УДК 327.821
КИТАЙСКИЕ КИБЕРУГРОЗЫ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ США
© 2013 г. П.А. Шариков*
Институт США и Канады РАН, Москва
Статья посвящена анализу китайских киберугроз национальной безопасности США. Автор приводит доказательства того, что в последнее время КНР проявляет наибольшую активность в киберпространстве. Эта активность носит не только экономический, но и военный характер. Такое развитие ситуации требует пересмотра ряда положений национальной стратегии Соединённых Штатов.
Ключевые слова: информационные войны, глобализация, национальная безопасности США, китайские киберугрозы.
В XXI веке всё большее влияние на политику США в области обеспечения национальной безопасности оказывает фактор киберугроз. С целью противодействия угрозам информационной безопасности американское политическое руководство вынуждено кардинально корректировать стратегию обеспечения национальной безопасности.
Как представляется, изменение американской стратегии в данной области происходит под влиянием двух ключевых факторов: научно-технического прогресса и трансформации системы международных отношений.
Стремительное распространение в глобальных масштабах информационной сети и внедрение информационных технологий (ИТ) во все сферы общественной жизни, с одной стороны, предоставляют значительные преимущества, но с другой - создают колоссальную уязвимость, связанную с тем, что развитие и стабильное функционирование национальной экономики напрямую зависят от работы информационной инфраструктуры. Широкое участие частного сектора в сфере ИТ не позволяет органам государственного управления обеспечить адекватный уровень информационной безопасности. Американское политическое руководство давно признало проблему информационной безопасности и призвало представителей частного сектора и гражданского общества активнее участвовать в обеспечении информационной безопасности на основе тесного взаимодействия.
Информационные технологии одновременно являются средством нападения, фактором развития и средой для взаимодействия. По мере их развития в XXI веке изменялись и инструменты нанесения урона. Так, в конце 1990-х - начале 2000-х годов основную проблему в области информационной безопасности создавали хакеры, создатели вирусов и т.д. По этой причине вопросами инфор-
* ШАРИКОВ Павел Александрович - кандидат политических наук, руководитель Центра прикладных исследований ИСКРАН. E-mail: pasha.sharikov@gmail.com
Работа выполнена при поддержке гранта Администрации Президента № МК-189.2013.6.
мационной безопасности на государственном уровне занимались Федеральное бюро расследований, генеральный прокурор и Министерство юстиции США. В 2000 г. генеральный прокурор США Дж. Рино в своём выступлении отмечала, что «телекоммуникации и банковские системы, станции энерго- и водоснабжения, национальная оборона и многие другие объекты инфраструктуры зависят от информационных сетей. Интернет проник в жизнь граждан как в офисе, так и дома, и, возможно, он станет самым удивительным изобретением человечества. Если правоохранительные органы не могут наказать преступников, безопасность общества и сохранность информации оказывается под угрозой. Нельзя жертвовать информационной безопасностью ради сохранности частной информации. Необходимо разработать всеобъемлющую стратегию обеспечения информационной безопасности, используя ресурсы промышленности, местных и федеральных законодательных органов, членов исполнительной власти» [9]. Таким образом, угроза информационной безопасности осознана на самом высоком государственном уровне.
Серьёзную угрозу безопасности США представляет проблема промышленного шпионажа и коммерческой разведки. Данная проблема выходит за рамки обеспечения индивидуальных пользователей, вместе с тем она создаёт угрозу конкурентоспособности американских компаний на мировом рынке.
В конце первого десятилетия XXI века киберугрозы всё в большей степени обретают стратегическое значение для национальной безопасности. Особую роль в данном случае играет использование ИТ в вооружённых силах. Если в начале века информационные технологии рассматривались в основном как фактор значительного тактического преимущества на поле боя, то к началу второго десятилетия XXI века они стали явным фактором глобальной американской военной стратегии.
Интересно проследить изменение подходов американского руководства к восприятию киберугроз на основе выступлений руководителей американского разведывательного сообщества на ежегодных слушаниях по вопросам угроз национальной безопасности в Объединённом комитете по разведке Сената США.
В 2007 г. на слушаниях вопрос кибербезопасности поднимался только в выступлении директора ФБР Р. Мюллера [21]. Вопросы кибербезопасности обсуждались в последнюю очередь, при этом основная опасность в киберпространст-ве, по его словам, исходила от террористов, криминальных группировок и отдельных преступников. Угрозы, которые могли представлять государственные лица даже не обсуждались.
Начиная с 2008 г. угрозы кибербезопасности уже ставились в повестку дня и освещались в выступлениях директоров национальной разведки. Основной проблемой была признана угроза американской экономической конкурентоспособности, исходящая от государств и криминальных группировок [5].
В 2009 г. новый директор разведки Д. Блэр [6] особо отметил угрозу финансовому сектору американской экономике, исходящую от террористов. Впервые была озвучена оценка разведывательного сообщества, в которой говорилось, что Россия и Китай обладают технической возможностью нанесения критического ущерба американской информационной инфраструктуре и могут собирать разведданные.
В 2010 г. Д. Блэр [7] обратил внимание на значительный рост угроз в кибер-пространстве, причём впервые заявил, что для противодействия угрозам необходимо международное сотрудничество.
В 2011 г. вновь назначенный директор разведки Дж. Клэппер впервые отметил военную угрозу в сфере кибербезопасности, исходящую от ряда государств. Особое внимание он уделил проблемам сбора разведданных и угрозе американской экономической конкурентоспособности [22].
В 2012 г. директор национальной разведки заявил [27], что противодействие угрозам кибербезопасности является «стратегическим интересом» американского политического руководства [27]. Российские и китайские действующие лица упоминались как ключевые источники компьютерных атак на американские компьютерные сети и похитители объектов американской интеллектуальной собственности.
На слушаниях в 2013 г. вопросы кибербезопасности были поставлены уже на первое место. Дж. Клэппер утверждал [23], что государства и негосударственные акторы используют различные инструменты кибератак для достижения своих стратегических целей. Впервые в контексте обсуждения угроз кибербезопасности поднимался вопрос управления Интернетом и глобального регулирования информационного пространства.
Киберугрозы в настоящее время воспринимаются политическим руководством Соединённых Штатов в качестве стратегической угрозы национальной безопасности. Её основным источником признана уязвимость информационно-технической инфраструктуры, которая в настоящее время используется практически всеми элементами национального хозяйства США. Под влиянием необходимости обеспечения безопасности гражданских инфраструктур пересматривается вся стратегия действий государства.
Другой фактор, под влиянием которого меняются подходы к обеспечению национальной безопасности США, - трансформация системы международных отношений. С приходом новых лиц на руководящие посты в различных странах можно говорить о завершении периода «после "холодной войны"». Большинство исследователей мировой ситуации солидарны в том, что современное поколение становится свидетелем формирования полицентричного (или многополярного) мира.
Впервые идею формирования многополярного мира сформулировал академик РАН Е.М. Примаков. В своей книге «Мир без России» он отметил: «Реальную картину сегодняшнего мира создаёт диалектика между складывающейся многополярностью и взаимозависимостью образующихся центров мировой системы» [3, с. 24].
Даже ястреб американской политики Зб. Бжезинский согласен, что однопо-лярный мир не состоялся. Развивая теорию глобального политического пробуждения, он пишет: «В своём развитии оно (глобальное пробуждение. - П.Ш.) вызывает смещение центра глобального притяжения. А это, в свою очередь, в глобальном масштабе меняет расположенность центров власти оказывать серьёзное влияние на роль Америки в мире» [1, с. 177].
Биполярная система, в которой все политические решения в мире так или иначе были связаны с ключевой «осью» СССР - США, перестала существовать
с распадом Советского Союза. Вместе с тем, можно с уверенностью констатировать, что однополярный мир во главе с Соединёнными Штатами не состоялся и что нет оснований полагать, что это произойдёт в ближайшее время.
Среди ключевых тенденций развития современной системы международных отношений, авторы американского доклада «Глобальные перспективы 2030» отмечают «распространение мощи» (power dissemination). Иными словами, если в биполярной системе международных отношений значительная часть мощи (власти, влияния) была сосредоточена «в руках» США и СССР, то в современном мире происходит формирование новых центров силы, оказывающих всё большее относительное влияние на международную обстановку.
Одним из таких центров силы является Китайская Народная Республика. Именно КНР становится не только мощной региональной державой, но и демонстрирует беспрецедентные темпы роста по сравнению с такими традиционными мировыми лидерами международных отношений, как, например, США и Европейский Союз.
В первой половине 1990-х годов информационно-технический потенциал играл едва ли не определяющую роль в экономическом росте американской экономики. В начале XXI века можно сказать, что Китай перехватил инициативу у Соединённых Штатов и по многим показателям догнал и перегнал традиционных лидеров в области технического развития (прежде всего Японию, Германию, Великобританию и Францию).
Эта тенденция во многом определяет изменение по
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.