К.Н.Брутенц
Латинская Америка без Доктрины Монро
Один из самых авторитетных исследователей современных международных отношений К.Н.Брутенц отметил свой 90-летний юбилей выпуском в свет книги «Великая геополитическая революция». Она посвящена беспрецедентной трансформации, которая происходит на просторах недавнего «третьего мира» и, как следствие — на международной арене в целом. Революция, по мнению автора, опирается на политическое пробуждение двух третей населения нашей планеты.
Латинская Америка, ее народы занимают видное место в трансформационных потоках, движущихся по трем континентам. Недавний публичный отказ Вашингтона от доктрины Монро — идеологической базы двухвекового американского господства США в Западном полушарии — служит свидетельством этого. Но борьба продолжается. Предлагаем вниманию читателей отрывок из этого интересного и важного исследования, который посвящен современной Латинской Америке.
Ключевые слова: конец периферийности, закат американоцентричных концепций движения истории, левый поворот.
Наше время отличает не только возвышение Азии. Все громче заявляет о себе и другой континент — Латинская Америка, обогащая и глобализируя ландшафт человечества. Основой ее регионализации служат как география, так и цивилизационный задел, национальная и культурная идентичность и некоторые социально-экономические особенности. Причем ци-вилизационная общность выступает как сила сплочения латиноамериканцев и одновременно как фактор индивидуализации «лица» Латинской Америки на международной арене.
Латинская Америка — это еще один многострадальный континент, которому было суждено пройти через колониальное порабощение и грабеж, попрание человеческого достоинства. Проторяя путь в Индию, сюда в 1492 г. пришли, гонимые жадностью, испанские и португальские колонизаторы. И понадобилась целая эпоха, чтобы покончить с их владычеством, что и произошло 200 лет назад.
Стать на деле свободными и независимыми, однако, не удалось. Подвела география — соседство с Соединенными Штатами, которые, сменив испанцев и португальцев, стали, по выражению «Foreign Affairs», «долгим хозяином Латинской Америки»1. Фраза многолетнего президента Мексики
Карен Нерсесович Брутенц — доктор исторических наук, автор книг «Тридцать лет на Старой площади», «Несбывшееся», «Неравнодушные заметки о перестройке», «Закат американской гегемонии» (astsa@rambler.ru).
в XIX в. Порфирия Диаса «Бедная Мексика! Так далеко от Бога и так близко от Соединенных Штатов» стала, по выражению журнала «The Economist», «долговременным клише» для комплекса неравноправных отношений с Соединенными Штатами2.
В провозглашенной Вашингтоном в 1862 г. доктрине Монро (Monroe Doctrine) был выдвинут лозунг «Америка для американцев» (что на деле означало «Америка для Соединенных Штатов Америки»), что послужило открытым манифестом господства США в регионе, его искусственной изоляции от остального мира. Латинской Америке преградили путь к роли субъекта мировой политики.
И долгие годы латиноамериканский регион был чуть ли не придатком Соединенных Штатов. Но вместе с тем это вызвало к жизни новую фазу и определило новую направленность национально-освободительной борьбы, которая все еще не завершилась и остается характерной для развития событий на континенте. Она уже принесла фундаментальные результаты, постепенно наполняя формальную независимость латиноамериканских государств реальным содержанием.
Сейчас в Латинской Америке самостоятельность рассматривается как абсолютная ценность. Ее утверждение опиралось и опирается на уже происшедшие сдвиги и идущие процессы в сфере государства, общества и экономики. Несомненен также подъем национального самосознания и даже национализма как реакция на попытки навязать, вопреки цивилиза-ционно-культурным ценностям латиноамериканцев, карикатурного двойника глобализации — вестернизацию, американский образ жизни.
Едва ли не самой важной и характерной чертой для будущей Латинской Америки, исходя из нынешнего положения и хода событий на континенте, является все более крепнущая и четкая решимость латиноамериканских государств обрести неоспоримый суверенитет перед лицом векового ментора (Соединенных Штатов) и покончить с оставшимися рудиментами доктрины Монро, выйти на магистральную дорогу международных отношений, расширить свои внешнеполитические связи.
Последние десятилетия XX в. и первое десятилетие XXI в. стали периодом крупных перемен на континенте . В 1980-е годы был положен конец военным диктатурам от Пиночета до Стресснера, власть которых в былое время являлась одной из отличительных черт политики в странах Латинской Америки. В эти же годы Вашингтон и международные финансовые организации, прежде всего МВФ (т.е. опять практически США ), навязали государствам Западного полушария новолиберальное лекало, экономическую модель «Вашингтонский консенсус». Под их контролем и наблюде-
К.Н. Бругенц
Великая геополитическая
РЕВОЛЮЦИЯ
нием была осуществлена масштабная приватизация, что на практике означало распродажу национальных богатств по бросовым ценам. Развернулась интенсивная пропагандистская кампания по дискредитации роли государства в экономике как фактора, «препятствующего» ее развитию.
Произошел переход ключевых позиций в производстве и банковской сфере в руки транснациональных компаний и транснациональных банков (главным образом североамериканских), развал целых отраслей национальной промышленности, повысилась зависимость от внешних факторов, развернулась деиндустриализация. Среди 500 крупных компаний численность филиалов иностранных структур возросла со 149 до 230, их доля в совокупном объеме промышленного производства с 27,4 % — до 43%, а в экспорте — с 30 до 45%5.
Весьма ощутимыми, иногда даже колоссальными, оказались социальные издержки, а именно: рост безработицы, чудовищная коррупция, обеднение среднего класса, ухудшение материального положения населения в целом, расширение бедности и нищеты, резкое углубление социального расслоения, неравенство в распределении национального дохода (и до того рекордное по сравнению с другими континентами), а также другие пороки неолиберальной парадигмы6.
На поднявшейся волне массового протеста против неолиберального курса, в условиях общей активизации на континенте политической жизни в Латинской Америке произошел так называемый левый поворот: к власти во многих странах пришли левые силы — от радикальных (приверженцев «социализма XXI в.» — в Венесуэле, Боливии, Никарагуа, Эквадоре и т.д.) до умеренных левоцентристов — в Бразилии, Аргентине, Уругвае, Парагвае и т.д.
Свою роль в таком развитии событий, очевидно, сыграла и определенная склонность в латиноамериканских обществах к «левизне», к левой идее, связанная с сохранившимися коллективистски-общинными стереотипами, с традиционной социальной солидарностью, в том числе в рамках патриархально-патерналистских и клановых уз, с особо глубокой социальной поляризацией, бедностью и нищетой, наконец, с насаждением здесь особенно грубых и примитивных, болезненных форм капитализма.
Латинская Америка и ранее была многолика, тем более она такова сейчас, когда на континенте представлены режимы разного профиля, разной «окраски» и разного содержания. Это верно и в отношении сил, пришедших к власти в результате левого поворота. Но очень важно то, что даже при наличии между ними различий и противоречий у них немало общего — общих проблем и общих целей, включая экономическое развитие и эконо-
мическую самостоятельность, укрепление суверенитета над природными ресурсами и их эксплуатацию в национальных интересах, акцент на социальных аспектах развития и ограничении бедности, независимую внешнюю политику и готовность противостоять «опеке» США, региональную политику и экономическую интеграцию.
Так что разность субъектов левого поворота (и опыт это подтвердил) не является неодолимым препятствием к их сближению, к политическому сотрудничеству и даже к выходу на совместные позиции. Неслучайно попытки Вашингтона изолировать Венесуэлу были отвергнуты государствами левоцентристской ориентации и провалились. Латиноамериканские правительства не захотели стать союзниками в походе Вашингтона против Чаве-са, руководителя Венесуэлы и автора «боливарианского социализма».
Подобная расстановка сил, если она сохранится, может иметь фундаментальное значение как внутри Латинской Америки, так и для ее геополитического и геоэкономического статуса. Добавим, что во всех ориентированных «влево» странах идут реформы — поиск новой социально-экономической модели7, призванной сменить скомпрометированный неолиберальный вариант. Она предусматривает повышение регулирующей роли государства в экономике, его социальной функции и социальной ответственности, известное перераспределение национального дохода в интересах бедных слоев населения и мелких предпринимателей, демократизацию образования и т.д.
Отказ от неолиберальных догм, поиск самостоятельных решений способствовали вступлению многих стран Латинской Америки на путь экономического роста. С 2003 по 2007 г. этот показатель составлял 5,5%. Причем характерными чертами экономической стратегии стран левой ориентации были внимание к социальной составляющей и реализация новаторских социальных программ, которыми были охвачены около 100 млн человек. Их, конечно, оказалось недостаточно для решения проблемы бедности, они не привели к радикальным сдвигам, но благотворно сказались на человеческом капитале. Как отмечает журнал «Economist», с 2002 по 2008 г. около 40 млн из 580 млн человек вышли из бедности. И распределение доходов стало немного менее неравноправным почти повсюду. Индекс Джини уменьшился в 12 латиноамериканских странах8.
Разразившийся глобальный финансово-экономический кризис прервал на короткое время процесс успешного экономического развития. Однако в целом Латинская Америка оказалась лучше подготовлена к потрясениям, чем развитые страны. Более всего пострадали государства, экономически «привязанные» к США, — Мексика и страны Центральной Америки, но уже в 2009 г. экономическая динамика восстановилась.
Твердая ориентация на сам
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.