ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ, 2013, том 34, № 3, с. 119-125
ПАМЯТНЫЕ ДАТЫ К 80-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ О.К. ТИХОМИРОВА
ЛИЧНОСТНАЯ РЕГУЛЯЦИЯ РАЦИОНАЛЬНОГО ВЫБОРА: РАЗВИТИЕ ИДЕИ ЕДИНСТВА ИНТЕЛЛЕКТА И АФФЕКТА1
© 2013 г. М. А. Чумакова
Кандидат психологических наук, доцент кафедры индивидуальной и групповой психотерапии факультета консультативной и клинической психологии МГППУ, Москва, e-mail:chumakova.mariya@gmail.com
Обсуждается развитие идей смысловой теории мышления О.К. Тихомирова в контексте исследования процессов выбора и принятия решений. Обосновывается эвристичность и потенциал теории для решения ключевых исследовательских проблем данной области. Построена теоретическая модель интеллектуально-личностной регуляции выбора. Описываются результаты исследования, устанавливающие влияние процессов интеллектуально-личностной регуляции на разных этапах становления выбора как продуктивного решения. Выявлена структурирующая функция мотивации применительно к рациональному выбору.
Ключевые слова: смысловая теория мышления, выбор, принятие решений, личностно-мотиваци-онная регуляция, функционально-уровневая концепция регуляции выбора, динамические регулятивные системы.
Проблема рационального выбора исторически является одной из центральных категорий анализа принятия решений человеком. Практическую значимость возможности предсказывать выбор субъекта и определять оптимальные алгоритмы принятия решений в различных сферах человеческой деятельности трудно переоценить. При существующем многообразии подходов к пониманию феномена принятия решения и его психологической регуляции большинство исследователей сходятся в том, что ключевой характеристикой данной реальности является необходимость преодоления неопределенности, которая требует от человека способности к новому мышлению, не сводимому к формальным логическим операциям и плюралистичному по своей сути [8, 21]. Кроме того, на основе идеи Л.С. Выготского о единстве интеллекта и аффекта можно предполагать, что выбор на различных этапах решения мыслительных задач, выбор способа действия в ситуации управления сложными технологическими процессами, жизненный и другие типы выбора предполагают реализацию не только интеллектуальных, но и личностных усилий. Результирующее действие интеллектуальных и личностных усилий субъекта оформляется в процессы осознанного принятия им решения как произвольно-
1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (грант
№ 13-36-01254).
го выбора, феноменологически представленного через критерий обратимости рассматриваемых альтернатив [14].
В зарубежной психологии на протяжении последних десятилетий происходила и происходит трансформация представлений о роли индивидуальных особенностей субъекта и личностно-мотивационных факторов как переменных, искажающих идеальные рациональные стратегии [9, 17, 27, 28] или дополняющих рассмотрение контекстов поведенческих или праксиологических последствий выбора субъекта [10], в переменные, определяющие и объясняющие субъектную регуляцию процессов принятия решений. В отечественной психологии основания для такого переформулирования были созданы более 40 лет назад в рамках смысловой теории мышления О.К. Тихомирова [18, 22]. На наш взгляд, этот переход возможно и, более того, необходимо осуществлять, опираясь на развитие представлений о мотивационной иерархии как основе регуляции человеком своего поведения посредством активного целеполагания. Рассмотрение мотива-ционной регуляции процесса целеполагания как фокусирующего активность субъекта позволяет не только развивать идеи Л.С. Выготского о единстве интеллекта и аффекта, но и преодолевать многие методологические и методические трудности в исследовании процессов выбора, с кото-
рыми сталкивались зарубежные исследователи в разные периоды времени2.
Еще в 80-х годах ХХ века О.К. Тихомировым и его учениками [2-6, 19] была проведена серия эмпирических исследований, направленных на выявление условий, влияющих на процесс целе-образования. Исходя из того, что цели направляют деятельность, делалась попытка показать, что они неразрывно связаны с детерминантами более высокого порядка - мотивационно-смысловыми структурами, которые регулируют процессы образования целей. По результатам данной серии исследований были сформулированы основные механизмы целеобразования: превращение мотивов в мотивы-цели при их осознании; преобразование побочных результатов действия в цель через связь с мотивом и осознание результата; преобразование неосознаваемых результатов в осознанные; выделение промежуточных целей.
Важнейшими предпосылками и основаниями дальнейшего изучения процессов принятия решений стали обоснованные в рамках данных исследований представления об эвристической функции эмоций при решении мыслительных задач [5, 6] и выделение новой структурирующей функции мотива по отношению к процессам целеполага-ния [19, 20]. Эти положения методологически позволили в дальнейшем преодолеть заданные в философии применительно к процессам выбора дихотомии разума-интуиции (Кант-Бергсон) и разума-эмоций (Кант-Юм) как противоположных оснований выбора и оценки альтернатив. Постановка проблемы личностно-мотивацион-ной опосредствованности процессов мышления, отражающей единство интеллектуально-личностной регуляции действий и решений субъекта, развивает положения Л.С. Выготского о том, что овладение собственным поведением происходит за счет включения в ситуацию новых составляющих ("психологических орудий"), выступающих внутренними средствами изменения неопределенности.
Исходя из этих посылок, О.К. Тихомиров предложил классификацию принятия решений, основанную на возможности опосредствования выбо-
2 Например, несоответствие реально принимаемых решений тем решениям, которые предполагаются в рамках формально-логических моделей; низкая точность интуитивных суждений по сравнению с формальной статистической комбинаторикой, с одной стороны, и высокая точность интуитивных решений профессионалов - с другой; влияние индивидуальных различий на построение решения; "невоспроизводимость" одного и того же решения в разные моменты времени и т.п.
ра разными психологическими процессами [23]. В дальнейшем при развитии этой позиции [16] предлагалась также возможность уровневого соподчинения разных процессов в психологической регуляции выбора. Именно с точки зрения выделения процесса, находящегося на верхнем уровне регуляции выбора субъекта, решения могут классифицироваться как волевые, интеллектуальные, эмоциональные и т.д.3 При этом опосредствованный преимущественно мышлением выбор, называемый интеллектуальным, регулируется также и со стороны мотивационно-личностных составляющих, что задается смысловой теорией мышления О.К. Тихомирова [1].
В рамках данной классификации предполагалось, что процессы принятия интеллектуальных решений не являются однородными: они могут быть жестко алгоритмического, эвристического или продуктивного типа [16]. В последнем случае процесс принятия решения включает в себя психологические новообразования, возникающие у субъекта в ходе самого принятия решения: развертываются процессы порождения новых целей, оценок, мотивов, установок, смыслов. Можно утверждать, что выделение области принятия интеллектуальных решений стало новым направлением психологических исследований, позволяющим рассматривать процесс выбора как интеллектуально и личностно опосредствованный. При этом за выбором одной и той же альтернативы могут стоять совершенно разные психологические реалии, поскольку разными могут быть процессы, выходящие на верхний уровень в их иерархиях, складывающихся, во-первых, как динамические, во-вторых, как смысловые [7, 12].
Развитие данных представлений О.К. Тихомирова нашло свое отражение в концепции функцио-нально-уровневой регуляции интеллектуальных решений Т.В. Корниловой. Центральными для данного подхода стали идеи о многоуровневости и множественности регуляции процесса принятия решения. С этой точки зрения принятие решений предполагает реализацию субъектом некоторых когнитивно-личностных усилий. Посредством этих усилий происходит функциональное (в рамках образующейся "здесь-и-теперь" регуляции) изменение уровня неопределенности ситуации, ее разрешение и преобразование в соответствии
3 Волевые решения обнаруживаются в ситуациях преодоления конфликта противоположных тенденций, эмоциональные решения строятся на основе эмоциональных механизмов, интеллектуальные решения имеют место тогда, когда на первый план выступает задача выбора в ситуации скрытых, неявных альтернатив.
со структурно более общими целями, чем цель выбора из альтернатив (от целей прагматических до целей личностного саморазвития) [12].
Основным при этом выступает понятие динамических регулятивных систем (ДРС), в которых различные психологические свойства интегрируются в единое целое, а не выступают в качестве отдельных независимых факторов [29]. ДРС имеют уровневое строение: система регуляции может включать в себя как глубинную мотивацию, так и составляющие Я-концепции. ДРС охватывают осознаваемые и неосознаваемые уровни психологических переменных, интегрируемые общей саморегуляцией. При этом личностная регуляция неразрывно связана с интеллектуальными компонентами потенциала субъекта, что отражается в реализации тех или иных мыслительных стратегий, доопределении критериев выбора и т.п. Можно сказать, что построение ДРС представляет собой реализацию активности субъекта по преодолению неопределенности. В ситуации, где необходимо принятие решения, человек сам находит ее значимые аспекты, конструирует критерии, выдвигает цели. Эта работа требует от субъекта интеллектуальных усилий. Однако мыслительная активность опосредствуется на каждом этапе личностными компонентами, и это опосредствование не является жестко заданным и детерминирующим. Субъект определяет, на какие личностные ресурсы ему следует опереться, чтобы мыслительные операции были наиболее продуктивными, а выбор - рациональным. При этом интегрирующую функцию выполняет самосознание, т.к. через процессы самопонимания и самоосознавания субъект "получает доступ" к глубинным уров
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.