И. А. ГУЛОВА
Москва
Категория времени и целостность текста
(Анализ стихотворения Д. Самойлова «Милая жизнь! Протеканье времен...»)
Категория времени рассматривается в статье как текстообразующая. Она обеспечивает вертикальное развертывание стихотворения. В соответствии с ее лексической и грамматической реализацией строится композиция, развиваются тематические линии, организуются языковые средства.
Ключевые слова: категория времени; тема; идея; проспекция; ретроспекция; традиционная образность; оппозиция.
Творчество Д. Самойлова остается в фокусе внимания лингвистов в XXI в. Это закономерно, так как масштаб дарования поэта позволил ему донести до адресата особый взгляд на жизнь человека, историю, устройство мироздания и при этом сделать каждый текст «теплым» - окрашенным эмоциями, подлинность которых не вызывает сомнения.
Одним из важнейших компонентов художественной системы Д. Самойлова является время [Зайцев 2009: 203, 205]. Многократное употребление слова-обра-за время проясняет его идиостилевую специфику: оно метафоризируется (И только времени солома Там легко горит дотла. - «Весомая осень»), реализуется с помощью гиперболы и литоты (...вечные времена / мера времени - минута. -«Примеряться к вечным временам...»); значение слова обобщается (Времена наград и кар... - «Старость. Сколько протяну...»), материализуется (Ведь я не знал, что времена Должны упасть на нас. -«Луна взошла. Спасибо ей!..»). Время характеризуется динамичностью (...время быстротечней. - «Чем более живу, тем более беспечной...») и скрытостью (Я снимаю с времени тайный покров, Убеждаюсь: оно утекло. - «Я люблю ощущенья ушедших годов...»), становится предметом размышлений (А когда по естественному закону / время стало означать / схождение под склон, / я его не возненавидел, / а стал понимать. - «Свободный стих»).
Текстообразующий потенциал категории времени представлен в стихотворении «Милая жизнь! Протеканье времен...» (1980-1981). Оно развивает философские мотивы лирики, восходящие к традициям отечественной поэтической классики. Предельно широкая тема стихотворения, заявленная в риторическом восклицании, реализуется исходя из идеи неединичности времени1 и пространства и многообразия проявлений жизни:
Милая жизнь! Протеканье времен.
Медленное угасание сада.
Вот уж ничем я не обременен.
Сказано слово. Дописана сага.
Кажется, все-таки что-то в нем есть -
В медленном, в неотвратимом теченье, -
Может, о вечности тайная весть
И сопредельного мира свеченье...
Осень. Уже улетели скворцы.
Ветер в деревьях звучит многострунно.
Грустно. Но именно в эти часы
Так хорошо, одиноко, безумно.
Первая строка стихотворения замещает название, что существенно усиливает ее текстовую значимость. Синтаксически и визуально она разделена на две части.
Гулова Инга Алексеевна, кандидат фшол. наук, доцент МГЛУ. E-maihgulova@yandex.ru
1 Ср. размышления Д. Самойлова: «...сам спор о художнике свидетельствует его необходимость для данного времени. Что скажет о нем Большое Время, нам знать не дано» (Самойлов Д. Избранное: В 2 т. - Т. 2. - М., 1989. -С. 296), его строки: А подвиги не требуют наград. Им Времена определяют цену («Тщеславье- грех. И может быть большой...») и употребление в составе трансформированного фразеологизма: Игра со временем - не с нашими не с прошлым, А с тем, гудящим во вселенских парусах, Простительна лишь маченьким («Игра со временем - не с нашим и не с прошлым...»).
Это позволяет ввести тему текста2 и конкретизировать ее перифрастически. Так эксплицируется основной, с точки зрения лирического субъекта, атрибут жизни -время, что соответствует общепринятым представлениям. В частности, лингвистические словари толкуют жизнь как «время (целиком или частично) от рождения до смерти живого существа» (ССРЛЯ).
Основой семантической композиции текста становится вертикальный ряд тематически связанных времена - вечность - осень - именно в эти часы. Он строится на объединении обобщенного, отвлеченного и конкретного, что отражено в трехчастной композиции3, соответствующей строфической организации текста. Каждая из частей композиции индивидуализирована: в первом катрене констатируются некоторые факты и события, во втором осуществляется медитация, в третьем доминирует эмоция.
Риторическое восклицание, вынесенное в сильную позицию начала, указывает на отношение к предмету речи. Самый выбор исходного определения задает оценочность и эмоциональность изложения, способствует его интимизации. Общая позитивная модальность усиливается «приятным» звуковым оформлением, обеспеченным ассонансом [и] при стечении звонких согласных.
При таком посыле вторая часть строки - генитивная метафора - воспринимается как минус-прием. Здесь все ориентировано на противопоставление началу текста: и словообразовательные особенности первого члена, и форма множественного числа второго, и переход к иной, книжной манере изложения. Смена ударных гласных при почти двукратном увеличении согласных, состав которых
2 По наблюдениям А. Ю. Малафеева, жизнь входит в круг наиболее значимых концептов творчества Д. Самойлова [Малафеев 2008: 18].
3 «И в лирическом, и в прозаическом произведении течение времени и субъективное его восприятие могут служить темой текста, в этом случае его временная организация, как правило, коррелирует с его композицией, а концепция времени, отраженная в тексте и воплощенная в его темпоральных образах и характере членения временного ряда, служит ключом к его интерпретации» [Николина 2008:140].
расширен глухими и оформлен повторяющимся [р], способствует «ужесточению» звучания.
Двухчастная структура первой строки, организованной по принципу от общего к частному в представлении темы, выявляет основные направления ее развития. Реализация темы жизни заявлена во взаимодействии нескольких субтем - как жизнь отдельного человека (отсюда разговорный характер конструкции) и как жизнь вообще (представленная образно и окрашенная риторически).
Обозначенная в начале стихотворения смысловая бинарность развивается в структуре строфы и текста в целом. Ее можно обнаружить уже в выборе размера. Стихотворение написано четырхстоп-ным дактилем, который характеризуется не только песенной природой и близостью к народному стиху, но и способностью использоваться в имитациях античных жанров [Томашевский 1996: 162].
Двуплановость характеризует лейтмо-тивную звуковую инструментовку. Ее создают конкурирующие согласные [м], [н] и [с]. Первые распределены относительно равномерно и поддерживают общую позитивную направленность текста; [с], характеризующийся иной звукосимволи-ческой природой, распределен неравномерно и используется преимущественно с целью смыслового выделения наиболее значимых фрагментов текста.
Основным темпоральным образом первой композиционной части является слово времена. Форма множественного числа обеспечивает обобщенность предмета речи и его относительную статичность. Генитивная метафора дает представление о времени в перспективе пространства. Минимальная динамичность времени поддерживается употреблением номинативных предложений и выводится на передний план восприятия определением медленное.
Слово-образ сад выступает как символическая реальность, как созданное человеком пространство природы и сама жизнь человека. Такая реализация пространства служит и перифрастическим обозначением времени (ср.: Неужто я иду на спад, Как листопад? И мысли
54
спят, и чувства спят, Как этот сад. -«Осень» и Сад - это вовсе не природа, А означенъе перехода От грустной осени к зиме. - «Сад - это вовсе не природа...»).
Настоящее постоянное подчеркивает обычность, повторяемость, и субтема универсальности жизни раскрывается как некая заданность. Традиционные образы жизнь - река, жизнь - горенъе и жизнь -сад передают ее объективность и естественность. Коннотативная оценочно сть процессуального угасание корректирует общую модальность изложения и проясняет идею конечности, смерти, обозначает присутствие мотива рока. В итоге жизнь воспринимается как типизированная, конечная.
Выразителен переход ко второму двустишию строфы, представляющему субтему жизни конкретного человека, индивидуальной жизни. Показательно, что из всех возможных ее реализаций избрана единственная - реализация в творчестве, что выдвигает еще одну субтему - жизнь поэта4.
Местоименная экспликация лирического субъекта сопровождается переходом к расширенному настоящему и сужением пространства. А семантические поля «Природа» и «Человек», развивавшиеся ранее как совмещенные, сейчас осознаются параллельными. Это противопоставляет образное рациональному, процессуальное результативному. На смену элегичности приходит категоричность. Она отчетливо обнаруживает себя в опоре на содержательную емкость и лаконичность кратких причастий, на выразительность средств языка, передающих отрицание, на выделительные возможности минимизации состава предложения. Актуализируются тематически связанные объектные слово, сага, которые выступают как наполнители времени. Их усиление достигнуто параллелизмом, использованием более коротких слов, аллитерацией [с] при исключении [м].
4 Что яв.пяется целью, Что относится к быту? («Думать надо о смысле...»); ...невозможенповорот Обратно, в жизнь мирскую. Есть что-то нелюдское в том, Как я живу, пытаясь Себя изобразить пером, И как пишу, отчаясь. («А на рассвете дрозд поет»).
Подчеркнутая определенность утверждений оформляется чередованием твердых мужских и женских клаузул. Активно привлекаемый ударный [а] создает звуковой каркас строфы:
Протеканье
.. .угасание сада
Сказано.................сага.
В манеру изложения привносится нота торжественности. Синекдохическое Сказано слово используется в значении «сделано дело» и рассчитано на многоплановость восприятия. Сквозь его буквальный смысл проступает значение фразеологически связанных сказать свое веское слово, сказать слово (в чем-то), предполагающих наличие достижений в какой-либо области. Эта аксиологическая установка развивается книжным сага. На вопрос, почему местоимение первого лица завуалировано ритмически и актуализация объектов происходит за с
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.