ГОСУДАРСТВО И ПРАВО, 2008, № 9, с. 115-118
МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО. Учебник / Отв. ред. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: "Международные отношения",
2005. 815 с.
Рецензируемый учебник, авторами которого выступают признанные ученые - преподаватели международного права МГИМО (Университет) МИД РФ, представляет собой заметное явление в российской международно-правовой доктрине.
Авторы исследуют как традиционные отрасли и институты международного права, подвергая их подчас основательной ревизии, так и актуальные проблемы, прежде не освещавшиеся в учебниках: международное право массовой информации, религия и международное право, международное ядерное право. Столь многоплановый научный труд отличает при этом глубокий профессиональный анализ широкого круга международно-правовых актов.
Вместе с тем отдельные новые положения, высказанные в учебнике, как и всякий неординарный подход, не могут не вызвать профессиональных споров.
В частности, трудно согласиться с позицией авторов при освещении ими вопросов касательно источников международного права, к числу которых они относят только международные договоры и обычаи. Что же касается решений международных организаций, то, по их мнению, все решения, включая и решения, содержащие нормы права, "следует отнести к тем средствам (выделено нами), которые способствуют выявлению обычных норм международного права" (с. 60). Представляется, что оценка актов международных организаций с точки зрения отнесения (или не отнесения) их к источникам международного права требует дифференцированного подхода.
Нормообразование в международном праве не
ограничивается лишь договором и обычаем1. Общеизвестно, что в международной практике различаются акты международных организаций, имеющие рекомендательный характер, и акты, которые являются обязательными для государств-членов согласно их уставу (резолюции ГА ООН; резолюции межправительственных организаций системы ООН, так называемые регламенты ИКАО, ВОЗ, ВМО и др.). Соответственно акты международных организаций играют различную роль в процессе нормообразования. Решения международных организаций рекомендательного характера, не будучи обязательными, бесспорно, не могут рассматриваться как форма выражения правовой нормы, т.е. в качестве даже вспомогательного источника права. Но это не умаляет их роли в международном праве. Такого рода акты действительно могут свидетельствовать о наличии обычной (региональной или локальной) нормы международного права, ибо позицию каждого отдельного государства, голосовавшего за принятие резолюции, следует расценивать как
1 Тункин Г.И. Теория международного права. М., 1970.
С. 183-184.
доказательство наличия opinio juris, т.е. согласия государства на признание сложившегося правила поведения в качестве нормы права.
Другое дело, когда речь идет об актах международных организаций, в отношении которых государства априори согласились с тем, что они имеют обязательный характер. Эти акты (решения Совета Безопасности ООН, Органа по морскому дну и др.) как форма выражения норм права, являющихся результатом согласования воль государств в рамках соответствующих международных организаций, не могут не рассматриваться как источник международного права. Бесспорен тезис, высказанный Г.И. Тункиным еще в 70-е годы прошлого столетия: "Международные организации играют сейчас важную роль в создании норм международного права, в обеспечении контроля за их соблюдением...".
Ошибочной представляется авторская позиция, касающаяся определения элементов системы международного права, в которую, по их мнению, наряду с общепризнанными принципами международного права, договорными и обычно-правовыми нормами входят и резолюции международных организаций, и решения арбитражных и судебных международных органов (с. 26-27), и международные договоры (с. 107). Дело в том, что любая отрасль права в соответствии с общей теорией права представляет собой совокупность правовых норм (а не их источников), регулирующих определенную, качественно обособленную сферу общественных отношений. Соответственно система международного права понимается как совокупность действующих международно-правовых принципов и норм, разделенных на отрасли и институты права. Аксиоматично, что в систему международного права входят именно нормы резолюций и международных договоров.
Позиция авторов учебника кажется тем более нелогичной, что, по их утверждению, резолюции международных организаций - всего лишь средство, способствующее выявлению обычных норм международного права. В равной мере не могут рассматриваться как часть системы международного права решения арбитражных и судебных международных органов, поскольку представляют собой результат применения норм международного права (судебную практику).
При изложении вопросов имплементации авторы рецензируемого учебника констатируют, что "по Конституции Российской Федерации 1993 г. международное право является частью национальной правовой системы (п. 4 ст.15 Конституции РФ). В случае расхождения какого-либо положения международного права (выделено нами. - М.Г.) с национальной нормой преимущественную силу имеет норма международного права" (с. 21-22). Данное положение, на наш взгляд,
115
8*
может ввести в заблуждение по крайней мере по двум моментам.
Во-первых, в национальную правовую систему согласно Конституции РФ входит не международное право в целом, а лишь часть его - общепризнанные принципы и нормы международных договоров, участником которых является Российская Федерация.
Во-вторых, теория примата норм международного права толкуется слишком широко. Преимущественную силу при коллизии с национальными нормами имеет не любая норма международного права, как это следует из приведенного текста, а только общепризнанные принципы и нормы, а также нормы действующих для данного государства актов международного права и международно-правовых обычаев.
Внесены авторские коррективы и в определение круга субъектов международного права. В гл. 5 "Субъекты международного права" наряду с традиционными субъектами: государства; нации и народы, борющиеся за свою независимость; международные межправительственные организации, - в их перечень включены и международные органы (с. 106).
Следует отметить, что отдельные представители современной международно-правовой доктрины идут еще дальше и включают в круг субъектов международного права международные неправительственные организации, индивидов, национальных юридических лиц, субъектов федерации и т.д.
Оценивая концепцию сторонников презумпции многообразия субъектов современного международного публичного права, создается впечатление, что определение круга субъектов - это результат субъективных пожеланий тех или иных авторов, а не объективная категория, строго регулируемая соответствующими критериями.
В этом отношении характерна и позиция авторов рецензируемого учебника. В гл. 9 "Международные конференции" фактически расширен круг субъектов, указанных автором гл. 5. Автор гл. 9, отмечая, что участники межправительственных конференций "представляют официальную позицию государства и имеют полномочия временного государственного органа внешних сношений", делает вывод о том, что именно поэтому межправительственные конференции можно считать субъектами международного права (с. 233). Но в таком случае, если руководствоваться приведенными теоретическими построениями, следуя логике автора, в круг субъектов международного права надлежало бы включить и другие органы внешних сношений (посольства, консульства, миссии и т.д.).
За пределами внимания авторов, к сожалению, остался вопрос о правосубъектности международных юридических лиц. Авторы ограничились рассмотрением правового статуса лишь международных транснациональных корпораций (ТНК), являющихся "юридическими лицами государств, где они зарегистрированы" (с. 108), и "международность" которых проявляется только в масштабе их деятельности на многонациональном уровне. Речь же идет об истинно международных юридических лицах (Предприятие в рамках Конвенции ООН по морскому праву 1982 г.; Межгосударственная телерадиокомпания в рамках Соглашения государств - участников СНГ 1996 г. и др.), которые несомненно обладают правоспособностью, являющейся неотъемлемой составляющей международной пра-
восубъектности. Правовой основой именно таких международных юридических лиц служит самоисполняющийся международный договор, т.е. который сам определяет сферу своего действия, регламентирует в указанной им сфере правоотношения и устанавливает ответственность за неисполнение своих предписаний2.
По общему признанию, международно-правовая ответственность и санкция относятся к числу фундаментальных категорий международно-правовой доктрины. Именно поэтому вопросы международно-правовой ответственности (гл. 11) с точки зрения общетеоретических посылок вызывают особенно пристальное внимание.
При рассмотрении форм политической ответственности авторы учебника наряду с сатисфакцией к их числу относят и репрессалии, хотя справедливо определяют их при этом как "ответные контрмеры в отношении делинквента" (с. 329). Однако по смыслу ст. 49 проекта статей об ответственности государств, включенного в резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН, принятую 12 декабря 2001 г., контрмеры - это ответные принудительные меры, по сути представляющие собой индивидуальные санкции, призванные обеспечить привлечение нарушителя к ответственности. Контрмеры "не являются особой формой ответственности, они есть специальные меры обеспечения ее реализации в конкретной форме"3.
Представляется, что при решении вопроса о соотношении понятий "ответственность" и "санкция" следует исходить из того, что санкции - это принудительные действия со стороны потерпевших, направленные на то, чтобы принудить правонарушителя прекратить противоправные действия (бездействие), возместить причиненный вред и наказать виновных, а ответственность выражается в действиях самого делинквента по устранению последствий правонарушения. Соответственно приводимый в учебнике пример - "задержание рыболовного судна за незаконный лов рыбы", илл
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.