НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Славяноведение, № 3
МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «БАЛКАНЫ В ЕВРОПЕЙСКИХ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЕКТАХ Х1Х-ХХ1 ВЕКОВ»
Конференция «Балканы в европейских политических проектах Х1Х-ХХ1 вв.», организованная Институтом славяноведения РАН совместно с Институтом балканистики (с центром фракологии) Болгарской академии наук, проходила в Москве 23-24 апреля 2013 г. Приглашение участвовать в ней приняли ученые Института балканистики Сербской академии наук и искусств, а также Института по изучению Юго-Восточной Европы Румынской академии. Директора этих балканистических институтов (д-р ист. наук К.В. Никифоров, проф. Ал. Костов, проф. Д. Батакович) и возглавили соответствующие национальные делегации (только проф. Н.-Т. Танашока не смог прибыть в Москву). В конференции также участвовали представитель АН Молдавии и ученые ряда университетов, что является свидетельством плодотворности научного сотрудничества академий и высших учебных заведений. Многочисленная делегация БАН смогла приехать в Москву благодаря финансовой поддержке Форума «Болгария - Россия» и заинтересованности его представителя г-жи С. Шаренковой.
То, что конференция состоялась в столетнюю годовщину Балканских войн 19121913 гг., оказалось случайностью, но осмысление уроков этого военно-политического столкновения в ходе юбилейных мероприятий, прошедших во всех балканских странах, составило благоприятный фон для обмена мнениями между учеными некогда враждующих государств.
Заглавная тема конференции была предложена годом раньше болгарской стороной -при обсуждении плана двустороннего сотрудничества между институтами балканистики РАН и БАН по теме: «Историко-сравнительное исследование развития балканских стран и народов в Х1Х-ХХ вв.» (руководители соответственно К.В. Никифров и проф. Св. Елда-ров). По предложению К.В. Никифорова к работе конференции были привлечены ученые академий наук Сербии и Румынии. Всего в конференции участвовало около 40 человек, 20 из них являлись представителями иностранных академий.
Задачей конференции было целостное рассмотрение истории политических проектов для Балкан, готовившихся в Х1Х-ХХ1 вв. на Западе и на Востоке, равно как и в самих балканских странах. В центре внимания оказывалась славянская идея на Балканах и в России, истоки ее зарождения и причины последующих преобразований, ее влияние на социокультурное развитие балканских народов и на политику соответствующих государств. В диалектическом единении со славянской идеей предстояло проанализировать место и роль европейской идеи в идеологии и политике балканских стран.
Славянская идея как одна из характерных черт Нового времени на Балканах и в России определила название первого раздела тематики конференции. Эта проблема привлекла внимание восьми ученых, но ее касались и другие докладчики, например, как подводку к расследованию избранного ими конкретного сюжета.
Историю зарождения славянской идеи осветил К.В. Никифоров (РАН) в преамбуле доклада, относящегося к более позднему времени. Он подчеркнул, что возникла она вследствие осознания племенного и, главное, языкового родства. В первой половине Х1Х в. издавна существовавшая идея получила толчок в Словакии как идея славянской взаимности, затем последовало ее распространение почти по всем славянским землям. Для са-
мосознания народов Сербии, Болгарии, а позже и Македонии, продолжил он, было важно идентифицировать себя не только как отдельную нацию, но и как славян - родственный, в том числе с русскими, конгломерат. Для румын таким мостиком служила православная вера. Вместе с тем у каждого народа славянская идея приобретала свою национальную окраску.
В России увлечение славянской идеей, идеей славянской взаимности вылилось в романтическое славянофильство и в гораздо более угрожающий панславизм. Об этом говорила И.В. Чуркина (РАН) в докладе «Первые русские теоретики панславизма (М.Н. Погодин, К.С. Аксаков)». Касаясь роли славянской идеи в строительстве отношений между Россией и балканскими народами, Чуркина исходит из постулата, что Балканы издавна были зоной борьбы между Россией и западными государствами за политическое влияние здесь. В атмосфере обострения этой борьбы в середине XIX в. К.С. Аксаков развивал славянскую идею в славянофильском направлении, имея в виду главную цель - освобождение зарубежных славян от чужеземного ига при покровительстве русского царя и против стремления западных держав подчинить их себе. Программу же университетского профессора М.П. Погодина, имевшую целью расширение пределов российского государства, Чуркина называет как представлявшую интересы наиболее агрессивных кругов российского общества.
Широко подошел к освещению темы «Константинополь: фантазии, мечты и планы. Х1Х-ХХ в.» В.И. Косик (РАН). Он детально связал славянскую мечту о православном Константинополе с идейными разработками русских православных мыслителей (Ф.М. Достоевский, К.Н. Леонтьев) и с подспудными планами и разработками по овладению «городом городов», составлявшимися или замышлявшимися российскими императорами, их военным окружением ... и даже правящими кругами Советского Союза. Что, однако, никогда не афишировалось, и, наоборот, официально всегда опровергалось. Но притягательность мечты оставалась.
Тема панславизма получила отражение в докладах двух иностранных участников конференции. О неприятии панславизма болгарским обществом говорила И. Манасиева (БАН) в докладе «Славянская идея как элемент антирусской агитации "Союза освобождения Украины" в начале Первой мировой войны». В СОУ, созданном в 1914 г. во Львове, считали славянскую политику императорской России пагубной. В надежде, что мировая война послужит катализатором борьбы славянских народов за национальное освобождение, в том числе поспособствует выходу украинского народа из состава Российской империи, СОУ развернул в Болгарии, Румынии и Турции - возможных соседях будущей Украины - антирусскую пропаганду с целью создания в них благоприятного климата для осуществления задуманного.
Отголоском неприятия панславизма и, возможно, славянской идеи вообще, явился доклад румынского ученого К. Даниеля (РА) о выстраивании внешней политики Румынии в первое десятилетие XX в. Прежде всего он предложил рассмотреть особое положение Румынии как соседки трех славянских государств, иллюстрируя его ярким заявлением в парламенте румынского политического деятеля Петре Карпа: «Славяне на севере, на юге, на западе, на востоке, повсюду, куда простираются наши взоры, мы видим огромный океан славян, который накатывается волнами на наши берега и угрожает нам разрушениями». По мнению докладчика, Бухарест стремился сохранять равновесие на Балканах, а этому угрожала экспансия панславизма. Страх перед Россией перекидывался и на отношение Румынии к Болгарии (из-за ее близости к России), от которой тоже ждали военной угрозы. Все это определило стремление правящих кругов Румынии к укреплению союза с Центральными державами.
С интересом было выслушано выступление проф. Д. Батаковича (САНИ) «Россия, Сербия и Первая балканская война (по мемуарам Д. Поповича)». Затронутая им тема Балканских войн нашла отражение в докладе проф. Св. Елдарова (БАН). Елдаров вначале остановился на особенностях неославянского движения первого десятилетия XX в. в хорватских землях. Исследование ряда малоизученных явлений здесь, считает он, расширяет
понимание неославизма: это не только политический проект, но и сопутствующие ему экономические, культурные и другие связи. Так, по его мнению, пропаганда церковной унии также является своеобразной формой южнославянской взаимности, не говоря уже о связях между хорватами и болгарами в сфере образования и культуры. Отсюда его оценка неославизма как шага к югославизму. А потому с исключением Болгарии из южнославянской взаимности в результате Балканских войн 1912-1913 гг. докладчик связывает и крах неославизма: тогда был нанесен удар по самой сути идеи славянской взаимности -славяне стали убивать славян.
Упомянутый мотив был продолжен в насыщенном богатыми архивными данными докладе Г.Д. Шкундина (РАН) «Болгария в геополитических проектах российской правящей элиты (март 1916 - февраль 1917 г.)». Приведенный им материал о российско-болгарском вооруженном столкновении в Добрудже, как и о болгарско-югославянских боях в ходе Первой мировой войны, свидетельствует, что славянское родство не служило препятствием для убийства ими друг друга.
Роли Первой мировой войны в развитии идеи югославизма были посвящены два доклада. Ю.В. Лобачева (РАН) отметила, что в военные годы идеи югославизма не только обрели новое звучание, но и преобразовались в идеологическую основу государственной интеграции югославян. Прослеживая судьбу планов и проектов объединения в одном государстве сербов, хорватов, словенцев, выработанных сербским правительством (премьер Н. Пашич) и эмигрантским Югославянским комитетом, Лобачева на конкретном примере исследовала возможности государственно-политической реализации популярной идеи.
В свою очередь Н.С. Пилько (РАН), выделяя особенность словенского югославизма, подчеркнула, что реальную почву он стал обретать только в годы мировой войны, хотя идея объединения южных славян зародилась здесь еще в Х1Х в. Наиболее приемлемым для словенцев, считает она, был союз с хорватами, а потому вхождение в Королевство СХС явилось для них не осознанным выбором, а скорее примирением с реалиями времени. И как заключение: вплоть до Второй мировой войны это югославянское государство так и не стало монолитным, каждая его часть тянула одеяло на себя.
Объяснение феномену «Королевство СХС (с 1929 г. Югославия)» в целом, отвечающее современному состоянию науки, дал А.А. Силкин (РАН). При анализе соотношения идеала югославизма (народного единства сербов, хорватов и словенцев) и практики претворения его в жизнь докладчик использовал такой показатель, как низкий цивилизационный уровень преобладающей крестьянской массы в составе населения. В опровержение мнения современных историков, ностальгирующих по Югославии и считающих югославизм модерной интеграционной политической и государственной идеей,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.