Культура
Мао Цзэдун. "Зимние облака'': избранные стихи
© 2009 Перевод с китайского и предисловие А. Панцова
Российский и советский читатель имел возможность познакомиться с поэзией Мао Цзэдуна благодаря переводам известных синологов и поэтов. Автор предлагает свою версию перевода стихов Мао Цзэдуна, многие из которых на русский ранее не переводились. Ключевые слова: Мао Цзэдун, китайская поэзия, ши, цы.
Знаменитый китайский революционер Мао Цзэдун (1893—1976) широко известен и как поэт. Лирический, философский, образный. Признают это в разных странах, и китайцы, разумеется, в первую очередь. Даже те, что живут на Тайване, где, казалось бы, само имя Мао должно вызывать неприязнь. К настоящему времени в КНР уже известно 88 стихотворений Мао Цзэдуна1.
Конечно, не все стихи Мао равноценны с поэтической точки зрения. Как у любого поэта, у "великого кормчего'' случались творческие кризисы, когда вдохновение ему изменяло, а слог терял чистоту и изящество. Иногда поэзия в его строфах уступала место революционной риторике, боевой рифмованной пропаганде. Но ведь Мао был прежде всего политиком, да к тому же вождем компартии.
Тем не менее, даже "политизированные" стихи Мао Цзэдуна заслуживают внимания. Они искренни и мелодичны, глубоко созвучны эпохе, безукоризненны по форме и оригинальны по содержанию, а также полностью соответствуют эстетическим традициям китайской литературы. Лучшие же его лирические стихотворения не уступают общепризнанным образцам китайской поэзии. И это не удивительно. Мао был хорошо образованным человеком, обожал китайскую классику, древнюю и средневековую поэзию, а также прозу и драму Китая, хорошо разбирался в китайской истории и философии. Да к тому же, относился к своим стихам очень серьезно. Впрочем, как ко всему в жизни.
Большинство публикуемых стихотворений написаны на китайском языке в элегантном жанре цы (песня, романс), в которой мелодия играет не меньшую роль, чем содержание. Цы как особый, музыкальный жанр стихосложения впервые возник на основе народного песенного творчества в эпоху Тан (618—907), но широкое развитие получил в последующий период Сун (960—1279). Тонкое ис-
Панцов Александр Вадимович, доктор исторических наук, профессор университета ''Кэпитал'' (Огайо, г. Колумбус, США). E-mail: apantsov@insight.rr.com.
кусство поэзии в жанре цы требует от автора строго следовать заранее заданной музыкальной мелодии (тяо). Именно последняя и определяет метрические формы стиха, количество строк в строфе, а также длину каждой строки.
Разумеется, в переводе сложно передать мелодичную особенность цы. Точно так же, как и воспроизвести ритмические черты еще одного жанра китайской поэзии — ши (стихи), в котором также писал Мао Цзэдун.
Жанр ши появился гораздо раньше цы, хотя своего высшего расцвета также достиг в эпоху Тан. В отличие от жанра цы он не требует музыкального сопровождения. Главным в нем является длина строк и их количество в строфах. В каждой строке должно быть одинаковое число иероглифов (либо четыре, либо пять, либо семь), а в строфе — равное число строк (либо четыре, либо восемь).
Российский и советский читатель имел возможность познакомиться с поэзией Мао Цзэдуна благодаря переводам Н. Асеева, М. Басманова, И. Голубева, С. Маршака, А. Суркова, Л. Эйдлина, Г. Ярославцева и других переводчиков2.
В своих переводах я стремился, прежде всего, передать смысловое содержание поэзии Мао.
Расставание с другом3
Взмах руки, и я снова в пути.
Как нам трудно глядеть друг на друга,
Вновь нас мучают горькие чувства.
В уголках твоих губ и в изгибе бровей Мне все видятся отблески гнева, А в глазах твоих — капельки слез.
Знаю: нашей размолвки причина — то письмо, что недавно пришло4. Но, поверь, облака и туманы все развеются. В мире есть двое — я и ты, больше нет никого.
Люди часто страдают. И что же?
Знает Небо об этом? Кто скажет?
На дорогу к Восточным воротам иней лег толстым слоем сегодня. И осколок луны освещает пруд и неба одну половину. Как печально мне, как одиноко!
Жмет мне сердце гудок парохода — Начинаю я путь на край света.
Так давай же порвем эти нити, нити гнева и горькой печали!
Пусть, как горный обвал на Куньлуне5, как тайфун, что пронесся над миром, Нас покинет печаль. И, как прежде, мы, крылами касаясь, продолжим Свой полет в облаках над землею.
Конец декабря 1923 г.
Башня желтого журавля6
Девять мощных широких потоков струятся в Китае7, И одна колея разрезает страну пополам8. Мелкий дождь, словно дым, одевает округу туманом, Черепаха и Змей9 запирают Янцзы на замок.
Ты куда улетел? Далеко ли ты, желтый журавль10? Только место осталось, где путник преклонит главу. Выливаю вино я потоком в бурлящую реку, Рвется сердце мое из груди за высокой волной.
Июль 1927 г.
Война Чан Кайши с гуансийскими милитаристами11
Вдруг подули ветра, и дождь Стал хлестать по земле кругом. Вновь солдаты дерутся12! Что ж! Это проса златого сон13.
Водрузили мы красный стяг Над Тинцзяном, Лунъянем и Над Шанханом14. Один лишь шаг — И захватим всю землю мы!
Осень 1929 г.
Праздник двойной девятки15
Люди стареют быстро, небо же не ветшает. Праздник двойной девятки осенью наступает. Праздник двойной девятки в этом году опять, И хризантемы будут запахи источать
Даже на поле брани: осенью ветер крут. Осень весны прекрасней, что еще скажешь тут? Нет, мне весна не в радость, я ведь люблю, когда Реки и вся природа в тоненькой корке льда.
Октябрь 1929 г.
По пути в Гуанчан16
Небо белым-бело, Сквозь снег мы идем вперед, А там, высоко-высоко, Ветер знамена рвет.
Куда ж нам теперь, куда? Ганьцзян11 занесла пурга. Но дан нам вчера приказ: захватить пора.
Цзиань18
Февраль 1930 г.
Дабоди19
Красный, лимонно-желтый, зеленый, лазурно-синий, Лиловый. На небе кто там танцует такой красивый В одежде из яркого шелка, в закате после дождя20? Холмы и ущелья солнцем он выкрасил разве зря?
Когда-то на этом месте орудия грохотали И пули свистели. Видишь: развалины стен остались. А нынче холмы и долы окрасились в яркий цвет, Прекрасней картины этой, конечно, на свете нет.
На востоке чуть брезжит свет. Нет, не рано нам выступать, Хоть прошли мы немало мест, Мы не стары, пойдем опять.
Лето 1933 г.
Хойчан21
Как красиво кругом! Хойчан Окружен цепью гор. Они Обрываются в океан На востоке моей страны.
Мы пойдем в Гуандун, на юг, Там пышнее трава вокруг.
23 июля 1934 г.
Три стихотворения о горах
1.
О, горы!
Хлыстом погоняя коня, Я несся весь день, не слезая с седла! И вдруг, испугавшись, назад посмотрел: Еще бы три чи22 — я бы небо задел! 2.
О, горы!
Как волны на море, Вздымаетесь вы на просторе И в пропасть летите скорей, Как в битву отряд лошадей.
3.
О, горы! Все небо до боли Вершинами вы искололи, Давно бы обрушилось зданье, Но вы же его основанье.
1934 — 1935 гг.
23
Куньлунь
Поднявшись из глубин, Куньлунь, ужасно злой, Ты небо исчертил всё линией косой. Поблек весенний цвет кругом на всей земле, И в воздух вознеслись драконы вдалеке. Три миллиона их, нефритовых24, они Вселенной принесли морозные деньки. Но летом стает снег, и реки потекут, И люди, может быть, как рыбы, поплывут Иль превратятся вдруг в огромных черепах. Кто может оценить, что сделал ты и как? И все ж я говорю, Куньлунь, сейчас тебе: "Не будь таким большим и снежным. Неужель, Я дорогим мечом тебя не разрублю На три больших куска, коль к небу прислонюсь?"
Один кусок я дам Европе, а второй ----
Америке отдам, а третий, тоже мой,
Я подарю земле, что мы "Восток" зовем. И мир, покой и свет придут к нам в каждый дом.
Октябрь 1935 г.
Люпаньшань25
В высоком небе, в светлых облаках Я вижу: гуси дикие летят. На юг спешат. А мы же, молодцы, К Стене великой двинуться должны, Хоть мы прошли уж десять тысяч ли.
На Люпаньшане ветер флаги рвет, Он дует с запада. А мы идем вперед,
Сжимая пики. Из груди ---- ни стона.
Когда ж мы схватим Синего дракона26?
Октябрь 1935 г.
Снег27
Ну, вот и Север!28 Что ж! На сотни сотен ли29 Я вижу только лёд, он все сковал вокруг. Везде, по всей земле, ---- снега, снега, снега!
Смотрю: передо мной ---- Великая стена,
Но дальше — ничего! Бескрайняя страна! Могучая река стремится сверху вниз30, Но не бурлит поток. Его как будто нет.
Серебряной змеей танцует гор гряда, Похожи цепи гор31 на восковых слонов32, Они стремятся ввысь, хотят догнать Богов.
О! Был бы ясен день, увидели бы мы На белом красный свет33: Прекрасней вида нет!
Здесь множество чудес, пред этой красотой Героев целый ряд склонялся до земли. Но император Цинь и даже ханьский У Не очень-то, увы, могли слагать стихи.
Поэтами назвать Тан цзуна и Сун цзу34 Я тоже не могу: талант их скромен был. Гордец же Чингисхан умел лишь хорошо По беркутам большим стрелять из лука в цель.
Но все они ушли ---- их больше в мире нет!
И гениев-творцов Рождает новый век!
Февраль 1936 г.
Ответ господину Лю Яцзы35 (в жанре ши)
Я не в силах забыть наши встречи в Кантоне за чаем36 И беседы в Чунцине, когда пожелтела листва37, Я вернулся в столицу и Вашу поэму читаю, А цветы опадают, такая сегодня пора.
Тридцать лет пробежало, и год вслед за ними промчался38, Вы сейчас в сильном гневе, но горе сдержите. Всем нам Надо очи раскрыть, мир таким же бескрайним остался, Пусть Куньмин очень мелкий39. Таким он нам с Вами достался. Вы ж смотрите на рыб40, они лучше реки Фучуньцзян41.
29 апреля 1949 г.
Бэйдайхэ
42
Поливают дожди Хэбэй, Море бурное. Ураган. Волны белые все сильней Там, за островом Циньхуан43.
То, что было, забыть нельзя Пусть хоть тысячи лет пройдут. Вэй У44 бился в этих краях, А поэмы его живут.
Бьются волны в рыбацкий челн, Вдруг на гребне большой волны Исчезает из вида он, Где же челн? Не видать ни зги.
Помним мы до сих пор стихи: "К Камню-стеле прильнул восток", "Ветер осенью шелестит"45, Хоть весь мир измениться смог.
Лето 1954 г.
Спускаясь с горы Лушань
Гора над рекой великой46 парит в небесах одна. К зеленой вершине кружит 400 раз тропа. Гляжу я на мир спокойно, вдали океана гладь, А дождь и горячий ветер несут реке благодать.
Все девять потоков тучи закрыли. Кругом темно. А желтый журавль далеко: ведь он улетел дав
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.