ЛИДЕРЫ
Камила Вальехо: «Надежда велика»
Чили, Сантьяго. Начиная с мая 2011 г. в Чили растет движение студентов и учащихся. По всей стране проходят уличные протесты, ассамблеи, с каждым разом проводится все больше объединенных акций учащихся и других социальных сил и групп. Изначальное требование — создание новой системы образования — сегодня превращается в борьбу против неолиберальной системы в целом.
23-летняя Камила Вальехо, студентка географического факультета Чилийского университета, стала заметной фигурой самого важного со времен возвращения демократии социального движения. Президент Федерации студентов чилийского университета, активистка организации Коммунистической молодежи рассказывает о целях и надеждах движения, о достигнутых успехах и трудностях, с которыми оно сталкивается сегодня.
— Что значит сегодня быть левым?
— Быть левым — это прежде всего понимать необходимость осуществления глубоких изменений нашего общества, его политико-экономической и культурной системы, являющихся целостной структурой. При этом требуется осознание того, что изменения могут стать возможными только в результате коллективных усилий, совместной организованной работы и единства. Кроме того, изменение общества должно быть направлено на обретение нашими народами настоящей независимости. В Чили, в частности, эта независимость состоит не только в возвращении стране ее природных ресурсов, но и в более справедливом перераспределении политической власти, в строительстве демократии более коллективной, с гораздо более высоким уровнем гражданского участия, что в свою очередь предполагает создание на государственном уровне механизмов, в рамках которых представители различных групп нашего гражданского общества смогут реально участвовать в принятии государственных решений и построении нашего общества. Это — основное условие для достижения большей социальной справедливости, необходимой при производстве и распределении не только материальных средств, но и развития культуры, образования. Все это
должно быть демократизировано. Я думаю, что это одна из главных задач сегодняшних левых.
— Почему это движение возникло именно сейчас, через 23 года после окончания диктатуры? Почему должно было пройти столько времени? Так долго многим казалось, что в Чили ничего не происходит?
— В Чили всегда что-то происходит, просто здесь научились скрывать это от мира, которому обычно говорилось, что мы — ягуары Латинской Америки, что мы образцовая страна с образцовой системой образования, что у нас достойная подражания стабильность политической власти, что у нас постоянный экономический рост, что мы побеждаем бедность. Но никто не замечал, как в стране накапливалось социальное недовольство — результат стольких эпизодов народной борьбы, закончившейся поражением.
В стране было много выступлений и движений, пусть не таких массовых, но важных, предлагавших обществу серьезные изменения, однако в рамках наших нынешних политических институтов эти требования замалчивались, игнорировались и никогда не были реализованы в механизмах власти, никогда не становились проектами законов. Поэтому накапливалось недовольство, связанное, разумеется, с моделью развития, сохранением и углублением в нашей стране социального неравенства. Страна успешно преодолевала нищету и крайнюю бедность, но неравенство между ее гражданами при этом постоянно увеличивалось, и люди начали понимать, что это — не часть законов природы, а логичный и неизбежный результат действующей социально-экономической системы, навязанный нам силой во время диктатуры. Поэтому мы считаем, что сегодняшний социальный взрыв — не случайность или неожиданность, а результат длительного накопления нерешенных проблем и опыта социальной борьбы прошлого.
— Откуда такая симпатия и поддержка вашего движения со стороны многих людей и не только в Чили? Ожидали ли вы чего-то подобного в начале выступлений?
— Я думаю, что мы затронули основы системы, что и позволило коснуться остальных важных тем. Потому что это не корпоративная борьба за интересы ограниченной группы или выступления, направленные на решение чисто студенческих проблем. Темы и проблемы, которые были подняты, нерешены, они касаются всего общества. Речь идет об интересах не только нынешнего, но и будущих поколений. Именно это вызвало симпатии. Но есть еще другое, более важное: пробудились сознание и совесть многих из тех, кто раньше боролся за свои идеалы, а потом от страха или усталости перестал, ко многим вернулась надежда. Я думаю, что главное богатство движения — именно в тесной связи его главных требований с проблемами большинства в нашем обществе, в его направленности на саму суть, в его последовательности, в том, что оно будит сознание. Полагаю, что мы не отступили не из-за упрямства или негибкости, как любит говорить правительство, а из чувства ответственности перед тем, что является для нас вопросами этики и морали, потому что мы совершенно убеждены
в справедливости нашей борьбы. Думаю, что, наверное, именно это обеспечило нашему движению такую поддержку.
— Каковы главные опасения и надежды этого движения после стольких месяцев противостояния?
— Надежда велика, потому что все увидели, что Чили уже не та, что была раньше, и это движение может послужить толчком к изменению сознания нашего общества. Конечно, этого пока не наступило, но нечто подобное уже зарождается, в результате чего могут начаться процессы строительства общества, на этот раз намного более связанные с реальной социальной базой, что позволит воссоздать общественную ткань, разрушенную во времена диктатуры.
Главное опасение и наибольший риск движения, по нашему мнению, состоит в том, что этот процесс останется в одной-единственной плоскости, в рамках только студенческих требований, что мы окажемся изолированными от остальных социальных сил, и в этом случае все закончится провалом. Тогда всеобщее разочарование будет слишком велико, пропорционально надеждам, которые разбудило это движение и привело бы к продолжительному социальному откату. Нам еще необходимо научиться искусству тактического отступления для накопления сил и пересмотра стратегии в то время, как правительство бездействует. Думаю, в этом — наша главная проблема и риск. О подобных ситуациях говорил не только Ленин, но и другие интеллектуалы первого плана. Социальная борьба — процесс не линейный, нельзя только давить и давить, время от времени надо прощупывать пульс этого процесса, чтобы в определенный момент отступить, реорганизовать силы и после этого перейти в новое наступление. Я думаю, этому мы еще не научились.
— Какое место в повседневной жизни чилийской молодежи занимают технологии? Какую роль играют социальные сети?
— Это важный элемент быстрого распространения информации, приглашения на наши акции, и в этом отношении он оказался очень полезен. Но говорить, что социальные сети стали определяющим фактором широты и массовости нашего движения — неверно. Это движение — результат организационной и очень личностной работы. Оно не возникло благодаря социальным сетям, его построение и развитие началось много лет назад, и сегодняшний результат — это продукт накопления и созревания различных
политических сил и их способности к взаимодействию. Роль социальных сетей заключается не в создании, а в ускорении этого движения, его создание — итог долгой персональной работы наших товарищей, что никак не отображено ни в «Facebook», ни в Интернете, ни в «Twitter».
— Каково участие в студенческих выступлениях индейского народа мапуче?
— Народ мапуче является, хотя и не основным, но активным участником этого процесса. И не только из-за того, что его историческое требование возвращения отобранных земель намного старше наших требований, но и потому, что проблема системы образования оказывается намного более сложной, чем нам казалось прежде. Мы стараемся вместе размышлять над тем, какое нужно давать образование, как следует формировать личность. Именно через процесс образования необходимо научиться уважать различные культуры и народы и понимать, что народ мапуче отличается от чилийского, он — другой. И поэтому проект системы образования, который, по нашему мнению, следует создать в будущем, должен включать в себя реалии мира мапуче: его историю, развитие, видение общества и будущего, его взаимодействия с окружающей средой. Все это мы должны не только суметь интегрировать в новую систему образования, нам надо многому научиться у мапуче. В этом смысле очень важным оказалось вступление Федерации студентов мапуче в Конфедерацию чилийских студентов; это позволило нам пересмотреть данную часть нашего проекта образования.
— Какова роль прессы и журналистов в этом процессе?
— Пресса является фактической властью. Чилийская пресса находится под контролем крупных экономических групп и, разумеется, почти все время работает в интересах правительства. Все мы хорошо знаем, чья власть стоит за крупными средствами информации. В этом смысле, по крайней мере в начале процесса, пресса очень позитивно формировала общественное мнение по отношению к нам, просто потому что тогда ей не оставалось ничего другого, ибо выступления были слишком массовыми, очень изобретательными, разнообразными, веселыми. В этом случае роль СМИ должна была оказаться намного более объективной. Тем не менее, по мере развития конфликта, когда стало понятно, что с этим правительством ничего решить не удается, СМИ заметно изменили свою позицию: с целью оттолкнуть общественное мнение от студенческого и других социальных движений их нынешний взгляд сосредоточен на предполагаемой преступности, беспорядках, насилии, на необходимости принятия жестких мер по наведению порядка, на криминализации всех социальных протестов. В этом случае средства массовой информации откровенно работают в интересах системы и служат для воспроизведения одного-единственного мнения — мнения доминирующего, мнения власти, отражающего взгляд нынешнего правительства и его самого реакционного крыла.
Другое дело — альтернативные СМИ и локальные каналы радио. Они играют все более заметную роль по мере роста потребности н
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.