70
Прошлое регионов России
ДЕНИС ГЕННАДЬЕВИЧ СЕМЕНОВ
учитель истории муниципального общеобразовательного учреждения города Мурманска
гимназии № 9 (Мурманск)
Тел.: 8 (921) 270-29-42; Е-таИ: Ienin22_84@mail.ru
Статья посвящена истории советского военного планирования на Кольском Севере на завершающем этапе Гражданской войны, в условиях перехода страны к мирной жизни. С помощью введения в научный оборот новых источников автор анализирует место Кольского Севера в военном планировании РСФСР на фоне меняющейся международной обстановки и развития внутриполитического процесса.
Ключевые слова: Кольский Север, советское военное планирование, стратегия, военное строительство.
КОЛЬСКИИ СЕВЕР В СОВЕТСКОМ ВОЕННОМ ПЛАНИРОВАНИИ НАЧАЛА 1920-х гг.
Роль Кольского Севера в советском военном планировании в разное время рассматривалась в работах В.А. Золотарева, В.С. Шломина, И.А. Козлова, Ю.Н. Жукова, Ю.М. Килина, П.В. Федорова и других исследователей1. При всей изученности данной темы, в ней еще немало белых пятен. В данной статье будет предпринята попытка пролить дополнительный свет на местные аспекты истории военного планирования РСФСР на завершающем этапе Гражданской войны, при переходе страны к мирной жизни (1920-1922 гг.) на основе обнаруженных в Российском государственном военном архиве и Российском государственном архиве Военно-морского флота новых источников.
В военной стратегии России роль Кольского Заполярья в самых общих чертах была намечена во второй половине XIX в., когда в государственных кругах получила признание теория крейсерской войны. Территория Мур-мана, обладающая незамерзающими заливами и открытым выходом в океан, предоставляла России возможность создания базы Военно-морского флота нового поколения. Однако кажущаяся, из-за неразвитости инфраструктуры, отдаленность Мурмана мешала реализации этих планов. Между тем еще в 80-е гг. XIX в. отставной капитан 2-го ранга А.Е. Конкевич в периодической печати отстаивал идею создания военного порта на Мурма-не2. Эта идея получила свое развитие в государственных планах С.Ю. Витте, но в конечном счете заглохла по целому ряду обстоятельств и возродилась только в ходе Первой мировой войны3. Только тогда на Мурмане появились железная дорога, порт и военно-морские базы. Однако революционные катаклизмы 1917 г. нарушили реализацию программы царского правительства по строительству стратегической инфраструктуры на Кольском Севере4.
Таким образом, большевистскому руководству теперь нужно было определить дальнейшую стратегическую перспективу Кольского Заполярья, тем более что после революции и Гражданской войны для этого сложились определенные предпосылки. Балтийское море теперь было поделено между Прибалтийскими государствами, Финляндией и молодой Советской Республикой. Существовала серьезная угроза появления в балтийских водах английских эскадр. Все это предопределило поиск новых стратегических решений. Как отмечает Ю.М. Ки-лин, «в обозримом будущем, как это виделось в начале 20-х годов, перспективы возвращения на Балтике к довоенному статус-кво были достаточно безрадостными. В этих условиях военно-политическое руководство страны вспомнило о "запасном окне" в Европу, которым так долго пренебрегала царская Россия»5.
Опыт интервенции 1918-1919 гг. и «финляндский вопрос», обострившийся после получения Финляндией политической самостоятельности, резко актуализировали военное значение северной окраины России и послужили побудительными мотивами для включения Мурмана в систему военного планирования РСФСР.
Считалось, что реальную угрозу России на Севере представляли европейские державы (и в первую очередь,
английский флот), вследствие чего Советское правительство стало возрождать военно-морской флот. Как было отмечено в «Отчете Совета военной промышленности о деятельности за 1919 и 1920 гг.», «...главное внимание было обращено на ремонт судов, и в этой части программы следует отметить, что при всех уже известных неблагоприятных условиях поставленные задания были выполнены»6. Благодаря тому, что были решены проблемы с топливом, в 1921 г. начались первые плавания судов Морских сил Северного моря (МССМ)7.
Осенью 1921 г. на Мурман была направлена комиссия Петроградского военного округа (ПВО) с целью составить план морской обороны Кольского залива, Кандалакши, Кеми и Сороки8. В частности, ею был сделан вывод, что в Кольском заливе нельзя использовать минные постановки, боны и сетевые заграждения из-за больших глубин и сильных приливов и отливов9. Разработанные комиссией рекомендации предусматривали строительство 11 минно-кинжальных батарей и батарей прикрытия в различных точках Кольского залива10.
В 1921 г. был составлен план морской обороны Мурманска, который предусматривал «создать мощную преграду в горле залива для противника, пытающегося прорваться в Кольский залив, путем сосредоточения в районе минных заграждений и кинжальных батарей, <...> сильного и действительного артиллерийского огня»11.
Наряду с военно-морским направлением, значение приобретало и сухопутное направление, обусловленное положением на границе с Финляндией. 13 февраля 1921 г. главком Красной армии С.С. Каменев в своей директиве № 803/оп/сс указывал в числе вероятных противников Финляндию, которая вместе с Эстонией будет стремиться занять Петроград, Мурманск и Карелию12.
Первый план обороны пограничной полосы в Заполярье, а также подступов к Мурманской железной дороге был составлен, вероятнее всего, еще весной 1920 г. командованием 127-й стрелковой бригады, которой поручили охрану северной границы. Этот план предполагал защиту «ряда проектируемых и начатых построек оборонительной линии, группирующихся на основных операционных направлениях противника»13.
С лета 1921 г. в Заполярье начинают концентрироваться войска: железнодорожные полки (один из них участвовал в подавлении Тамбовского восстания), десантные отряды, бронелетучки.
Кольский полуостров стал северной завесой Карельского района. Общая численность войск здесь, не считая флота, составила около 1800 человек14. Как показали дальнейшие события «карельской авантюры», военные приготовления в Заполярье имели определенный военно-политический резонанс. Исследователь данного вопроса К.И. Соколов-Страхов подчеркивал: «Противник не использовал сравнительно опасные и охватывающие нас направления: Печенга - Мурманский порт (100 км) и Сердоболь-Олонец (150 км). Объяснение этому обстоятельству приходится искать, главным образом, в том, что иррегулярные финские силы не рассчитывали иметь успех на этих более обеспеченных направ-
Д.Г. Семенов
71
лениях. У Олонца стояла курсантская бригада. Мурманск был охраняем достаточным гарнизоном»15.
Создание военно-морского и сухопутного направлений обороны на Кольском Севере поставило вопрос об их соотношении и взаимодействии между собой. В составленном 7 февраля 1921 г. плане обороны Петроградского военного округа (ПВО) рассматривалось возможным выступление против РСФСР коалиции в составе Финляндии, Эстонии и Латвии. «В северной части округа, - подчеркивалось в документе, - объектами действий противника является Мурманская желдорога, наиболее уязвимая у Кандалакши, Кеми и Сороки, а также Мурманск и Кола, причем главному удару перечисленные пункты могут подвергнуться со стороны моря, так как по бездорожью и малонаселенности района развитие сколько-нибудь крупных операций по сухому пути в направлении на названные пункты со стороны Финляндской границы не-возможно»16.
В плане обороны Мурманского укрепленного района, разработанном летом 1921 г., одинаково опасными признавались как морское, так и сухопутное направления, поскольку вероятными противниками выступления в Заполярье назывались не только Финляндия и белогвардейские формирования, находящиеся на ее территории, но и Антанта с ее мощным флотом. Причем допускалось их совместное, коалиционное нападение. Отсюда, план предусматривал упорную оборону основных операционных направлений - как морских, так и сухопутных, - через создание укрепленных узлов в Коле, Кандалакше, Кеми и Сороке, создание артиллерийских позиций в Кольском заливе, а также поддержание боеготовности судов МССМ17.
Заметно, что разработчики советских военных планов 1920-1921 гг., с одной стороны, отчасти уже пытались опираться на долгосрочную перспективу планирования, связанную с задачами мирной жизни. В частности, авторы плана обороны Мурманского укрепленного района отмечали, что Кольский полуостров имеет значительные природные богатства, незамерзающий порт, через который осуществляется внешняя торговля, и это привлекает внимание иностранцев. В этих условиях «пост-
ройка укреплений в данный момент имеет громадное политическое значение в мировом масштабе, так как будет рассматриваться как дальнейшее укрепление Советской власти на окраинах. В Мурманске оканчивается желдорога, которая связывает Центр Республики с Торговым портом»18.
С другой стороны, на советское военное планирование не могли не оказывать свое воздействие война, разруха, текущий момент. Составляя проект плана обороны Мурманска, Кандалакши, Кеми и Сороки, офицеры ПВО не без сожаления были вынуждены признать: «Не менее важен Мурманск и в стратегическом отношении. Это единственная вполне подходящая будущая база нашего флота открытого моря. В настоящий момент, когда состояние страны не позволяет думать о воссоздании мощной морской силы в ближайшем будущем, от мысли создания здесь главной военной морской базы, к сожалению, приходится временно отказаться. Отсюда вытекает то, что в стратегическом отношении на Мурманск приходится смотреть лишь как на пункт вожделения возможного неприятеля»19.
Сам по себе переход к мирной жизни был тяжелым испытанием для РСФСР. Экономика страны, оказавшись в глубоком кризисе, не могла обеспечить широкомасштабного военного строительства. Начавшийся процесс по преодолению дипломатической изоляции Советского государства, нормализация международной обстановки объективно снижали роль военно-политических инструментов и настраивали на пересмотр военной доктрины. Тяжелое финансовое положение требовало концентрации военны
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.