Славяноведение, № 2
© 2014 г. А. А. СЕМЕНЧУК
К ВОПРОСУ ОБ ИСТОЧНИКАХ ХРОНИКИ МАЦЕЯ СТРЫЙКОВСКОГО
Статья посвящена изучению источников «Хроники польской, литовской, жмудской и всей Руси» Мацея Стрыйковского, а именно произведений Мацея Меховского и Мартина Кромера. Они были основными информаторами Стрыйковского наряду с Мартином Вельским, Сигизмундом Герберштейном, Йостом Людвиком Дэцием и др. В статье анализируется рукопись Эдмунда Пущинского, находящаяся в Библиотеке ПАН в Кракове.
The article is dedicated to the analysis of sources for Maciej Stryjkowski's «Chronicle of Polish, Lithuanian, Samogitian and the whole of Rus», namely the work of Maciej Miechowita and Marcin Kromer. They were principal informers of Stryjkowski along with Marcin Bielski, Sigismund von Herberstein, Jost Ludwig Dietz and others. The article considers the manuscript of Edmund Puszczynski, which is preserved in the Library of the Polish Academy of Sciences in Cracow.
Ключевые слова: польские хроники, белорусско-литовские летописи, исторические источники, Великое княжество Литовское, М. Стрыйковский.
О Мацее Стрыйковском написано много. Интерес к его личности и творчеству возник, кажется, сразу же после его смерти, которая наступила приблизительно в 1593 г. [1]. «Хронику польскую, литовскую, жмудскую и всей Руси» [2-4]1 многочисленные историки начали компилировать после ее выхода в свет в 1582 г. в Королевце (Кенигсберг). Ранее был опубликован другой обширный труд М. Стрыйковского «Sarmatiae Europeaе descriptio» (Cracovia 1578) под фамилией его непосредственного начальника в витебском гарнизоне итальянца Александра Гванини (Gwagnin, Gvanini) [5]. Стрыйковский неоднократно публично обвинял своего командира в плагиате [3. С. XV, XXX, ХХХ1Х, XLIII, 83, 245], однако историографическая традиция до сих пор приписывает вышеупомянутый труд перу итальянца. В соответствии с «Привилегией Его Милости Короля, на эти книги данной под закладом 600 червоных золотых, кто бы их смел без воли автора до десяти лет во всех странах Королевства Польского и Великого Княжества Литовского печатать...» среди прочих произведений Стрыйковский закрепил за собой «авторские права» и на «Librum De Sarmatia Europea latine conscriptum...» [3. С. ХХХ]. Эта работа вместе с другими хрониками Стрыйковского [6], а также Вельского и Кромера послужила толчком к созданию многочисленных исторических компиляций и переводов на разные языки, в том числе на русский [7-11].
Семенчук Альбина Александровна - канд. ист. наку, доцент Гродненского государственного университета им. Янки Купалы.
1 Далее ссылки на издание «Польской хроники» Мацея Стрыйковского, подготовленное Николаем Малиновским в 1846 г. [3-4].
Личность и жизненный путь известного историка и авантюриста XVI в. Мацея Стрыйковского в данной статье затронуты лишь по необходимости, поскольку основные вехи его биографии содержатся в двух специальных монографиях [12-13] и нескольких статьях [14-28]. Значительно меньше внимания уделялось критическому анализу сообщений, изложенных в различных трудах Стрыйковского. Пожалуй, наиболее глубоко исследовали известия хроники Стрыйковского А.И. Рогов [29-32] и Н.Н. Улащик [33]. Хотелось бы обратить внимание на некоторые менее известные аспекты стрыйковианы.
Интерес к творческому наследию историка возрастает, несмотря на критическое отношение к нему исследователей XIX и XX в. Это связано не столько с проведением более глубокого анализа произведений, сколько с привлечением к изучению стрыйковианы более широкого круга исследователей из стран, считающих себя наследницами культуры и исторического прошлого Великого княжества Литовского (ВКЛ) и Речи Посполитой [25-26; 32-39].
Осмелюсь утверждать, что Стрыйковский был родоначальником научной традиции в историографии истории ВКЛ. Одновременно его труды являются важными источниками по истории Белоруссии, Украины, Литвы, России и других стран. Необходимо различать эти два аспекта в творческом наследии Стрыйковского.
Как современник событий, он запечатлел многие явления общественной жизни своего времени, в том числе открыл множество новых исторических источников. Ввел в научный оборот, «озвучил» важные идеи и мысли, волновавшие современников, тем самым сделав свои произведения источником знаний по истории, культуре, в том числе религии, этнологии и культурной антропологии. Заслуживают ли доверия сообщения Стрыйковского, мы можем понять лишь сопоставив их с информацией из других источников.
В 1574 г. в Кракове М. Стрыйковский опубликовал историко-морализаторское сочинение «Goniec cnoty do prawych szlachcicow» («Гонец добродетели»), в котором выработал свою историографическую концепцию, развитую впоследствии в работах «O началах...» и «Польская хроника». В двух словах квинтэссенцию его позиции можно определить как попытку примирить и собрать воедино историографические концепции ВКЛ и Польского королевства с целью создания нового образа исторического прошлого унифицированной Речи Посполитой.
Такой огромный проект, как написание и издание «Хроники польской, литовской, жмудской и всей Руси» можно было предпринять только заручившись поддержкой известных и влиятельных людей. Белорусские и литовские магнаты и паны (Ходкевичи, Олельковичи-Слуцкие, епископ Мельхиор Гедройць и др.), выступили в роли меценатов молодого историка [16]. Не исключено, что именно они вдохновили Стрыйковского на это сложное предприятие (сначала, по его словам, он просто собирался перевести на польский язык хронику М. Кромера [6. S. 589] или Я. Длугоша [3. S. XV]). Несмотря на то, что они принадлежали к разным «политическим партиям», влияние каждого из них на идеологию Стрыйковского, как подчеркивал Ю. Бардах, не было исключительным и абсолютным [16. S. 68-70]. Всем содержанием хроники Стрыйковский укреплял позиции литовских магнатов и шляхты, которые после Люблинской унии старались подчеркнуть свое важное значение в унифицированном государстве. Особенности формирования идеологии Стрыйковского следует учитывать при источниковедческом анализе трудов историка. Поверхностное их прочтение в ХГХ-ХХ вв. приводило к утверждениям, что он был фантазером и компилятором.
Труды Стрыйковского действительно можно использовать как источники только с большой осторожностью. Их источниковедческую информацию можно разделить на несколько категорий, исходя из оригинальности сообщений. 1) Будучи очевидцем важных событий, либо получая информацию о них из первых уст, Стрыйковский излагал ее в своих произведениях, что отчасти делает их аутен-
тичным источником. 2) Некоторые исторические источники сохранились лишь в пересказе либо дословном изложении Стрыйковского (хроника типа Быховца, другие летописные сообщения), иные, из известных сегодня, Стрыйковский впервые ввел в научный оборот («Хроника Прусской земли» Петра Дуйсбурга и др.), что также повышает рейтинг хроники среди подобных произведений. 3) В целом Стрыйковский строил свои произведения на информации восточнославянских летописцев и польских хронистов, поэтому необходимо проверять степень их достоверности и адекватность изложения. 4) В сочинениях Стрыйковского присутствует также огромный массив информации, относящийся к проблемам этногенеза различных народов, который следует рассматривать как научные теории того времени либо легендарные представления. Они, однако, также требуют глубокого источниковедческого анализа, поскольку несут в себе, как показал А.С. Мыльников [40-41], а затем его ученик Д. Карнаухов [42], реальную научную информацию XVI в.
Следует вспомнить, что в это время представляла собой историография ВКЛ. В основном это были летописи еще древнерусского происхождения, либо так называемые белорусско-литовские летописи (конец XIV-XVI вв.), которые в огромном количестве можно было найти при дворах магнатов, монастырях по всей стране в виде рукописных списков [43. C. 113-114, 116-124]. К этим источникам в первую очередь и обратился Стрыйковский в поисках исторической правды о прошлом ВКЛ, но вскоре понял, что ему не обойтись без польских и немецких хроник, а также иных источников, поскольку древние летописи либо очень сухо передавали информацию, либо вообще ее искажали. Намерения историка сначала были более скромными, как он сам писал, «однако случай распорядился иначе» [6. S. 589].
Остановимся на источниках, которыми пользовался Мацей Стрыйковский.
Еще Д. Браун писал о «Польской хронике» Стрыйковского как о важном историческом источнике, сожалея, что она не переиздавалась [44. S. 36]. Задумаемся, что позволило ему так утверждать. Собственные наблюдения и исследования, подтвержденные другими источниками, документы, хроники, летописи, которые сохранились до наших дней исключительно в изложении Стрыйковского, свидетельствуют о нем как о правдивом информаторе. Но любая информация, содержащаяся в «Польской хронике», может быть признана достоверной при условии ясности вопроса об источниковой базе и способов анализа. Современный по тем временам метод работы хрониста с источниками облегчает поиски его конкретных информаторов: он использовал систему ссылок на полях. Но проблема состоит в том, что из 128 информаторов [3. S. II; 45. S. 112-126], которых он указывает в списке в начале «Польской хроники», работы некоторых он вообще не использовал, а иные не попали в его список.
Первым начал собирать и сравнивать источники Стрыйковского (белорусско-литовские летописи) Игнат Данилович [28]. Чем больше он их находил, тем более убеждался, что «прекрасная его работа тогда только будет важна для критического использования, когда все источники, из которых он черпал свои известия, будут проверены, их аутентичность доказана и с очевидностью показанные, они смогут служить поискам правды. Чем более подобных источников соберется, ближайших по времени, месту и событиям, проверенных в принципах и духе своем» [46. S. 5-6], тем полнее мы сможем использовать сочинения Стрыйковского.
Обратимся к такой важной категории исследований о творчестве Стрыйковского и, в частности, о его хронике, как критические анализы. Тут следует отметить, что традиция крити
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.