СТРАТИГРАФИЯ. ГЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОРРЕЛЯЦИЯ, 2012, том 20, № 1, с. 120-125
ПЕРСОНАЛИИ
К 90-ЛЕТИЮ АЛЕКСАНДРА ИВАНОВИЧА ЖАМОИДЫ ЛИНИЯ КАРПИНСКОГО
© 2012 г. Б. С. Соколов
Палеонтологический институт РАН Поступила в редакцию 15.08.2011 г.
Среди российских геологов имя Александра Ивановича Жамойды, члена-корреспондента Российской академии наук, выдающегося исследователя в области стратиграфии и палеонтологии и одного из организаторов геологической службы страны, пользуется неизменной популярностью. Инженер-геолог по диплому и опытный геолог-съемщик, он является в науках о Земле прямым продолжателем линии А.П. Карпинского и традиций Геологического комитета России, положившего в 1882 г. начало комплексному изучению земной коры с целью установления ее длительной геологической истории, составления гео-
логических карт и освоения рудных и энергетических ресурсов недр.
А.И. Жамойда родился 5 декабря 1921 г. в городе, который тогда назывался Петроградом, но вскоре был переименован в Ленинград. В школе он увлекался естественными науками, и прежде всего биологией и геологией. "Дарвин был моим кумиром еще в школе", — признался Александр Иванович в недавнем выступлении на сессии Палеонтологического общества, проходившей в дни 200-летия Ч. Дарвина и 150-летия выхода в свет его "Происхождения видов". Это признание свидетельствует о раннем становлении научных ин-
тересов юноши и о том, что он не случайно выбрал область геологии и палеонтологии. Несомненно, имело значение и его близкое знакомство с семьей Ивана Ивановича Горского, члена-корреспондента АН, известного профессора и его будущего наставника в Горном институте. Но до карьеры ученого оказалось еще очень далеко. Едва поступив и начав занятие в Ленинградском университете (биологический факультет) в 1939 г., А.И. Жамойда уже осенью был призван в Красную армию. Служба в ней растянулась на 6 с половиной лет, включая весь период Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. Сержант-артиллерист Жамойда окончание войны встретил в Верхней Силезии (Германия) и лишь в мае 1946 г. был демобилизован. В том же году он вернулся к прерванному образованию, но не в университете, а, по зрелому размышлению, в Горном институте, который окончил в 1952 г. по специальностям историческая геология и палеонтология, оказавшись в поле зрения Д.В. Наливкина и И.И. Горского. О годах войны Александр Иванович оставил очень сжатые, но содержательные воспоминания, опубликованные в 2010 г. (Жамойда, 2010).
Уже в студенческие годы (в 1950 г.) А.И. Жа-мойда вошел в состав Дальневосточной геологосъемочной экспедиции ВСЕГЕИ, руководимой С.В. Музылевым, и с тех пор этот старейший институт (бывший Геолком) остается основным местом его работы. Геолкомовская школа геологической съемки, первые уроки которой он получил на Северном Урале и в Сихотэ-Алине, стала важнейшей базой формирования его интересов в области исторической и структурной геологии, стратиграфии и палеонтологии. В региональном отношении его исследования охватывали весь восток Евро-Азиатского континента. Особенно важными оказались исследования в Северном Вьетнаме (1960—1962 гг.), завершившиеся составлением первой геологической карты этой страны.
Опыт широких региональных исследований имел неоценимое значение в дальнейшей работе А.И. Жамойды на постах руководителя научных программ и проектов отечественных и международных комиссий и комитетов, и прежде всего на посту директора ВСЕГЕИ — базового института Геологической службы Министерства геологии, который он занимал 18 лет (1970—1987 гг.). Именно при А.И. Жамойде этот институт по праву стал носить имя академика А.П. Карпинского — первого выборного президента Российской академии наук, многие годы возглавлявшего также Геологический комитет России с его уникальным геологическим музеем и библиотекой.
В геологической структуре Дальнего Востока главное внимание А.И. Жамойды привлекли так называемые "немые" кремнистые толщи верхнего палеозоя и особенно мезозоя восточной окраины континента, нуждавшиеся в датировании и определении их структурной позиции. Но палеонтологическая характеристика этих толщ ограничивалась только микроскопическими радиоляриями. Они-то и стали объектом многолетних микропалеонтологических и биостратиграфических исследований Александра Ивановича. В 1969 г. он успешно защитил первую в стране докторскую диссертацию по радиоляриям мезозоя и стал лидером отечественных радиоляристов, возглавив соответствующую подкомиссию Комиссии по микропалеонтологии Научного совета по проблемам эволюционной палеонтологии при Палеонтологическом институте Академии наук.
1950-е годы были началом "золотого века" отечественной геологии, ознаменовавшегося чрезвычайно интересными научными и научно-техническими программами. Среди них была прерванная Великой Отечественной войной программа посистемных обобщений по стратиграфии СССР. Но после войны эта программа уже не могла быть прямым продолжением прежней. Новый синтез требовал унифицированной схемы стратиграфической корреляции, охватывающей все типы платформенных и складчатых структур, сложенных осадочными, вулканогенно-осадоч-ными, метаморфическими и магматическими формациями от архея до квартера. Для этого во ВСЕГЕИ была создана специальная Стратиграфическая комиссия под председательством Л.С. Либровича, которой предстояло обеспечить унификацию стратиграфической классификации и терминологии, упорядочить номенклатуру и определить процедуры составления региональных стратиграфических схем и их корреляции на всю территорию Советского союза. В то время важно было сформулировать принципиальное представление о стратиграфическом подразделении как геоисторическом понятии, отражающем реальный природный процесс в формировании геохронологических последовательностей разного ранга, определить иерархию последних и их отношение к общим подразделениям стратиграфической шкалы.
В работе Стратиграфической комиссии А.И. Жамойда принял самое деятельное участие, а в 1955 г. на базе ВСЕГЕИ впервые в стране был основан Межведомственный стратиграфический комитет (МСК) под председательством Д.В. На-ливкина, который являлся главным редактором готовившейся геологической карты СССР в масштабе 1:2500000, изданной впервые без белых пя-
тен в 1958 г. В геологии это было событием мирового значения. В 1962 г. руководство Стратиграфической комиссией и ключевым Отделом стратиграфии и палеонтологии перешло к А.И. Жамойде. В МСК он стал правой рукой Д.В. Наливкина, затем официальным его заместителем, а с 1988 г. и поныне — бессменным главой МСК СССР и России. Стратиграфический комитет сыграл выдающуюся роль в геологическом изучении страны, геологической картографии, в издании таких фундаментальных трудов, как многотомные "Основы палеонтологии", "Стратиграфия СССР", "Геология СССР", "Геологическое строение СССР и закономерности размещения полезных ископаемых", "Практическое руководство по микрофауне" и др.
Как человек, причастный к становлению Стратиграфического комитета, я особенно ценю участие Стратиграфического отдела ВСЕГЕИ и А.И. Жамойды в обсуждении и разрешении различных вопросов региональной и общей стратиграфии, поставленных МСК. В региональной геологии предстояло переходить от картирования толщ и свит, нередко еще немых, к упорядоченным подразделениям общей стратиграфической шкалы, также еще не вполне устоявшимся в те годы. Так, еще существовала неразделенная силурийская система (до 1960 г.), не было ордовика, а в кембрии не были установлены ярусы и зияющей была граница кембрия с протерозоем, тогда как в архее и протерозое выделялись только местные подразделения. Более того, в употреблении были такие понятия, как "пермо-карбон" и даже "пер-мо-триас", была не расчленена третичная система и спорным оставался ранг четвертичной системы. В МСК были впервые организованы постоянные комиссии по всем системам фанерозоя и по нижнему и верхнему докембрию. Но особенно важной оказалась Комиссия по стратиграфической классификации, терминологии и номенклатуре под руководством А.И. Жамойды, венчавшая всю структуру МСК. И, главное, в рамках МСК в 1967 г. возникли региональные стратиграфические комиссии (РМСК), привлекшие к разработке региональной (базовой) стратиграфии сотни специалистов из научных учреждений Министерства геологии СССР, Академии наук и высших учебных заведений.
Такого подъема геологических исследований не было ни в одной стране, и они щедро финансировались, включая дорогостоящие экспедиции и международные экспертные поездки на типовые стратиграфические разрезы. К руководству ВСЕГЕИ в 1970 г. пришел А.И. Жамойда. Ему мы обязаны разработкой первого Стратиграфического кодекса нашей страны, чему предшествовало
основательное изучение важнейших кодексов других стран. Это были годы тесного сотрудничества ВСЕГЕИ и Геологического института Академии наук, в котором стратиграфию возглавлял В.В. Меннер, видевший в А.И. Жамойде не только одаренного исследователя, но и превосходного организатора.
После чрезвычайно важной 17-й сессии Международного геологического конгресса (МГК) в 1937 г. в Москве, ярко осветившей новые идеи в науках о Земле (изотопная геология и геохронология, тектоника (особенно тектоника Азии), палеоклиматология, нефтяная, угольная и рудная геология и др.), в мире произошли роковые события, прервавшие на 11 лет этот самый значительный форум геологов. Только с созданием таких послевоенных международных структур, как ЮНЕСКО и Международный геологический союз (МГС), оказалось возможным вернуться к программам международного сотрудничества. Одной из них, особенно плодотворной, оказалась Международная программа геологической корреляции (МПГК), которую начали готовить уже после 22-й сессии МГК (Индия, 1964 г.). Советом Программы был создан специальный Координационный комитет (Coordinating Panel), оформленный в Праге в 1968 г. перед очередной 23-й сессией МГК. Но, как известно, эта сессия, едва начавшись, была сорвана, хотя Совет конгресса и принял некоторые важные решения. Специальная сессия по МПГК состоялась через год в Будапеште. На ней было избрано руководство и решены программные
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.