Государство и общество
Китайская иммиграция в контексте национальной безопасности России: тенденции и перспективы
© 2012 А. Понамарева, С. Понамарев
Авторы анализируют структуру миграционного потока из Китая в РФ, цели иммигрантов и отношение к ним властей на исторической родине, особенности национального характера приезжих. Отмечается, что расхождения в статистических данных о китайском присутствии на территории РФ отчасти могут быть преодолены в результате исследования китайской иммиграции как компонента демографической и экономической политики КНР.
Ключевые слова: национальная безопасность России, иммиграционная политика, этническая принадлежность, трудовые мигранты, нелегальные мигранты, демографические тенденции.
В рамках существующих концепций государственной безопасности процессы миграции традиционно ассоциируются с потенциальными угрозами, которыми они могут быть чреваты. Это нашло свое отражение и в «Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 г.», где неконтролируемая и незаконная миграция отнесена к разряду угроз, сопоставимых с транснациональной организованной преступностью1. Сегодня одним из главных предметов серьезной государственной озабоченности является тема неконтролируемой иммиграции из КНР в РФ. В последние годы «проблема китайской иммиграционной экспансии» периодически становится предметом обсуждения российских СМИ.
Полемика относительно опасности китайского присутствия в России сопровождается активным использованием статистических данных. Среди них «абсолютный рекорд» в определении количества китайцев в России — 8 млн чел. — установил почетный доктор Дипломатической академии мира при ЮНЕСКО Е.В. Гильбо, предсказавший, что при стабилизации режима миграции после 2010 г. и с учетом естественного прироста в китайской общине «число китайцев превысит число русских (в России) примерно к 2025 г.». Однако источник и методика подсчета, на основании которых автор пришел к
Понамарева Анастасия Михайловна, преподаватель Факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова. E-mail: lagutaa@mail.ru.
Понамарев Сергей Владимирович, сотрудник МИД РФ. E-mail: svponam@gmail.com.
* Авторы выражают благодарность М. Л. Лагуте и С.А. Татунц за помощь, оказанную в работе над статьей.
выводу о том, что «русским следует всерьез принимать перспективу жить в положении национального меньшинства в китайском государстве»2, так и не были им раскрыты.
В экспертном сообществе оценки количества мигрантов из КНР в РФ за редким исключением колеблются в диапазоне 200-400 тыс. чел.3 Одним из первых эти данные указал В.Г. Гельбрас4. Оценку численности китайцев в 150-200 тыс. чел. привел в 2004 г. помощник Президента РФ С.Э. Приходько5. Автор одного из наиболее глубоких исследований по данной теме А.Г. Ларин в своей монографии «Китайские мигранты в России. История и современность» признает правомерность количественных выводов В.Г. Гельбраса, поскольку «достоинство этой оценки состоит в том, что она выведена в результате анализа как сумма оценок количества китайцев в различных городах и регионах страны»6. Указанная совокупность, по мнению А.Г. Ларина, включает в себя и нелегальных мигрантов из КНР7. Отметим, что детально проанализировав историю и современное состояние китайской иммиграции в России, автор не ставил задачу дать политологическую оценку проблемы в контексте обеспечения национальной безопасности РФ.
Существующий значительный разброс в оценках китайского присутствия в России и сложности с получением по-настоящему достоверной информации эксперты склонны объяснять наличием пробелов в правовом регулировании пребывания иностранцев на нашей территории и особенностями практической реализации визовой политики. В частности, по мнению Г. Витковской8, неправомерные и зачастую репрессивные формы контроля за регистрацией по месту пребывания, способствуют выталкиванию законопослушных иммигрантов в теневую, не поддающуюся учету сферу занятости. Одним из побочных последствий сокращения квот на привлечение иностранной рабочей силы в контексте экономического кризиса 2008-2010 гг. стало увеличение потока нелегальных иммигрантов за счет тех, кто изначально нацеливался на заключение официальных контрактов, но не «вписался» в квоты.
Все это в совокупности затрудняет оценку влияния китайской иммиграции на состояние национальной безопасности РФ. И если по ряду причин рассчитывать на получение достоверной информации об истинном количестве китайцев в России затруднительно, то наиболее эффективным представляется обращение к изучению иммиграции из Китая в контексте демографической и экономической политики КНР9.
Понимание структуры миграционного потока из Китая в Россию, целей иммигрантов и отношения к ним властей на исторической родине, особенностей национального характера приезжих даже при отсутствии точных данных об их количестве позволяет выявить основные тенденции развития указанного процесса и оценить его выгоды и угрозы для России. Иммиграция может стать решением проблемы нехватки рабочих рук и демографического кризиса в РФ лишь в том случае, если большую часть приезжих составят люди, настроенные на профессиональную и социокультурную интеграцию в ее среде, а не на формирование замкнутых и обособленных сообществ, ориентированных на выкачивание средств и ресурсов принимающей стороны. Таким образом, с точки зрения интересов национальной безопасности России ответ на вопрос кто и зачем? значит не меньше, чем ответ на вопрос сколько?
В структуре легальной китайской иммиграции в РФ возможно выделить три основные категории граждан КНР, покидающих страну на длительный срок. Первую группу составляют выезжающие за рубеж на учебу или стажировку; вторую образуют временные трудовые иммигранты, осуществляющие переезд на основе официальных контрактов, и третья категория представлена китайцами, переезжающими в Россию на постоянное место жительства.
Существенный вклад в формирование мифа о «желтой угрозе» вносит увеличивающийся поток китайских туристов, которые не могут быть отнесены к категории иммигрантов. Однако обыденное сознание игнорирует подобные терминологические тонкости, к тому же значительный процент китайцев, приезжающих в РФ по туристическим
визам или в рамках безвизового обмена на приграничных территориях, использует эту возможность для осуществления коммерческих операций10.
В настоящее время в России обучается около 20 тыс. китайских студентов, подавляющее большинство — за свой счет. Свыше 500 молодых людей из Китая ежегодно принимаются в российские вузы за счет федерального бюджета для изучения русского языка, подготовки по специальностям экономического, технического и медицинского профилей11. При этом, в отличие от начала 1990-х гг., когда студенческая виза служила многим китайцам прикрытием для занятий «челночной торговлей», современные китайские студенты и аспиранты действительно нацелены на получение высшего образования или ученой степени. Большинство своевременно возвращается в Китай по завершении учебы.
Помимо конъюнктурных соображений различных ведомств и экспертов, расхождения в оценках численности трудовых мигрантов из КНР в РФ также определяются точностью методик миграционного учета.
В общей структуре китайской иммиграции наибольший процент приходится на долю трудовых иммигрантов. Как отмечает заместитель директора Института Дальнего Востока РАН В.Я. Портяков со ссылкой на данные Федеральной миграционной службы Министерства внутренних дел РФ, за период 2001-2004 гг. количество китайцев, привлеченных к оказанию трудовых услуг в России, возросло в 3,6 раза. Если в 2000 г. по линии оказания трудовых услуг в России работали 26222 гражданина КНР, то в 2004 г. было зарегистрировано уже 94064 китайца, прибывших в РФ с целью устройства на ра-боту12. Большинство российских экспертов сходятся во мнении, что тенденция к увеличению контингента китайских рабочих в России сохранилась. Согласно данным китайских СМИ, российскую границу ежегодно пересекают от 2,5 млн до 5 млн китайцев, перманентно на территории РФ находятся около 500 тыс. китайцев, из них постоянно проживают 200 тыс. чел.13
Общепризнанно, что наиболее крупные контингенты трудовых мигрантов из КНР сосредоточены в южной части российского Дальнего Востока, Забайкалье, Прибайкалье, Восточной и Центральной Сибири, а также в Санкт-Петербурге и Москве.
Сегодня основной сферой занятости и источником доходов китайцев по-прежнему остается торговый бизнес. Китайское землячество обладает развитой инфраструктурой, включающей собственные СМИ, медицинские центры, увеселительные заведения (в том числе закрытые, исключительно для китайцев). В рамках землячества действует налаженная система организации приезда китайских мигрантов в Россию. Существуют фирмы, оперативно, но не всегда легально обеспечивающие иммигрантов необходимыми приглашениями, визовой поддержкой на любой срок, регистрацией в миграционных структурах, органах внутренних дел и т.п.
Как утверждала газета «Коммерсантъ», ссылаясь на данные Федеральной иммиграционной службы, только в Москве в 2009 г. проживало более 150 тыс. выходцев из Китая, включая въехавших в РФ нелегально14. Однако при этом члены китайской общины, даже стремящиеся объединиться и осесть в определенном районе столицы, такой возможности не имеют. Разрозненные небольшие анклавы компактного проживания китайцев можно обнаружить разве что в ее окраинных районах. Приезжих привлекают там более низкие цены на жилье, значительное количество промышленных предприятий, а значит, подъездных путей, складов и, не в последнюю очередь, потенциальных покупателей их товара15. Таким образом, особенность Москвы заключается в дисперсном характере расселения китайских мигрантов по городу. И если проводить параллели с такими мегаполисами, как Нью-Йорк, где в одном китайском квартале компактно проживают от 70 до 150 тыс. чел.; Париж, Лондон или Сан-Франциско16, то следует признать, что говорить о появлении в Москве «чайна-тауна» в его классическом виде пока не приходится.
Известно, что на протяжении последних лет китайская община лоббировала вопрос о выделении ей опр
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.