки. И им он был верен всю жизнь. Читая его труды, особенно ясно видишь несостоятельность попыток некоторых современных историков выступать в роли судей истории («историк, - писал Ключевский, - наблюдатель, не следователь»8) или, более того, - попыток диктовать истории априорные схемы, далекие от реальности. Чего стоит, например, совет изучать историю древних славян да и вообще всю человеческую историю в свете современной концепции глобализма. Как будто не было средневековой раздробленности и не трещит под ударами кризиса современный мир... Причём не учитывается, что сегодня под «глобализмом» как одной из объективных тенденций XXI в. подчас скрывается и другое явление - глобальная экспансия.
Ясно, что политика, наряду с другими факторами,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.