«ЛЕВ РУССКОЙ АРМИИ»
Кандидат исторических наук Евгений МЕЗЕНЦЕВ, Институт российской истории РАН (Москва)
2012 г. — Год российской истории — отмечен юбилеями нескольких судьбоносных событий в жизни нашей страны. Один из них — 200-летие победы нашего народа в Отечественной войне 1812 года. Низкий поклон ее героям, отстоявшим честь, достоинство и свободу Родины, давшим отпор покорившей почти всю Европу наполеоновской армии! И в их числе талантливому военачальнику генералу от инфантерии князю Петру Багратиону (1765-1812) — любимому ученику величайшего русского полководца, не знавшего поражений, Александра Суворова (1730-1800).
В 1812 г. Петр Иванович уже имел за плечами 30-летний боевой опыт и был широко известен в Европе. Особенно хорошо знали и опасались самого решительного и отважного генерала русской армии французы, с которыми он впервые скрестил оружие еще в 1799 г. в Италии под знаменами Суворова*, а затем одержал над ними ряд побед в Австрии и Пруссии в Наполеоновских войнах 1805—1807 гг.**. Не случайно позднее, накануне нападения на нашу
* Итальянский поход Суворова — боевые действия возглавляемой им русско-австрийской армии против французских войск в северной Италии в апреле-августе 1799 г.; См.: А. Богданов. «Меч России». — Наука в России, 2011, № 1 (прим. ред.).
"Наполеоновские войны — боевые действия, которые вела Франция и ее союзники в годы Консульства (1799-1804 гг.) и империи Наполеона I (1804-1815 гг.) против коалиций европейских государств (прим. ред.).
страну, Бонапарт заметил: «Генералов хороших у России нет, кроме одного Багратиона».
И действительно, Петр Иванович прекрасно знал психологию противника: французы в силу особенностей национального менталитета горячо и энергично атакуют, но гораздо хуже обороняются. Поэтому, исходя из суворовского правила не ждать грозящей опасности, а смело идти ей навстречу, в середине марта 1812 г. он предложил императору Александру I начать упреждающие действия (выйти на линию реки Вислы, с юга на север пересекающей центральную часть Польши, чтобы принять первые бои на чужой территории, в отдалении от центра нашей страны).
План князя состоял в следующем. В первую очередь государю следовало сделать Наполеону строгое предупреждение: если французские и союзные им
На западной границе. Июнь 1812 г. Художник Александр Аверьянов. 2008 г. (собственность автора).
войска форсируют реку Одра (пограничную между Германией и Польшей) и продолжат наступление далее на восток, Россия воспримет это как объявление ей войны*. По мнению Багратиона, Бонапарт проигнорирует царский ультиматум, значит, у нашего командования будут развязаны руки для ответных действий. И пока неприятель будет перемещаться с Одры на Вислу, на что, по расчетам Петра Ивановича, уйдет 1,5-2 месяца, нужно сформировать две 100-тысячных армии — в Прибалтике и у Белостока (Польша) — с осадной артиллерией, годовым запасом провианта, фуража, 50-тысячным подкреплением. Обе группировки должны двинуться на запад для занятия рубежа по Висле до подхода противника.
Белостокской армии, во главе которой князь видел себя, следовало захватить Варшаву, а Прибалтийской — Восточную Пруссию, затем при содействии с моря Балтийского флота осадить важную крепость и порт Данциг (ныне Гданьск, Польша). Такая тактика позволила бы начать бить вражеские войска по частям, не дожидаясь их полного сосредоточения (главное, чего добивался Багратион), т. е. действовать по-наполеоновски и по-суворовски: именно так всегда поступал император французов, а еще раньше — великий русский полководец. Вторжение в Польшу Петр
"Александр I так и поступил. Наполеон действительно, как и предвидел Багратион, отвлекая внимание царя для выигрыша времени переговорами по спорным вопросам, продолжал движение к русским границам (прим. авт.).
Иванович оправдывал тем, что она была союзницей Бонапарта, а в Пруссию — заключением ею в феврале 1812 г. с Парижем соглашения против нашей страны.
Однако предложение князя, как, впрочем, и других генералов, разрабатывавших планы превентивного удара по войскам противника, осталось нереализованным: Австрия, на нейтралитет которой он рассчитывал, в марте 1812 г. вступила в военный союз с Францией. Кроме того, Наполеон, узнав о замыслах упреждающих действий против его армии, пригрозил Александру I окружением русских соединений, если они осмелятся выступить против него. В результате царь решил пассивно выжидать вторжения неприятеля.
Между тем опасения государя, думается, были напрасными. На протяжении всего военного противостояния России и Франции Бонапарту ни разу не удавалось окружить и уничтожить ни одну нашу армию и даже корпус. Дело в том, что воспитанники Суворова привыкли к стремительным переходам, обладали большей выносливостью, передвигались гораздо быстрее, чем их противник, особенно по бездорожью, и всегда успевали уклониться от его охватывающих ударов. Враг лишь иногда брал в кольцо легкие отряды (как правило, действовавшие в его тылу), но никогда не мог принудить к капитуляции или полностью истребить — около половины их состава всегда пробивались к своим.
В преддверии войны наиболее сильную 1-ю Западную армию (130 тыс. человек) вверили главнокоман-
Бой за Багратионовы флеши. Художник Александр Аверьянов. 1992 г. (Музей-панорама «Бородинская битва»).
дующему русскими войсками военному министру Михаилу Барклаю-де-Толли (1761-1818), 2-ю же Западную (45 тыс.) — Багратиону. Такое решение Александра I объяснялось тем, что он считал Петра Ивановича хорошим тактиком, но лишенным стратегического мышления, к тому же слишком горячим. Однако при всей склонности к наступательным действиям, любимый ученик Суворова умел мастерски обороняться и осуществлять маневры: если численное превосходство было не на его стороне, то он отводил свои полки, выжидая благоприятный момент для нападения на врага. Словом, князю вполне были присущи предусмотрительность и осторожность, хотя это было не так заметно, поскольку в письмах и речах он предпочитал говорить о контрударах и атаках.
Добавим: весной 1812 г. именно по настоянию Багратиона государь приказал выселить из западных губерний во внутренние области России польских помещиков, готовых оказать поддержку Наполеону; прекратить отправку украинского хлеба на судах по рекам Буг и Висла в Данциг, чтобы ни провиант, ни водный транспорт не попали к противнику; запретить переезд через российско-польскую границу в обе стороны без специального разрешения.
Итак, 1-я Западная армия, дислоцировавшаяся в Курляндии, Литве, северной Белоруссии, прикрывала пути на Петербург и Москву, а 2-я Западная, размещенная вблизи Луцка и подкрепляемая равносильной
ей Резервной (Обсервационной) генерала от кавалерии Александра Тормасова (1752-1819), — стратегическое направление на Киев. Такое скопление войск на Украине объяснялось тем, что командование, узнав о намерении Австрии выступить на стороне Наполеона, ожидало от нее удар со стороны города Львова.
Петр Иванович энергично готовился к предстоящим битвам: проводил учения с прицельной стрельбой по мишеням, активно боролся с развившимся вражеским шпионажем, позаботился о надлежащей организации связи, интендантской службы, об обеспечении войск всем необходимым, особое внимание уделив питанию и медицинскому обслуживанию солдат. Эти меры дали закономерный результат: когда грянула «гроза 1812 года», его армия оказалась гораздо лучше подготовленной для отпора противнику, чем возглавляемые Барклаем-де-Толли и Тормасовым.
Багратион отлично наладил и агентурную разведку, благодаря чему, в частности, первым узнал о том, что стоявший против его полков в районе Львова австрийский корпус фельдмаршала-лейтенанта Карла Филиппа Шварценберга в мае 1812 г. начал перемещаться на север с целью выйти в район Бреста и Дро-гичина, где было огромное «окно», не занятое русскими войсками. Князь сразу же испросил разрешение у Александра I на передислокацию своей армии в том же направлении, чтобы прикрыть незащищенные пространства, а на ее прежнее место предложил
Конный портрет императора Александра I. Художник Франц Крюгер. 1837 г. (Военная галерея Зимнего дворца. Государственный Эрмитаж, Санкт Петербург).
направить Резервную Тормасова, переименовав ее в 3-ю Западную, что было одобрено царем.
Накануне войны Петр Иванович, видя растянутое расположение наших приграничных соединений, обратился к государю с просьбой дать приказ на их сближение, чтобы ликвидировать образовавшиеся разрывы, но сделать это до начала вторжения врага не успели. К тому же «лев русской армии», как нередко величали отважного генерала, по-прежнему стремился сорвать намерения Наполеона неожиданным наступлением. «Гораздо полезнее было бы, — писал он Александру I, — не дожидаясь нападения, проти-вустать неприятелю в его пределах». Однако такого распоряжения не получил.
12 июня 1812 г., после перехода главными силами французов под командованием вице-короля Италии Евгения Богарне нашей границы у города Ковно (Литва), 1-я Западная армия Барклая-де-Толли начала отступать по заранее разработанному плану к Дрис-
скому лагерю на реке Западная Двина, все более удаляясь от 2-й Западной Багратиона. Последнему же главнокомандующий приказал отходить в том же направлении, но через Минск, Полоцк или Витебск (Белоруссия), одновременно действуя во фланг и тыл противника (вчетверо превосходящего по численности его войска!) и отчасти заслоняя ему дорогу на Москву. Как видим, задача была не из легких. Однако и в таких условиях Петр Иванович не оставлял идеи перейти в атаку, хотя бы ненадолго, исключительно на своем участке фронта, чтобы сорвать вражеские планы. «Даже отступая, наступать!» — таков был его девиз.
Пользуясь тем, что 70-тысячная армия наполеоновского брата Жерома Бонапарта и 30-тысячный австрийский корпус Шварценберга, стоявшие против его соединения, еще не вышли к русской границе, Багратион в письме к главнокомандующему от 14 июня 1812 г. предлагал силами своей армии при поддержке казачьего корпуса генерала от кавалерии
Портрет П. И. Багратиона. Художник Джордж Доу. 1822-1823 гг. (Военная галерея З
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.