Социологические науки Социология культуры
Яо Линся, аспирант Московского государственного технологического университета «Станкин»
КРИЗИС ИДЕНТИЧНОСТИ КОНФУЦИАНСТВА В СОВРЕМЕННОМ КИТАЕ
В традиционном обществе конфуцианство1 является ценностно-нормативным ядром китайской культурной системы, оно считалось непреложной истиной и обоснованием «легитимации» господства, реализовывало единство китайской истории, традиционной культуры и социальной политики. В условиях модернизации и глобализации, конфуцианство в современном китайском обществе сталкивается с серьезным кризисом идентичности и затруднительным положением выживания. Как уже отмечалось, основной вопрос о кризисе китайской национально-культурной идентичности заключается в том, как решать конфликт между западной режимной системой и локальной национальной культурой, традиционным наследием и современным представлением, дилемму между национальным сознанием и общепринятыми международными нормами. В начале ХХ века, эта проблема появилась посредством полного сомнения в конфуцианской ценности. Подозрение к китайским традиционным ресурсам родилось и постепенно углубилось с углублением социального кризиса, конфуцианство как доминирующая традиционная идеология получило наиболее жёсткую критику. Современная институциональная система западных обществ дала китайской традиционной социальной системе большой толчок, модель свободной экономики привела к тому, что конфуцианские этические нормативы и теории самосовершенствования, основанные на семье, стали «непрактичным опытом», особенно острая конфронтация возникала между западными политическими концепциями, основанными на равенстве и праве человека, и конфуцианской конструкцией социального порядка, связанной с господством императорской власти. Разница в политической системе, западное военное и экономическое могущество превратили отношение Запада и Китая в когнитивную модель «передовой» и «отсталости». Конфуцианство, естественно, рассматривалась как представитель «отсталости», так деконструкция праведности конфуцианства оказала большое влияние на психику китайского народа.
«Смена» является ключевым словом китайского общества ХХ века, в аспекте идеологии и культуры, самым прямым последствием «изменения» является распад институционализированного конфуцианства2. Как бороться с вызванными социальным кризисом и кризисом идентичности в результате распада традиционной режимной и ценностной систем? Кан Ювэй и другие мыслители непосредственно размышляли о значении традиционных ценностных представлений в системном перевороте. Они осознали неизбежность институциональных преобразований в Китае, но отстаивали нахождение рациональности такого переворота в идейных ресурсах традиционного конфуцианства, именно это - причина, что Кан Ювэй соз-
1 Конфуцианство возникло в период Восточной Чжоу и Чуньцю (Весны и Осени)П благодаря деятельности Дун Чжуншу в правление императора У-ди династии Западного Хань, конфуцианство приняло статус господствующей идеологии Ханьской империи. С тех пор конфуцианство постепенно политизировалось. Политизированное конфуцианство создало огромную имперскую бюрократию, с одной стороны, конфуцианство стало инструментом выражения феодальной политической идеологии; с другой стороны, конфуцианские представления управления государством упорно проникали в политику, представители конфуцианства считали, что идеальной политической структурой является морализация.
2 □□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□2003ПП
дал труды «Исследование поддельных канонов синьского учения» (Синь сюэ вэй цзин као) (Ш^^^^) и «Исследование [учения] Конфуция об изменении правления» (Кун-цзы гай
чжи као) Он пытался посредством Конфуция искать легитимацию для реаль-
ных институциональных реформ. Он предложил использовать новый институционализированный способ обеспечивать распространение и влияние конфуцианской мысли, чтобы спасти «плохих людей» и сопротивляться «языческому» искушению. Набор конкретных поступков включает в себя установку храма Конфуция, премирование людей, распространяющих за рубежом конфуцианское «учение». Он даже связал судьбу страны с жизнью или смертью религии, выдвигал приоритет религии для существования страны и установку кон -фуцианства в качестве государственной религии.
После Синьхайской революции, Кан Ювэй считал, что полное копирование западной политической модели и духовных ресурсов не сможет гарантировать стабильность Китая. Поэтому он написал множество статей, подчеркнул важность конфуцианских ценностных представлений для общественного порядка. Кан считал, что любая политическая конструкция, если отрывается от культурных и социальных реалий государства, может привести к распаду общества. Поэтому он продолжал пытаться установить конфуцианство как государственную религию в качестве основы культурной идентичности китайского народа.
Однако, после распада институционализированного конфуцианства, источник знаний плюралистический, «естественный отбор - выживание наиболее приспособленных» - лозунг теории эволюции стал новой верой. Для новых учеников, получивших образование за границей, и молодого поколения, растущего под новой системой образования, конфуцианство считалось историческим следом прошлого. Хотя они увидели внутреннюю ценность конфуцианства, но на фоне новой временной концепции культуры, они, естественно, выводили заключение - чтобы реализовать «воображаемый новый Китай», они должны прощаться с конфуцианством. «Новая молодежь» в большей степени удовлетворяла такую психическую потребность, следовательно, «Новая молодежь» можно назвать оплотом антиконфуцианства. Представители «Новой молодежи» обращали большое внимание на интегральную корреляцию между конфуцианством, Конфуцией и старой системой. Чэнь Дусю1, Ли Да-чжао и другие резко критиковали предложение установления конфуцианства в качестве государственной религии. Они считали, что между конфуцианской культурой и демократическими, научными ценностными представлениями нет места для компромисса.
Несомненно, «Движение за новую культуру» имеет важное значение для современного Китая, но мыслители Просвещения смотрели односторонне на традицию, и пытались решать вопрос модернизации и культурной идентичности с помощью «науки» и «демократии», рассматривавшихся в качестве универсальных ценностных представлений, видимо, игноруя внутренние связи между социальными институтами и культурой. В традиционном китайском обществе, конфуцианские ценностные представления рассматриваются как истина, которые не нужно доказывать, поскольку определяет «добро и зло» по конфуцианским представлениям - коллективная бессознательность, это предоставляет китайскому народу чувство стабильности и онтологической безопасности. В этом смысле мы не можем игнорировать значения предложения и практики Кан Ювэя о создании конфуцианской религиозной организации. Левинсон сказал: «Кан Ювэй, нежели те, кто только заметил политическое и историческое отношение между конфуцианством и Китаем, более глубоко осознает идейные и культурные связи между ними. Потому что он считает, что закон и философия недосточны для обуздания капризных людей. Таким образом, он действительно надеется, что добродетель людей поощряется с помощью создания государственной религии».
1 □□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□□2003 □□□114 □.
В культурной и академической сфере, спор «науки и мистики» и дискуссия о «социальном характере», как кажется, подтверждали, что конфуцианство должно быть введено в «музей», хоть бы и неоконфуцианская позиция была очень хрупкой, например, неоконфуцианство полностью согласилось с ценностными представлениями и прогрессивным историческим представлением Просвещения. Лян Шу-мин и Фэн Ю-лань приняли представление о том, что различие между Востоком и Западом есть различие древности и
современности, теория «моральной метафизики» (Й^^ШъЙ) Мо Цзунсаня1 равнозначно ищет основание для того, «почему у Китая нет демократии и свободы». Таким образом, их доказательства конфуцианской ценности в значительной степени отказались от собственной закономерности конструкции конфуцианской системы, вместо этого, конфуцианство было очищено как учение о «духовном характере». Они даже использовали религиозный характер конфуцианства, дабы доказать конфуцианскую трансцендентность и универсальность с помощью переработки конфуцианства в соответствии с западными ценностями, чтобы искать пространство существования. Хотя мы можем понимать заботу неоконфуцианцев о «опосредованном сохранении конфуцианства», одновременно нужно указать, что способ поиска неоконфуцианцами культурной идентичности в корне неправильный. В результате этого конфуцианство только стало сноской Просвещения, а трудно устанавливаются социальное вмешательство и вклад конфуцианства для современных социальных иститутов.
В 30-40-е годы ХХ века, с усилением японской империалистической агрессии, китайская нация впадала в критический решающий момент выживания. Спасение и возрождение нации стали главной политической и культурной тематикой. Склонность к конфуцианству под руководством правительства и академическая консервативная позиция превратились в силу сцепления перед японским растущим давлением2. Сознание важности духовной силы привело к переосмыслению ценности родных ресурсов. Чжан Шэн-фу и другие предлагали правильно оценивать духовные ресурсы китайской традиционной культуры по духу времени, и восстанавливать национально-культурную идентичность через возвращение культурной ценности.
После десятилетия реформ и открытости экономика Китая получила беспрецедентное развитие. Рост национальной всеобъемлющей силы сам по себе будет укреплять национально-культурную идентичность народных масс. Таким образом, в условиях глобализации сегодняшнее экономическое развитие Китая наоборот стимулировало идентичность отечественной культуры. В предпосылке «нации-государства» как основного переносчика интересов, наднациональные ценности и идеалы трудно привлекают простой народ, а локальные ценностные представления, опирающиеся на национальные эмоции, могут стать важной национальной сплоченной силой для процес
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.