| Из истории_ ранней $ оптической астрономии
$
^ А.В.Кузьмин,
^ кандидат физико-математических наук
а
Институт истории естествознания и техники РАН Москва
ш
ереводов труда И.Кеплера «Дополнения к Вителлию» ни на один из современных языков нет, за исключением немецкого. Именно II—V главы, посвященные поиску законов оптики и физиологии зрения, и были достаточно прокомментированы в литературе (в частности — большое внимание исследователи традиционно уделяли устройству человеческого глаза). Книга содержит внушительный именной указатель, в котором по количеству ссылок особо выделяется имя Тихо Браге: Кеплер, как и в процессе создания <• Новой астрономии», главным образом осознает здесь его наблюдательный опыт. Здесь переизлагаются и обобщаются данные наблюдений «астрономического лучепреломления» (т.е. атмосферной рефракции) и многие другие достижения Браге, оставленные им в рукописях. Подобные осмысления планетных движений в это же время приводят Кеплера к открытию его знаменитых законов движения планет.
Знакомство с оптическими главами не оставляет никаких сомнений в том, что голландская труба (телескоп Галилея) уже описаны во всех подробностях. В частности, Ю.А.Белый писал: «Это малоизвестное обстоятельство говорит нам о том, что Кеплер за несколько лет до появления "голландской", или "галилеевой" астрономической трубы дал ее теоретическое обоснование (которое осталось, видимо, тогда незамеченным)» [1].
Труд Кеплера, где приводится теория галилеева телескопа, был издан в 1604 г. Не осознание ли это, как и в случае с движением планет, астрономическим лучепреломлением и измерениями параллаксов, научного наследия Браге? Именно в эти годы Кеплер был более всего увлечен разбо-
© Кузьмин A.B., 2013
Иоганн Кеплер — немецкий матема тик, астроном, оптик, первооткрыва тель законов движения планет Сол нечной системы.
ром его бумаг и многие положения «Оптической части астрономии» — не обсуждение ли и переизложение неких неизвестных нам исследований Браге? И не ответим ли мы здесь попутно и на вопрос о том, как мог Кеплер со своим, мягко говоря, нестандартным зрением (в результате осложнения после перенесенной в детстве оспы он страдал тяжелой формой астигматизма) создать теорию телескопа и столь ясно ее изложить по меньшей мере за пять лет до издания Галилеем «Звездного вестника».
Потом, уже после открытий Галилея, в своей «Диоптрике» он вновь возвращается к этому и предлагает новую оптическую схему (здесь Кеплер уже мог вывести ее логически, исходя из ясного представления о свойствах лучей). Но мог ли он создать теорию уже к 1604 году, не имея предварительной информации, причем, разумеется, не своей собственной, как это было и в случае с наблюдениями планет? Могла ли вообще родиться подобная теория опытного полуремесленного создания и испытания подобного инструмента?
Белый писал, что галилеева труба была предсказана Кеплером в «Дополнениях», но возможно ли это без предшествующего опытного, ремесленного этапа? Дело в том, что сам Кеплер не был склонен к такого рода деятельности, но, напротив, виртуозно творил законы планетных движений из доставшихся ему по наследству результатов практических наблюдений. В своих же трудах он был более склонен логически выстраивать четкие схемы теоретического плана.
Так называемая голландская труба (труба Галилея) могла быть уже достаточно хорошо известна Браге или кому-то из его круга (не говоря об участниках его внутрецеховой общины) — к примеру, аугсбургским гуманистам — кругу высокообра-
зованных людей, с которыми Браге еще с юности был хорошо знаком. Нужно заметить, что изобретения, в особенности столь необычные, с большим трудом покидали пределы цехов и внутри этих своеобразных сообществ никогда не принадлежали конкретному изобретателю. Таким образом, некоторые нововведения растворялись в общей массе информации, представляемой единым титульным автором. Браге в последние годы перед своей преждевременной кончиной стал изгнанником. Многие поздние его открытия могли быть известны только Кеплеру, который стал по сути единственным владельцем оставшихся после смерти Браге рукописей.
Как бы там ни было, описание оптической схемы, даже несмотря на то что оно было опубликовано Кеплером в 1604 г., осталось почти незамеченным, и Галилей, уже позже, занял в истории почетное место первооткрывателя. В дальнейшем более ранние, но уже систематические опыты оптической астрономии могли легко исчезнуть в водопаде новых открытий.
Творчество Тихо Браге остается до конца не познанным — ни его современниками (не считая, быть может, Кеплера — и многие достижения Браге мы воспринимаем теперь именно в его интерпретации), ни последователями. Браге сделал больше, чем принято считать. И если бы не преследования в конце жизни, то в очередном томе его исследований могло появиться и подробное описание галилеевой трубы и первых экспериментов с ней.
В связи с этим выводом (пусть и гипотетическим) можно почти полностью процитировать примечание ко второй главе («Астрономические открытия с помощью телескопа») монографии А.Фантоли <• Галилей в защиту учения Коперника и достоинства Святой Церкви». Речь идет о возможных предшественниках Галилея, применявших оптику для астрономических наблюдений.
«Дрейк утверждает, — пишет Фантоли, — что Джованни Баттиста делла Порта или Марк Анто-нио де Доминис, работавшие в области оптики, первыми соорудили примитивные телескопы [2]. Первый телескоп соорудил один итальянский ремесленник в 1590 г. Хорошие мастера были и в Голландии; известно, что они делали телескопы, используя линзы с разными фокусами для объектива и для окуляра. Что касается самих линз, то первые выпуклые линзы были сделаны приблизительно в 1280 г.; когда же научились делать вогнутые линзы — пока неизвестно. Есть утверждение, что первый телескоп сконструировал в Англии Леонард Диггес (между 1540 и 1559 гг.), а первые астрономические наблюдения с его помощью произвел Томас Диггес, его сын... С помощью этого первого телескопа было открыто огромное количество неподвижных звезд, что привело Диггеса к мысли о бесконечности Вселенной за 30 лет до наблюдений Галилея. Возможно, отец и сын Дигге-
Тихо Браге — датский астроном эпохи Возрождения.
сы проводили эксперименты с линзами. К сожалению, — пишет далее Фантоли, — у меня не было возможности проверить эти утверждения, вызвавшие большой интерес как в Англии, так и в Италии. Но даже если Томас Диггес и проводил свои наблюдения до Галилея, остается неизменным тот факт, что его открытия оставались неизвестными в течение четырех веков, в то время как открытия Галилея внесли фундаментальный вклад в развитие научной мысли в Европе» [3].
Пьер Д'Эстуаль писал в своих «Записках» 18 ноября 1608 года: «...с помощью этого инструмента можно увидеть даже те звезды, которые обычно недоступны невооруженному глазу». Галилей узнал о сообщении Д'Эстуаля из письма Бадуэра к Сарпи, и это способствовало возрастанию интереса ученого к новому инструменту. Что касается наблюдений и астрономических открытий Томаса Диггеса, сделанных за 30 лет до наблюдений Галилея, то ни сам Галилей, ни другие европейские ученые не имели в то время никакой возможности о них узнать [3].
Фантоли постоянно подчеркивает значение личности Галилея, в том числе как ученого, осознавшего значение многих разрозненных сообщений о наблюдениях неба с помощью первых телескопов и необходимость их систематизации.
Что касается самой проблемы «зашифрованного послания» (вербального или образного, как в случае с «белыми» звездами «Уранометрии»),
Vj-■■•■••• *» ^
Козерог. Фрагменты титульного листа «Уранометрии» и карты со звездами я, о, о.
Памятник Тихо Браге и Иоганну Кеплеру. Скульптор Врати-слав Карел Новак. Прага.
то такой способ сообщения информации совершенно обычен в натурфилософских произведениях того времени и в качестве защиты идеи направления нашего поиска. В дополнение к общеизвестному примеру зашифрованного письма Галилея о «тройственной природе» Сатурна, процитируем слова Отто Бенеша, писавшего, что «XVI — начало XVII в. знают множество научных трактатов, иллюстрированных аллегорическими картинами, условными символами и знаками. В этой прикладной области, не претендующей на эстетическую ценность, особенно заметна характерная для того времени дидактическая и прагматическая направленность. Титульные листы некоторых научных книг и алхимических трактатов приходится разгадывать, как ребус, составленный из множества сценок, фигур, предметов, элементов пейзажа. При этом реализм деталей и мастерство исполнения удивительны. Всеохватность тогдашнего мышления, умозрительность, стремление ощутить единство многообразия мира видны в этих титульных листах, перенасыщенных информацией, где большинство изображений суть "иероглифы", со скрытым содержанием, хотя изображены вполне реальные предметы, а иллюстрации — гравюры — очень высокого качества» [4].
В связи с этим тезисом Бенеша еще одним пунктом доказательства гипотезы об экспериментах с астрономической оптикой в кругу Браге, становится едва различимое дублирование звездного узора, состоящего из я, о, и о Козерога на его фигуре, украшающей нижнюю четверть титульного листа «Уранометрии». На его изображении наряду с детерминативными, служащими украшениями художественного образа звездами, также выгравированы эти объекты — вновь удостоенные особого внимания, причем увидеть их здесь случайно практически невозможно по причине миниатюрности композиции.
Сам Козерог, величественно спокойный, с закрытыми глазами, венчающий панораму города
(как бы восседающий на ней), безусловно символизирует конкретную личность — вероятнее всего, самого Браге, одного из величайших астрономов и астрологов своего времени, рожденного под этим знаком 14 декабря (разумеется, по старому стилю) 1546 г.
Всеобщее признание его заслуг безусловно могло воплотиться в этой художественной форме. Изображения фигур зодиакальных созвездий часто становились своеобразными «тайными портретами», символами, эмблемами, как конкретных личностей, так и важных событий. Символ Козерога, к примеру, — это своеобраз
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.