ЭО, 2014 г., № 2 © М.Г. Матлин, Е.В. Сафронов
КЕНОТАФЫ КАК ОДНА ИЗ СОВРЕМЕННЫХ ФОРМ ОБЪЕКТИВАЦИИ ПАМЯТИ О ПОГИБШИХ
Ключевые слова: современная поминальная обрядность, сакрализация пространства, памятные знаки, кенотафы, мемориалы.
Целью данной статьи является расширение круга источников, уточнение типологии кенотафов, выявление в них конфессиональной и региональной специфики, некоторых особенностей представлений и поминальных практик, а также анализ факторов, обусловивших качественно новый этап в развитии данной традиции именно в середине 90-х годов ХХ в. Статья основана на полевом материале, собранном авторами во время трех экспедиций в июле и августе 2013 г.
В современной культуре существует многообразие таких форм объективации памяти о погибших, в которых наряду с традиционными представлениями о связях мира живых с миром мертвых и соответствующими практиками воплощается и особое отношение к месту гибели. Такие формы могут быть официальными и частными, светскими и религиозными, фиксировать память о жертвах военных событий, стихийных бедствий, техногенных катастроф и т.д. Соответственно, существующие практики обусловлены как государственными, политическими, конфессиональными, культурными традициями, так и их соединением, переплетением. Особое отношение к месту гибели, в свою очередь, формируется как традиционной мифологической, религиозной семантикой (водоемы, дороги, леса и т.д.), так и вследствие сакрализации этого пространства или локуса в результате сознательных и целенаправленных действий государства, определенной социальной или конфессиональной группы и даже отдельного человека1. Это, например, мемориальный комплекс на Мамаевом кургане в Волгограде, памятники и памятные знаки на Бородинском поле, крест около Императорского моста в г. Ульяновске (место крушения в 1983 г. теплохода "Александр Суворов"), памятный знак в г. Ульяновске возле здания, в котором в период сталинских репрессий располагалось НКВД и в подвале которого расстреливали и пытали. Особое значение в последние два десятилетия в современной похоронно-поминальной традиции приобрели памятники и памятные знаки, устанавливаемые на местах гибели людей в автокатастрофе. Для обозначения таких памятников давно уже используется термин кенотаф (Соколова, Юдкина 2012: 138). Наиболее подробно этот пласт современной поминальной традиции рассмотрен в статье А. Соколовой и А. Юдкиной "Памятные знаки на местах автомобильных аварий". В ней на большом и разнообразном материале были сформулированы основные подходы к изучению этой традиции, даны предварительные выводы о причинах ее возникновения и некоторых ритуальных практиках, связанных с ними, а также предложена классификация кенотафов (Там же).
Целью данной статьи является расширение круга источников, уточнение типологии кенотафов, выявление в них конфессиональной и региональной специфики, неко-
Михаил Гершонович Матлин — к.ф.н., доцент кафедры литературы Ульяновского государственного педагогического университета им. И.Н. Ульянова; e-mail: matlin@mail.ru. Евгений Валерьевич Сафронов - к.ф.н., независимый исследователь, Ульяновск; e-mail: nuvitarn@yandex.ru
торых особенностей представлений и поминальных практик, а также анализ факторов, обусловивших качественно новый этап в развитии данной традиции именно в середине 90-х годов ХХ в.
Статья основана на полевом материале, собранном авторами во время трех экспедиций в июле и августе 2013 г. Первая экспедиция проходила по маршруту Ульяновск - Казань - Йошкар-Ола - Чебоксары - Нижний Новгород - Иваново - Кинеш-ма - Арзамас - Саранск - Ульяновск. В ходе нее обследованы отдельные участки таких трасс, как М7 "Горьковское шоссе", Р80 Иваново - Родники - Кинешма, Р165 Йошкар-Ола - Яранск, Р174 Йошкар-Ола - Мариинский Посад - Цивильск, Р175 Йошкар-Ола - Зеленодольск - Казань, Р178 Саранск - Сурское - Ульяновск, Р241 Казань - Буинск - Ульяновск, А119 Йошкар-Ола - Яранск - Вятка (всего обследованы и зафиксированы кенотафы более чем на 500 км дорог). Во второй экспедиции (Радищевский район Ульяновской области) была обследована трасса Радищево - Верхняя Маза (14 км), а также трасса Сызрань - Ульяновск (около 100 км). В третьей экспедиции обследовалась трасса Ульяновск - Канаш (около 70 км). Всего было выявлено и зафиксировано 278 кенотафов примерно на 670 км трасс разного типа - федеральной (М7), административных (А119, А151), районных (Р80, Р165, Р174, Р178, Р241) и сельских (Радищево - Верхняя Маза). В экспедиции в Радищевском районе были собраны сведения об отношении жителей сел Соловчиха и Дмитриевка к единственному кенотафу, установленному на дороге между ними. На трассе Ульяновск-Казань авторы стали свидетелями посещения кенотафа сыном погибшего. Кенотафы, зафиксированные в экспедициях, были созданы между 1965 г. (Р178) и 2013 г. (Р178; А151). Среди них были зафиксированы кенотафы, связанные с гибелью человека в пруду (2 кенотафа возле с. Кармалей Старокулаткинского района Ульяновской области) и убийством подростка в селе на мосту (с. Ореховка, Радищевский район Ульяновской области).
Дата гибели, указанная на кенотафе, дает возможность сделать некоторые предположения о развитии этой традиции в последней четверти ХХ и первом десятилетии XXI в. Из 278 выявленных кенотафов 19 были зафиксированы в процессе движения или издалека, что не позволяет определить - была ли на них дата или нет. Таким образом, для статистической обработки мы использовали только 259 кенотафов. 88 из них, или 34%, не имели даты, что обусловлено рядом причин. Во-первых, надписи, таблички, фото с датами на некоторых кенотафах были утрачены или разрушены настолько, что прочитать их не представляется возможным. Во-вторых, на некоторых мусульманских кенотафах (часто только небольшая оградка с полумесяцами или без них), христианских (с крестом), светских (стела, пирамида-обелиск, беседка и др.), а также на кенотафах смешанного типа (с маркированием стел, обелисков, табличек и т.д. крестиком или полумесяцем) вообще изначально отсутствовали как фото с датами, так и какие-либо таблички. В-третьих, у кенотафов, состоящих из цветов, венков, деталей машин или сочетания этих элементов, также очень редко есть табличка или фото с указанием даты гибели.
Мы зафиксировали 161 кенотаф с датами. По десятилетиям они распределились следующим образом: 1980-е - 5 (3%), 1990-е - 45 (28%), 2000-е - 86 (53,5%) , 2010-е (2011-2013) - 25 (15,5%). Полученные результаты позволяют утверждать, что именно в 1990-е годы начинается принципиально новый этап существования данной традиции, а в 2000-е происходит резкое расширение и качественное обновление ее, по крайней мере, во всех обследованных нами регионах.
Соколова и Юдкина также отмечали, что именно в последние десятилетия "практика установки памятных знаков на местах автомобильных катастроф стала настолько распространена, что вышла за пределы тех рамок, в которых знаки на местах внезапной гибели людей существовали в традиционной культуре" (Соколова, Юдкина 2012: 138). Исследовательницы полагают, что обусловлено это "значительным увеличени-
ем количества личного автотранспорта" (Там же). Соглашаясь с этим утверждением, тем не менее, хотели бы заметить, что это отнюдь не единственный фактор, обусловивший новый уровень бытования традиции. Мы полагаем, что ее бурное развитие именно в 90-е годы ХХ в. в целом обусловлено глобальными политическими, экономическими и социально-культурными сдвигами, в ходе которых произошло перенесение в сферу частного, личного (своеобразная "приватизация"2) общественных, государственных, социально-культурных традиций, в том числе и традиции наделения особым статусом ("сакрализация") места гибели выдающихся политических, государственных деятелей, а также, иногда, и деятелей культуры. Именно эта "приватизация" и "сакрализация" в соединении с мифологическими представлениями, традиционными практиками поминовения усопших, психологически важными формами общения живых с мертвыми (посещение могил, уход за ними, вербальное - устное и письменное (в виде надписей на памятниках) общение с умершими на могилах и проч.) стали одним из факторов, обусловивших новый уровень существования традиции поминовения погибших в автокатастрофах в местах их гибели.
Полученный в ходе экспедиций материал позволяет уточнить, расширить, а в некоторых случаях несколько иначе определить тип кенотафа. Прежде всего, хотелось бы заметить, что выделенные А. Соколовой и А. Юдкиной типы кенотафов (цветы или венки; часть автомобиля; крест; памятник; мемориал) (Там же: 140-142) характерны и для обследованных нами территорий. Более того, наш материал позволяет несколько расширить данный перечень основных или доминантных типов кенотафов. Так, на трассе Р178 (Саранск-Сурское) наиболее распространенным является кенотаф, который условно можно назвать вазоном - уличной вазой для цветов (Рис. 1). На трассе А151 часто встречается в качестве кенотафа беседка (Рис. 2). На трассе Р241 (Ульяновск - Буинск - Казань) кенотафом с явными конфессиональными (мусульманскими) признаками является оградка (Рис. 3). На трассах Р175 (Казань-Йошкар - Ола), Р80 (Иваново - Вичуга), А151 (Ульяновск - Канаш) кенотаф представляет собой необработанный массивный камень разных пород с табличкой или фотографией, или поминальной надписью (Рис. 4).
Помимо этого встречаются креативные кенотафы, которые не входят ни в одну из выделенных групп. Например, передняя часть мотоцикла с фарой, установленная на металлической трубе (Р80); стилизованная фигура паруса с полосой из черных линий, напоминающих клавиши, на груде камней (Р175); цветок тюльпана, вырезанный из жести с фото девочки на одном из лепестков (Р178), фигура белого лебедя на черном постаменте (вертикальный параллелепипед) с надписью ЛЕНА (Р241). Несколько иначе мы определяем кенотафы-цветы и кенотафы-венки. В составе сложных,
многочастных кенотафов они представляют собой часть поминальной практики, как, например, сигареты, алкоголь в бутылках, традиционные поминальные продукты - яйцо, конфеты, печенье, яблоки, посуда, используемая на поминках в качестве даров
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.